Что остается от человека, кроме улиц и пароходов?

18 октября 2013 года

Одна из улиц Ново-Савиновского района носит имя Рашида Мусина. И далеко не все, кто на ней живет и кто бывает на транспортных остановках с этим же именем, знает, в честь кого названа эта улица.

Журналист и общественный деятель Римзиль Валеев в своей статье, написанной специально для «БИЗНЕС Online», поделился своими воспоминаниями о бывшем первом секретаре Татарского обкома КПСС Рашиде Мусине.

Рашид Мусинович похоронен на Арском кладбище.

УЛИЦЫ С ЧЕЛОВЕЧЕСКИМИ ИМЕНАМИ

Проезжая по казанским улицам, я всегда готовлюсь ответить на вопрос юных попутчиков о людях, чьим именем названая проезжая часть с домами и дворами. Да и любому человеку не вредно знать, кто это был и что сделал на белом свете для народа и любимой отчизны. Или хотя бы для города. Для эрудиции, чтобы оправдать звание казанца, да и вообще…

«Кто такой Рашид Мусин?», – этот вопрос часто напрашивается на улице Ямашева или Чистопольской, откуда сворачиваешь на Мусина. Здесь есть одноименная остановка транспорта. В течение дня слово «Мусин» повторяется сотни раз. А может тысячи. Неподалеку – мечеть Болгар, к которой человек и улица Мусин не причастны.

Партийный государственный деятель Р.М.Мусин был первым секретарем Татарского обкома КПСС и умер на этом посту в 1982 году. О деяниях и заслугах, истории возвышения Р.М.Мусина и о его стиле правления почти ничего не известно. Даже поисковики Yandex и Google мало что покажут, разве что портрет с партбилета и никаких легенд и иллюзий.

ТОЛЬКО ВЧЕРА ОНИ ХОДИЛИ СРЕДИ НАС

Еще несколько лет назад в театре или на улице можно было встретить Баки Урманче, Рустема Яхина, Гарифа Ахунова, Гульшат Зайнашеву, Хайдара Бигичева и других славных деятельней татарской культуры. И даже договориться о встрече, вместе попить чая, поговорить о чем-то важном. Теперь их имена стали адресом для казанцев, фактом истории. У них началась другая биография.

А давно ставшие географическими понятиями и историческими терминами имена Лобачевского, Бутлерова, Пушкина, Достоевского, Чехова, как имена Мусы Джалиля и Фатиха Карима известны по школьным учебникам. Но они тоже нуждаются в постоянном обновлении контента. Чтобы не случилось как с поэтом-романтиком Хади Такташем, кстати, умершим в 30 с небольшим лет от обычной простуды или пневмонии, чьи стихи звучат в устах многих как текст медитации. Для обычных казанцев это имя сейчас означает название одной из городских ОПГ. Или как с удивительным, масштабным общественным деятелем и просветителем Сардаром Ваисовым, о котором мало что знают жители названной его именем улицы.

Недавних руководителей Советского района г.Казани Анатолия Шуртыгина и Альберта Камалеева старшее поколение казанцев еще помнит. Не знаю, как будет лет через сто. Возможно, улицы, названные в честь них, сохранят эти имена. Бывших мэров Казани Александра Бондаренко и Павла Тунакова я тоже знал, беседовал с ними. Теперь они тоже стали улицами. Для меня это какое-то мистическое превращение, игра судьбы и шалость истории.

КТО ЖЕ ОН, РАШИД МУСИН?

«Пробиваем» в Интернете. Заглядываем в энциклопедию. Очень скупа информация о человеке, чьим именем названа большая и красивая улица, пересекающая магистральный проспект Ямашева и популярную в народе Чистопольскую улицу. Один и тот же текст повторяется всюду. И почти нигде нет фотографии, как описания заслуг.

Рашид Мусинович Мусин – советский партийный и государственный деятель, первый секретарь Татарского обкома КПСС

Родился 12 ноября 1927 года в деревне Чатра Топорнинского района Башкирской АССР.

• 1950 – окончил Московский энергетический институт.
• 1950-1952 – работал бригадиром, затем инженером Казанской тепловой электростанции №1.
• 1952 – вступил в КПСС.
• 1953-1956 – освобождённый секретарь парткома ТЭЦ-1.
• 1956-1957 – директор ТЭЦ-1.
• 1957-1958 – секретарь парткома Совнархоза Татарского экономического административного района.
• 1958-1961 – заместитель председателя Совнархоза Татарского экономического административного района.
• 1961-1979 – первый секретарь Казанского горкома КПСС.
• 1979-1982 – первый секретарь Татарского обкома КПСС.
• 1980 – член Президиума Верховного Совета СССР.

Умер 2 октября 1982 года. Похоронен на Арском кладбище в Казани. Его именем названа улица в Казани.

Прямая, как лыжная палка, биография. Редкое постоянство. В этой жизни не чувствуется никаких смятений, крайностей, поисков себя. Родился, учился в школе, окончил институт в Москве, работал на ТЭЦ-1 на трех должностях, потом в каком-то непонятном сейчас совнаркоме, в парткоме и зампредом. И в горкоме партии, первым – 18 лет. И три года первым обкома КПСС. И все. Только улица. Так можно потерять первоначальный смысл географических названий.

А еще в свободной общедоступной энциклопедии приписано: «Известен своей активной борьбой с «татарским национализмом».

Трудно понять, как директор ТЭЦ и партбосс закрытого для туристов города мог бороться с национализмом и чего добился. Это уже вопрос к соратникам.

Нет, я не говорю, что первый секретарь обкома – по-нынешнему – президент или губернатор региона – маленький и незаслуженный человек. Это огромная должность. Я просто удивляюсь – почему так мало информации осталось от человека, который занимал трон, не меньший, чем хан Туктамыш или князь Владимирского или Новгородского княжества? И это почти нормальное явление.

Сходите на Арское кладбище, на могилу Лобачевского или Арбузова. И других многих известных и не очень личностей. Понятия и смысл их судеб могут распустить ветки только в вашем сознании.

Со временем все мы становимся именем на камне с датой рождения и смерти. Но все равно хочется больше узнать то, что скрыто за дефисом между этими цифрами.

По своей привычке, искренне удивляюсь. Пытаюсь подобрать слова и факты, чтобы объяснить любознательному юному существу, кто он и что сделал, человек, носивший имя улицы в Ново-Савиновском районе. Трудно!

Попробуйте сразу сказать нынешним интернет-мальчикам о Джалиле или Ершове. Тем более о Чернышевском или Щапове. Или о Нариманове. Для этого еще знать надо. И верить. И сохранить интерес к факту, который не должен потерять смысл.

ТРИ ГОДА ГЛАВНЫЙ В ТАССР

Не знаю, кто как, а я немножко знал Мусина. Кто-то знает гораздо больше меня. Но молчит. Да и причины нет, чтобы вспомнить его. А ведь Рашит Мусин был преемником легендарного Фикрета Табеева и предшественником одного из последних секретарей ЦК КПСС – Гумара Усманова и первого Президента Татарстана Минтимера Шаймиева! По-моему, это важно и интересно!

Согласен, так близко в истории не копаются, даже памятники ставят 40 лет после финала жизни. Ни за что не взялся бы писать мемуары и записывать интервью о временах нынешних или 5-10-летней давности. Да и вряд ли кто расскажет. И рискованно печатать одну из версий правды, когда кто-то другой может выложить свою версию и затеять скандал. Кому это надо?

И все же хочу написать о том минимально известном мне о Рашите Мусине. Все-таки большая должность. Тем более он земляк – родом из нынешнего Кушнаренковского района Башкирии, где когда-то немножко я работал в районной газете. О Фикрете Ахметзяновиче Табееве написаны сотни статей, вышли о нем вышли две большие книги. Хоть Мусин фигура немножко поменьше, но все равно не настолько, чтобы к названию улицы не было нечего добавить.

ЧТО ОТ НЕГО ОСТАЛОСЬ?

Человек 18 лет руководил Казанью, это почти как Камиль Исхаков и Ильсур Метшин, вместе взятые. И хоть немного – был главным человеком в республике. Но наследие у него скромное. Вряд ли остались какие-то важные материальные ценности. Материалов для нашего брата журналиста тоже мало. Вот какой была коммунистическая система! Нет человека, есть бумага по форме, анкета. Архив беден.

К 90-летию Татарстана открылась замечательная выставка, на сайте Национального архива остались ее материалы. Там можно увидеть имена и портреты с партийных билетов (и Мусина тоже!) всех руководителей Татарстана разных лет, прочитать их биографии.

Очень поучительные судьбы! Многие из них репрессированы. Некоторые уже погасли.

Некоторые живы и сейчас. Все одинаково интересны, но говорить и писать о них практически невозможно. Об одних писать нечего, нет материалов, публичных выступлений интервью, фильмов. А других ворошить, беспокоить нельзя, да и ни к чему это. Рано еще, страсти не улеглись. А потом утрясется, будет поздно, не так уж горячо. Вот тогда и разрешат, и напишут. Без нас.

И все же, в порядке исключения из традиций, я поделюсь скромными познаниями о Рашите Мусине.

КАК Я ВРУЧАЛ ВЕРИТЕЛЬНУЮ ГРАМОТУ КАЗАНСКОМУ ХАНУ

В советское время собкоров центральной прессы подбирали тщательно. Элита, так сказать. Всего 3-4 человека – «Правда», «Известия», «Труд», «Комсомольская правда». Потом еще «Сельская жизнь» и «Социалистическая индустрия» открыли корпункты. И собкоры были на особом положении. Доступ к первым лицам, авто из партийного гаража. Чтобы попасть в центральную прессу, нужно было иметь журналистскую квалификацию, мышление на общесоюзном уровне, знания, политическую культуру, независимость и работоспособность. Так что подбирали долго, в муках.

После учебы в Москве, пятилетней работы в Уфе меня пригласили в «Комсомолку». Предложили 4 города. Конечно, я выбрал Казань, поскольку первый диплом был по татарской филологии и журналистике. Здесь два года не могли подобрать собкора, Москва и Казань спорили.

Требовались и журналистский уровень, и знание татарского, так как тогдашний руководитель ТАСС Фикрет Табеев был авторитетен в Москве, мог опротестовать. Когда появилась моя кандидатура, первый секретарь обкома комсомола Шамиль Агеев (ныне известный экономист, руководитель Торгово-промышленной палаты РТ) с подачи моих казанских знакомых изучил мою персону. Даже в Москве в ЦК ВЛКСМ специально встречались. Он вроде не видел причины для возражения. Сказали, что Табеев согласился.

После утверждения в бюро ЦК ВЛКСМ еду в Казань, а Табеев уже посол в Афганистане! Там начиналась долгая война, складывалась новая биография Фикрета Ахметзяновича как дипломата и государственного деятеля союзного уровня.

Так что меня приехали представлять новому первому обкома партии Мусину. Нас пригласили в кабинет на четвертом этаже здания, где сейчас работает Кабинет министров, окнами к памятнику Ленина. Солидный мужчина с красноватым лицом, грозный, сразу стал ругаться, почему местного, казанского журналиста не нашли. Наверное, говорит, товарищ Валеев – хороший парень, но когда он освоится, вникнет к местным условиям?

Сам приехал в 23 года, помнит, как было трудно (через год стал секретарем парткома ТЭЦ!). А мне было уже 30 лет. Представляющий меня член редколлегии Алексей Быстров расстроился, сразу понял, что работать мне здесь трудно.

А я понял, что Мусину кто-то идеологов настучал на то, что казанскую креатуру Москва не пропустила. Обычное доносительство верноподданных и стремление мелких чиновников перевести стрелку от себя, настроить против кого. Я сразу смекнул и про себя насмехался. По такому пустяшному поводу стучать по столу, повышать голос при первой же встрече?

Крутой, однако, новый казанский хан. Я догадался, что наезд на ни в чем не повинного комсомольского лидера Шамиля Агеева не случаен. Ведь он входил в Табеевское окружение, был членом бюро обкома партии. А в Казани начиналась чистка, которая обычно следовала после смены первых лиц. Да и пускать «чужого», не присягнувшего лично ему журналиста было неприятно. Директор ТЭЦ и первый секретарь горкома тогда мог дать только разгон и вставлять пистон, такая работа.

После Табеева, возглавившего республику в 32 года, известного политической риторикой оратора и университетского доцента, построившего заводы и города, громившего вольнодумную татарскую интеллигенцию, новому партбоссу ТАССР Мусину нужен был другой фон, свой имидж сурового чистильщика. А что он мог сделать с собкором «Комсомолки», утвержденным в Москве по согласованию с Табеевым (так я с ним никогда и не встретился)?

ТАКОВЫ ПАРТИЙНЫЕ МАНЕРЫ

Так что мы ушли после церемонии вручения «верительной грамоты» с не лучшим впечатлением. Может быть, Мусин потом и отошел от беспричинного гнева. Может быть, партийное самодурство было не самой характерной его чертой? Или это было настолько банальным явлением комчванства, что никто не представлял иных повадок?

Я нисколько не обиделся на партийного вождя, но к нему больше не обращался. Нужные вопросы решались без него. Если чувствовал какое-то давление на себя, уезжал в другие подшефные регионы на сборы фактов – в Чувашию, Марийскую АССР, Кировскую область. Там товарищи были поскромнее. Теперь выяснилось, что и Табеев, оказывается, был не так уж плохим руководителем, и дела шли по-разному, одной краской не нарисуешь.

Площадь Свободы. Вдали здание Татарского обкома КПСС

Рашида Мусина иногда слушал на совещаниях, он чаще всего дела вел сурово. Чиновники боялись его. А мы, журналисты, интеллигентность и простоту больше ценим. Насчет интервью Мусина не беспокоили.

НЕ УСПЕЛ РАЗВЕРНУТЬСЯ – ЭТО ХОРОШО ИЛИ ПЛОХО?

Рашид Мусин тоже оставил какой-то след в сознании народа. Возможно, где-то остались следы конкретных добрых дел. Или люди, спасенные им. Долго же командовал хозяйством. Может быть, в энергетике осталось наследие его опыта, не знаю.

За три года на посту первого секретаря Татарского обкома КПСС он развернуться, как лидер республики, не успел. Я сохранил какое-то ощущение неблагополучия и жалости. Думал, вот какими делает людей система. Или сами они создают такую систему.

2 октября 1982 года после первого занятия нового учебного года политсеминаров в Доме политпросвещения мой хороший товарищ Ильгиз Рахманкулов, начальник управления связи, предложил проехать на его машине. По пути позвонили на бортовой телефон – только у него была такая аппаратура. Передали, чтобы Ильгиз позвонил в обком. Он заехал домой, чтобы позвонить с надежного телефона и вернулся с загадочным, изменившимся лицом. Он прошептал мне на ухо секретную на тот момент информацию, что на даче в Боровом Матюшино скончался первый секретарь Рашид Мусин. Ему было 56 неполных лет. Я и раньше чувствовал, что жизнь его завершается. Не знаю почему, но я не видел его будущего. Хотя никогда к всякой мистике или призванию Вангелии не склонялся.

Говорят, накануне кончины он вернулся из Чистополя, с 70-летнего юбилея первого секретаря Григория Полющенко.

С этого момента начиналась новая история, о которой, наверное, напишут позже, другие. Может быть с большим знанием дела. А в архиве осталось личное дело с документами:

«Мусин Рашид Мусинович (1927-1982) – первый секретарь Казанского горкома КПСС (1961-1979), первый секретарь Татарского обкома КПСС (1979-1982)».

К делу приложены следующие документы:

1. «Автобиография, аттестат, студенческий билет, зачетная книжка, диплом Московского энергетического института, билет участника Всесоюзного парада физкультурников в Москве (1946 г.); удостоверения, мандаты, трудовая книжка, военный билет, личное дело директора ТЭЦ-1 (1956-1957).

2. Переводы статей из газет «Дейли-Ньюс» (Мозамбик) о пребывании партийной делегации из Татарии в объединенной Республике Танзания (1982 г.), письмо учительницы д.Байгуль Зилаирского района БАССР о выступлении Р.Мусина по башкирскому радио (1982 г.), телеграммы от Л.Брежнева, Э.Шеварднадзе, М.Соломенцева, Б.Ельцина, Ю.Чурбанова по случаю награждения орденами и избрания первым секретарем Татарского обкома КПСС.

3. Фотографии встреч делегаций во главе с 1-м секретарем ЦК СЕПГ Э.Хонеккером, секретарем ЦК КПСС А.Кириленко, председателем СМ СССР А.Косыгиным, шейхом Кувейта».

Это все, что осталось от Рашида Мусина. А еще в Казани осталась улица. И остановка транспорта.

Римзиль Валеев

(с небольшими сокращениями)

29.09.2013

Газета «БИЗНЕС online»

Размещается в «Казанских историях» по разрешению автора

Послесловие от Любови Агеевой

Я не знала Рашида Мусина лично, но знала людей из его близкого окружения, немало слышала о нем от чиновников разного уровня, в том числе партийных. Отзывы были хорошие. То, о чем пишет мой коллега, было нормой в те времена. Но, говоря о Мусине, люди отмечали его человечность, умение слушать и слышать других. Именно в «мусинский» период в Казани с небывалым прежде размахом развернулось строительство жилья, школ, детсадов, медицинских учреждений, предприятий бытового обслуживания и магазинов. При Мусине началось массовое переселение казанцев в новые дома из подвалов и бараков.

Он пришел в Татарский обком КПСС после Фикрята Табеева. Кто-то сравнивал нового первого секретаря с прежним, и эти сравнения были не в пользу новичка, кто-то смотрел на него с надеждой.

Начиналось время больших надежд на перемены. В обком пришли люди, от которых ждали демократизации общественной жизни. До 1985 года, когда официально была объявлена перестройка, еще было далеко, но в воздухе уже ощущался свежий ветер.

Но, видимо, это было не их время, и Рашид Мусин, как и секретарь по идеологии Наиль Кадырметов, очень рано ушли из жизни. А от них так много ждали…