10 октября 2018 года телеканал НТВ отмечает 25-летие своего существования. Это был канал, с которым мы, люди, жаждущие перемен, связывали свои надежды. И на первом этапе своей жизни он вполне оправдывал наши надежды.

В это время мы еще не знали, что Гусинский – медиа-олигарх, не ведали, сколько получают журналисты, которые в одинаковой степени были нужны в то время и власти, и своим зрителям.

Я пытаюсь представить, что было бы в российской журналистике, если бы не случилось того, что случилось. Если бы однажды кто-то с кем-то не поссорился, совсем как у Гоголя, если бы к выяснению отношений между каналом и Президентом Борисом Ельциным не было привлечено внимание практически всей страны. Естественно, сам Борис Николаевич оставался в стороне. И о цензуре никто речи не вел. Был просто спор хозяйствующих субъектов, который лишил нас и телеканала, и надежд. Потому что ТНВ 90-х годов и сегодняшний – это две большие разницы.

Есть два события, которые как лакмусовая бумажка проявили истинное лицо всех, кто имел как бы два лица: одно в эфире, второе – на деле. И это, увы, касалось не только власти, но и журналистов. Они совпали во времени, а потому поначалу было очень трудно определить, кто прав, кто виноват – это расстрел парламента в 1993 году и первая чеченская война. Первое событие так называемые демократические СМИ увидели как бы через розовые очки, что вызвало у большинства граждан страны немало вопросов. В лучшем случае расстрел парламента подавался в нейтральных тонах, но при внимательном изучении публикаций и программ нетрудно было заметить, на чьей стороне оказались симпатии журналистов.

Кстати, мы до сих пор не знаем полной картины случившегося. То, что «нейтральные» репортажи были порой далеки  от правды, я смогла увидеть, когда прочитала воспоминания о событиях вокруг «Белого дома» депутатов Верховного Совета того созыва Юрия Воронина и Рената Мухамадиева.

Второе событие развело многие СМИ, в том числе НТВ, с властью. В эфир выходило много критических сюжетов о боевых действиях в Чечне.

Иван Засурский, исследователь российской журналистики, в своей книге «Ре-конструкция России. Масс-медиа и политика в России девяностых» Иван Засурский (1999 и 2000):

«После того, как солидарно занятая российской печатью и телевидением позиция не привела ни к каким переменам в политике властей, пресса оказалась перед серьезной дилеммой. Нужно было либо признать верховную власть президента, граничащую с диктатурой, – и тем самым смириться с фактом, что эта диктатура была создана усилиями «демократической» печати и ТВ. Либо – показать власти, кто в доме хозяин, то есть доказать, что «демократическая» пресса по-прежнему обладает реальным влиянием на политику властей, а диктатура получилась как минимум просвещенная.

В результате «Известия», «Комсомольская правда», «Аргументы и факты», «Московский комсомолец», а также российское государственное телевидение РТР и НТВ сменили лояльное отношение к президенту на резко оппозиционное. Лояльность сохранили только первый канал «Останкино» (который вскоре был преобразован в ОРТ) и государственная «Российская газета».

Телевидение было ключом к общероссийскому информационному пространству. Накануне президентских выборов оно было в значительной степени подконтрольно коалиции партии власти. И вдруг…

НТВ наносил ощутимый вред имиджу президента России на протяжении всей Чеченской кампании, и заработало за это огромный кредит доверия людей.

По мнению Ивана Засурского, из предвыборной кампании 1996 года политиками и владельцами СМИ было вынесено убеждение о том, что политика имеет смысл, а политик – будущее только постольку, поскольку это отражено в информационном поле средств массовой информации. Тогда был очень популярен слоган о журналистике как четвертой власти, который никак нельзя признать верным, ведь СМИ – это инструмент в руках гражданского общества, а оно существует совсем по другим законам, чем власть.

«Функционирование масс-медиа в режиме информационной войны привело к тому, что СМИ перестали поддерживать коммуникацию в обществе, создавали адекватное представление о реальности, мешали отделять главное от второстепенного, несущественное от значимого. Не так-то просто было разбираться в хитросплетениях интриг, которыми заполнилось тогда информационное пространство».

Помню, мы с тревогой наблюдали за развитием конфликта между власть предержащими и телеканалом НТВ. Безусловно доверяя его журналистам, трудно было разделить их мнения и позиции. Но когда НТВ оказался в кольце неприязни, не знаю, как другие, но я еще долго пребывала в состоянии подвешенности, не решаясь предъявить претензии коллегам.

Вот тогда и родилось у меня решение написать письмо Светлане Сорокиной. В то время этой был известный и авторитетный журналист, которого нельзя было заподозрить в неискренности и тем более продажности. Она незадолго до этого побывала в Казани, встречалась с Председателем Государственного Совета Фаридом Мухаметшиным – и я, как руководитель пресс-центра республиканского парламента, присутствовала при их беседе.

Письмо я не послала, оно так и осталось в личном архиве. Потом написала еще одно. Скорее для систематизации своих впечатлений. А сегодня, просмотрев сюжет о юбилее НТВ, я вспомнила об этих письмах. Надо сказать, что сегодня я подписываюсь под каждым словом, написанным тогда. И судьба сегодняшнего НТВ – тому лучшее доказательство.

Письмо первое

Здравствуйте, уважаемая Светлана!

Не могу удержаться от того, чтобы высказать свое впечатление от вчерашней телепередачи (программа «Глас народа», вышедшая в эфир 23 февраля 2001 года - Л.А.). Пишу Вам, поскольку Вы – журналист, которого я уважаю. Пишет Вам не просто зритель, а Ваш коллега с очень большим опытом работы, прошедший в журналистике, что называется, от А до Я.

Вы тоже остались недовольны передачей, о чем сказали в другой программе. Я ее тоже смотрела. И, может быть, как раз сравнение впечатлений укрепило меня в том, о чем я попытаюсь Вам написать. Возможно, наши ощущения в чем-то совпадут.

В случае монтажа была бы возможность что-то подправить, а прямой эфир высветил все. И не только то, что силовыми ведомствами страны руководят не самые светлые умы нашего Отечества. Для нас эта новость, впрочем, не такая уж свежая. Можно догадаться, глядя на то, что вокруг происходит. Возможно, задача ставилась такая – показать силовиков в таком неприглядном виде. Но, видимо, те, кто замыслил этот эфир, не предполагали, что получится так неприглядно. Так, что самим противно станет.

Но стоило ли ради этого затевать передачу? Хотим мы или не хотим, но Ципко (Александр Сергеевич в то время был журналистом, ныне главный научный сотрудник Института экономики РАН, доктор философских наук – Л.А.) прав в том, что это еще один гвоздь в крышку правового государства. Нельзя ждать помощи от того, кого ты так не уважаешь.

Прямой эфир высветил определенную заданность программы, выявленную уже в заголовке. Наверное, такой подход имел бы место, если бы создатели передачи сосредоточились на частных фактах. Иногда это говорит о системе больше, чем большие обобщения. Тут тоже так получалось, когда Вы давали слово конкретным людям. И конечно, Вам, может быть, более всего не понравилось, что Вы не получили ответов на свои вопросы. Но, как правильно заметил кто-то из Ваших собеседников, каков вопрос – таков ответ. Поставьте себя на их место. Сегодня только ленивый не говорит о том, что журналисты за деньги готовы опорочить, как в пословице говорится, и мать, и отца. И вот бы у вас спросили, чем Вы это объясняете. Уверена, Вы бы тоже ограничились общими, со стороны мало вразумительными суждениями, хотя ответ Вам, конечно, известен. Да и Ваши собеседники в ответ на ваши вопросы наверняка могли бы сказать что-то поконкретнее. Могли, да не могли, поскольку при высоких должностях…

Возможно, я ошибаюсь в своих предположениях, и Вы ответили бы на подобный вопрос о журналистах прямо и честно. Я бы хотела ошибиться, потому что в последнее время были основания разочароваться во многих, в том числе и в Доренко (Сергей Доренко, корреспондент ОРТ, которому была поручена неприглядная роль "мочителя" Евгения Примакова и Юрия Лужкова - Л.А.), и в Киселеве (Евгений Киселев, обозреватель НТВ, ведущий программы "Итоги" - Л.А.)

Села за компьютер, когда Ваша программа еще не закончилась. Сначала была просто досада – как можно в праздничный день так портить настроение виновникам торжества – воинам? Если не генералам, которых порой и впрямь уважать не за что, то простым солдатам. Как профессионал, я могу понять пафос собравшихся в студии НТВ заклеймить в очередной раз армию, на которую и без того наплевано достаточно. Порой, действительно, за дело. Могла бы и сама поучаствовать в такой дискуссии, потому что у меня подрастает внук, и мне не все равно, в какой армии он будет служить.

Но 23 февраля, после праздничных поздравлений мужчин на работе и дома, мне совсем не хотелось слышать ни тех, кто армию ругал, ни тех, кто армию защищал, ни Вас, простите…

Но это не единственный повод для того, чтобы после трудного рабочего дня вновь сесть за компьютер. Дело не в конкретной программе, хотя именно в ней Вы порой позволяли себе вещи, которые ранее не позволяли. Со стороны виднее, так что я вполне могу согласиться со Светланой Савицкой (космонавт, дважды Герой Советского Союза (1982, 1984), депутат Верховного Совета СССР (1989–1991). Депутат Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации II, III, IV, V, VI, VII созывов от КПРФ – Л.А.), которая упрекнула Вас в одностороннем подходе. Вы, действительно, в этот вечер не хотели скрывать своих симпатий и антипатий. Вы загоняли собеседников, исповедующих иные, чем у вас взгляды, в угол, а потом, когда та же Савицкая перешла на митинговые ноты, откровенно торжествовали: смотрите, какие они – коммунисты!

Меня в этой ситуации не интересует содержание той дискуссии. Я оцениваю ее чисто профессионально. Ранее меня восхищало Ваше умение разговаривать с людьми, взгляды которых Вы не разделяете, с Зюгановым, например. Дело не в корректности. Это был ДИАЛОГ, а не перебранка, как в нынешней программе «Глас народа». В перебранке не может быть речи об уважении к собеседнику, о желании его выслушать и понять, о стремлении переубедить, сделать союзником. В перебранке главное – взять верх, любой ценой.

Я не разделяю некоторых взглядов Савицкой, но Вам было угодно, чтобы зрители почувствовали к ней неприязнь. И Вы своего добились. В ответ на «демократические» подначки она стала агрессивной и малосимпатичной. И это еще более разозлило меня. Есть ли у нас, журналистов, право использовать свое служебное положение, микрофон в руках, например, чтобы навязать людям свои взгляды? Именно навязать! Потому что в противном случае мы должны просвещать, убеждать, завоевывать сердца, а это много труднее, чем организовать шоу с призывом «Ату их!»

Возможно, Вы всего это не планировали и не хотели. Но наша профессия отличается от других дел тем, что здесь результат – не то, что ты написал или сказал, а то, что прочитали и услышали.

Мне долгое время казалось, что мы с Вами единомышленники практически во всем – в отношениях с людьми, во взглядах на жизнь, в оценке фактов, в профессиональных принципах. В моем архиве есть письмо к вам, которые я написала под воздействием каких-то жизненных фактов, когда мы были едины в их оценке, но не отправила. Мы, журналисты, скептически относимся к таким откликам. Тем более что главное – выразить на бумаге, что ощущаешь, чтобы потом спать спокойно, не рефлексируя и не переживая все заново, чего не может не делать человек думающий. Я не уверена, что отправлю и это послание.

Впервые повод для письма – не согласие, а наоборот, резкое неприятие Вашей программы «Глас народа», вышедшей в эфир 23 февраля 2001 года. Буду говорить, конечно, вещи, для Вас неприятные, но все-таки прошу дочитать мое письмо до конца. В том, что в последнее время падает рейтинг НТВ, можете не сомневаться. Это совсем не происки врагов. В последнее время мне все меньше хочется смотреть ваш телеканал, который всегда был для меня образцом профессиональной журналистики. Работа у меня такая, что приходится смотреть все. Но я тоже человек, и уже позволяю себе плохо относиться к своим служебным обязанностям, если могу не смотреть «Зеркало» только потому, что не доверяю Николаю Сванидзе. Очень бы не хотела то же самое сказать о Евгении Киселеве. Хотя последние выпуски «Итогов» настоль пристрастны и порой не объективны, что уже не хочется тратить время на изучение подробностей разборок вокруг вашего канала. Но если не включать НТВ, что вообще смотреть?!

Мне очень не хочется, чтобы НТВ почил в бозе как независимая телекомпания. Но для меня не менее страшно, если, выйдя из этого сложного поединка, вы станете походить на коллег с других каналов.

Письмо второе

Добрый день, уважаемая Светлана!

Пишет Вам коллега, журналист, правда, газетчик, не телевизионщик, как Вы. Сегодня я работаю руководителем пресс-центра Государственного Совета Татарстана, потому имею возможность судить о нашей профессии как бы отстраненно, с учетом мнения людей из так называемой власти. Синтез двух точек зрения чаще всего дает полную картину каких-то фактов и явлений. Очень бы не хотелось, чтобы мнение человека из официального кабинета не вызвало у Вас доверия именно по причине места моей работы. Поскольку я все-таки считаю себя журналистом. И во власть пошла, чтобы защитить права журналистов. Ведь не каждого в эти самые кабинеты пускают. В Госсовете работаю уже шестой год. При моем участии в Татарстане, или как говорят московские журналисты – в Татарии, сформировалась парламентская журналистика, какой раньше не было. Потому что раньше не было парламента.

А до того, как прийти в кабинет на площади Свободы, побывала в ситуации, похожей на ту, в которой последний год находилось НТВ. Коллеги по редакции, которые меня, в то время главного редактора газеты "Казанские ведомости", прежде поддерживали во всем, не получив несколько раз подряд зарплату, посоветовали мне замириться с учредителями. Как оказалось, степень их внутренней свободы была равна двум зарплатам. И мне пришлось уйти с поста главного редактора и из журналистики вообще, потому что по правилам мэра Казани я бы играть никогда не стала.

Единственно, что отличает редакцию «Казанских ведомостей» от НТВ (не беру в расчет уровень профессионализма и все другие критерии – не о них речь) – это то, что НТВ набрало кредитов, а у нас такой возможности не было. Нас перестали финансировать из городского бюджета сразу, как в газете появилась критическая статья депутатов городского Совета о том, как глава администрации Казани К.Исхаков незаконно получил квартиру. Деньги, которые мы перед этим заработали и откладывали на новое оборудование, пришлось пустить на зарплату.

Я, как и Вы, обратилась к Президенту Минтимеру Шаймиеву за помощью, потому что знала: и меня, и нашу газету он уважает. Достаточно было его звонка Камилю Исхакову, чтобы тот отстал от меня. Нашему Президенту говорить много не надо. И мне, кстати, это нравится. Долгая болтовня о крепости власти без ее фактического наличия – большая ли цена такой власти? Не это ли разрушило Россию во времена Ельцина?

Сегодня, с высоты опыта работы в государственном органе республиканского значения, я пытаюсь понять, почему Шаймиев тогда не сделал этого шага. Может, он надеялся на мои бойцовские качества. Может, в глубине души ему такая острая газета тоже была не нужна…

Итак, взгляд со стороны на ситуацию с НТВ. Возможно, мы не знаем всей информации, но это тоже наша, журналистов, проблема. Так пишем и говорим, что приходится десять раз проверять, где правда, а где кривда.

В конфликте НТВ и «Газпрома» столкнулись две базовых ценности нового времени – свобода слова и неприкосновенность частной собственности. И еще вопрос, какая важнее. Конечно, для нас с Вами, для гражданского общества, несмотря на его зачаточное состояние, первая ценность «первее». А как для нашей страны, которая устала быть нищей побирушкой, для людей, которые устали жить в этой стране? Им ведь, в отличие от многих богатых людей, некуда отсюда уехать. А потому как убедить их, что Гусинского, который живет в испанской вилле, журналистов НТВ, которые получали ежемесячно приличные суммы в долларах, надо поддержать?

Простые люди ведь не знают, сколько стоит телевизионное производство и канал европейского класса. Они не понимают, что хорошему журналисту надо платить гораздо больше сегодня, чтобы в будущем это отразилось на кошельке каждого. Так что не сердитесь на тех, кто считает деньги в ваших кошельках. Такую жизнь им создали не без нашего, журналистов, участия.

Я много думала о роли СМИ в обществе. Были на то причины и общего порядка, и личные. И хотя не могу полностью отнести далее сказанное на свой личный счет, буду говорить о нас в целом, о корпоративной ответственности журналистского сообщества, и о частной вине НТВ тоже. Все мы немало способствовали укреплению бандитского капитализма в России. Почему мы не предупредили людей об опасности МММ и «народного автомобиля» Березовского? Почему вешали им лапшу на уши по поводу того, что в новой России все будут богатыми хозяевами? Ведь мы-то знали, что это если и случится, то весьма нескоро, а до этого тысячи людей станут питаться из мусорных баков? Почему мы не внушили российским нуворишам, что богатство досталось им по счастливому стечению обстоятельств и обязаны они этим миллионам граждан, которые теперь живут в нищете?

Я не раз была организатором благотворительных акций и знаю, как не любят нынешние русские расставаться со своими деньгами. Они их лучше в казино промотают. Бывая за границей, всегда удивляюсь, почему наши люди так вызывающи в своем достатке? Можно подумать, что они заработали свои миллионы долларов необыкновенным умом, необыкновенным трудолюбием и чудо-смекалкой. Впрочем, без последнего качества стать богатым в России нельзя. Богатые – в основном те, которые умеют ходить по трупам (фигурально, а порой и в прямом смысле), и те, кто их обслуживает.

Вы никогда не задумывались над тем, как трудно жить в нашей стране бедным? Им делать нечего в наших магазинах (в московском ГУМе и мне делать нечего); не для них многие формы современного досуга, тогда как в советские времена на отдых в Болгарию выезжали целыми семьями и водители, и врачи, и учителя… В последние годы и наше родное телевидение смотреть глазами бедного человека без слез невозможно. Во-первых, простой человек журналистов вообще не интересует. Если включать только московские каналы, то в стране не сеют и не пашут, а о том, что добывают уголь, можно узнать только из хроники забастовок. Разве не так? Во-вторых, вы думали когда-нибудь над тем, как воспринимается людьми, годами не получающими зарплату, глумливая реклама о новом роскошном белье и телеэкране на потолке?

Я понимаю уязвимость своей позиции. Но научились ведь на Западе уважать бедность. Бедному совсем не надо ходить в люксовый универмаг – у него свой магазин, где торговая фифа не оскорбит его достоинства даже взглядом, не то что словом. Почему на НТВ не была востребована эта тема? Было у вас когда-то «Времечко» или «Сегоднячко». Пусть псевдонародные программы, но простые люди смотрели их взахлеб. Знаю по некоторым своим знакомым. Во многом по нашей журналистской вине «улица корчилась безъязыкая». Журналисты просто не замечали, как живет трудовой человек. У него не брали интервью, никого его проблемы не интересовали.

Газеты отгородились от читателей, издавна привыкших обращаться в редакции с жалобами и просьбами. «Редакция не выступает ходатаем в официальных инстанциях» – и все тут. Сюжеты об акциях протеста и душещипительных историях отдельных людей не в счет – эти темы интересовали тележурналистов лишь как повод для сенсаций, не более того. Во общем не без участия журналистов в стране создано государство, от которого теперь воротит и бедных, и богатых.

Это с вашим участием, коллеги из НТВ, Россия получила на новый срок больного, немощного и физически, и духовно Президента. Я не голосовала за него, но вы навязали мне его всей своей пропагандой, действуя заодно с политтехнологами, в том числе заморскими. Конечно, на НТВ не было своего Доренко. Вы действовали более умно. И вас за это вознаградили. И меня, рядового зрителя, тоже. Я без всякой иронии. Потому что до этого я смотрела НТВ, только когда приезжала в Москву. (После успешных выборов Бориса Ельцина в 1996 году он сделал ТНВ щедрый подарок – его и сегодня смотрит вся страна, как «Первый» и «Россию 1» – Л.А.) Но дары, которые дает власть, она может и забрать назад. Теперь мы как раз в этой ситуации.

Помню, в разгар предвыборной кампании Бориса Ельцина один умный журналист (к сожалению, не помню его фамилию) написал в «Журналисте» мудрые слова: а что если власти понравится, когда ей лижут все места? Помните, в то время «лизали» все. Но никто тогда эти слова не услышал. Что теперь стенать? Журналистская братия получает то, что заслужила. По сути, мы сами вырыли яму, в которую теперь угодили со всей страной сами.

Когда вашего Гусинского посадили в следственный изолятор, моя мама обрадовалась: наконец-то спросят с богатых, куда девались народные денежки. Она у меня без особого образования и судит обо всем со своей колокольни. Я ей сказала тогда: вот когда рядом посадят других олигархов, возможно, и спросят. А пока уже награбленное хотят разделить по-новому. По-моему, ситуация с тех пор не очень сильно изменилась, хотя рядом с Гусинским оказался Березовский.

Не хотелось бы обобщать, потому что среди моих знакомых тоже есть богатые, но это приличные люди. Сближает их одно – на старте экономических реформ они оказались у заветного краника. Но краников, к сожалению, на всех не хватило. Некоторые это понимают, и особо совестливые рефлексируют по этому поводу. Знакомый банкир как-то говорил мне, что ему стыдно быть богатым в бедной стране. Так вот, «сожрали» этого банкира конкуренты – в мире богатых с такими рефлексиями делать нечего.

Как смыть с понятия «собственность» то, что налипло на него за годы так называемых реформ? Не об этом ли думает сегодня Владимир Путин? Почему ни в одном своем комментарии журналисты НТВ не подумали о том, что у него есть какая-то сверхзадача, которая не менее важна, чем свобода слова? Ведь теперь надо отмывать в глазах людей такие краеугольные понятия, как собственность, рынок, акция, если мы не хотим остаться на обочине мировой цивилизации.

А Вы никогда не думали о том, что ситуация с НТВ – это, возможно, шикарная подстава для Президента? Уж слишком много обстоятельств, которые заставляют думать о том, что он попал в западню. Я могу, конечно, ошибаться, поскольку не имею достаточной информации. Но недавно к нам приезжал Виталий Третьяков из «Независимой газеты», мы говорили с ним, и после этого я получила дополнительные аргументы для своей точки зрения.

В вашем споре с «Газпромом» я, безусловно, на стороне НТВ, поскольку мне нравится, как ваша телекомпания работает. Меня радует, что у сотрудников вашей телекомпании высокие зарплаты, потому что это – один из важных факторов вашего профессионализма. Зависимому и бедному журналисту трудно чувствовать себя свободными, а несвободный журналист – это и не журналист вовсе, а прислужник. Для меня лично без разницы, кому он прислуживает – государству или олигарху. И Ваша работа на НТВ – лучшее доказательство того, что можно оставаться свободным журналистом и на канале, хозяином которого – олигарх.

События, связанные с Гусинским, отразились не только на ваших отношениях с Кремлем, но и на вашем взгляде на жизнь, на Россию (имею в виду не Вас, Светлану Сорокину, а всех тележурналистов НТВ). Я бы не увидела в этом больших проблем для себя лично. Поскольку, кроме ваших комментариев, имею много других источников информации и привыкла делать выводы и оценивать сама. А как быть тем, для кого НТВ было единственным светом в оконце?

Вы стремительно теряете профессионализм в оценке людей и фактов, вы резко меняете лицо канала. А новое лицо мне совсем не симпатично. Ранее вам всегда удавалось оставаться как бы над схваткой, и это делало комментарии того же Евгения Киселева для меня лично весомыми, я им доверяла, к его мнению прислушивалась и порой под его воздействием даже меняла свою точку зрения на то или иное событие или факт. Сегодня Киселев очень похож на сварливого школьного учителя, который всем недоволен, и не может скрыть этого недовольства. Его менторский тон начинает сильно раздражать.

Как журналист, я много изучала конфликтных ситуаций и, как правило, они заканчивались одинаково: после длительного противостояния порой практически невозможно понять, кто прав, а кто виноват, поскольку обе стороны меняются к худшему. Аффектация – не лучший способ доказательства собственной правоты. Ваш конфликт с властью, с Путиным – не исключение из этого правила. Мне одинаково не симпатичны обе стороны этого конфликта. Но если отсутствие симпатий к власти, особенно к таким ее представителям, как господин Лесин, меня нисколько не тяготит, то перемены на НТВ тревожат. Потому что у меня, к сожалению, нет другого источника, из которого я получала бы полную и объективную информацию о стране, в которой живу, и о мире. Но теперь и у вас зачастую вместо фактов – одни комментарии, причем односторонние и субъективистские, вместо критики власти – примитивные разборки с ней, поводом для которых может стать любой повод.

Если бы Вы знали, как было противно смотреть ваш канал в дни, когда обсуждали новый российский гимн. Не потому, что мне, в отличие от вас, совсем не хотелось политизировать эту ситуацию. И не потому, что не со всеми вашими доводами я была согласна. Шутливая фраза «А не поменять ли нам народ?» в эти дни перестала быть просто шуткой. Потому что впервые я, как малая частица этого народа, почувствовала неуважение к себе, хотя и не была среди тех, кого вы в те дни «клеймили».

Вы тогда были столь решительны в отстаивании своей позиции, что поневоле вспомнилось: «Кто не с нами, тот против нас!» И я вдруг увидела баррикаду, и мне был предложен жесткий выбор. И я впервые встала не по вашу сторону. В знак протеста. Кто дал вам право унижать мою мать, которой больше музыки Глинки нравится гимн Александровна? Ей вообще сегодняшняя жизнь не нравится, она с ностальгией вспоминает прежние времена, она никогда не любила Ельцина, потому что своим крестьянским умом понимала истинную цену его демократии. В отличие от журналистов НТВ, она ничего от новой жизни не получила, кроме мизерной пенсии. Разве у нее нет права на мнение, отличное от мнения ведущего «Итогов»? И почему мнение большинства таких людей, как моя мать, вдруг стало представлять угрозу для демократии в России?

Против гимна тогда выступили практически все программы НТВ, кроме, разве что, «О, счастливчик!» И везде вы отступили от своего главного принципа – в поиске истины слушать обе стороны, уважительно относясь к оппонентам.

Что самое печальное – как мне показалось, это была атака не столько на сам гимн, сколько на нового Президента. В последнее время НТВ мне очень напоминает Зюганова во времена Ельцина: о чем бы ни говорил, обязательно скажет об антинародном ельциновском режиме. Что бы Ельцин не сделал – все плохо! И у вас так же. Порой вы Путина ругаете за то, что в прежние времена Ельцина – хвалили. Как после этого доверять вашим оценкам?

На этом, пожалуй, прервусь. Наверняка Вы со мной не согласитесь. Не соглашайтесь. Но, прошу, все-таки подумайте, почему у такого преданного зрителя вашего канала, как я, появился вдруг повод для таких грустных размышлений. Я постаралась найти такие слова, чтобы не обидеть Вас лично. Хотя сказать хотелось жестче.

Не забывайте, что агрессия рождает агрессию. Агрессивность НТВ – лучший подарок тем, кто хотел бы покончить с демократией в России.

С уважением

Любовь АГЕЕВА

Необходимое послесловие

К сегодняшнему НТВ у меня неоднозначное отношение. Ценю новостные программы, они по-прежнему высокопрофессиональны. Ведь многие ваши репортеры обучались на Западе, где опыта побольше. Интересно делается «Центральное телевидение». Среди всех ток-шоу на политические темы безусловно выделяю «Место встречи» с Андреем Норкиным.

Но это, пожалуй, всё, ради чего я переключаю кнопку на пульте на НТВ. Кто-то называет его мужским каналом – за обилие сериалов, в котором убитых немереное количество, кто-то желтым – за программы о «звездах» нашего времени. Журналисты следят за их свадьбами, разводами и прочей чепухой с точки зрения интеллигентного человека. Судьбы простых людей их интересуют меньше. А точнее – вообще не интересуют, если нет в сюжете какой-то «клубнички». Так что мои ощущения 2001 года оправдались в полной мере.

Журналисты все постепенно пристроились. Татьяна Миткова и еще несколько журналистов осталась на ТНВ. Евгений Киселев нашел себя в Киеве, где критиковать Путина можно без всякой опаски. Леонид Парфенов создал несколько интересных циклов просветительских программ, которые можно купить на видеодисках. В последнее время его что-то не видно, а жаль - яркий журналист. Нет на экране Светланы Сорокиной - она преподает в Высшей школе экономики, она член Академии Российского телевидения.

Ну а мы, зрители, как я и предполагала, потеряли не просто интересный профессиональный телеканал, но и в целом адекватное телевидение, которое помогает человеку жить, а не возбуждает его инстинкты согласно известной формуле – страх, смерть, секс. Уже практически нет авторской журналистики, которая была тогда в СМИ и в Москве, и в Казани. Сегодня коллеги предпочитают писать на другие темы, а не об экономике и тем более политике. Так спокойнее...

Такие вот неюбилейные у меня мысли по случаю юбилея ТНВ.