В октябре 2002 года исполняется 450 лет со времени завоевания Казанского ханства войсками русского царя Ивана Грозного. Это событие имеет исключительное значение для татарского народа.

Это – рубеж, который во многом изменил естественное развитие государственности татар, а потому до сих пор многими воспринимается как кровоточащая рана. Мы попытаемся взглянуть на взаимоотношения Руси и Казанского ханства беспристрастными глазами, как и полагается историческому изданию, представив слово всем, кто захочет высказаться по этому поводу. При одном условии: наша задача – не копить взаимные обиды, а извлекать исторические уроки. Сегодня это не менее важная задача, чем в 1552 году и на всех других исторически значимых этапах развития государственности татар.

Первым представляем слово человеку, безусловно, беспристрастному. Немецкий исследователь Андреас КАПЕЛЛЕР написал книгу «Россия как многонациональная история», которая в прошлом году вышла на русском языке. Вспоминая 1552 год, мы еще вернемся к исследованиям этого автора.

Казанское ханство занимало среди татарских государств – наследников Золотой Орды особое положение. Хотя его социально-политическая система отроилась по образцу Золотой Орды, включая теоретически неограниченную власть хана из династии Чингизидов и положение татарской аристократии, которая на caмом деле существенно ограничивала эту ханскую власть, все же Казанское ханство не было степным государством с кочевническим населением.

Его владения первую очередь охватывали сельскохозяйственные угодья и леса. «Татары там человечнее, чем в других ханствах, они живут в домах, занимаются сельским хозяйством, ведут торговлю и редко воюют», – утверждал в первой половине XVI века дипломат Герберштейн.

Традиции оседлой, земледельческой и высокоразвитой исламской культуры в Среднем Поволжье восходят к Х веку, когда волжские булгары основали здесь свое государство, которое стало мощным фактором и сыграло важную роль торгового посредника между Прибалтикой и мусульманским Востоком. Казанское ханство, таким образом, опиралось на двойные традиции – Волжко-Булгарского государства и Золотой Орды.

Население Казанского ханства состояло, в основном, из пяти этнических групп. Тюркоязычные, исповедующие ислам казанские татары образовывали социальный и политический верхний общественный слой: они несли службу в коннице, участвовали в управлении и в качестве вознаграждения получали земельные владения.

В Казани, которая была большим, насчитывающим около 20000 жителей городом и центром волжской торговли, жили волжские купцы, ремесленники, духовенство и ученые. Литература, историческая наука, архитектура казанских татар формировали форпост исламской культуры на восточном краю Европы. Хотя существовал также слой татар-крестьян, однако сельское население Казанского ханства было, в основном, нетатарским.

К югу, по правому берегу Волги, жили тюркоязычные чуваши и финноязычная мордва. Они занимались прежде всего рыбной ловлей и бортничеством в лесах. По большей части к северу по левому берегу Волги, проживали финноязычные марийцы и удмурты, у которых, кроме названных занятий, большую роль играла охота. Представители всех четырех нетатарских этносов платили хану небольшой ясак, за поступлением которого ответственность лежала на местной верхушке. Но в остальном они вели почти ничем не потревоженный образ жизни в своих сообществах, в которых сохранялся родовой общественный строй, традиционные отношения и анимистические верования.

Казанское ханство, таким образом, не сильно отличалось от Московского государства по своему хозяйственному укладу, социально-политическому устройству и уровню экономического и культурного развития. Однако этому качественному равенству не соответствовали количественные различия.

Территория маленького Казанского ханства имела ограниченные природные, экономические и людские ресурсы и была в этническом и политическом отношении менее гомогенной (однородной по составу), чем Московское государство. 2 октября 1552 года огромное русское войско под предводительством молодого царя Ивана IV завоевало город Казань:

«И уже о помочию всесильного Господа нашего Исуса Христа и молитвами нашей Владычицы и Богородицы… Богом венчанный наш царь православный и великий, князь Иван Васильевич, самодержец всея Руси брався с нечестивыми и одоле их до конца, царя казанского Едигера Махмета изыме и знамена их взяша и царство, и град многолюдный Казанский восприят. В полон же повело царь имати жены и дети малые, а ратных за их измены избити всех», – так свидетельствует официальная русская летопись тех лет.

Завоевание Казани было беспримерным шагом в истории Московского государства. Если «собирание русских земель» еще могло опираться на исторические, династические и религиозные оправдания, то аннексия суверенного государства, которое никогда не принадлежало Руси, а было составной частью империи Чингизидов, основанной в недрах Монгольской империи, и исламского общества, ломала традиционные правовые нормы. Поэтому в современных источниках и многочисленных произведениях русской историографии завоевание Казани объяснялось и оправдывалось множеством часто искусственно и произвольно сконструированных доводов и аргументов, таких, например, как защита от разбойничьих набегов казанских татар, наказание за их измену, крестовый поход против неверных (как в выше цитированной летописи), освобождение от ига Крыма и Османской империи.

По традиции и образцу теории «собирания русских земель», Казанское ханство также определялось как вотчина московских государей, как «исконно русская земля», что в свою очередь снова увязывалось с династическими претензиями, восходящими ко временам Киевской Руси.

… Завоевание Казанского ханства и последовавшее через четыре года завоевание Москвою Астраханского ханства являются ключевыми, эпохальными событиями в истории России и всей Евразии. Североевропейское Московское государство с преобладающим в нем до сих пор восточнославянским православным населением окончательно превращается теперь в мультирелигиозную и полиэтническую Империю. Установление контроля над волжским путем и связанное с этим расчленение надвое евразийской Степи превращало московских государей в наследников ханов Золотой Орды. Так что русскую восточную политику последующих десятилетий можно характеризовать как «собирание золотоордынских земель».

«Казанские истории», №4-5, 2002 год