Автор рубрики «Диалог путеводителей» Ренат Бикбулатов рассказывает о книге Петра Дульского «Памятники казанской старины».

Уникальная книга Петра Дульского «Памятники казанской старины» была издана в казанской Центральное типографии (издание С.В. Соломина) в 1914 году тиражом 1000 экземпляров. При ее написании автор пользовался архивом и библиотекой Императорского Казанского университета. Книгу иллюстрируют 50 снимков старой Казани, выполненные в Лейпциге.

Этим редким и драгоценным изданием пользовалось не одно поколение казанских историков, краеведов и любителей старины. Она, несомненно, заслуживает переиздания.

Петр Дульский пишет в предисловии:

«Задачей настоящей книги является описание памятников казанской старины. Казань принято называть «Красой Востока». Это величие сложилось в старые годы, когда город жил своей древней, стильной жизнью, когда его художественный облик соответствовал своему громкому титульному именованию «столицы Востока», столицы Поволжья», но с тех пор изменилось лицо Казани, обезображенные всевозможными наслоениями архитектурного промысла, и единственной радостью и утешением в области красоты зодчества остались те немногие уцелевшие памятники старины, которым мы посвящаем настоящий очерк… к сожалению, многое в области древней архитектуры Казани уже исчезло, и мы о былой красе этого города можем судить только по тем, остаткам старины, которые случайно сохранились и служат как бы напоминанием о былых художественных сокровищах древней красавицы Поволжья».

В первой главе автор дает «Краткий очерк возникновения Казани», где рассказывает, что Казань была основана «вблизи устья реки Казанки, на холме при впадении Булака в Казанку…» и что «удобные и выгодные местоположение нового города скоро возвысило его значение, Казань к половине XV века, заменив собой древний Булгар, сделалась центром не только в торговом, но и культурном отношении, оказывая радушный прием законоведам магометанского вероучения, приезжавшим в Казань из Багдада и Бухары».

Основание Казани украшено многочисленными легендами и мифами, пишет автор. Есть легенды, где рассказывается о происхождении изображения дракона «Зиланта» в гербе города Казани, в других дается пояснение происхождения названия города Казань.

Интересен его рассказ о многочисленных озерах, о Кремле, о посаде.

«За посадом существовали заострожные слободы и пригороды, раскинувшиеся по лугам между Волгой и Казанью. На месте нынешней сенной площади (ныне сад между улицами Столбова и Московской – Р.Б.) находился «царев луг», и есть предание, что татары в старину на царевом лугу праздновали «Сабан», а также пользовались этим полем для военных упражнений. Некоторые летописцы говорят, что на этом месте была Отучева мечеть, татарское кладбище и весь участок назывался Кураишевым урочищем. К числу знаменитых лугов, окружающих Казань принадлежит «Арское поле», известное в истории как пункт многих сражений русских с татарами, а также как торговое ярмарочное место в XV веке… Одна часть его по берегу Казанки была осенена дремучим Бором, который, простираясь на север, соединялся с неизведанными, непроходимыми Вятскими лесами. Арское поле по направлению к югу от посада спускалось лесистыми оврагами к берегу озера Кабан. Еще необходимо упомянуть об урочище «Бежболда», которое находилось на юго-западе от теперешней Адмиралтейской слободы (ныне Кировский район – Р.Б.)».

Любопытно замечание автора о башне Сююмбике (его транскрипция – Сююнбеки). Он пишет:

«башня для татар имеет характер религиозного памятника, название же свое башня получила от имени ханши Сююнбеке, построившей это здание над гробницей своего мужа Сафа-Гирея».

Сегодня мы знаем, что башня построена, предположительно, во второй половине XVII – начале XVIII века и около башни в последнее время вскрыты многочисленные ханские захоронения, в том числе и Сафа-Гирея.

В конце этой главы автор пишет:

«В общем надо сознаться, что отыскивая следы татарской Казанской старины, трудно найти что либо монументальное, ярко освещающее творчество мусульманского периода Казани и отсутствие памятников татарского искусства объясняется отчасти результатом ожесточенной осады 1552 г. разрушившей много строений. Также способствовали гибели древнего зодчества опустошительные пожары, уничтожавшие иногда до тла целые участки города; но ко всему способствовавшему разрушению старины надо присоединить самое время отдалившее нас от прежних веков и немилосердно и беспощадно выветрившее красоту былых вдохновений».

Следующая глава рассказывает о том, что после взятия Казани в 1552 году «первыми мастерами-строителями в Казани были псковичи, которые были присланы особым наказом Ивана IV. Слава о псковских зодчих, в то время была известна даже гужих краях, кроме того они показали себя опытными мастерами в строительстве Благовещенского собора в Москве… Казань получила возможность строиться и украшаться пол наблюдением самых талантливых зодчих». В то время, как пишет автор в Казани «встречаются следующие названия улиц: Спасская, Воскресенская, Проломная, Псковская, Пушкарская, Вологодская, Преображенская, Воздвиженская и другие. Центральным и самым оживленным был «Гостиный двор», который находился там же, где стоит нынешний.

Первыми проблесками строительства в Казани с 1552 года были деревянные церкви и деревянные мечети, которые впоследствии заменялись камнем. Деревянных памятников не сохранилось, но зато каменное строительство оставило нам свои следы, ясно подтверждающее стиль псковской архитектуры.

П.Дульский подробно пишет о Благовещенском соборе, относя его к числу древнейших и интереснейших памятников церковного зодчества. Собор находится в Кремле, открыт после реставрации 22 июля 2005 года.

Храм был выстроен в 1552 году в три дня деревянным и освящен шестого октября, просуществовал 9 лет. В 1561 году начали строить каменный собор, закончили в 1562 году. Строителями называют И.Я. Постника и И.Ширяя, выписанных вместе с каменщиками из Пскова.

П. Дульский рассказывает не только о внешнем облике храма, но и о том, как менялись его очертания после пожаров. Он дает нам представление о внутреннем убранстве кафедрального собора:

«Платон Любарский в своем сборнике «Древности Казанскаго края», составленном в 1782 году, говорит, что после большого Казанского пожара в 1694 г. «соборная церковь возобновлена стенным письмом. Далее он повествует, что в 1757 году Казань опять постигло несчастье и собор вновь горел, после чего пришлось возобновить все стенное письмо, и наконец в 1760 при Архиепископе Вениамине собор был оштукатурен, так что роспись собора не древнее XVII века. Вновь открытые фрески, хотя и удовлетворительной сохранности, но колорит их сильно изменился, приняв медно– красный тон, очевидно сильно перегорев во время многократных пожарах собора.

Судьба новооткрытых фресок пока еще не решена, но весьма возможно, что за недостатком средств древняя стенопись будет замазана современной живописью.

Подробно рассказывается о «Ефремовом Евангелие 1606 года». Этот прекрасный экземпляр старины, помимо своего художественного значения, представляет еще огромный исторический интерес. Евангелие раньше было собственностью Митрополита Ефрема, который пожертвовал его в Казанский кафедральный собор «по душе своей ввековечный поминок», о чем имеется на «берегах» Евангелия соответственная надпись.

«Богато выполненная, художественная сторона Евангелия дает возможность предполагать, что оно было подарено Митрополиту Ефрему как участнику венчания на царство Царя и Великого Князя Михаила Феодоровича», – пишет автор.

«В кремле известным памятником был Спасо-Преображенский монастырь, который находился вблизи Спасской башни… Временем закладки его считают 1557 год», - сообщает П. Дульский. Из хорошо сохранившихся проездных башен Кремля он отмечает Спасскую и Тайницкую.

Автор особо выделяет Гостинодворскую церковь, построенную между 1566 и 1568 годами, расположенную в Гостином дворе. В Писцовой книге ее место определяется следующей фразой: «церковь Никола Чудотворец гостин ружная, позади рыбного ряду». Точно судить, какой она была в XVI и XVII веках, мы можем по литографии Э. Турнерелли (1839 г.).

После 1920 года сохранилась только нижняя часть храма. Ныне здесь офис Архивного управления.

К числу интереснейших архитектурных памятников XVII века Дульский относит строения Иоанно-Предтеческого монастыря, который основал святитель Герман. Как он выглядел в 1839 году, можно по литографии Турнерелли.

Целую главу автор посвящает гражданскому зодчеству XVII века. Время не сохранило его образцов. Если не считать Дрябловского дома (ныне ул. М. Джалиля, 19), в котором принимали Петра I во время его пребывания в Казани. Историк Н. Загоскин относит это строение ко второй половине XVI века, указывая на Писцовую книгу, в которой имеется упоминание «о светлице княжеской выездной».

«Если Петр Великий осчастливил своим посещением Казань», пишет П. Дульский, то «в 1767 году Казань тепло встретила императрицу Екатерину П. Город устроил царице пышную торжественную встречу. Известно, что для триумфального въезда императрицы были сооружены специальные декоративные строения: триумфальные ворота, одни на Грузинской улице (ныне ул. К. Маркса), а другие вблизи крепости…

Конец XVIII века (1798 г). Казань радушно встречала императора Павла I, устроившего смотр войскам Оренбургской инспекции. Его посещение Казани было ознаменовано закладкой храма Казанского Богородицкого женского монастыря.

Касаясь эпохи барокко в церковной архитектуре в XVIII веке, П. Дульский особо выделяет «холодный храм Николы Нисского, который находился на Большой Проломной (ныне ул. Баумана, 5).

«До сих пор чарует нас своей красотой… и особо восхищает своей барочной архитектурой Петропавловская церковь (ныне Джалиля, 21), освященная 3 апреля 1726 года, зодчими и мастерами которой были иностранцы», – пишет он.

Отметим, что в стиле барокко было построено несколько церквей, в том числе единоверческая церковь Четырех Евангелистов (район нынешней улицы Татарстан), Архангельская (улица Хади Такташа), Георгиевская (улица Петербургская), Смоленская (улица Чистопольская), Владимирский собор (улица Московская), а также сохранившиеся до настоящего времени церковь святой Евдокии (улица Федосеевская) и Пятницкая (улица Большая Красная).

Следует отметить, что соборная мечеть Марджани и мечеть Апанаевская во внутреннем архитектурном убранстве тоже построены в стиле барокко.

Заключая эту главу, П. Дульский пишет: «И все же «казанское барокко» ярких достижений не имело, за исключением Петропавловского собора».

Любопытны для краеведов упоминаемые автором существовавшие почти до половины XIX века в Казани заставы: «1) Московская (у начала дамбы ведущей на устье, в конце города), 2) Оренбургская (в конце Суконной слободы) и 3) Сибирская (у моста на Арском поле).

Этот мост украшали Сибирские ворота, представляющие интересное архитектурное сооружение в духе классицизма. Изображение Сибирских ворот сохранилось на литографии Турнерелли (1839 г.). Эти ворота в 1892 году были разобраны.

Любопытную особенность того времени составляли мосты через Казанку, которые были деревянные, плавучие. Изображение подобного моста, находившегося у Тайницкой башни кремля, сохранилось на литографии Турина (1834 г.).

Из всех казанских мостов особенно оригинальным был цепной Жарковский мост через Булак. Находился этот мост против Каменного дома именитого купца Ивана Степановича Жаркова. Он построил его за свой счет. Мост поднимался для пропуска судов в Булак. В большой пожар 1815 года этот мост сгорел, в тот же год сгорело 70 кварталов, 1500 домов и, в том числе древнейший архив Казанского губернского правления.

Большая глава П. Дульского посвящена казанским памятникам, выполненным в классическом стиле: «гражданское зодчество Казани в начале XIX века выполнялось в духе классицизма. К стильным постройкам того времени принадлежит Гостиный двор, закладка которого состоялась 25 июня 1800 года. Новый двор был выстроен в типичном стиле гостиных рядов, средняя часть была украшена огромным фронтоном и восемнадцатью ионическими колоннами, что придавало Гостиному двору грандиозную внешность. Жаль, что после пожаров 1815 и 1842 годов Гостиный двор был перестроен, тогда-то и была уничтожена интересная колоннада гостинодворского здания.

В духе античных традиций был выстроен и дом Императорской первой мужской гимназии. Это прекрасный образец классического зодчества в Казани.

Небезынтересно было раньше здание семинарии на Воскресенской улице (ныне ул. Кремлевская, 4), которое в средней своей части, имело стильную колоннаду с шестью каменными колоннадами, которые после пожара 1842 года были сломаны.

Среди архитектурных зданий Казани начала XIX века своей красотой выделяется университет, построенный архитектором П.Г. Пятницким в 1825 году, который придал зданию красивую классическую внешность. Это строение является лучшим сооружением в городе. Университетский корпус представляет собой двухэтажное здание, украшенное тремя порталами, причем средний из них имеет 12 ионических колонн, а по бокам – 6 колонн.

Сооружением главного корпуса было положено прекрасное начало в деле дальнейшего строительства университетских зданий, которые сооружались по проектам архитектора М.П. Коринфского. Этим талантливым архитектором с 1832 по 1840 год были воздвигнуты обсерватория, анатомический театр, библиотека и клиника.

В главе «Окрестности Казани» автор с большой любовью описывает Зилантов монастырь, расположенный на Зилантовой горе. Вокруг обители, кольцом по кряжу горы, была построена каменная стена с башнями и крытыми галереями. Архитектура монастырских строений довольна интересна, и особенную живописность ей придает выгодное гористое местоположение.

К числу старейших зданий монастыря надо отнести холодную Успенскую церковь, построенную в 1625 году, она по своим формам представляет куб, украшенный одной главой. Надвратная церковь Святого Алексея, построенная в 1720 году, очевидно была богата декоративными украшениями, так как сохранившийся пояс 2-го этажа имеет оригинальный узор из каменных балясин. Этот декоративный элемент в монастырских строениях Зилантовой обители встречается часто и он же украшает угловую башню монастырской ограды.

С приходом к власти большевиков Зилантову монастырю был нанесен колоссальный урон. Монастырь окончательно закрыли в 1929 году. До 1950-х годов в стенах бывшей обители находилась исправительная колония, позже автобаза. В советское время Зилантов монастырь был полностью разрушен, чудом уцелел Успенский собор и то находился в крайне запущенном состоянии. Только с начала 90-х годов прошлого века некогда знаменитая Зилантова обитель начала возвращаться к жизни. Сейчас восстановлен Всесвятский храм и ныне освящен в честь Успения Божией Матери, восстановлена Новая звонница («Зилантова свеча»), новый сестринский корпус, стена вокруг обители, успешно восстанавливается Игуменовский корпус, церковь Святого Алексея и другие объекты.

А вот как рассказывает П. Дульский о Кизическом Введенском монастыре, основанном в 1687 году иеродьяконом Стефаном в память 9 мучеников города Кизик. Обитель расположена вблизи старой сосновой рощи, которая служит величественной обстановкой для художественно-разместившихся каменных монастырских строений. План главного храма Введения Пресвятой Богородицы имеет форму четырехугольника, верх храма состоит из восьмигранника и главы. Рядом с храмом, примыкая к трапезной части, сохранилась древняя каменная колокольня.

Описывая старину Кизического монастыря, нельзя не обратить внимания на архитектурную красоту святых ворот ограды, над средней частью которых возвышается восьмигранник церкви Святого князя Владимира. Это сооружение особенно богато в обработке украшений художественного портала, которые придают наружной части ворот рельефную декоративность…

Вокруг монастыря идет каменная ограда, которая носит следы древности – стены ограды построены были в XVII веке».

Но так было до 1917 года. В 1930 году были снесены соборная колокольня и Введенская церковь, а также стены вокруг монастыря. В 1964 году окончательно уничтожено кладбище при бывшем монастыре, где были похоронены первый директор Казанского университета И.Ф. Яковкин, профессора университета астроном И.М. Симонов, математик А.Ф. Попов, физиолог Н.О. Ковалевский, казанские губернаторы И.А. Толстой, С.М. Баратаев. Здесь были семейные захоронения купцов Каменевых, Дрябловых, Котеловых…

В настоящее время Кизический монастырь возвращен церкви, началось восстановление разрушенного архитектурного ансамбля.

Петр Дульский в своей книге «Памятники Казанской старины» предстает перед нами блестящим стилистом, увлекательным рассказчиком и популяризатором искусства, который отлично разбирается в сложных вопросах казанского зодчества и дает смелые и широкие обобщения. Его добросовестный и квалифицированный анализ памятников церковного и гражданского зодчества Казани в большей степени не утратил значения и сегодня.

А как современно звучат слова Петра Дульского, написанные им 90 лет тому назад: «Архитектурная старина Казани заметно редеет; новое строительство и время усиленно вытесняют былое зодчество и на место памятников прошлого возводятся современные постройки, часто далекие по своей внешности от задач искусства и красоты. Будем оберегать то, что еще уцелело, поставив себя в обет защиту памятников в местной художественной старины и постараемся предотвратить от вандализма и губительства древности Казани».

Настало время собирать камни, о чем так убедительно писал Петр Дульский. Эта бессмертная библейская мудрость уже окончательно вошла в наше сознание. На пустырях беспамятства гуляют только ветер да раздор.

Сегодня к нам возвращаются творения памятники культуры наших предков. Так, в связи с проведением 1000-летия города в Казани проведен большой объем реставрационных работ на объектах историко-культурного наследия: в Кремле из руин восстановлен Пушечный двор, отреставрирован Губернаторский дворец (резиденция Президента РТ), возведена соборная мечеть Кул Шариф, отреставрированы Благовещенский собор, юнкерское училище. Отреставрированы Дворянское собрание (Казанская ратуша), старинные здания университета, идут реставрационные работы в Александровском пассаже…

Петр Дульский своим повествованием о памятниках казанской старины как бы обращается к нам, современникам, напоминая нам о том, что мы обладаем уникальным культурно-историческим потенциалом, что можем привлечь к нам небывалый поток туристов и что имеем все шансы стать туристическим центром мирового уровня.