Как сообщает в своей книге «Развитие и становление кинематографа в Казани и Казанской губернии (1897-1917 гг.)» Елена Алексеева, с 1904 года в школах, прогимназиях, земских школах Казани регулярно демонстрировали кинематографические картины научного содержания.

Продолжаем публикацию фрагментов ее книги.

С 1898 года период с апреля по октябрь стал в Казани активным временем для демонстрации кинематографических лент на различных летних площадках. Так, в первый месяц лета в саду «Русская Швейцария» демонстрировалась картина в числе многих других «Священное коронование Их Императорских Величеств и асе моменты пребывания в России Президента Французской республики Ф. Фора» (Казанский телеграф. 1898. 14 июня).

Эту же картину можно было увидеть в августе 1898 г. в летнем театре Панаевского сада. Здесь до 14 сентября демонстрировались сеансы кинематографа: «Большой общедоступный сеанс по уменьшенным ценам. Доступно учащейся молодежи и детям» (Казанский телеграф. 1898. 3 сентября).

После этих сеансов целых полтора года ничего не было слышно в Казани о кинематографе... И только с января 1900 года ни Николаевской площади был открыт ежедневно с утра до вечера «Музей Шульце-Беньковской», который анонсировался так: «Самая интересная новость! Война между бурами и англичанами, которая в высшей степени интересует весь свет, только что получена из-за границы и выставлена в панораме» (Казанский телеграф. 1900. 5 января).

Более трех месяцев казанцы могли видеть «Много новостей! Каждый час большое представление без доплаты. Бурская война. Новые картины». Входная плата здесь была 10 копеек (Казанский телеграф. 1900. 9 апреля).

А после того, как программа исчерпывала себя, деревянный «лес балагана-музея» продавался, а хозяева со своим скарбом переезжали в другой город...

Не оставались в стороне и государственные структуры. Так, в зале Городской думы проводились бесплатные общедоступные чтения для детей не моложе 8 лет – «Босоногая команда», которые «иллюстрировались картинами волшебного фонаря» (Казанский телеграф. 1900. 18 февраля).

В августе 1900 года дирекция Летнего театра сада Панаева устраивает гуманитарную акцию «в пользу больных и раненых воинов на Дальнем Востоке, половина чистого сбора от Большого сеанса синематографа поступает в распоряжение местного управления Российского Общества Красного Креста».

Репертуар состоял из 45 картин в трех отделениях – картин из военного быта, морских сцен, картин из детской жизни, а также «Трансвааля» – эпизодов из войны Англии с бурами и других картин. «Во время сеанса и в антрактах будет играть оркестр музыки» (Казанский телеграф. 1900. 20 августа).

Такие Большие сеансы синематографа продлились до 3 сентября 1900 года.

Надо отметить, что анонсы представлений давались в это время нерегулярно и не во всех газетах, а возможно, кинематограф появлялся в городе время от времени. Так, следующее упоминание о кинематографе произошло только через два года – в цирке братьев Никитиных, где в августе 1902 года состоялось «Большое галло представление. Участвуют лучшие артисты и 11 китайцев, также выход 16 японских собак под управлением г-на Киахото. В заключение кинематограф» (Волжский вестник. 1902. 24 августа).

Интересное свидетельство оставил для нас некто Ив. Лодкин, напечатавший свою статью «Кинематограф и деревня» в «Казанской газете» за 1914 год:

«Когда мне было 7-8 лет, я учился в городском училище; была в нашем городе еще прогимназия. И вот в последней устраивались чтения с волшебным фонарем. Тот фонарь играл такую сильную роль, что места публикой брались с бою. «На фонарь» шли не только малые, но и большие: всем одинаково хотелось посмотреть в похожих на действительность образах то, что так интересно описано в книге...

...Припоминая виденные мною картины, невольно вспоминаю то чарующее впечатление, которое производили картины научного содержания.

При чтении географии, например, была раз показана огнедышащая гора в период извержения. Ученики видели изображение кого явления в своем учебнике и раньше, но там – только картинка. Ученики читали, слышали об извержениях, но... им и во сне не снилось то, что было изображено кинематографом.

Камера фотографа была поставлена так близко к кратеру, как только было возможно, затем следовала за потоком лавы, сняла, как расплавленная масса на пути своем уничтожала виноградник, сожгла дом, потом, густея, потекла медленнее и, наконец, стала застывать и твердеть. В какие-нибудь десять минут учащийся воочию видел, а потом понял и запомнил весь процесс извержения. Что на самом деле он совершается не в десять минут, а за несколько часов, а то и дней – объяснить это дело преподавателя или лектора...» (Железнякова Ю.Е. Земская школа Казанской губернии: 1865-1917 гг.: Дис. …канд. истор. наук / Казан, гос. ун-т. Казань. 2002. 249 с.)

Если допустить, что автору этой статьи в 1914 году было самое малое лет 17-18, то тогда ему было 7-8 лет в 1904 году. И, следовательно, в Казани уже примерно с 1904 года в прогимназии устраивали регулярные показы научных фильмов кинематографа Эдисона, которые он называет «чтения с волшебным фонарем». Также в земских школах Казанской губернии «показывались картины с помощью «волшебного фонаря», устраивались народные чтения (Лодкин Ив. Кинематограф и деревня // Казанская газета. №4. 1914. С.7– 8).

В это время не было еще единого названия этому явлению – кинематограф. Его называли и синематограф, и «чтения с волшебным фонарем», и «американская живая фотография» и т.д.

Надо отметить, что многие интересные данные мы узнаем из тривиальной рекламы. Так, из рекламы склада Е.А. Фреланд, находящегося на Большой Проломной улице в доме Щетинкина, мы узнаем, что «получен громадный выбор волшебных фонарей для народных аудиторий и школ, а также к ним картины, ацетиленовые аппараты для освещения фонарей. Также получены в большом выборе детские волшебные фонари и кинематографы с картинами на разные цены» (Казанский телеграф. 1904. 18 декабря).

Что, собственно, и подтверждает мое предположение, что с 1904 года в Казани регулярно демонстрировали кинематографические картины научного содержания в школах, прогимназиях, земских школах и так далее.

Другая реклама рассказывает всем желающим, что «кинематограф дает капитал. Полное устройство настоящего аппарата Люмьера для больших представлений 350 рублей. Продажа только у Рихарда Якоба, Москва, адрес. Бесплатно высылаются прейскурант, новости фотографии, оптики и электричества» (Казанский телеграф. 1905. 12 апреля).

Так что кинематографические аппараты были доступны всем, кто обладал небольшим капиталом и желанием этот капитал приумножить...

Казанская гостиница «Славянский Базар» славилась свежими устрицами – константинопольскими, черноморскими и блинами. И вот под эти лакомства, под музыку дамского венгерского оркестра «американская живая фотография показывала сюжеты последнего сражения русско-японской войны, а также новости, которые никем еще до сих пор не были показаны, как-то оперы, балеты и драмы, исполненные в парижских театрах» (Казанский телеграф. 1905. 20 марта).

Гостиница «Славянский Базар» была открыта ежедневно до трех часов ночи, а «по желанию публики движущаяся фотография с получением новых картин остается еще на несколько дней. Будут показаны картины, еще никем не показанные в Казани» (Казанский телеграф. 1905. 30 апреля).

Первые деревянные постройки, специально построенные для демонстрации кинематографа, по документам Национального архива Республики Татарстан (НА РТ), появились в Казани в 1905 году.

Из прошения австрийского подданого И. Менцеля, где он просит разрешения «на постройку временного деревянного балагана для помещения кинематографа и туманных картин на Николаевской площади г. Казани» видно, что эти постройки сооружались не только в летнее время, но и зимой, так как прошение подано 4 декабря 1905 года, а разрешение получено уже 14 декабря 1905 года (НА РТ. Ф. 2, о. 7. д. 3044, лл. 1– 2).

С первого мая в загородном саду «Русская Швейцария» на открытой сцене под оркестр духовой музыки в трех отделениях демонстрировался синематограф.

«...Отправился на пристань озера Кабан, чтобы следовать на пароходе в «возрожденную» и «обновленную» господином Петцольдом «Аркадию»... Аллеи кишмя кишат, публики много... к Восточная Бавария» – в бочонках, в бутылках, в кружках...», – так описывает свое первое посещение загородного сада «Аркадия» театральный обозреватель газеты «Казанский телеграф», подписывающийся псевдонимом Друг-Анри (Казанский телеграф. 1905. 9 июня).

Владелец пивоваренного завода «Восточная Бавария» О.Петцольд арендовал загородный сад «Аркадия», куда от городской пристани на Кабане отходили пароходы «Восточная Бавария» и «Ласточка». Последний пароход отходил по окончании спектаклей и всех гуляний в третьем часу ночи... В новом большом закрытом театре давала спектакли русская драматическая труппа режиссера А.Г. Аярова, а на открытой сцене летнего театра выступали приглашенные гастролеры. Здесь же демонстрировался «Синематограф Люмьера» с ежедневной переменой картин (Казанский телеграф. 1905. 18 июня).

В «Аркадии» казанцы увидели «Новость! Первый раз в Казани. Невиданное зрелище – комическая пантомима на полотне – «Путешествие на Луну» (Казанский телеграф. 1905. 31 августа). Речь шла о знаменитом фильме Жоржа Мельеса (В НА РТ сохранилось «Дело по ходатайству купца О.Э. Петцольд о разрешении постройки крытого навеса над местами для зрителей перед открытой сценой и двухэтажного деревянного дома для летнего помещения служащих в саду «Аркадия» на берегу озера Кабан Казанского уезда» от августа 1905 года. «Из Протокола Строительного отдела Казанского губернского правления: слушали и определили: «Просимую Петцольдом постройку разрешить». Даже на обычную постройку навеса в собственных зданиях надо было писать прошение, платить госпошлину и ждать ответа комиссии. Но надо отметить, что эта хлопотная процедура занимала всего несколько дней).

В Цирке братьев Никитиных в заключение представления демонстрировали «Путешествие по Индии», «Обозрение Мекки» и другие картины (Казанский телеграф. 1905. 16 сентября).

А на следующий день – день закрытия сезона – «в заключение картины парижского жанра только для взрослых. Начало в 9 вечера. Подробности в программах» (Казанский телеграф. 1905. 17 сентября).

Надо отметить, что еще не пришло то время, когда кинематограф мобильно станет откликаться на последние события, происходящие как внутри страны, так и за ее границами.

О ходе идущей уже второй год тяжелейшей русско-японской войны казанцы узнавали из постоянной рубрики газет «Сводки с фронта». Там же постоянно печатались списки пожертвований в лечебницу для больных и раненых воинов при Казанской общине сестер милосердия Красного Креста. События эти демонстрировались через стереоскоп, который можно было «приобрести по весьма доступной цене с 60-ю видами русско-японской войны, показывающей буквально, как в натуре, все события Дальнего Востока» (Казанский телеграф. 1905. 28 августа).

В это политически напряженное время часто менялось руководство Казанской губернией ((Так, бывшего до 1904 года Казанским губернатором тайного советника Пол– торацкого сменил 20 января 1905 года П.Ф. Хомутов. Затем, 10 ноября 1905 года, на ном посту действительного статского советника Хомутова сменил назначенный ни должность губернатора полковник генерального штаба А.А. Рейнбот. Уже 12 января 1906 года Рейнбот передает временное управление губернией вице-губернатору статскому советнику Д.Д. Кобеко).

17 января 1906 года «Казанская хроника» сообщает, что «вступил в управление губернией казанский губернатор, статский советник Михаил Васильевич Стрижевский (Казанский телеграф. 1906. 17 января),который пробудет на этой должности вплоть до своей смерти в 1913 году. (Предыдущий казанский губернатор – генерал-майор А.А. Рейнбот, назначенный впоследствии на должность московского градоначальника, в своем про– щальном письме отмечал, что «...по вступлении в управление Высочайше вверенной мне губернией первыми моими действиями было стремление вызвать во всех чинах полиции энергичный отпор разлившейся в губернии революционной пропаганде...»

Бывший губернатор был прав – в центре Казани, на Сенной площади, разбрасывались прокламации «Кровавая годовщина» и «Ко всем!»).

При губернаторе Стрижевском и происходило становление кинематографа в Казани.

В это же время в театре при Алафузовском заводе спектакль «Дети Ванюшина», когда поднялся занавес, остановили крики: «Марсельезу!». Крики долго не замолкали, артисты не знали что делать, публика негодовала... На помощь призвали полицию, которая вывела смельчаков, и спектакль начался... (Казанский телеграф. 1906. 17 января).

1 мая 1906 года рабочие на фабриках и заводах работали только до обеда, а на некоторых не работали совсем. Вечером в Державинском садике и Николаевском сквере молодежь устроила демонстрацию с чтением «Марсельезы», которую разгоняли казаки и полиция, палившие в воздух из револьверов для устрашения... (Казанский телеграф. 1906. 1 мая).

Но в целом обывательская жизнь шла своим чередом. Появлялись новые места для развлечений и отдыха. Состоятельные господа брали в аренду загородные сады и устраивали их по своему вкусу.

Поданное прошение О.Э. Петцольда от 1906 года на имя казанского губернатора, дает полное впечатление о деятельности арендатора загородного сада «Аркадия», где помимо «драматической, опереточной труппы, оркестра военной музыки, оркестра струнной музыки демонстрировался Синематограф Люмьера (НА РТ, Ф. 1,о. 4, д.2188, л.1).

Пока таких первопроходцев в Казани было немного. (Значительно проще было получить « разрешение на постройку временного деревянного балагана для синематографа в саду «Русская Швейцария», заявление на которую написал 17 апреля 1906 года проживающий в Казани австрийский подданный Иоганн Менцель. К тому же приложил чертеж в 2-х экземплярах и заплатил установленный гербовый сбор. Протокол с резолюцией вице-губернатора «Утверждаю», гласил: «...Проект постройки в техническом отношении составлен правильно и со стороны полиции препятствий к постройке не имеется – разрешить Менцель постройку балагана. 23 дня апреля 1906 г.»).

Кинематограф не в силах еще отозваться на «злобу дня» – о демонстрируется среди прочих развлечений – «ученых медведей лондонского зоологического сада, светящихся огненных фонтанов» в сопровождении трех музыкальных оркестров в загородном сад» «Аркадия» (Казанский телеграф. 1906. 24 мая.).

Дозволенная свобода театральных спектаклей пока что недоступна кинематографу ((«...Безработный рабочий, который ходит в блузе и в сапогах, устраивает; митинги и забастовки и кричит при всяком удобном и неудобном случае:

– Долой капитализм! Смерть пауку-»капитализму»! Да здравствует рабочий пролетариат! Пролетарии всех стран, соединяйтесь!..» – так описывает один из спектаклей театра загородного сада «Аркадия» уже упомянутый театральный критик).

Кинематограф же в это время на одной ступени с уличным балаганом, который обращается к эмоциям зри теля, развлекая его, вызывая, впрочем, какую-то степень сопереживания, становясь уже неотъемлемым атрибутом досуга горожан...

Так, в течение всего лета 1906 года в Панаевском саду демонстрируется «Новый усовершенствованный аппарат для живых картин «Биограф» под управлением Р. Энгофера», а в цирке братьев Никитиных представление из трех отделений заканчивалось сеансами кинематографа (Казанский телеграф. 1906. 10 августа).

Впервые подбирается специальная программа для татарского населения: «Большое мусульманское праздничное представление в 3-х больших отделениях при участии артистов первого ранга» в цирке бр. Никитиных заканчивается «художественными картинами:

1 картина – «Путешествие в Мекку»,

2 картина – «Молитва ночью»,

3 картина – «Вид города Мекка», где полно молящихся мусульман и много других картин» (Казанский телеграф. 1906. 15 августа).

Таким образом, к кинематографу было приобщено и огромное мусульманское сообщество Казани. Праздники способствовали развитию позитивных межнациональных коммуникаций. Смех, позитивный эмоциональный климат естественным образом сближал представителей разных культур, живущих рядом.

В саду «Аркадия» впервые дается кинематографическая программа, состоящая из трех отделений: «В открытом садовом театре три отделения демонстрирования синематографа Люмьера. Сорок всевозможных картин в течение вечера» (Казанский телеграф. 1906. 27 августа).

В цирке бр. Никитиных вместе с ездоками мертвой петли и борьбой борцов с гладиаторами представляется «Тауматограф» – до 60 картин самых последних новостей» (Волжский вестник. 1906. 22 сентября). Так что в течение лета казанцы постоянно сталкивались с кинематографом буквально во всех летних загородных садах, цирке, летних театрах.

Даже солидное Казанское купеческое Собрание не осталось в стороне от нового развлечения: «Большой художественный сеанс Сан-Мартино Ди Кастроццо и семейный вечер. Подробности в афишах» (Казанский телеграф. 1906. 22 октября).

По-видимому, кинематографические сеансы понравились, так как уже вскоре «Казанское купеческое Собрание, Совет старшин доводит до всеобщего сведения, что на рождественские праздники назначается» – дается подробная программа с концертами, семейными и танцевальными вечерами, в том числе «29 декабря семейный вечер с большим котильоном и живыми картинами» (Казанский телеграф. 1906. 23 декабря).

Но параллельно идет и другая жизнь... («...Неужели общество останется безмолвным свидетелем с каждым днем усиливающихся революционных эксцессов?», – восклицает газета на покушение на жизнь П. А. Столыпина.

«...По распоряжению администрации татарский писатель Гаяз Исхаков высылается из Казани в 24 часа».

По всей Казани идут регулярные политические обыски: «Найдена и уничтожена нелегальная татарская типография», – Казанский телеграф. 1906. 5 ноября).

Кинематограф прочно занимает свою нишу в повседневной жизни горожан. Рождественские праздники в Казани уже невозможно было себе представить без синематографа. Без него уже не обходились и в купеческом Собрании, и в Новом клубе, где устраивали танцы и сеансы «Биографа» отдельно для детей и взрослых, которые длились до трех часов ночи (Казанский телеграф. 1907. 3 января).

С приходом весны в саду «Аркадия» и все лето – сеансы синематографа Люмьера, а с августа демонстрация вновь изобретенного аппарата Биофон-Ауксетофон (Казанский телеграф. 1907. 28 июля).

В саду «Эрмитаж» демонстрировался «американский «Биограф» – самый усовершенствованный аппарат для воспроизводства живых картин – поражает зрителей жизненностью передачи действия (без мерцания)» (Казанский телеграф. 1907. 19 апреля).

Городской театр не остался равнодушным к новинке – поющему и говорящему кинематографу – и вновь радушно открыл свои двери. «Городской театр. Сегодня, в воскресенье 29 июля 1907 года, имеет место быть оперо-синематограф. Сеанс в 3-х разнообразных отделениях впервые в городе. Сенсационная новость! Моющие и говорящие картины. Последнее изобретение в области электротехники.

Посредством «Оперомегафона» в соединении с поющим аппаратом «Оксетофон» будет дана опера «Кармен», музыка Бизе. При полном совпадении звука голоса с движением поющих и говорящих фигур на полотне в исполнении лучших артистов парижской оперы.

Передача голоса посредством давления сжатого воздуха (оксетофон) большой силы. Все картины новейших сюжетов.

Большой ряд синематографических картин в красках. Начало и 9 часов вечера. Цены местам обыкновенные драматические от 2 руб. 10 коп. до 17 коп. Подробности в программах. Ложи: 5 руб. 50 коп. и 4 руб. 50 коп. Дирекция Браун» (Казанский телеграф. 1907. 29 июля).

В газете рубрика «Казанская хроника» сообщает: «Разрешение на устройство оперомегафона. Городская управа разрешила устройство в городском театре оперомегафона, но с условием принятия мер предосторожности в пожарном отношении и личной безопасности.

На представление, назначенное на воскресенье, командирован на дежурство в театр усиленный наряд пожарной команды, и, кроме того, сеансы будут производиться под наблюдением городского электротехника» (Там же).

Постоянная рубрика газеты «Казанский телеграф» – «Театр и музыка» – так оценила эти сеансы в городском театре:

«Заманчивые заглавия: «Сенсационная новинка», «Необычная передача голоса», «Жизнь на полотне» повсюду развешанные по городу, сделали свое дело и собрали в театр множество публики, пришедшую посмотреть на чудо из чудес XX века.

Однако любителей действительного искусства ждало горькое разочарование. Умопомрачительный «оперомегафон» оказался самым обыкновенным синематографом, а не менее «удивительный» «оксетофон» – совсем неудивительным граммофоном. В соединении оба сии инструменты, коие утверждали программы, должны были изобразить «Кармен» и еще целый ряд отрывков из других опер. На самом же деле представлена была блестящая пародия на настоящее пение и музыку. Пародия жалкая и глупая. Особенно скверное впечатление произвела сцена из «Паяцев», вызвавшая даже смех публики» (Казанский телеграф. 1907. 31 июля).

Надо признать, что это достаточно критичный и скептический отзыв современников на попытку озвучить кинематограф в данном случае вполне понятен. Эти сеансы проходили в городском театре, и публика там была достаточна прихотлива. Хотя намерения сделать кинематограф звучащим были, несомненно, серьезными, так как в этом эксперименте участвовали такие выдающиеся певцы, как Собинов, Вяльцева и др.

В течение месяца с 8 августа 1907 года в цирке братьев Никитиных помимо основного представления «В заключение – серия новых картин «Жизнь на полотне». Новости Парижа» (Казанский телеграф. 1907. 29 августа).

(В это же время в цирке участвовал Большой белый балет при участии балетмейстера Варшавского и правительственных театров Вацлава Нижинского. Он еще не обладал громкой славой, но обаял уже Москву и Петербург. В 18 лет становится солистом Мариинского театра, а уже через два года, в 1909 году, он становится «бессмертным», выступая в главных партиях в балетах «Русских сезонов» в Париже в труппе С.П. Дягилева. А пока он выступает на арене казанского цирка. 10 августа в честь мусульманского праздника во втором отделении был дан в его исполнении «Восточный танец» из 2 акта «Бахчисарайского фонтана»; 12 августа – комическая пантомима «Разбойники», 14 августа «Горный дух» балет в 2-х актах; 17 августа – в первый раз казанцы увидели модный танец «Матчиш»; 22 августа – балет-пантомима «Корсары»; 29 августа – «Феерия балет», выдержавший в Москве и Петербурге подряд 100 представлений при полных сборах. Казанский телеграф. 1907. 8-29 августа.

1 сентября – «Грандиозная программа в 3-х отделениях. И заключение – электрокинематограф парижского жанра только дли взрослых» (Казанский телеграф. 1907.1 сентября).

Как видно из анонсов, кинематограф давался в заключении представления, как самый интересный номер программы.

А с 4 сентября эта «грандиозная программа» в заключении предлагает «Сенсационную новость на злобу дня – «Перед выборами в Государственную Думу» в 4-х картинах». И эта программа, по-видимому, пользовалась грандиозным успехом, так как идет без изменений практически целую неделю.

Чуть позднее Казанская городская управа объявляет о выборах и Государственную Думу, которые состоятся 23 сентября (Казанский телеграф. 1907. 13 сентября).

Месяц спустя «Казанская хроника» сообщила «об отбытии в С.-Петербург члена Государственной Думы Еникеева. В воскресенье поездом выехал другой член Государственной думы – Садрутдин Низамутдинович Максудов» (Казанский телеграф. 1907. 24 октября).

Итак, были ли сеансы кинематографа «Перед выборами в Государственную Думу» предвыборной акцией городской Управы или это была инициатива дирекции цирка – сегодня ответить односложно нельзя. На этот вопрос может быть и положительный ответ. Данный факт, бесспорно, говорит о назревшей насущной необходимости появления в городе стационарных кинотеатров.

Надо отметить также, что такие грандиозные акции закрытия летнего сезона были присущи не только цирку. Закрытие летнего сезона 1907 года в саду «Аркадия» было также знаменательно: по окончании представлений демонстрация аппарата «Биофон-Луксетофон» (Казанский телеграф. 1907. 12 августа). «В программе – Думка в исполнении г. Собинова, цыганские романсы исполняет г-жа Вяльцева и 10 невиданных в Казани картин».

Демонстрировали кино и цирковые гастролеры. Так, цирк Соболевского, арендовавший на месяц здание цирка бр. Никитиных, помимо основных своих представлений, демонстрировал театр «Иллюзион», с последними новинками Парижа, а также «Истории Рима» (мучения христиан), «Пророка Даниила в пещере между львами» и др. (Казанский телеграф. 1907. 4 октября).

Кинематографические картины используются в духовной жизни горожан. Так, в декабре во Владимирской читальне при старой Покровской церкви преподаватель женского епархиального училища читал лекцию «От Казани до Берлина» (впечатления, заметки, наблюдения), которое было иллюстрировано картинами волшебного фонаря ((Казанский телеграф. 1907. 16 декабря).

К этому времени кинематограф официально входит в разряд увеселительных заведений на государственном уровне.

Так, 28 января 1907 года на имя казанского губернатора, приходит запрос из Собственной Его Императорского Величества канцелярии по учреждениям Императрицы Марии «О сведениях всех существующих в Казанской губернии увеселениях и целях таковых, с показанием числа членов в оных и размера членского взноса» (НА РТ, Ф.1, о.4, д. 2979, л.1).

Губернатор отдает приказ казанскому полицмейстеру собрать все сведения, который 16 ноября 1907 года дает отчетный список увеселений.

30 января 1908 года (то есть через год!) за подписью казанского губернатора М.В. Стрижевского в канцелярию Императрицы Марии отправляется «Сведения о всех существующих в Казанской губернии увеселениях...», где по порядку, наряду с такими учреждениями, как Казанское Благородное Собрание, Офицерское собрание, купеческое Собрание, Собрание служащих в правительственных и общественных учреждениях, Восточный клуб (Общество мусульман г. Казани) и других, под №17 – три картинные панорамы (кинематограф) – открыты ежедневно (НА РТ. Ф. 1. о.4, д.2979, л.44).

С начала 1908 года в коммерческой гостинице для приезжающих и ресторане В. Колесникова (угол Б. Проломной и Рыбнорядской, д. Кузнецова) ежедневно с 8 утра и до половины второго ночи демонстрировали картины синематографа. Вход был бесплатный (Казанский телеграф. 1908. 6 февраля).

Все эти многочисленные примеры говорят о том, что в Казани уже давно наступило время, когда стационарные кинотеатры стали насущно необходимы. Социальная востребованность в кинематографе была налицо. Кинематограф стал активно влиять на жизнь казанцев и в часы досуга, и в учебном процессе, политических выборах, в духовной жизни разных конфессий.

Читайте ранее:

История кино в Казани от Елены Алексеевой

Ранний период развития кинематографа в Казани