В ноябре 2017 года я выступила на научно-практической конференции «100-летие Великой русской революции: диалог ученых и учителей», которая проходила на кафедре истории и связей с общественностью КНИТУ-КАИ, где работаю.

Мое выступление не претендовало на научный анализ, поскольку для этого нужны соответствующие исследования. Это были эмпирические наблюдения любопытного человека, которые дают пищу для серьезных размышлений о том, как в самых обычных фактах порой просматриваются общие закономерности. Летом 2017 года мне довелось побывать в Швеции, Норвегии, Финляндии и Дании, и после этого возникло желание узнать о том, что стоит за известным понятием «шведский социализм».

Естественно, перед этим покопалась в Интернете. К сожалению, источники, которых много, в основном повторяют одни и те же сведения. Для наблюдений тоже возможность была не очень велика. Стоянка для велосипедов возле датского парламента, забитая двухколесным транспортом, конечно, о многом говорит, особенно если ее сравнить с автостоянкой возле Государственного Совета РТ.

Как сказала нам гид, в Копенгагене ездят на велосипеде и депутаты, и правительственные чиновники, говорят, даже особы королевского двора. То, что на велосипеде понятно – в этой стране все предпочитают велосипед. Но как без мигалок и специальных полицейских постов?

Скажите – какое это имеет отношение к шведской модели социализма? Самое непосредственное. Как мне показалось, Октябрьские события в Российской империи научили всех европейских монархов многому, и, прежде всего, тому, что власть и народ не должна разделять пропасть.

Социализм по-шведски

Социализм как философская концепция существует не одно тысячелетие. О ней писал еще Платон, высоко ценили идеи общества всеобщей справедливости  Кампанелла и Томас Мор. Известны суждения о социализме Карла Маркса, Владимира Ленина и других мыслителей XIX – начала XX века.

После Октября 1917 года в нашей стране была предпринята попытка претворить идею об обществе всеобщего равенства и социальной справедливости в жизнь. Однако через несколько десятилетий выяснилось, что многие теоретические положения марксистско-ленинской теории или не выполнимы в принципе, или не дали у нас желаемых результатов. В конечном итоге мы построили социализм в основном на бумаге, хотя по многим позициям декларируемые идеи получили свое законченное воплощение. Так что сегодня мы вновь говорим о социализме только как об идеалистической философской концепции.

Рассматривая опыт практического воплощения теории о всеобщем равенстве в жизнь, можно опираться в основном на опыт двух стран: Швеции и СССР. В них по-разному трактовалось учение о социализме, и потому результаты получились разные.

Разница между нашими странами существенная. Российская Федерация при всех приметах капиталистической экономики остается социальным государством, хотя сегодня уже не все конституционные принципы государством реально гарантируются.

Швеция – конституционная монархия. Правда, король – важнейший символ Швеции, согласно конституции 1974 года, не имеет политической власти. Обязанности монарха – главным образом церемониальные и представительские. Сейчас королем Швеции является Карл XVI Густав (с 1973 года), седьмой монарх из династии Бернадоттов. Наследник трона – кронпринцесса Виктория, она родилась 14 июля 1977 года, в 2010 году вышла замуж за Даниэля Вестлинга, владельца спортклуба и своего личного фитнес-тренера. У них уже двое детей.

Кстати, взять в жены или мужья особу неголубых кровей в европейских королевских семьях сегодня – обычное явление. Говорят, это своеобразный пиар-ход, еще один способ показать близость власти и народа. Не то, что история короля Норвегии – более 50 лет назад Харальд V женился на простолюдинке, из-за которой был готов отказаться от трона. В российской истории такие случаи были.

Во всех странах королевские особы активно занимаются благотворительностью. Не помню, в какой стране, по-моему, как раз в Швеции, мы проезжали мимо фермы с коровами, курами, гусями… Такой сельский оазис подальше от центра города. Гид сказала нам, что эта ферма – королевская. Мясо, молоко и яйца идут к королевскому столу. Оставшееся распределяется как благотворительность. На эти же цели идут и доходы от фермы.

Мы убедились: в скандинавских монархиях королей любят. Не уважают, а именно – любят. Фотографии членов королевских семей продаются как открытки. Их дни рождения отмечаются как государственные праздники. Свадьбы наследников превращаются в большие события для всей страны, как свадьба кронпринцессы Виктории.

Но на этом фоне, как сообщается в СМИ, довольно распространены идеи об отмене монархии. Так что приходится думать о том, как жить и относиться к своим подданным. 

Нет смысла доказывать, что не было бы «шведского социализма» без Октябрьской революции в России. Первый однопартийный социал-демократический кабинет был образован в Швеции в 1920 году, а с 1932 года эта партия в течение 44 лет находилась во главе государства. В 1968 году у нее было конституционное большинство в парламенте.

Представители социал-демократов, возглавив ключевые посты в государстве, реформировали все сферы жизни, где особенно остро чувствовалось социальное неравенство – снизили уровень безработицы, взяли под защиту тех, кто не мог защитить себя сам, сделали общедоступными медицину и образование. Бороться с безработицей социал-демократы стали с помощью создания государственного сектора экономики. Чтобы оправдать взятые на себя высокие социальные обязательства, власти ввели высокие налоги на предпринимателей.

Темпы роста экономики были поразительными и получили определение «скандинавская модель» (в СССР ее называли «демократическим социализмом»). Однако выполнение социальных обязательств привело к 15-процентному дефициту бюджета. Представители мелкого и среднего бизнеса покидали страну из-за высоких налогов. Обеспеченное социальными льготами население теряло интерес к жизни: снизилась рождаемость, возросло количество суицидов.

Руководство страны вовремя среагировало на эти негативные последствия, и была выстроена система, которая оказалась более жизнеспособной, чем советская. Не все ученые склонны называть эту общественную модель социализмом, но практически нет тех, кто бы отрицал, что в Швеции на сегодня достигнут максимальный уровень социальной справедливости.

Знакомство с научными статьями и журналистскими публикациями о Швеции позволяет определить главные особенности социализма по-шведски. Шведы взяли из философской концепции социализма лучшее – заботу о человеке, внимание к его нуждам и потребностям. Например, дома престарелых там – не хуже четырехзвездочной гостиницы.

Страна, в которой нет очень богатых и очень бедных

При этом Швеция не отказалась ни от частной собственности, ни от рыночной экономики. Продолжительность жизни в государстве одна из самых высоких в мире: для женщин – 83,5 года, для мужчин – 78,8.

Шведская модель предполагает госконтроль за общественной и экономической жизнью, но только в сфере социальных гарантий, для чего создана эффективная система перераспределения общественного продукта. Социализм по-шведски – это справедливая система налогообложения и разумное, оправданное перераспределение средств, что позволяет избежать деления общества на очень богатых и очень бедных. В противоположность Советскому Союзу и современной России, эта страна максимально поощряла и поощряет частное производство, особенно мелкое и среднее. Человек обеспечивает себя и работой, и средствами к существованию, да еще и платит налоги. Чем больше зарабатывающих, состоятельных граждан, тем больше налогов они смогут заплатить, а, следовательно, тем значительнее будут вливания в социальную сферу.

В этом шведы очень сильно отличаются от россиян. Могу предположить, что уклонение от налогов там не столько экономическое, сколько нравственное преступление.

Идея равенства нашла в Швеции практическое воплощение. Квалифицированные и неквалифицированные работники, мужчины и женщины – любой человек, выполняющий определенную работу, получают за нее деньги строго в соответствии с объективными факторами, такими, как сложность задания и качество результата. Это – следствие активности шведских профсоюзов, с которыми тесно сотрудничает государство. Судя по всему, профсоюзы с государством в поддавки не играют, как это порой случается у нас.

В Швеции более 50 процентов государственных расходов составляют трансфертные платежи. Доходы переводятся в частный сектор – домашним хозяйствам, а также предприятиям и банкам, купившим государственные ценные бумаги, идут на  сельскохозяйственные и промышленные субсидии. Некоторые из этих переводов имеют целью удешевить потребление (например, жилищные субсидии) или непосредственно поддержать некоторые группы населения, в частности, семьи с детьми и пенсионеров. Оставшиеся после вычета трансфертных платежей из бюджета страны средства идут на государственное потребление и инвестиции.

В Швеции нет всеобщих социальных гарантий, как было в СССР и как декларируется в современной России. Там существует система государственных социальных страховок, которая распространяется на всех жителей. Например, медицинское страхование носит обязательный и всеобщий характер, позволяя всем категориям населения, в том числе с низким уровнем дохода, получать высокотехнологичную и дорогую медицинскую помощь. При этом страховые выплаты и компенсации тем больше, чем выше затраты, которые несет пациент. Страхованию подлежат следующие категории медицинских средств: лекарственные средства при амбулаторном лечении, прием врача общей практики и специалиста, услуги зубного врача, стационарное лечение, а также транспортные расходы, связанные с получением медицинской помощи. Существуют компенсации, предусматривающие снижение выплат, если пациент следит за здоровьем: осуществляет проф. осмотры, ведет здоровый образ жизни.

Каждый гражданин страны, независимо от уровня своих доходов, может рассчитывать на общественную поддержку в случае необходимости. Государственной системой социального страхования охвачено все население Швеции, а не только его беднейшая часть. Уровень жизни населения позволяет выплачивать хорошее пособие в размере 7000 рублей каждому ребёнку, который не достиг совершеннолетия. Если родители или родитель получают заработную плату менее 1000 долларов, то государство выплачивает дополнительные суммы. Приоритетное внимание уделяется поддержанию занятости и переподготовке рабочей силы, широкому профессиональному обучению.

Государственный сектор и государственная собственность в Швеции – разные понятия. Удельный вес государственной собственности в стране весьма низок, а по размеру государственного сектора, который можно охарактеризовать как объем вмешательства государства в экономическую жизнь, Швеция занимает среди развитых капиталистических стран первое место.

Национализированные предприятия в основном сконцентрированы в сырьевых отраслях: горнодобывающей, черной металлургии, а также в судостроении, коммунальных услугах и на транспорте. Предприятия государственного управления предназначены для выполнения особых целей и в некоторых случаях по закону являются монополиями. На почту и связь – две крупнейшие государственные монополии среди этих компаний – приходится свыше 60 процентов всех занятых в этой группе фирм. Шведские государственные железные дороги владеют боле 95 процентами всех железных дорог в стране. Около половины производства электроэнергии приходится на государственное управление «Ваттенфалль».

Сравните с нашей страной. Разницу чувствуете? Нам много лет внушали, что государственной собственности при капитализме не бывает. Страшно подумать, что будет с Россией, если президентом страны станет человек, которого наши монополии, сплошь частные предприятия, в грош ставить не будут…

Важнейшая роль государственного сектора – аккумуляция и перераспределение средств на социальные и экономические цели. Центральное правительство оказывает решающее воздействие на экономику страны посредством различных экономических инструментов. Основной из них, естественно – государственный бюджет.

Государственный сектор важен для повышения эффективности экономики. Этому способствует, например, хорошее качество и низкие издержки на такие важные государственные услуги, как транспорт и связь, система образования. В этом четко видно взаимодействие частного и государственного секторов: рост доходов от первого используется через налоговые и другие поступления в государственный бюджет для увеличения, прежде всего, государственных услуг населению и частным экономическим агентам, что, в свою очередь, способствует эффективности всей экономики, где основу составляет частный сектор. Частный капитал освобождается от многих видов «непроизводительных» для него затрат. Государство берет на себя преобладающую часть затрат на образование, здравоохранение, развитие инфраструктуры, научно-исследовательские и опытно-конструкторские разработки и т. д., стимулируя использование большей части прибыли на расширенное накопление капитала, соответственно – на увеличение налоговых платежей.

Ученые замечают, что в модели «шведского социализма» нет главных признаков классического социализма. Прибавочная стоимость, которую создают предприятия, при классическом социализме собирается в один «котел» и возвращается обществу в виде пенсий, бесплатного образования, жилья, медицины, путевок и прочих социальных программ. Такую систему мы видели в СССР. В Швеции в один «котел» собирают только налоги, но не прибавочную стоимость. Швеция – на 4-м месте по количеству собираемых с граждан налогов – из европейских стран ее опережает только Дания. Среднестатистический швед отдает государству в виде налогов примерно половину прибыли. Так что социальные программы здесь бесплатные только условно.

Россиянам внушают, что государство берет с доходов каждого из нас только  13 процентов, но руководитель любого хозяйствующего субъекта знает, сколько он отдает в общий «котел» из доходов фирмы или предприятия в виде налогов и различных выплат. Так что картина в принципе похожая, только у нас налоги воспринимаются совсем по-другому, а потому уклонение от налогов – распространенное экономическое преступление. В Швеции наказание за уклонение от налогов  весьма суровое – если вы совершите незаконную сделку, дадите, возьмёте взятку или же совершите иные незаконные действия в сфере экономики, то максимальное наказание составит 10 лет лишения свободы. С учётом того, что максимальная санкция составляет в этой стране всего 13 лет лишения свободы.

Немногие беседы с выходцами из Советского Союза, осевшими в разное время в Скандинавии, убеждали в том, что власть этих стран целенаправленно поддерживает социальный характер своих государств. Например, в Финляндии мы с большим удивлением узнали, что там сохраняется практика выделения бесплатного жилья. Наш гид на острове Суоменлинн (Свеаборг) получила квартиру именно таким образом. Так муниципальная власть стимулирует жителей острова не уезжать на работу в Большой Хельсинки.

Нефть - народное достояние. В Норвегии

Еще более нас поразило знакомство с системой распределения доходов от природных ископаемых в Норвегии. Нефть там объявлена достоянием народа. И это не рекламный слоган, как в России, а реальная действительность.

О Норвегии нам рассказывали как об одной из богатейших стран мира, где ВВП на душу населения достигает 40 тысяч долларов. И все благодаря нефти. Нефтегазовая промышленность дает 20 процентов ВВП. Деньги от нефтяных доходов идут на социальные программы и в Фонд Всеобщего Благоденствия. Отчисления от прибыли добычи нефти поступают и на личные счета всех жителей этой страны. Как сообщает Интернет, на сегодняшний день эти отчисления составляют более 100 000 долларов у каждого норвежца.На каждого ребенка при рождении открывается счет в банке, куда поступает не менее 3 тысяч долларов доходов от налога на прибыль. Не удалось выяснить, это единовременное или регулярные поступления.

Медучреждения в Норвегии преимущественно государственные или муниципальные, а государственные субсидии на них обеспечивают высокий уровень медобслуживания (операции, лечение в больницах бесплатное). В стране действует мощнейшая социальная структура медобслуживания старшего поколения (бесплатные сиделки, специальные врачи, дома престарелых). Существуют Общества больных, которые следят за качеством лечения.

И никаких особых больниц. Если вчера в больничной палате лежал король Харальд V (полицейский дежурит у двери, чтобы пациенты не замучили его автографами), то сегодня там лежит обычный норвежец. Королю достаточно того, что имеют в больнице его подданные.

Пожалуй, этот факт из прочитанных публикаций о скандинавских странах поразил меня более всего. И я бы ни за что в него не поверила, если бы не видела своими глазами, насколько близки правители этих стран к своему народу. Ни в одной стране нет многочисленной охраны высоких должностных лиц. Правительственные особняки, в том числе королевские, не отгорожены от подданных высокими заборами. Стоя у подъезда королевского дома в центре Стокгольма, я вспоминала даже не кремлевские стены в Москве, а крошечный коридорчик Управления жилищной политики Казанского исполкома на улице Миславского, из которого долго не могла войти внутрь здания. Традиционная «вертушка», постовой на входе, пропуска для своих… Обычному человеку не попасть. Даже мне с журналистским удостоверением это было непросто.

Читая о формах социальной защиты в скандинавских странах, я не могла не сравнивать с ситуацией в современной России, где многие достижения советского времени остались в прошлом.

Принципиальная разница в подходах к организации жизни, к взаимоотношениях власти и народа предстала в неожиданном факте, который мы наблюдали во всех скандинавских странах. Невозможно представить, чтобы в Казани общедоступный туалет работал в здании мэрии. А в Осло или Хельсинки это обычное явление. Вместо охраны в Ратуше – своего рода информационное бюро. Хотя за стойкой сидят мужчины, которые при случае дадут не только информацию.

Мы видели на первом этаже одного из таких зданий не только туалет, но и зал с компьютерами, подключенными к Интернету. Заходи – работай. Или учись. Или развлекайся. Любой, кто хочет…

Не пялить глаза, увидев королеву в парке

Мы увидели открытость власти в самых неожиданных фактах. Например, в том, что входная дверь в дом, где живет семья короля Швеции, выходит на общедоступную площадь. У соседнего здания – полицейский. Как мне показалось, он тут для того, чтобы туристы могли с ним сфотографироваться.

В Швеции нам показали документальный фильм о королевском дворе. Там был сюжет о традиционном перед Рождеством посещении королевских особ городской общественной елки. Их было много – король, королева, дети (у них два сына), невестки, внуки, родственники… Выходили из нескольких автомобилей. Я внимательно глядела на экран, пытаясь найти молодых людей с традиционной внешностью и непроницаемыми лицами. И не увидела ни одного. Были просто горожане, которые тепло приветствовали короля и королеву.

Когда мы приехали в королевский замок Фредериксборг, нас предупредили, что в парке возле замка мы вполне можем увидеть королевскую чету. Королева Дании Маргрете II  любит здесь гулять. Парк там и в самом деле роскошный.

Королевский замок Фредериксборг. Королеву нам с коллегой Людмилой Карташовой увидеть не удалось

Нам посоветовали быть вежливыми и не пялить особо глаза, если ее увидим.

– А как мы ее узнаем? – спросил кто-то.

– По толпе сопровождающих, – прозвучал иронический ответ от кого-то из нашей группы.

И тут выяснилось, что королева Дании любят гулять вдвоем с супругом. Конечно, есть сопровождающий, но он держится на почтительном расстоянии.

 Копенгаген, королевский дворец. Если флаг поднят, то королева дома. В 2018 году она осталась  одна -  муж умер

Конечно, после таких картинок мы вспоминали о том, какие у нас в этом смысле порядки. Наши правители порой тоже гуляют по улицам, но знающие люди могли бы рассказать много интересного о том, как организуются такие выходы «в народ».

Мы побывали в нескольких королевских резиденциях, но все они сегодня служат не королевским семьям, а всей стране. Я уже упоминала королевский замок Фредериксборг в Швеции, который является музеем, как наш Эрмитаж. Королевский дворец в Стокгольме, который тоже является своего рода музеем, остаётся резиденцией шведского короля Карла Густава XVI, но для государственных визитов, официальных приемов и праздничных мероприятий используются только парадные апартаменты, но и они в остальное время, на протяжении большей части года, открыты для всех, в том числе для туристов. И мы там побывали.

В королевском дворце можно посетить Сокровищницу и Оружейную палату. В Сокровищнице хранятся символы и предметы торжественных церемоний Королевства.

В Оружейной палате собрана коллекция предметов, отображающих как политический, так и представительский имидж шведских монархов — от Густава Васы до династии Бернадотт, в том числе многочисленные государственные награды.

Обещания выполняются не всегда

Наши отцы и деды (если они еще живы) дважды за свою жизнь сверяли обещания власть предержащих с тем, что получилось. Сначала в 1917 году, когда пообещали: мир – народам, землю – крестьянам, фабрики – рабочим, потом в 1991 году, когда гарантировали 5 автомобилей «Волга» на один ваучер и еще много чего. Еще раньше Никита Хрущев обещал коммунизм в 1980 году, и сегодня так получается, что это было время максимально приближенное к обществу всеобщей справедливости.

Готова согласиться с тем, что не было выбора у большевиков, которые получили страну в практически разрушенном состоянии (не стоит в октябре 1917 года вспоминать Российскую империю 1913 года), а потом несколько лет были вынуждены вести Гражданскую войну. Поскольку не было в ту пору опыта подобного переустройства. Все делалось в первый раз.

Но в 90-е годы прошлого века был и опыт, и примеры для подражания, и альтернативные экономические теории.

Во времена коренной ломки общественно-экономических устоев в России нам много плохого рассказали о нашем прошлом. К сожалению, многое оказалось правдой, и наши представления о некоторых исторических фактах поменялись. Однако было много и полуправды, а порой и откровенной лжи. И о прошлом, и о настоящем. Например, нам упорно твердили о том, что Гайдар своей шоковой терапией спас Россию, и о том, что другого пути развития у России в ту пору не было. Хотя уже в то время я читала статьи академика Моисеева, который предлагал хорошую альтернативу в России, а рядом, в Польше, видела более разумные экономические и социальные реформы. Я уж не говорю о Китае, который стартовал в новую жизнь с культурной революции, едва усмирив хунвейбинов.

Мы оцениваем случившееся только как факты своей истории. Между тем, в Скандинавии нам попеняли на то, что мы разрушили Советский Союз и отказались от социализма. После развала СССР и отказа нашей страны от советского проекта исчез положительный пример для других стран, который заставлял и власть, и капитал делить доходы на всех. Не стало источника страха. И результаты не замедлили сказаться.

Оказывается, во многих западных странах у трудящихся снова появилась потребность в борьбе за свои права. В Интернете есть данные о том, как меняется социальная ситуация в той же Швеции. В стране значительно ухудшилось страхование по болезни. Первые три дня вообще не оплачиваются, а за остальные дни оплата больничного снижена до 75 процентов от размера заработной платы. Размер пенсий снизился с 65 до 50 процентов от уровня прежней зарплаты. Ужесточились условия получения пособий по безработице. Цены на медицинские услуги и лекарства повысились настолько, что многие рядовые шведы не в состоянии обратиться за медицинской помощью к врачу или приобрести необходимые лекарства. Страховка всех расходов уже не покрывает. С 1990 года идет процесс интенсивного изъятия из общественных фондов гигантских ресурсов с передачей их частным предприятиям.

Завершить выступление уместно фрагментом моей беседы с известным казанским историком Булатом Султанбековым. Во время перестройки он много работал в архивах, максимально открытых в то время, и однажды прочитал запись неопубликованной беседы в Берлине Альберта Эйнштейна с А.В. Луначарским. Великий физик назвал создание СССР главным социальным экспериментом века, заметив, однако, что эксперимент проводится в «отвратительной лаборатории с необученным персоналом». При этом он добавил, что если даже эксперимент постигнет неудача, это не будет означать ошибочности самой теории. Эксперимент следует продолжить с учетом допущенных ошибок.

Чего не случилось. Эксперимент в 1991 году свернули…