19 июня 2002 года в Национальном культурном центре «Казань» состоялось открытие международной научно-практической конференции «Христианство в Волго-Вятском регионе: история и культура».

Основные задачи конференции – изучение истории христианства в этом регионе; развитие религиозной толерантности с учетом примера межконфессионального согласия в Республике Татарстан; обсуждение истории и современного положения христианских святынь региона; развитие сотрудничества между научными и культурными учреждениями стран-участниц конференции; расширение международных контактов научных учреждений Казани; разработка совместных проектов.

Конференция проходила под эгидой Московской патриархии и Международного союза антропологических и этнологических наук при ЮНЕСКО. Участником конференции был митрополит Ташкентский и Среднеазиатский ВЛАДИМИР.

Мы предлагаем вашему вниманию его доклад на этой конференции.  

Митрополит Ташкентский и Среднеазиатский ВЛАДИМИР

Взаимоотношения мировых религий - один из важнейших во­просов как истории, так и современности. От того, как складыва­ются эти отношения, зависят судьбы народов и государств. В на­ши дни, когда некоторые идеологи искусственно и искусно разжигают межрелигиозную рознь, становится насущной необхо­димостью знание не только собственной веры, но и межрелигиоз­ных отношений.

Уже на протяжении нескольких десятилетий на Западе мусси­руется тезис об исламской угрозе человечеству. Он возник в свя­зи с ближневосточным конфликтом и развивался по мере усиле­ния давления Запада на мусульманские страны. Появилась теория противостояния Севера и Юга, в которой утверждается, что столкновение христианской и мусульманской цивилизаций якобы неизбежно. А после трагедии “черного вторника” президент США Джордж Буш даже обмолвился страшными словами: “крестовый поход”, за что ему впоследствии пришлось извиняться.

К сожалению, злокачественная пропаганда с Запада успела пе­рекочевать в некоторые российские средства массовой информа­ции.

Для России же, многонациональной страны, где испокон ве­ков в мирном соседстве жили православные и мусульмане, подобная трактовка действительно существующей проблемы мо­жет стать смертельно опасной. Попытаюсь доказать, что миф об исламской угрозе не имеет под собой ни религиозных, ни исторических оснований, а лишь является инструментом порочной геополитики.

Православие - это религия Божественной Любви. Святое Евангелие заповедует любовь ко всем людям, без различия их на­циональности и убеждений. А в Коране, главной вероучительной книге мусульман, сказано: “Ты несомненно найдешь, что самые близкие по любви к мусульманам те, которые говорят: "Мы хри­стиане!". Это потому, что среди них есть священники и монахи и что они не превозносятся” (Сура 5 “Трапеза”, аят 85/82).

Коран именует христиан “людьми Священного Писания” (“ахл-аль-Китаб”) и признает за ними право на собственный путь к Богу. Мировые религии - христианство и мусульманство - дружест­венны по своим вероучительным основам. А конфликты между ними могут возникнуть лишь тогда, когда эти основы подверга­ются извращению.

Мне, православному архиерею, выпало на долю служить в странах Центральной Азии, в регионе, где накоплен уникальный полуторавековой опыт не просто добрососедства, а сотрудниче­ства и содружества православных и мусульман. Этот опыт побы­вавшая в нашем краю в 1995 году делегация Всемирного Совета Церквей признала образцовым и поучительным для всего мира.

Для современной же России внедрение такой модели межрелиги­озных отношений насущно необходимо. Должен подчеркнуть, что являюсь решительным противником так называемого гиперэкуменизма, то есть попыток создать на основе мировых религий некое единое суперучение.

Православие и Ислам представляют собой несовместимые типы мировоззре­ния: мы по-разному представляем себе Единого Бога и вечность Божию. Однако перечень добродетелей в Православии и Исламе почти одинаков. Если Православие называют религией любви, то Ислам име­нуют религией справедливости. По сути, различие наших миро­воззрений - в том, какое из этих двух великих чувств должно гла­венствовать при служении человека Всевышнему, на его пути в вечность. Но в земных делах справедливости не о чем спорить с любовью.

“Блаженны миротворцы, ибо они сынами Божиими нарекутся”, - заповедует Евангелие. “Кто примирит и уладит, милость тому от Аллаха; ибо Аллах любит справедливых”, - гласит Коран.

К сожалению, никакая религия не застрахована от извращений, насаждаемых самозванными вождями и учителями, которые ис­кажают вероучительные основы. Например, в России существо­вали изуверские секты хлыстов и скопцов, адепты которых счи­тали себя истинными христианами, а сейчас из-за рубежа сюда проникают различные тоталитарные секты, тоже именующие себя христианскими, хотя их деятельность есть поругание учения Христова. То же относится и к Исламу.

Сегодня западная пропаганда пы­тается представить весь исламский мир рассадником терроризма и наркоторговли, хотя эти преступления - по сути антимусуль­манские. В Средней Азии я живу рядом с мусульманами, почти еже­дневно общаюсь с ними. Смею надеяться, что разбираюсь в Ис­ламе лучше, чем те, кто дерзает судить об этой религии издалека, распространяя заблуждения и предубеждения.

Прошу извинения у присутствующих здесь мусульман за то, что буду говорить о вещах, превосходно им известных, но, может быть, не столь хо­рошо известных остальной части аудитории.

ТЕРРОРИЗМ совершенно абсурдно считать специфически му­сульманским явлением. Этот метод политической борьбы известен с древнейших времен: античный пример теракта - убийство импе­ратора Юлия Цезаря древнеримскими республиканцами. В новой истории террор приобрел особо злодейский характер - появились взрывчатые вещества, при применении которых были “побочные жертвы”: гибли невинные люди, не имеющие к полити­ке никакого отношения. Хуже того: террористы начали сознательно убивать невинных с целью запугать общество.

Российские народо­вольцы, чернопередельцы, эсеры, европейские “красные бригады”, “ирландская республиканская армия”, баскские сепаратисты - все эти террористические организации отнюдь не были мусульмански­ми. В арабском мире терроризм возник как акт отчаяния во время ближневосточного конфликта. Однако никаких религиозных оправ­даний этого зла не существует и быть не может.

Человек - любимейшее создание Бога, которого христианство называет Вселюбящим, а мусульманство - Милостивым и Мило­сердным. Каждая человеческая душа в очах Всевышнего дороже всей материальной вселенной с ее звездами и галактиками. Убий­ца, отнимающий у невинного человека величайший дар Божий - жизнь, совершает чудовищное преступление, оскорбляет Божест­венного Создателя. Это азбучная истина для всех мировых рели­гий.

Строжайшая заповедь Библии гласит: “Не убий!” В мусуль­манском Коране звучат грозные слова: “Кто убьет человека без вины, тот как будто бы убил людей всех”. Террорист - убийца невинных - не может быть ни христианином, ни мусульманином. Какими бы лозунгами ни прикрывался террорист, он служит не Милосердному Богу, а злобному сатане. НАРКОТИКИ.

К этому злу мусульманство, воспрещающее своим последователям даже алкоголь, относится совершенно не­терпимо. Улемы Таджикистана издали целую книгу “Учение Ис­лама против наркотиков”. В этой книге приведена очевидная трактовка ряда аятов Корана и хадисов, говорящих о “веществах, помрачающих разум”, наркоделец там приравнивается к отравителю, а наркоман - к самоубийце. Первый, по действовавшим во вре­мена халифов нормам шариата, должен быть зашит в мешок с ядо­витыми змеями и утоплен в стоячей воде, о втором сказано в хадисе: “Тот, кто убил себя какой-либо вещью, на Страшном Суде будет казним этой вещью” - то есть наркоман обрекается на веч­ную “ломку” в адской бездне. Как наркоман, так тем более и массо­вый убийца-наркоделец, преступают строжайшие требования Ис­лама.

И трудно себе представить худшее глумление над мусульманской религией, чем действия талибов, которые ставили на мешках с героином печать “Исламский эмират Афганистан”.

Религия - дело Небесное, политика - дело земное. И те, кто ради власти или выгоды устраивают политические или нацио­нальные спекуляции на религии, оскорбляют Божественное Пра­восудие. Некоторые экстремисты выступают под лозунгами “чистого Ислама” и “халифата”, но от дел их пахнет кровью не­винных жертв терактов и героиновой “белой смертью”. Эти ло­зунги украдены экстремистами у просвещенных мусульман.

До­кументальные исследования свидетельствуют о том, что Ислам времен Арабских халифатов совершенно несовместим с нынеш­ними экстремистскими спекуляциями. Видный российский правовед Леонид Сюкияйнен говорит:

“Не представляю, как можно бороться с исламским экстремиз­мом, не заботясь прежде этого о развитии мусульманской культу­ры, образования, не заботясь о признании важной позитивной ро­ли уникальной и самобытной исламской цивилизации. Самая эффективная борьба с экстремизмом - это внедрение иных, тра­диционных исламских ценностей”.

С этим утверждением невоз­можно не согласиться. Ключевым периодом в становлении мусульманской цивилиза­ции являлась эпоха Арабских халифатов, которую именуют золо­тым веком Ислама. Какой же была мусульманская империя, по­дарившая миру гениев науки и искусства, дивные произведения зодчества, поэзии, философской мысли? Арабские завоевания, приведшие к созданию империи хали­фов, носили характер миссионерских военных походов.

Как из­вестно, Коран непримиримо относится ко всем видам язычества. И мусульмане применяли к язычникам жесткую миссионерскую практику: в жилище огнепоклонника или шаманиста поселялся воин-араб и следил за тем, чтобы все обитатели дома исполняли обряды Ислама. Но совершенно иным – благожелательным было отношение му­сульман “к ближайшим по любви людям Священного Писания” – христианам.

Свидетель создания халифата – сирийский Патриарх Тимофей I писал восторженно:

“Арабы, которым Бог дал власть над миром в эти дни, как вы знаете, не только не противодейст­вуют христианству, но хвалят священников и святых Господа нашего, помогают церквям и монастырям”.

В окружении основателя Ислама Мухаммеда, как известно, было немало христиан. Христианином был Варака ибн-Науфал, его близкий друг и брат его первой жены Хадиджи. Мусульмане очень почитают Хадиджу, называя ее “матерью верующих”. Ва­рака занимался переводом Библии на арабский язык. О нем сам Мухаммед заявлял, что Варака “не нуждается в обращении в Ис­лам, поскольку стоит на правильном пути”.

Личным секретарем Мухаммеда и первым переписчиком Корана был несторианский иеромонах Сергий. Когда на Мухаммеда ополчились язычники, его укрыл от гонений христианин - император Эфиопии. Христиан­ских правителей основатель Ислама заверял в близости их убежде­ний: “Свидетельствую, что Иса (Иисус) Сын Мариам (Девы Марии) есть Дух Бога и Его Слово”. Все это хорошо знали и помнили араб­ские мусульмане и не видели оснований для того, чтобы относиться к христианам хуже, чем основоположник их вероучения.

В халифате христианство заняло положение хотя и не государ­ственной, но признанной и уважаемой религии. При дворе хали­фов были представлены православные, несторианские, яковитские священнослужители, в обязанность которым вменялось молиться о здравии повелителя империи. Христиане могли зани­мать сколь угодно высокие государственные посты: из их рядов выходили визири левой руки (“госсекретари”) и казначеи (“министры финансов”) халифата. Когда халиф Мамун основал Дом мудрости (“Академию наук”), во главе его был поставлен христианин Абу Захария Юханна. Разумеется, в создании велико­лепия золотого века Ислама первенствовали мусульмане, но можно назвать десятки имен христианских ученых и деятелей культуры, внесших заметный вклад в достижения халифата.

В пе­риод расцвета Арабский халифат пришел к толерантности даже по отношению к язычеству: в 738 году наместник халифа Наср ибн-Сейяр провозгласил полную амнистию идолопоклонникам. Ислам “золотого века” создал просвещенное, веротерпимое и открытое общество, перенимавшее достижения и восточной, и европейской античности для развития собственной цивилизации.

Классическое мусульманство не имело ничего общего с терро­ризмом и наркоторговлей. Клин в отношениях между христианским и исламским мирами был вбит отнюдь не мусульманами, а римо-католиками, начав­шими в эпоху Средневековья так называемые крестовые походы, по сути дела являвшиеся военными авантюрами. Это было во­пиющее извращение веры Христовой - абсурдная попытка наса­ждать учение Божественной Любви силой оружия.

Под спекуля­тивным лозунгом “освобождения Гроба Господня” папские войска явились на Восток как грабители, насильники и убийцы. Во время одного из своих походов крестоносцы разгромили Константинополь: великой христианской державе был нанесен удар, от которого она уже не сумела оправиться. На протяжении веков многократно возникали тяжелейшие конфликты между мусульманами и римо-католиками, несторианами, а затем и протестантами.

Однако исследователи, умеющие отделять религию от политики, могут засвидетельствовать: на всем протяжении истории между Исламом и Православием конфликтов не возникало. Восточные православные патриархаты - Константинопольский, Антиохийский, Александрий­ский - сохранились на территории мусульманских империй и поныне свободно действуют в мусульманских странах.

Православию, в отличие от западных христианских конфессий, чужда миссионерская агрессивность. Смирение является одной из главных православных добродетелей. Православная Церковь при­зывает свою паству не к активности внешней, а прежде всего к очищению и украшению добродетелями собственной души -“ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит”.

Такое учение не может не вызывать уважения у мусульман. Здесь уместно еще раз вспомнить призыв Корана: любить христиан, которые “не превозносятся”. В Средней Азии мусульмане увидели в Православии дружест­венную религию, даже несмотря на то, что появление Правосла­вия в этом краю последовало за его завоеванием Россией - след­ствием борьбы между Российской и Британской империями за сферы влияния в Азии.

“Лев британской разведки” Сидней Рэйли называл политику России в Туркестане странной, но эффектив­ной. Действительно, англичанам, привыкшим применять админи­стративное насилие в завоеванных ими странах, могла показаться странной позиция российских властей - не покорять, а просто присутствовать, не навязывать своих взглядов и традиций, а под­держивать местную культуру и религию. В инструкциях направлявшимся в Туркестан чиновникам сразу же за призывом к верности Отечеству и Царскому престолу сле­довало требование: “проявлять справедливость к нуждам и инте­ресам мусульман”. Полностью были сохранены привилегии, до­ходы и владения (вакуфы) исламского духовенства, которые не облагались налогом. Вдобавок преподавателям мусульманских учебных заведений - медресе и мектебов - стали выплачивать госу­дарственное жалованье.

За счет имперской казны был массовым ти­ражом издан Коран (кстати, именно здесь, в Казани) и весь тираж был безвозмездно передан исламскому духовенству. Крупные дота­ции выделялись на реставрацию старинных мечетей. На личные средства императора Александра III, Миротворца, в Ташкенте была восстановлена из развалин знаменитая мечеть Джами.

В обращен­ной к “белому царю”, как здесь называли российского императора, благодарственной речи казий туркестанских мусульман Мухаммед Мухитдин-Ходжа говорил: “Повсеместно у всех народов наиболее почитаются два предмета: религия и знание. И правитель, оказы­вающий покровительство этим двум предметам, большей милости оказать не может”.

Эти мудрые слова не мешало бы услышать не­которым современным российским политикам, занятым исключи­тельно экономическими проектами. Разгадка “странной” политики имперской России видится в том, что политика эта была проникнута духом Православия - духом смирения, братолюбия и кротости. Поэтому не удивительно, что мусульмане Центральной Азии с добротой и радушием встретили иноземцев - православных русских людей.

Православие явилось в этот край отнюдь не как торжествую­щая религия завоевателей, а смиренно, лишь для пастырского окормления крестьян - переселенцев из густонаселенных районов России. К этим бедствующим скитальцам отнеслись здесь с высо­ким милосердием. Иеромонах Харитон, очевидец тех событий, свидетельствовал: “Местные жители сочувствуют бедным пере­селенцам, без того многие поумирали бы с голоду и нужды”.

Русские крестьяне и в далеком краю помнили о родной право­славной вере. Как только они обживались на новом месте, первой их заботой становилось создание храма. И в этом им помогала щедрая рука мусульман. Три сельских храма в Туркестане были полностью построены на средства мусульманских благотворите­лей. Деньги на строительство сохранившегося поныне и ставшего монастырским Свято-Георгиевского храма в Чирчике пожертво­вал местный имам.

В списке главных вкладчиков строительства крупнейшего в регионе Самаркандского Свято-Алексиевского собора указаны “купцы из мусульман Алимбековы”. Храмы Средней Азии отличались особой красотой лепных ук­рашений, применением в своем убранстве традиционной для ме­стных народов резьбы по алебастру и карагачу; храмовые здания и ограды украшались восточными мозаиками. При этом мусуль­манские мастера считали для себя делом чести - работой на вакуфе - участие в создании православных храмов.

Знаменитые соборы Ферганской долины являлись совместными шедеврами славянского и тюркского искусства. Увы, большинство этих творений было уничтожено большевицкими варварами. Вместе православные и мусульмане Туркестана творили дела благотворительности, создавали приюты для детей-сирот. Кроме средств православных братств, большой помощью в этом стал дар эмира Сайда Алимхана, приславшего десять тысяч червонцев “на доброе дело”. В приютах вместе воспитывались сироты раз­ных национальностей, но при этом Закон Божий русским детям преподавал священник, а детям мусульман - мулла.

Утвердившееся уже в XIX веке содружество православных и мусульман в Центральной Азии с течением времени только креп­ло. Однако ничто так не сближает людей, как совместно перене­сенные страдания. Большевики-богоборцы с одинаковой яростью обрушили репрессии на Православие и Ислам. Одни и те же ко­щунники взрывали храмы и жгли мечети. Одни и те же чекисты арестовывали священника и имама. Одни и те же “воинствующие безбожники” врывались в дома православных, срывали со стен и рубили топорами иконы, а в дни Рамадана вламывались в дома мусульман и силой запихивали им в рот пищу, заставляя нару­шить пост.

Перед лицом свирепых гонителей мусульмане и пра­вославные проникались взаимным сочувствием, стремились по­мочь друг другу. Если Сибирь времен большевицких репрессий называют зем­лей мучеников, то Центральная Азия должна быть названа землей исповедников - сюда во множестве ссылали твердое в вере пра­вославное духовенство. Здесь в разных городах и селениях пре­терпевали ссылку девятнадцать архиереев Русской Православной Церкви.

В Ташкенте за Боткинским кладбищем располагался це­лый городок православных ссыльных, который местные жители называли “Шанхаем”. Там в сараях, шалашах, землянках жили более трех тысяч священников и монашествующих. По свиде­тельству очевидцев, в этот “Шанхай” каждый день приходила группа мусульман-узбеков, раздававших пищу и одежду, а ведь за помощь ссыльным их самих могли репрессировать.

Известны случаи, когда мусульмане укрывали православных от гонений, рискуя собственной жизнью. Так, известной среднеазиатской подвижнице игумений Лидии (Нагорновой), которой уже был подписан “расстрельный” приговор, помог бежать от ареста му­сульманин по имени Джура. Проверенное на протяжении полутора веков и закалившееся в испытаниях содружество Православия и Ислама в Средней Азии успешно развивается в наши дни.

Восстановлены традиции вза­имной благотворительности и общих благотворительных проек­тов, среди которых - гуманитарная помощь Таджикистану во время шедшей там гражданской войны. Постоянными стали кон­сультации духовенства и совместные выступления по вопросам нравственного воспитания, просвещения, общественной жизни. Транслировавшийся по телевидению Узбекистана цикл моих бе­сед с муфтием был посвящен выявлению общих для наших рели­гий идеалов созидания, неприятия греха и порока.

Недавно со­вместными усилиями Среднеазиатской православной епархии и Духовного управления мусульман Киргизстана была предотвра­щена легализация тоталитарных сект, которую этой республике пытались навязать представители ОБСЕ. В 1995 году на Ташкентском межрелигиозном форуме “Совместно жить под одним небом” православным и мусульман­ским духовенством региона было принято совместное Обращение к народам Центральной Азии. В этом документе, в частности, го­ворится:

“Мусульмане и православные видят свою общую задачу в соз­дании процветающих, высоконравственных, духовно просвещен­ных обществ в своих родных государствах Центральной Азии...

Мы сознаем стоящие перед нами вопросы и задачи в стремле­нии удовлетворить духовные потребности наших народов. Мы рассмотрели эти многочисленные проблемы, в особенности в об­ласти воспитания молодежи, а также подготовки кадров религи­озных наставников... Как добрые соседи и искренние сотрудники в укреплении наших государств, мы решительно настроены на борьбу со всяким искаже­нием образа наших мировых религий...

Мы стоим за религиозную свободу, однако нас беспокоит, ко­гда ею злоупотребляет все растущее число иностранных миссио­нерских организаций.

Мы озабочены их действиями, несущими разделение, их невниманием к нашей культуре и традициям, их агрессивной религиозной пропагандой и тем, что они используют материальные нужды людей в целях прозелитизма... Нам необходимо усилить нашу работу по религиозному про­свещению народов, чтобы поиски смысла жизни не приводили людей к вступлению в чуждые группы и секты”.

Видится, что точно такие же общие проблемы и задачи стоят перед православными и мусульманами Российской Федерации. Традиционные религии - как Православие, так и Ислам, - со­зидательны для государственного строительства, ибо воспитыва­ют своих верующих в добродетелях патриотизма, законопослушания, честного труда на общее благо, крепости семейных устоев, милосердия в отношении к страдающим и обездоленным.

Совершенно очевидно, что человек, воспитанный в таких добро­детелях, становится образцовым гражданином любого государст­ва. Эта очевидность уже вполне осознана правительствами рес­публик Средней Азии, где как мусульманское, так и православное просвещение получает действенную государственную поддержку.

К несчастью, эту истину до сих пор не поняли власти России. Российские СМИ до сих пор позволяют себе выпады, которые нельзя   расценить   иначе   как   рецидивы   преступного “воинствующего безбожия”, а также доходящие до клеветы на­падки на Православную Церковь и на мусульманскую религию. Упомянутое выше “искажение образа мировых религий” прово­цирует опаснейшую межрелигиозную рознь и в России, где Пра­вославие и Ислам вкупе исповедует абсолютное большинство на­рода.

Этому злу традиционные мировые религии должны противостоять сообща. Опыт такой совместной борьбы уже имеется. Кто поддержал Русскую Православную Церковь в протестах против демонст­рации на канале НТВ чудовищного по богохульству фильма Скорцезе? Ни одна из действующих в России западных сект и словом по этому поводу не обмолвилась: так сектанты сами за­свидетельствовали свое равнодушие к Христу Спасителю.

Пра­вославных поддержали мусульмане, также возмущенные ос­корблением Иисуса Христа, которого они почитают под именем Безгрешного Исы. Абсурдно было бы нападать на христианство как таковое из-за деятельности лжехристианских сект вроде “Богородичного цен­тра” или “Белого братства”. Однако подобную подмену вслед за западными идеологами совершают их российские подражатели, пытающиеся представить Ислам в “образе врага”, “рассадника экстремизма”.

Сущность пропагандисткой подмены в том, что на толерантную и миролюбивую мусульманскую религию силятся возложить ответственность за преступления тоталитарной секты ваххабитов. Слово “ваххабизм” сейчас у всех на слуху, но вокруг сути это­го явления существует настоящий заговор молчания. Ни лидеру чеченских мусульман Ахмату-Хаджи Кадырову, ни одному из видных исламских улемов, ни ученому с мировым именем Лео­ниду Сюкияйнену, ни мне, знающему мусульманство не пона­слышке, несмотря на многократные попытки, ни в одном дейст­вительно массовом российском СМИ не дали возможности сказать о том, что такое ваххабизм.

Здание начинается с фундамента, затем возводятся стены, соз­даются архитектурные украшения. Так и мировые религии, обре­тя основы вероучения, в ходе истории осмысляют их, из поколе­ния в поколение укрепляются, украшаются трудами самых разумных и преданных своей религии людей. Это прямое естест­венное развитие, непрерывное духовное строительство.

Пренеб­режение историческим опытом религии, самовольные радикаль­ные “реформы и новшества” неминуемо приводят к искажению самих вероучительных основ (хотя под лозунгом “возвращения к основам” такие новшества зачастую и проводятся). Таким обра­зом на месте грандиозного храма мировой религии еретик-реформатор возводит домик собственного изобретения - секту.

Протестантизм, пытавшийся “начать историю христианства с XVI века”, породил бесчисленное множество сект, стремительно размножающихся в наши дни и все дальше уходящих от учения Христа. Подобно этому действовал и ваххабизм, силящийся начать ис­торию мусульманства с XIX века и проявляющий все большую враждебность к классическим направлениям Ислама.

ВАХХАБИЗМ - это модернистское движение в Исламе, около двух столетий назад распространившееся на Аравийском полу­острове под лозунгом “очищения Ислама от суеверий”. Суеве­риями, по мнению ваххабитов, были все труды мусульманских ученых, все благочестивые обычаи (адаты), вообще все, что про­исходило в исламском мире со времен четырех первых халифов. В XVI веке секта баптистов заявляла, что христианство до их по­явления якобы “существовало невидимо”. Подобно этому и вах-хабиты объявили, что до их прихода “весь мусульманский мир находился в заблуждении”, то есть на протяжении полутора ты­сячелетий Ислама просто не существовало. Апеллируя к “четырем халифам”, ваххабиты среди многого другого “сбросили с корабля современности” наследие четырех великих имамов: в ваххабизме упразднены все канонические школы суннизма - ханафитский, ханбалитский, маликитский и шафитский махзабы.

Ваххабизм представляет собой “облегченный вариант” Исла­ма: не нужно изучать тонкости мусульманского права, книги му­сульманских мыслителей прошлого. Зато в качестве дополнения к образованию ваххабиты стали учреждать при мечетях училища рукопашного боя, а затем - в лагерях по подготовке боевиков в Пакистане, Афганистане, Чечне - стали обучать владению ору­жием, проведению диверсий, методике пыток.

При “экспорте” ваххабизма за пределы Аравии он обнаружил явственные призна­ки тоталитарной секты, специализирующейся на преступлениях против человечества, в том числе и против мусульман, террориз­ме и наркобизнесе. По сути, все мировоззрение ваххабитов сводится к одному ло­зунгу: “Убей неверного!” Ничего подобного нет ни в Коране, ни в Сунне, ни в одном классическом мусульманском источнике.

Более того, выясняется еще одна тайна ваххабитов: они считают подле­жащими уничтожению “неверными” всех приверженцев классиче­ского Ислама, всех мусульман, не принадлежащих к их секте. Ректор Московского исламского университета имам-хатыб  Марат Муртазин говорит:

“Даже беглое знакомство с учением ваххабизма показывает, что оно нацелено на то, чтобы оправдать борьбу с "кафирами".

К последним относят и мусульман, кото­рые, по мнению ваххабитов, не соответствуют рамкам, установ­ленным этим течением. Дается определение, что к неверным от­носятся те, кто посещают могилы предков и просит у них заступничества, проводит поминки, раздает милостыню тем, кто ее не заслуживает. Но обвинять человека в неверии только за эти поступки и, соответственно, разрешать его убийство и ограбле­ние, явно не соответствует духу Ислама как религии милости и милосердия...

Для ваххабита мусульманином является только ваххабит. Центр тяжести ваххабитского учения лежит в сфере политической, и его целью является установление "ваххабитского порядка" путем вооруженного джихада”. А вот что пишет политолог из Германии Леонид Левитин: “В ваххабизме присутствуют два главных, базовых положения: такфир и джихад (религиозная война)...

Тафир - это обвинение в неверии всех мусульман, которые не согласны с ваххабитами. В отношении таких мусульман предусмотрена смертная казнь или убийство... Такфир ваххабиты распространяют в странах, насе­ление которых в большинстве привержено Исламу”.

К этому нужно добавить откровения боевика из банды Джумы Намангани, угрожавшей Узбекистану:

“В Афганской провинции Файзенбау нам преподавали основы партизанской войны: учили организовывать рейды в тыл противника, устраивать взрывы объ­ектов коммуникации, связи и жизнеобеспечения, планировать и проводить физическое устранение государственных лиц. При каж­дом боевом центре есть мулла, проповедующий "чистый Ислам" (то есть ваххабизм). Мулла говорил нам, что террор необходим для по­беды Ислама и что любой муфтий или имам, не принимающий "чистый Ислам", должен быть физически уничтожен”.

Имеющий уши да слышит. Вот что несет эта секта мусульман­ским народам. Дело рук ваххабитов - надругательство над места­ми мусульманских паломничеств зияратом Хеди в Чечне и Сулейман-Тоо в Киргизии. Дело рук ваххабитов - убийства муфтиев Таджикистана и Дагестана, уже двенадцати чеченских имамов, настоящая “террористическая охота” на Ахмата-Хаджи Кадырова.

Дело рук ваххабитов - и развязывание унесших жизни десят­ков тысяч мусульман гражданских войн в Афганистане и Таджики­стане, и длящаяся поныне трагедия Чечни. Еще в 1996 году Конгресс мусульман Северного Кавказа по­требовал “объявить ваххабизм вне закона и немедленно расфор­мировать вооруженные группировки проваххабитского характе­ра”. Однако за ваххабитов вступились юристы из федерального центра, заявившие, что запрет этой тоталитарной секты якобы на­рушает свободу религий.

Московские законники самоуверенно решили, что разбираются в мусульманских делах лучше, чем са­ми мусульмане. Результат этой федеральной “толерантности” из­вестен: ваххабиты сформировали армию, вторглись в мирный му­сульманский Дагестан и России пришлось иметь дело с вооруженным авангардом ваххабизма, которым руководил из Афганистана Усама бен Ладен, вложивший в эту бойню огром­ные деньги.

Тысячи убитых, десятки тысяч беженцев, кровь, до сих пор льющаяся в многострадальной Чечне, - вот результаты деятельности невежественных “правозащитников”. Нельзя забывать, что именно дагестанские мусульмане первы­ми грудью стали на пути ваххабитов, не позволив им осущест­вить чудовищный план - расколоть Россию по Волге и Уралу. Нельзя забывать и о том, что до сих пор есть силы, желающие ввергнуть Россию в межрелигиозное братоубийство. И те россий­ские журналисты, которые внедряют миф об “исламском экстре­мизме”, по невежеству или злонамеренно содействуют этим си­лам.

Повторяю: у нас с мусульманами разная вера, но клевета с точки зрения любой религии есть смертный грех, навлекающий гнев Божий. И недоброй славы “Аль-Каида”, и Талибан, и “Харакат уль-Ансар”, которая сейчас провоцирует индо-пакистанскую войну, - это не мусульманские, а ваххабитские ор­ганизации. Бандитов надо называть бандитами, террористов - тер­рористами, ваххабитов - ваххабитами, а не исламистами.

Православие и Ислам в многонациональной России имеют одинаковое, древнее происхождение: к одному историческому периоду относятся Крещение Руси при святом равноапостольном князе Владимире и исламизация Булгарского царства, государства предков казанских татар и башкир.

Вряд ли российские му­сульмане вслед за ваххабитами согласились бы признать, что многие поколения их предков заблуждались и коснели в суеве­рии. Тем более едва ли согласились бы это признать чеченцы, из­древле исповедовавшие суфизм - поэтическую форму мусуль­манства, которой ваххабизм особенно враждебен.

Но беда в том, что безбожный режим СССР искоренял всяческую духовность, и после обретения свободы совести оказалось, что народы утратили глубину знаний о вере своих предков и им не хватает просвещен­ных религиозных наставников. На этом духовном вакууме начали спекулировать иностранные конфессии и секты. Искажения сознания верующих, порожденные религиозным невежеством, приводят к фанатизму и экстремизму.

Фанатики следуют не основам вероучения, а самозванным вождям. Недавно по телевизору показали тринадцатилетнего террориста, который признается, что не читал Коран, но тем не менее “ведет джихад”. Кто обманул этого несчастного ребенка? И кто виноват в том, что ни он, ни, очевидно, его родители не знают собственной религии?

Лучшее лекарство от экстремизма - широкое просвещение в духе традиционных религий. Это поняли в Центральной Азии, где в начале 1990-х годов также возникали тревожные явления. Так же, как на Северном Кавказе и в других мусульманских ре­гионах России, ваххабитские эмиссары в Ферганской долине про­водили “кампании по захвату мечетей”, вытесняя наставников классического Ислама.

На саудовские деньги создавались банд-формирования, совершались теракты. Узбекистан ответил на эту угрозу не только и не столько правоохранительными мерами - в стране была создана система мусульманского просвещения тра­диционной для Центральной Азии школы Ханафийа. В Ташкент­ском Исламском университете глубоко изучается наследие му­сульманских мыслителей прошлого, их юбилеи празднуются на государственном уровне. Реставрируются мусульманские памят­ники и возводятся новые, среди них достойный эпохи халифата по красоте мавзолей знаменитого мухаддиса имама аль-Бухари в Самарканде.

Теперь узбекские мусульмане слушают просвещен­ных имамов, а экстремистская демагогия о якобы “чистом Исла­ме” получает должный отпор. Одновременно в Ташкенте открыта православная Духовная семинария, создается Духовный центр Православной Церкви - реальное противоядие действиям лже­христианских тоталитарных сект. Это мудрая государственная политика, вследствие которой традиционные религии становятся опорой государства.

По поводу инициируемых Западом попыток столкнуть тради­ционные для России, дружественные между собой христианскую и мусульманскую религии имам Марат Муртазин говорит:

“Бесценный исторический опыт мирного сосуществования му­сульманских и православных народов в Российской Империи в течение столетий является залогом того, что мы сумеем противо­стоять силам, пытающимся разжечь огонь межцивилизационного столкновения именно на территории России. Мы обязаны вывес­ти эту опасность за пределы нашей страны, выбить почву из-под ног у тех, кто хотел бы еще раз поэкспериментировать над нашей страной и нашими народами. Исламский мир может навсегда убедиться в том, что Россия не станет врагом мусульман и не бу­дет вести войну против Ислама именно потому, что она право­славно-мусульманская страна...

С другой стороны, и западные партнеры должны четко понять, что Россию нельзя превратить в марионетку, которая разыгрывала бы карту межцивилизационных столкновений, народы России нельзя сделать жертвами этой иг­ры. Если у кого-то на Западе есть желание разжечь факел подоб­ной войны, пусть займутся этим у себя дома...

Только мир и со­гласие в обществе для такой великой православно-исламской державы, как Россия, - вот наш призыв и наш лозунг”.

Все видные российские мусульманские деятели единодушно говорят о своем патриотизме, о своем желании видеть родную Россию страной межнационального и межрелигиозного согласия, процветающим и сильным государством.

Нет никаких оснований для того, чтобы сомневаться в искренности этих свидетельств. Еще в начале XX века замечательный православный исповедник, архиепископ Димитрий (Абашидзе) утверждал: “Мусульмане всегда были верными друзьями Российской державы”. О том же подробно, приводя множество фактов, писал выдающийся ислам­ский просветитель Исмаил-бей Гаспринский.

И ныне в созидании будущего России, в преодолении того тяжелого положения, в котором она находится, православные и мусульмане должны быть вместе. Речь идет отнюдь не о богословских дискуссиях, не об обсуж­дении тонкостей вероучений. В наши дни, когда есть силы, раз­жигающие межрелигиозную рознь, подобные дискуссии могут оказаться даже вредоносными. Нужно понимать: в отличие от протестантизма или ваххабизма, Православие и Ислам - это дей­ствительно древние религии, они неколебимы в своих основаниях и движутся сквозь историю как бы по параллельным путям.

Как ни парадоксально это звучит, но именно яркая несовместимость учений Православия и Ислама, практическая нереальность вза­имных миссий создают перспективы для их плодотворнейшего сотрудничества. Речь должна идти о выявлении общего для на­ших религий созидательного и нравственного потенциала. Мы должны объединить наши усилия в борьбе с равно неприемлемы­ми для нас явлениями - моральным растлением народа, пропа­гандой разврата и насилия, наконец, с искажениями образа наших религий в действиях псевдохристианских сект и лжеисламских экстремистов. Россия сделалась ареной нашествия всевозможных иностран­ных миссионеров, стремящихся раздробить российское общество на мелкие группировки по религиозному признаку.

Прозелитизм - попытки перевести в иные верования людей, поколения предков которых были православными или мусульманами, - тревожит как православных, так и мусульман. Такие попытки базируются на текущих из-за рубежа финансовых потоках, фактически на под­купе, но такая “торговля человеческими душами” есть кощунст­во. Диалог Русской Православной Церкви с западными конфес­сиями оказался практически бесплодным. Сладкие слова о Церквах-сестрах, которые произносил папский Рим, обернулись униатским “крестовым походом” на Украине и нынешней римо-католической экспансией в России. Невзирая на декларировав­шийся Всемирным Советом Церквей запрет на прозелитизм, вхо­дящие в эту организацию протестантские деноминации ведут в России активнейшее миссионерство.

Что касается Ислама, то это толерантная религия, но к прозелитизму в своей собственной сре­де мусульмане относятся крайне болезненно. В Киргизии уже многократно доходило до рукопашных побоищ между киргиз­скими мусульманами и киргизами, превращенными в прозелитов западных конфессий.

Тревогу в Центральной Азии вызывает и активность Ватикана: даже в Туркменистане, где нет ни одного католика, папский легат стремится учредить свою епархию. Спрашивается: могут ли быть патриотами своих государств поклонники “живого бога” в лице Римского папы, адепты иеговистского центра в Бруклине или фа­натики “вождя джихада” Усамы бен Ладена?

Повторю еще раз: просвещение в духе традиционных религий - Православия и классического Ислама - становится задачей не только духовной, но и государственной. За годы “перестройки и реформ” Россия смогла перенять у За­пада отнюдь не высокие технологии и материальное преуспеяние, а только так называемую масс-культуру. В нынешних российских СМИ пропаганда разврата, всех видов смертного греха стала не менее тотальной, чем пропаганда атеизма в СССР.

Порнография, проституция, содомия, педофилия, преследуемые законом во многих странах Востока и Запада, в России сделались фактически легальными. Подмена свободы совести “свободой от совести”, вопиющее попрание законов не только Божеских, но и человече­ских, вот против какого зла должны совместно восстать православ­ные и мусульмане. Позор современной России - вакханалия детоубийств-абортов, массовая детская беспризорность и сиротство, эпидемия нарко­мании, от которой “сгорают” сотни тысяч российских юношей и девушек.

Могут ли с этим мириться те, кто верует в Единого Всемилостивого Бога? Наш общий враг - это и терроризм, одина­ково противный и Православию, и настоящему Исламу. После бан­дитских терактов в Москве и Буйнакске Духовное управление рос­сийских мусульман выступало с заявлением, в котором сказано:

“С душевным содроганием и болью восприняли мусульмане России террористические акты, унесшие сотни жизней мирных граждан, среди которых беззащитные дети, женщины, старики... Мусульма­не, как все люди доброй воли, осуждают эти жестокие бесчеловеч­ные акты убийства невинных людей. Подобные действия противо­речат принципам всех мировых религий, в том числе и Ислама”.

Нужно прямо сказать, что насаждаемый российскими телека­налами культ насилия и жестокости является прямой провокаци­ей распространения и терроризма, и преступности, и таких про­тивоестественных для многонациональной России явлений, как расистское движение скинхедов.

Святейший Патриарх Москов­ский и всея Руси Алексий II отмечает:

“На телевидении почти ни одного часа не обходится без показа того, как рекой льется чело­веческая кровь. Нас пытаются убедить, что человеческая жизнь ничего не стоит. В сознании людей, и особенно молодого поколе­ния, фундаментальные ценности, на которых зиждется общество: уважение к человеческой личности, сострадание, милосердие -превращаются в пустой звук.... Тем самым пропагандисты жес­токости и насилия ставят себя в один ряд с террористами. После терактов 11 сентября американцы резко изменили свою политику в кино и на телевидении. Были запрещены для показа и положены на полку десятки уже отснятых фильмов со сценами жестокости и насилия... Другая картина на российском телевидении. У нас по-прежнему любое выступление против показа насилия пытаются квалифицировать как попытку введения цензуры”.

Православные и мусульмане едины в неприятии порока и без­закония, тех оскорбляющих Пречистого Бога явлений, которые православные называют смертным грехом, а мусульмане  – «ширк» (нечестием). Мы должны вместе протестовать против то­го, что народу России навязываются богопротивные мерзости. У православных и мусульман нет ни исторических, ни тем более новых оснований для взаимного недоверия.

Во времена богобор­ческого режима СССР Православие и Ислам одинаково подверга­лись гонениям, выстояли и ныне могут засвидетельствовать: бу­дущее России - в возрождении ее традиционной духовности. Православное и мусульманское духовенство должно смелее идти навстречу друг другу, организуя консультации, встречи, совме­стные благотворительные проекты, общие выступления, вместе бороться за просвещение и нравственность.

Если мы будем в этом едины, наши силы умножатся и к нам начнут прислушиваться го­сударственные деятели, заслуживающие этого имени.

«Казанские истории», №13-14, 2002 год