Прочитав в нашей газете материал Рената Бикбулатова о пребывании в нашем городе Григория Распутина, известный исследователь истории православия в нашем крае Анатолий Елдашев рассказал нам о своем понимании этой трагической фигуры.

По его мнению, Григория Распутина оболгали, сделав его козлом отпущения за грехи царской семьи и неудачи России, приведшие в 1917 году  к национальной катастрофе. На самом деле это был великий странник, искренне верящий Богу и преданно служивший ему.

Анатолий Елдашев порекомендовал нам перепечататьочерк о Распутине из журнала «Эхо веков» (№1-2, 2014), что мы и делаем.

Григорий Распутин… Мало, кому из старшего поколения неизвестно это имя. Он имел провидческий дар, мог лечить молитвой, словом, травами.

Его биография за время после мученической кончины изучена достаточно основательно, особенно санкт-петербургский период, время его сближения с императорским двором, с царской семьей, которая считала его близким другом и глубоко духовным человеком.

Но до сих пор по существу не изученным остается период до 1905 г. и особенно время нахождения в Казани. А ведь именно Казань и сближение с местным духовенством сыграли решающую, поворотную роль в его судьбе. Как отмечает известный современный писатель и историк А. Варламов, автор фундаментального повествования о жизни Распутина, серьезных исследований казанского периода еще нет¹.

Григорий Распутин родился 9 января 1869 г. в семье крестьянина Ефима Яковлевича и его жены Анны Васильевны². Младенец был крещен с именем Григорий в честь святителя Григория Нисского*.

Достаточно рано он стал выделяться среди односельчан своим странным для них поведением и в 23 года (с 1892 г.) начал ходить по святым местам. К этому времени у него уже была семья (в 1887 г. женился на односельчанке П. Ф. Дубровиной. Умерла в ссылке в 1933 г. в Салехарде). Первые трое их детей умерли в младенчестве. Это глубокое душевное переживание и подвигло Распутина вымолить жизнь для следующих детей.

Работая ямщиком, Распутин как-то вез будущего духовника царской семьи, тогда еще иеромонаха Феофана (Быстрова) в Верхотурье (спустя двенадцать лет именно епископ Феофан, духовник царской семьи, и способствовал сближению с ней Распутина)³. Неторопливый разговор произвел переворот в душе молодого Распутина. Феофан сказал ему главное: «Иди и спасайся». После этого он начал странствовать, вначале в ближайшие монастыри, потом в Верхотурский Николаевский, собирал деньги на постройку храма⁴.

Спустя 22 года со времени своего первого посещения этого монастыря Распутин для встречи императорской семьи на свои личные средства построил гостевой деревянный двухэтажный домик. Как известно, император Николай II не смог посетить монастырь и поклониться мощам святого праведного Симеона Верхотурского, помешала начавшаяся Первая мировая война. Но в нем побывала великая княгиня Елизавета Фёдоровна во время своей паломнической поездки по святым местам Пермского края в июле 1914 г.

Обычно странники не имели ни дома, ни семьи, ни детей. Распутин все это имел, и был по-своему заботливым отцом и мужем, домовитым хозяином. Всегда помнил, что у него есть очаг, к которому он возвращался.

Он прошел пешком тысячи верст, посещая и молясь в Абалакском Знаменском, Свято-Николаевском Верхотурском монастырях, Оптиной пустыни, Киево-Печерской лавре. Молился в московских и петербургских храмах. Дважды доходил до Иерусалима.

В старину странничество было важной частью жизни на Руси. Каждый крестьянин хотя бы раз в жизни совершал паломничество по святым местам. Как правило, ходили в знаменитые монастыри, прославленные мощами великих святых и чудотворными иконами. Паломничали и дворяне, правда, в каретах, а крестьяне шли пешком с котомкой за плечами.

Странников с радостью встречали в селах и деревнях, устраивали их на ночь, кормили, снабжали деньгами и продуктами на дорогу, давали поминальные записочки. Жадно слушали их рассказы о посещении святых мест, о встречах с монахами и старцами. Крестьяне видели в них «божиих людей», молитвенников за свою трудную жизнь. Странник в своем молитвенном подвиге соединялся с Богом, сливался с природой.

Как часто вспоминал впоследствии Распутин, он шел пешком без еды по два-три дня, проходя десятки верст в любое ненастье, от села к селу, от монастыря к монастырю. В этих странствиях и пришла к нему особая форма молитвенного стояния. Странничество, как чисто русское православное явление в конце XIX – начале XX в., уже уходило из обыденного сознания. Святая Русь становилась легендой.

Несомненно он это чувствовал, присматривался к поведению старцев Оптиной, Глинской пустынь, схимонахов. В странствиях он научился безошибочно распознавать людей. Святое Писание, поучения великих пастырей, бесчисленные проповеди, выслушанные им – все впитала, все вобрала в себя его цепкая память. Ему достаточно было положить на больного свои нервные, беспокойные руки, и болезни растворялись в них.

Многие детали его паломнических странствий нам не известны, и вряд ли мы о них узнаем. Понятно, что хронографа и биографа рядом с ним не было. Можно лишь в известной степени доверять его автобиографическому сочинению, которое было напечатано под названием «Житие опытного странника». Но с большой долей уверенности можно сказать, что автором является, по всей видимости, одна из почитательниц Распутина, так как он был просто-напросто элементарно неграмотен.

Находясь в монастыре, возможно в Абалакском, он знакомится с купеческой вдовой Башмаковой. Ни в одном из исследований не указывается ее имя. Возможно, это была Пелагея Башмакова, известная благотворительница⁵. В это время в Казани проживала и вятская купчиха Прасковья Дорофеевна Башмакова⁶. В конце XIX – начале XX в., по исследованиям известного специалиста по истории казанского купечества Л. М. Свердловой, в Казани было несколько купеческих семей Башмаковых, выходцев из Вятки. Исследователям пока не известно имя супруга Башмаковой, его материальное состояние, когда он умер и где был похоронен. Правда, в 1916 г. в городском Пассаже существовал книжный магазин Николая и Сергея Яковлевичей Башмаковых⁷.

Башмакова привезла Распутина в Казань. По-видимому это произошло в 1903 г., хотя можно предположить, что во время странствий он уже бывал здесь в 1890-х гг. У богомольной вдовы был свой круг общения, в том числе и среди казанского духовенства. Она и познакомила Григория Распутина с некоторыми его представителями, включая настоятеля Седмиозерной Богородичной пустыни архимандрита Гавриила (Зырянова).

Распутин некоторое время проживал в этой удаленной на 17 верст от города обители, участвовал в совместных с братией богослужениях, духовно укреплялся среди монахов, присматривался к старцам, их поведению, набирался учености у студентов духовной академии.

Писать он так и не научился. Об этом, в частности, вспоминала и известная дореволюционная писательница Тэффи (Надежда Лохвицкая): «Писал Распутин с трудом, совсем был малограмотный»⁸.

А вот речь его была отточенная, говорил он просто, но сочно. Он обладал даром слова, его внутренней притягательной силой.

Можно предположить, что именно от старца Гавриила великая княгиня Елизавета Фёдоровна узнала о Распутине еще до его сближения с царской семьей.

Известны попытки разговора Распутина с Гавриилом насчет его поездки в Санкт-Петербург с целью выхлопотать средства для строительства храма в селе Покровское⁹. Отец Гавриил не помог ему осуществить этот план. Возможно и не хотел, полагая, что это зряшный замысел, что Григорий пропадет в столице, что она его засосет. В последующем архиепископ Тихон (Троицкий)^** Сан-Францисский, в 1904 г. студент второго курса Казанской духовной академии, духовное чадо отца Гавриила, вспоминал:

«Раз группа студентов посетила старца Гавриила, который по обычаю, приглашал чайку попить в 4 часа. На чае среди гостей был и Распутин. В то время он считался «all right» и был в почете, посещал старца и, очевидно, был на большом счету у него. Когда Распутин стал говорить ему, что он собирается в Петербург, то старец про себя подумал: «Пропадешь ты в Петербурге, испортишься ты в Петербурге», на что Распутин, прочитав его мысль, вслух сказал: «А Бог? А Бог?». Услышав это, я не понял к чему это относится, и старец спустя объяснил мне, как явный случай прозорливости Распутина»¹⁰.

Необходим был другой человек, который помог бы Распутину осуществить этот замысел. И такой человек вскоре появился. Им стал викарный епископ Хрисанф (Щетковский).

Дотошный читатель спросит, как это старец Гавриил, умудренный духовным, житейским и организаторским опытом, не усмотрел в Распутине проходимца? Ведь он был старше его на целых 25 лет! Ответим, а как он это мог увидеть в 1903-1904 гг.? Когда перед ним предстал странник, исходивший пешком сотни верст, подвизавшийся, как и он, в Свято-Николаевском Верхотурском монастыре, молившийся часами у мощей преподобного Симеона Верхотурского. Перед ним предстал человек с особенным даром молитвы, человек, жадно ищущий Бога. Этот дар отмечали в своих воспоминаниях епископ Гермоген (Долганев), иеромонах Илиодор (Труфанов), епископ Андрей (князь Ухтомский) и др.

«Распутин был человек совершенно незаурядный и по острому уму, и по религиозной направленности. Нужно было видеть его, как он молился в храме: стоит точно натянутая струна, лицом обращен к высоте, потом начнет быстро-быстро креститься и кланяться…»¹¹.

Епископ Гермоген (Долганев), уже после убийства Распутина дал интервью «Тобольским епархиальным ведомостям» в январе 1917 г.:

«Мне кажется, что раньше у Распутина была искра Божия. Он обладал известной внутренней чуткостью»¹².

Это уже потом, спустя годы старец Гавриил, оклеветанный своей братией, покинувший не по своей воле Седмиозерную пустынь и оказавшийся у своего духовного чада, настоятеля Псково-Елеазарова монастыря архимандрита Иувеналия (Масловского), во многом разобрался и понял, кого он пригрел в своей обители. Долгими вечерами, общаясь с великой княгиней Елизаветой Фёдоровной, он изливал ей свою душу. Но это было потом. Забегая вперед скажем, что именно Гавриил спустя годы скажет о Распутине:

«Убить его, что паука: сорок грехов простится…»^13.

Да, в 1903-1904 гг. Распутин в Казани имел определенный авторитет. Известия о его личности докатились и до столицы, о чем свидетельствует и монах-расстрига Илиодор (в миру Сергей Труфанов): «В конце 1902 года, в ноябре или декабре месяце среди студентов Санкт-Петербургской духовной академии пошли слухи о том, что где-то в Сибири, в Томской и Тобольской губерниях объявился великий пророк, прозорливый муж, чудотворец и подвижник по имени Григорий. В религиозных кружках студенческой молодежи, группировавшейся вокруг истинного аскета, тогдашнего инспектора академии – архимандрита Феофана, рассуждения о новоявленном пророке велись на разные лады…»¹⁴

Но вернемся к епископу Хрисанфу. Это имя практически ничего не говорит современному, в том числе и казанскому, читателю. Хотя это была, несомненно, выдающаяся личность. Ровесник Распутина Христофор Петрович Щетковский, сын священника станицы Великокняжеской области Войска Донского, родился 19 апреля 1869 г. Образование получил в Новочеркасске, в духовном училище и духовной семинарии. По окончании семинарского курса в 1890 г. год был псаломщиком, а затем был рукоположен в священники. Рано овдовев, в 1895 г. поступил учиться в Казанскую духовную академию, по окончании которой был направлен начальником Русской миссии в Корею.

Беседы с ректором академии в 1894-1900 гг. Антонием (Храповицким), успевшим создать около себя в ней небольшую монашескую общину, а также общение со старцем Седмиозерной Богородичной пустыни Гавриилом (Зыряновым) духовно настроили о. Христофора, и он решает принять на себя обет иноческого послушания. Подал заявление об этом прошении и с благословения казанского архиепископа Арсения (Брянцева) (архиепископ Казанский и Свияжский в 1897-1903 гг.) был пострижен в монашество с именем Хрисанфа.

Мы больше знаем об архиепископе Николае Японском (Касаткине), распространителе православия в Японии. Должны знать и о епископе Хрисанфе (Щетковском) – проводнике христианской веры в Корее, где он, кстати, сменил епископа Амвросия, будущего епископа Сарапульского, последнего настоятеля Свияжского Свято-Успенского монастыря, расстрелянного по приказу Льва Троцкого 9 августа 1918 г.

В Корее архимандрит Хрисанф лично встречался с императором, успешно изучал корейский язык, стремясь «назидать свою паству живою проповедью». 17 апреля 1903 г. состоялось торжественное освящение церкви во имя св. Николая Чудотворца в центре Сеула.Он начал работу по переводу на корейский язык православной литературы. В 1900 г. издал на корейском языке Новый Завет.

В связи с началом русско-японской войны миссия была вынуждена свернуть свою деятельность. В феврале 1904 г. ее немногочисленные сотрудники вместе с работниками дипломатической миссии и членами их семей, дабы избежать японского плена, были эвакуированы в Шанхай. Вынужденный покинуть полюбившуюся ему страну, отец Хрисанф уезжал в полной уверенности, что скоро обстоятельства изменятся, и он снова прибудет в Корею продолжать успешно начатую миссию.

По приезде в Санкт-Петербург на первом же приеме митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Антоний (Вадковский), когда архимандрит Хрисанф начал излагать ему свои виды и предположения насчет корейской миссии, сказал: «Все это хорошо, Бог благословил вас потрудиться, пусть потрудятся и другие, а теперь готовьтесь к хиротонии». Это было для него очень неожиданное предложение. Он был определен в Казанскую епархию.

Наречение архимандрита Хрисанфа в епископа Чебоксарского происходило в зале заседаний Св. Синода 12 мая. Наречение совершали Антоний, митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский, Николай, архиепископ Финляндский и Димитрий, архиепископ Казанский и Свияжский.

17 мая в Свято-Троицком соборе Александро-Невской лавры была совершена хиротония. Кроме перечисленных высоких духовных лиц в ней приняли участие епископы Константин Самарский, Сергий Ямбургский и Антонин Нарвский¹⁵.

Епископ Хрисанф впервые после пятилетнего перерыва появился в Казани 25 мая 1904 г., прибыв поездом вместе с архиепископом Казанским и Свияжским Димитрием¹⁶. После правящего архиерея он, по существу, был вторым духовным лицом епархии¹⁷.

По прибытии в Казань, встретившую его очень радушно, преосвященный Хрисанф с усердием принялся за находившиеся в его ведении дела епархиального управления, председательствовал в училищном совете, ездил по епархии для обозрения церковно-приходских школ, совершал богослужения и управлял Свято-Введенским Кизическим монастырем, настоятелем которого он состоял по званию второго викария. Посещал духовно-учебные заведения и уроки Закона Божия в светских школах. С особой любовью преосвященный бывал в родной Казанской духовной академии в дни ее церковных торжеств и научных праздников¹⁸.

В ночь с 28 на 29 июня 1904 г. группой Чайкина была похищена и уничтожена чудотворная икона Божией Матери. Это злодеяние всколыхнуло православную Россию. Казань пребывала в унынии. Известна скорбь правящего архиерея Димитрия¹⁹. Нет сомнения, что также был опечален и епископ Хрисанф, и вряд ли в стороне от этой скорби остался Григорий Распутин, находившийся в это тревожное время в Казани.

Не вызывает сомнения, что летом 1904 г., а не в 1902 или 1903 г., как отмечают некоторые исследователи, ибо епископа Хрисанфа в это время еще не было в Казани²⁰, Григорий Распутин через Гавриила знакомится с епископом. Многочасовые беседы, особый дар молитвы Распутина сделали свое дело, епископ дал рекомендательное письмо Распутину на имя ректора Санкт-Петербургской духовной академии Сергия (Страгородского), будущего патриарха Московского и всея Руси (1943-1944).

Епископ Сергий был тогда тоже викарным епископом, т. е. Хрисанф дает рекомендацию, обращаясь к лицу своего круга и уровня. Распутин показался епископу Хрисанфу человеком высокой подвижнической жизни, религиозно значительной и духовно настроенной личностью. Он присмотрелся к Распутину и вынес убеждение, что имеет перед собой незаурядного представителя простонародья, который достоин того, чтобы о нем узнали в столице. Двенадцатилетнее странничество приносило Распутину свои плоды.

Епископ Хрисанф в Казани задержался не надолго. Отменным здоровьем он не обладал, сказались напряженные годы корейской жизни. Ему требовался теплый южный климат. 27 августа 1905 г. он был перемещен на кафедру епископа Елисаветградского, викария Херсонской епархии и проживал в Одессе в Успенском мужском монастыре (скончался 22 октября 1906 г.). С Григорием Распутиным судьба его более не сводила. За нового Распутина ему не выпало времени нести ответственность.

Распутин же еще не раз посещал Казань. В 1905 г. он познакомился с архимандритом Андреем (князем Ухтомским) и несколько раз останавливался на ночь в его казанской квартире²¹.

Зимой 1906 г. он был в гостях у предводителя казанского и царевококшайского дворянства А. Н. Боратынского. Вот как описывает этот неожиданный визит сестра хозяина Ксения Николаевна Боратынская:

«20 декабря 1916 года узнали, что убит Распутин. У всех была смесь глубокого удовлетворения с каким-то жутким чувством. Кстати, расскажу о моей встрече с этим выродком. Это было, кажется, в 1906-м году. Анна Дмитриевна Шипова, фрейлина принцессы Ольденбургской, несмотря на свою исключительную моральную чистоту была убеждена в его святости. Она дала ему наш адрес, когда он, проезжая в Сибирь, останавливался в Казани. При этом она писала Саше: «Прими этого святого человека». Он сидел за столом, когда я вошла в столовую. Я не имела понятия о том, кто это, но сразу поразили его пронизывающие, как бурава, глаза, несмотря на их почти белый цвет. Он как-то весь подергивался, кривлялся, очевидно, изображая юродивого. Все на него смотрели с интересом, тем более, что уже стали ходить слухи, что он обладает какой-то гипнотической силой и исцеляет больных. Только одна наша горничная Настя, стоя по своему обыкновению боком, говорила: «Какой это святой – мужик и мужик», и, обращаясь к нему, говорила ему на «ты» не очень-то любезным тоном»²².

По воспоминаниям казанских старожилов Распутин проживал в Суконной слободе в доме учителя IV Казанского городского начального училища и одного из организаторов и руководителей черносотенного движения в Казани и Казанской губернии Павла Фёдоровича Мойкина. Часто его видели в домах по улице Пески, больше известной как улица Красных фонарей (ныне на этом месте парк Тысячелетия Казани).

Казанская пресса живо откликнулась на убийство Распутина. В частности, газеты «Казанский телеграф» и «Камско-Волжская Речь» в нескольких номерах дали пространные статьи, версии и комментарии об этом событии. Статьи вышли под названиями: «Смерть Распутина», «К убийству Распутина», «Подробности убийства Распутина», «По поводу убийства Распутина», «Убийство Распутина»²³.

Мы не рассматривали санкт-петербургский период жизни Григория Распутина, который изучен достаточно основательно. Попав в Санкт-Петербург, он прикоснулся к иной жизни, с которой обыкновенно мужики и странники обычно не сталкивались, был ею заворожен и отныне только с ней был связан.

Столица отравила его. Попав в нее раз, он больше никогда не странствовал в безвестности пешком, потеряв тем самым едва ли не самое главное, что в нем было: личную независимость и непричастность к сильным мира сего.

ПРИМЕЧАНИЯ:

1. Варламов А. Н. Григорий Распутин – Новый. Изд. 3-е. – М., 2012. – С. 28.

2. Там же. – С. 7.

3.Бэттс Ричард (Фома), Марченко Вячеслав. Духовник царской семьи. Архиепископ Феофан Полтавский, Новый Затворник (1873-1940). – М., 2010. – С. 67.

4. Камско-Волжская речь. – 1916. – №283. – 22 декабря.

5. Никанор, епископ. Кладбище Кизического монастыря. История его и описание. – Казань, 1892. – С. 4.

6. НА РТ, ф. 98, оп. 59, д. 7, л. 39.

7. Казанский телеграф. – 1916. – №7038. – 17 декабря; Камско-Волжская речь. – 1916. – №279. – 17 декабря.

8. Тэффи. Моя летопись. – М., 2005. – С. 275.

9. Варламов А. Н. Указ. соч. – С. 27.

10. Бэттс Ричард (Фома). Пшеница и плевелы. – М., 1997. – С. 46-47 (см. ссылку на: Варламов А. Н. Указ. соч. – С. 28).

11. Вениамин (Федченков), митрополит. На рубеже двух эпох. – М., 1994. – С. 138.

12. Тобольские епархиальные ведомости. – 1917. – Январь.

13. Варнава (Беляев), епископ. Тернистым путем к Небу. Жизнеописание старца Гавриила Седмиозерной пустыни (ум. 1915). – М., 1996. – С. 317-318.

14. Труфанов С. М. (бывший монах Илиодор). Святой черт // Григорий Распутин. Сборник исторических материалов. – М., 1997. – Т. 1. – С. 299 (см. ссылку на: Варламов А. Н. Указ. соч. – С. 29).

15. Известия по Казанской епархии. – 1904. – №22. – 8 июня. – С. 702.

16. Там же. – №21. – 1 июня. – С. 655.

17. Там же. – №22. – 8 июня. – С. 702.

18. Некролог // Херсонские епархиальные ведомости. – 1906. – №21.

19. Слово, сказанное Архиепископом Казанским Димитрием 8 июля 1904 года в праздник явления Казанской чудотворной иконы Божией Матери в конце литургии пред молебном в соборном храме Казанского Богородичного монастыря // Известия по Казанской епархии. – 1904. – С. 905-908.

20. Фирсов С. Л. Русская Церковь накануне перемен (Конец 1890-х – 1918 г.). – М., 2002. – С. 446; Миллер Л. П. Царская семья – жертва темной силы. – М., 2005. – С. 134.

21. Фомин С. В. Григорий Распутин: расследование. Боже храни своих! – М., 2009. – С. 14.

22. Боратынская К. Н. Мои воспоминания. – М., 2007. – С. 391.

23. Казанский телеграф. – 1916. – №7040. – 20 декабря; 1916. – №7041. – 21 декабря; 1916. – №7042. – 22 декабря; 1916. – №7043. – 23 декабря; Камско-Волжская речь. – 1916. – №282. – 21 декабря; 1916. – №283. – 22 декабря.

Анатолий Елдашев

* Григорий Нисский (около 335 – после 394), богослов, епископ Ниссы. Святой, философ, один из трех великих «каппадокийцев». Младший брат Василия Великого, близкий друг Григория Богослова. Почитается Православной церковью в лике святителей.

**Архиепископ Тихон (в миру Александр Троицкий) (1883-1963) – епископ Русской Православной Церкви Заграницей, архиепископ Сан-Францисский и Западно-Американский. В 1908 г. окончил Казанскую духовную академию.

Читайте в «Казанских историях» - Григорий Распутин - святой, который грешил – Ренат Бикбулатов (2004)

На снимке:

Г. Е. Распутин. Начало ХХ века. Фото К. Булла. http://www.archive.gov.tatarstan.ru/magazine/go/anonymous/main/?path=mg:/numbers/2014_1_2/10/03/

Фото электронного ресурса, режим доступа: http://www.toptenz.net/wp-content/uploads/2011/09/Rasputin.jpg.