Баки Урманче, художник и скульптор

21 августа 2003 года

Творчество народного художника РСФСР, лауреата Государственной премии ТАССР им. Г. Тукая Баки Идрисовича Урманче было исключительно многогранно.

Признанный скульптор, известный живописец, он занимался и графикой, в том числе книжной. Кроме того, театральные декорации, эскизы сценических костюмов по мотивам татарского народного искусства, архитектуре проекты – в каждой области проявлялась широкая и яркая, богато одаренная натура этого феноменального художника, как в юности, так и в преклонном возрасте работающего одинаково продуктивно и одухотворенно.

Предлагаем вашему вниманию несколько публикаций, рассказывающих о большом мастере. Одна из них – это вводная статья к альбому, выпущенному к 85-летнему юбилею Баки Урманче (составители Киям Минибаев и Флора Ахметова. Таткнигоиздат, 1982). Он была написана еще при его жизни. (Публикуем с сокращениями).

Вторую публикацию мы нашли на сайте журнала «Эхо веков». Она была написана к 110-летию художника. Третья публикация – результат исследования в архивах известного казанского ученого-историка Булата Султанбекова. В своем очерке он написал о страницах жизни Булата Урманче, о которых он сам не очень любил рассказывать, – о судьбе безвинно репрессированного (воспроизводим фрагмент очерка, опубликованного в первом томе книги Б. Султанбекова «Татарстан. ХХ век. Личности. События. Документы»).

Аксакал изобразительного искусства Татарстана

Мастеру сейчас за 80, а он все открывает и находит новые темы, стилевые приемы и решения. Он стоял у истоков татарского профессионального изобразительного искусства. Это первый художник из татар, получивший высшее профессиональное образование в советском художественном вузе: сначала в Казанских свободных художественных мастерских, куда он поступил в 1919 году, затем во ВХУТЕМАСе в Москве. Известный татарский писатель и ученый Наки Исанбет, определяя роль Б.И.Урманче в истории татарской культуры, сказал: «Баки Урманче – патриарх нашего изобразительного искусства, голова, аксакал. Когда нас спрашивают, кто основоположник татарской поэзии и музыки, мы отвечаем: Г.Тукай и С.Сайдаш. Когда нас спрашивают, кто основоположник татарского изобразительного искусства, мы отвечаем: Баки ага Урманче» («Казан утлары», 1969, №12).

Он кропотливо изучал и любовно изображал жизнь многонациональной нашей страны. Его творчество подлинно интернационально, но и нерасторжимо связано с культурой татарского народа, глубокие корни которой ведут к сокровищнице искусства древних булгар. Художник любит историю, прекрасно знает быт, традиции своего народа. Он рос в Нагорной стороне Поволжья, известной своими культурными устоями, обычаями, развитым художественным творчеством. Вышивка и ткачество, рисование узоров, народные промыслы были неотъемлемыми занятиями и в семье Урманче, в деревне Куль-Черкене ныне Буинского района ТАССР, где он родился 23 февраля 1897 г. Домашнее производство тканей, пряжи – обычное занятие татарских крестьян. Дед его Хасан Урманче жил трудом красителя. Правда, ни чанов его с красками, ни тканей, вывешенных для сушки, будущий художник не застал, знает лишь по рассказам односельчан.

Баки Урманче своим творчеством являет пример и образец неустанного труда, вдохновенной службы искусству. Счастливо сочетая свой редкий природный талант с упорным трудолюбием и высоким образованием, Б.И.Урманче создал более 3000 графических работ, около 300 живописных полотен и более 100 скульптур. Представление о многогранности его личности еще более обогатится, если мы вспомним его инженерные, столярные склонности, любовь к музыке (играл на скрипке и даже мастерил ее сам).

Он не только художник, но и певец: обладает красивым и сильным баритоном. В его репертуаре десятки народных песен татар, башкир, казахов. Баки Урманче тонко понимает, ценит и любит поэзию: Саади и Гёте, Хайяма и Хикмета, Абая и Байрона читает в оригинале и знает многое наизусть. Сам пишет стихи. В отличие от его солнечной, мажорной живописи поэзия у него чуть грустная, философская. Урманче – хороший стилист. Образцовым, несколько высокого стиля языком пишет статьи о творчестве близких ему художников, коллег. Расшифровывает и анализирует древние рукописи как настоящий текстолог. Преподает арабскую каллиграфию студентам университета как педагог-каллиграф. Пишет монографию о татарском народном костюме и пособия для преподавателей рисования...

Рисовал и лепил он с самого раннего детства. Десяти лет он приехал в Казань с уже оформившимся желанием научиться хорошо рисовать. Но в медресе рисованию не учили, а двери Художественной школы для татар были практически закрыты. Лишь после Великой Октябрьской революции, в 1918 году, работая в Глазове школьным инспектором, он получает первые уроки рисования в местной художественной студии, созданной после революции. Это первые его шаги по пути к своей профессии. Только в 1919 году смог он перешагнуть порог Казанской художественной школы, преобразованной в Государственные свободные мастерские.

С большим энтузиазмом начинает двадцатидвухлетний юноша, первый студент-татарин этой школы Б. Урманче, учиться скульптуре у Г.И.Козлова, живописи у В.К.Тимофеева и графике у Н.С.Шикалова. Сила и энергия будущего художника в это время поразительны. Утром он учит детей в одной из слободских школ Казани, затем учеба в Художественной школе, четыре часа проводит на курсах по переподготовке учителей и до позднего вечера работает в мастерских.

В том же 1919 году, стремясь с оружием в руках защищать Советскую власть от белогвардейцев, Баки Урманче вступает в Красную Армию и служит в Центральной Мусульманской военной коллегии. После перевода коллегии в Москву в Восточный отдел Политуправления Реввоенсовета Республики (ПУРР) он переезжает в Москву и продолжает учебу во ВХУТЕМАСе. Институты (параллельно он учится и в институте живых восточных языков), аудитории, музеи, театры и концертные залы. В музеях Москвы и Ленинграда он видит шедевры мастеров кисти различных эпох и народов, приобщается к мировому искусству. Неизгладимое впечатление производят на художника полотна импрессионистов и постимпрессионистов. С этих пор всю жизнь Б.И.Урманче посвящает искусству.

Во ВХУТЕМАСе Урманче учится на двух факультетах. Скульптуре – в мастерской А. Голубкиной, где практические занятия ведет Б.Королев, и живописи – у А.Шевченко. Неоднократно Урманче завоевывал первые премии на факультетских конкурсах.

Упорство, увлеченность, энергию проявляет он в студенческие годы. Сотрудничает в газетах и журналах, пишет книгу о преподавании детям изобразительного искусства (1924). В 1926 году, закончив институт, художник возвращается в Казань. Работает завучем и преподавателем Художественной школы (в те годы – техникума), создает и собственные полотна, организует художественно-керамические мастерские, пишет статьи, делает иллюстрации, читает лекции и руководит секцией искусства в Доме татарской культуры.

В 30-е годы Урманче живет в Москве. Работает во «Всекохудожнике». В 1937 году его принимают в МОСХ. Участвует в центральных выставках. Впервые его графические работы выставляются в экспозиции I Всероссийской выставки молодых художников. Журнал «Творчество» и газета «Комсомольская правда», дав положительную оценку, помещают репродукции его работ.

В 1941 году Б.Урманче приглашают в Алма-Ату, комитет по проведению 100-летнего юбилея Абая поручает ему работы по живописи и графике. В годы Великой Отечественной войны он живет и работает в Алма-Ате. И после войны свое творчество на долгие годы связывает с жизнью и культурой Казахстана. В годы войны Урманче пишет много этюдов в уйгурских колхозах, создает графические портреты пожилых колхозников, самоотверженно трудившихся в тылу во имя Победы.

В 1949-1952 годах Б.Урманче живет в Самарканде. В эти годы созданы групповой портрет Героев Социалистического Труда, «Сбор винограда», «Бану» и другие портреты, пейзажи, этюды. Склонность мастера к скульптуре определяется именно в этот период, теперь в его творчестве начинают преобладать пластические образы. В 1954-1956 годах ездит в Гурьев писать каспийских рыбаков. Участвует во всесоюзных конкурсах на создание проектов памятников Абаю, Ибн Сине.

В это время ему предоставляется возможность вернуться вновь на педагогическую работу: его приглашают в Ташкентский институт искусств. С 1956 года Урманче работает руководителем индивидуальных мастерских старших курсов и открывает скульптурное отделение.

В Ташкенте создано несколько значительных скульптур Урманче, среди них бюст Габдуллы Тукая, выполненный из яблоневого дерева. Примечательно, что в любом виде искусства Урманче выступает как мастер на высоком профессиональном уровне.

В 1958 году в Алма-Ате в залах Музея искусств Казахстана открылась выставка произведений Б.Урманче, посвященная его 60-летию. Это была первая его персональная выставка, отчет о двадцатилетней работе в Узбекистане и Казахстане. В 1958 году Урманче возвращается и родную Татарию.

В Казани ярко раскрывается его дарование скульптора. После выполнения бюста Тукая в мраморе следуют портреты татарских поэтов, писателей, композиторов, ученых, рабочих, революционеров, исполненные в мраморе, бронзе, дереве. Если на Балхаше он имел дело с бетоном и керамикой, то здесь основной материал – мрамор и дерево. Однако художник умеет придать благородное звучание даже такому, казалось бы, мало выразительному материалу, как бетон – при смешении с другими материалами он кажется старой патинированной бронзой. За два десятилетия (1959-1979) Урманче создает более 100 лучших своих скульптурных работ. Персонажи портретной скульптуры Урманче – не просто исторические деятели, а именно герои, носители высоких моральных качеств, люди, близкие к идеалу, причем образы их каждый раз тонко индивидуализированы.

Баки Идрисович дружил с композитором Назибом Жигановым. Он рисовал и лепил его

С возвращением на родину Урманче с новой силой и желанием, с энтузиазмом и порывом, как и 30 лет тому назад при возвращении из Москвы, создает новые и новые работы, по здесь уже прибавляется совершенство мастерства и мудрость аксакала.

Творчество Г.Тукая было для Урманче неиссякаемым источником вдохновения всю жизнь. До сих пор продолжает художник работу над графическими сериями «Шурале», «Кисекбаш» и другими. Они включают десятки и сотни листов. Это не простые иллюстрации, а подлинное сотворчество. При раскрытии этих тем художник находит все новые и новые приемы.

Любая его работа выполняется с пониманием стиля народного искусства, в то же время в духе культурных традиций Востока и высоких достижений мирового искусства. Эти произведения далеки от простой стилизации, проникнуты поэзией и музыкой. Художник продолжает свой творческий труд и в живописи. В цикле «Воспоминания» интересна оригинальная творческая концепция. «В предгорьях Урала», «Сенокос в Салтыке», «Сабантуй» и другие полотна из этого цикла художник создал, используя традиции древних миниатюр, книжной и рукописной графики Востока, традиции татарского народного творчества и высокие культурные достижения современности. Находя изящное, ритмичное композиционное и цветовое решение, Урманче стремится в этих картинах к декоративности и монументальности. Продолжая работать в области синтеза скульптуры и архитектуры, Урманче завершил в 1976 году мемориальный комплекс Дома-музея Тукая в Кырлае.

Скульптура перед входом в дом-музей Г. Тукая в Кырлае

Это достойный подарок татарского народа любимому поэту. Дом-музей выполнен в традициях народного зодчества и декора. Во дворе заложен парк, в том парке скульптурные персонажи поэзии Тукая. Фигура поэта, сидящего на скамье, естественно вписывается в этот комплекс. В одухотворенном образе Тукая художник выразил то сокровенное, что связано в народном представлении с великим поэтом.

Ныне в мастерской Урманче готов новый скульптурный портрет Тукая, портреты поэта Д. Кугультинова, «Сююмбике», «Нэфисэ». На столе новые графические работы, акварельные листы. На мольбертах живописные полотна. С присущей ему энергией и вдохновением аксакал продолжает творческую работу, посвящая свой труд социалистической Родине, советскому народу.

В основе миропонимания Урманче лежало чувство удивления

Баки Идрисович Урманче (1897-1990) – основоположник профессионального изобразительного искусства татарского народа. Ему посчастливилось первым из татар получить высшее художественное образование, он встал у истоков национальной живописи, графики, скульптуры.

Жизнь художника включает много событий и достижений. Б. Урманче присвоены звания народного художника ТАССР» (1960 г.) и РСФСР (1982 г.), он лауреат Республиканской премии ТАССР им. Г. Тукая (1967 г.), награжден орденами СССР – Трудового Красного Знамени (1977 г.) и Дружбы народов (1987 г.), в 1987 г. был удостоен звания Почетного гражданина г. Казани.

Оставаясь художником и певцом татарского народа, он внес большой вклад и в культуру народов Казахстана, Узбекистана, Башкирии.

Баки Идрисович Урманче родился 22 февраля 1897 г. в деревне Куль-Черкен Тетюшского уезда Казанской губернии (ныне Буинский район Республики Татарстан). В НА РТ сохранилась метрическая запись о его рождении¹.

Отец художника – указной мулла Идрис Хасанович Урманче был мугаллимом (учителем) в медресе. Мать Бибимахзуба Калимулловна вместе с дочерьми учила девочек в школе – мектебе. Она была вышивальщицей и вольно или невольно поддерживала сына в его стремлении рисовать: срисовывала узоры или придумывала их сама, и сын, наблюдая за работой матери, брался за карандаш. Рисовать и лепить маленький Баки начал с тех пор, как помнит себя. Семья, родная деревня, окружающая природа дали ему первые художественные впечатления.

В 1907 г. семья Идрис-хазрата переехала на его родину – в д. Малые Салтыки, тогда же отец отдал сына учиться в новометодное медресе «Мухаммадия» в Казани. Мальчик с удовольствием изучал восточные языки: турецкий, арабский, персидский, увлекался историей, особенно восточных народов. Любовь и интерес к языкам остались у него на всю жизнь. Все это время Баки не оставляла мысль о занятиях искусством. В 1913 г. он сделал первую попытку поступить в Казанскую художественную школу, но не выдержал приемные экзамены, так как не имел достаточной художественной подготовки, а также из-за экзамена по Закону Божьему², который был неодолимым препятствием для шакирда медресе.

Доступ татарской молодежи к художественному образованию тогда был затруднен, как и не были доступны залы музеев и выставки художников. Из-за тяжелого материального положения в семье Баки пришлось оставить учебу в медресе. В 1914 г. Урманче отправился на заработки, чтобы помочь семье и скопить деньги на поступление в художественную школу. Несколько лет он трудился рабочим Надеждинского завода на Урале (ныне г. Серов), шахтером в Донбассе, учителем в Тарханах Тамбовской губернии. Затем служил солдатом в царской армии в Коканде (Средняя Азия), где и увидел впервые кисти и краски в руках австро-венгерских военнопленных. С тех пор у Урманче всегда с собой была коробка акварели для зарисовок. Этот период его жизни научил его умению разбираться в людях и дал большой запас впечатлений. «В нем зреет солидарность с людьми труда, тот сильный демократический подъем, который предопределил характер его творчества»³.

Революция 1917 г., которую Баки встретил, будучи членом солдатского комитета, с ощущением подлинной свободы и обновленности всей жизни, открыла ему путь в высшие художественные заведения. В водовороте событий он работал инструктором по народному образованию в Глазове, учителем географии и истории в Тетюшах и т. д., но все это время не забывал про свою цель – обучение изоискусству.

1919 г. стал точкой отсчета творческой биографии мастера. В этот год, благодаря урокам в изостудии, упорной подготовке и своим рисункам, Баки Урманче поступил в Свободные художественно-технические мастерские (это его заветная Казанская художественная школа, которая в 1918 г. была преобразована, получив статус высшего учебного заведения).

Годы учебы были временем жадного насыщения знаниями и впечатлениями. «Когда начал учиться в мастерских… попал в водоворот представлений, мыслей, идей, встреч с новыми людьми. Это было время той молодежи, которая не имела до революции ничего, не имела возможности заниматься искусством, а тут возможность появилась, и мы набросились на все сразу»⁴.

Баки обрел свое призвание, тогда он установил для себя правила, которым он будет следовать всю жизнь: «Трудиться не покладая рук, не щадить себя, полностью отдаваться любимому делу»⁵.

Ко времени окончания учебы в мастерских относится любопытный документ, свидетельствующий об участии Б. Урманче в работе по проектированию герба новорожденной Татарской республики. Это выписка из протокола заседания коллегии отдела изобразительного искусства Наркомата просвещения ТАССР от 2 октября 1920 г. о выплате художнику Урманче гонорара за эскиз и исполнение проекта герба Татарской Советской Социалистической Республики⁶.

В качестве официальной эмблемы герб просуществовал до 1922 г. Его Урманче поставил в основу оформления праздничной колонны в честь образования Татарской АССР.

В 1920-1926 гг. Баки Идрисович продолжил учебу в Высших художественно-технических мастерских (ВХУТЕМАС) в Москве. Помимо учебы на двух факультетах – живописном и скульптурном, Урманче поступил в Институт востоковедения для углубления знаний восточных языков (правда, он окончил только два курса ввиду нехватки времени), частным порядком изучал английский и немецкий языки. Во ВХУТЕМАСе он оказался в эпицентре споров об искусстве, экспериментов над формой и материалом, борьбы художественных группировок.

Первоначально Урманче больше времени уделял живописи и рисунку. Серьезная работа над скульптурой пришла позднее – в зрелые периоды творчества. На старших курсах работы Баки получили высшие баллы, а когда ввели премирование студентов, то его работа получила одну из первых премий. С каждым годом он все больше ощущал уверенность в собственных силах, в правильности выбранного пути.

В 1923 г. Б. Урманче составил руководство для учителей о художественном воспитании детей, значение которого было очень большим, ведь тогда не было не только пособий, но и учителей рисования в татарских школах.

В 1926 г. после окончания учебы Урманче возвратился в Казань. Начался первый самостоятельный творческий период, который имеет большое значение для художественной культуры Татарстана. Урманче становится заведующим учебной частью и преподавателем Казанского художественного училища (вновь переименованные Свободные художественно-технические мастерские). На молодого художника фактически легла вся ответственность по руководству училищем, находившимся в состоянии полной разрухи. Он активно включился в кипучую педагогическую, творческую работу. «Самое отрадное, – отмечал один из искусствоведов того времени, – это то, что техникум ожил; как видно, недалеко то время, когда он будет давать тон всей художественной жизни Татарии, так как в нем должна формироваться смена и тот национальный состав мастеров, без которых в будущем не может быть создано и национальное искусство»⁷.

Будучи заведующим учебной частью художественного училища, Б. Урманче значительно способствовал развитию молодых татарских художников. Этот творческий период знаменуется многообразием поисков в области живописи: Урманче много работал над портретом, пейзажем, национальной темой; также он работал над графическими техниками: рисунком, офортом книжно-журнальной иллюстрацией. На практике художник проверял действенность приемов, которые изучил во время учебы.

К сожалению, работ Урманче 1920-х гг. почти не сохранилось, но немногие сохранившиеся («Женщина у сепаратора», «Портрет Бекбулатова» и др.) позволяют сделать вывод, что в искусство пришел самобытный художник. Нужно сказать, что Урманче сумел все разнородные художественные влияния, которым он подвергся в годы учебы, переплавить в индивидуальный художественный стиль во многом потому, что пришел в вуз с осознанным желанием учиться искусству, имея при этом вполне сложившиеся взгляды и убеждения. В основе миропонимания Урманче лежало чувство удивления и преклонения перед окружающей действительностью. Действительность для него – это неиссякаемый и вечный источник искусства. 

Картина "Последние листья"

В это же время в Казани Урманче активно участвовал в работе Комитета по усовершенствованию шрифта на арабской основе. Он организовал при Доме татарской культуры секцию изостудии, в планы работы которой входили экспедиции по изучению памятников архитектуры и сбору произведений народного искусства – уже тогда художника отличает неутомимость в деле сохранения и пропаганды культурного наследия татарского народа.

1929 г. творческая и общественно-педагогическая деятельность Урманче была прервана. Он был арестован в своей мастерской, необоснованно обвинен в национализме и отправлен в концлагерь на Соловки. На четыре года художник был разлучен с родиной. Но и в неволе Баки находил возможность заниматься художественным творчеством, выступая в качестве певца в самодеятельности, занимаясь оформительскими работами, сотрудничая в издававшейся на Соловках газете «Перековка» в качестве художника. Здесь, как и всегда на протяжении всей своей жизни, Урманче продолжал вникать в человеческие судьбы, а люди на Соловках были интересные – известные ученые, артисты, писатели, военные. Эти годы обогатили его новым, хотя и горьким опытом. Художник был досрочно освобожден в 1933 г.

После заключения Б. Урманче, чтобы выйти из-под контроля «органов», решил «затеряться в многолюдье Москвы»⁸, где жил и работал до 1941 г. В 1934 г. его работы впервые экспонировались на Первой Всесоюзной выставке молодых художников. В 1937 г. Урманче был принят в члены Московского отделения Союза художников.

Несколько лет художник работал над оформлением Всесоюзной сельскохозяйственной выставки, где смог использовать всю широту своих художественных возможностей: он писал исторические картины, делал рельефы, расписывал купола. Но в это время художник все же не мог чувствовать себя окончательно свободным и в своих работах выразить полное понимание жизни из-за «соловецкого шлейфа», который тянулся за ним большую часть жизни.

В апреле 1941 г. Б. Урманче пригласили в Алма-Ату для участия в ряде работ по подготовке празднования 100-летия народного казахского поэта Абая. Из-за начавшейся войны поездка обернулась эвакуацией. Урманче жил вместе с семьей в столице Казахстана до 1945 г. С конца 1940-х гг. до 1954 г. он был вынужден жить по паспортному режиму «-39», т. е. без права проживания в 39 столичных и портовых городах СССР.

Это были годы скитаний – вместо Москвы он жил во Владимире, вместо Алма-Аты – в Балхаше, вместо Ташкента – в Самарканде. После войны еще более десяти лет судьба художника была связана с Казахстаном и Средней Азией. Урманче изучал философию, поэзию, искусство народов Востока, художественные концепции восточного зодчества. Он ездил по городам и аулам, общался с людьми, проникая в жизнь и обычаи казахов, узбеков, уйгуров. В этот период он создал сюжетные исторические композиции, посвященные образам народных героев и просветителей, портретную галерею современников – людей труда, героев Великой Отечественной войны, деятелей культуры, искусства, науки Казахстана и др.

В это время ему помогали близкие друзья: Ч. Ахмаров, У. Тансыкбаев, Д. Жилов др. Он был счастлив в первом и втором браках⁹.

Мастер в своих многочисленных произведениях смог воплотить своеобразие национального характера народов Казахстана и Узбекистана, красоту родной земли и духовный мир человека-труженика. Народы этих республик считают его своим национальным художником, своей гордостью. Урманче постоянно упорно трудился, углублял свои художнические исследования жизни.

Несмотря на все беды, ему были чужды трагические стороны действительности. В праздничном, радостном, звонком настрое картин выразилось мировоззрение художника. Человек создан для счастья, для творчества, для свободного, приносящего радость труда.

С 1950-х гг. все большее значение в творчестве Урманче приобретает скульптура. Все это время скитаний образ Татарстана, музыка родной речи, родная история и культура не оставляли его. В 1957 г. художник участвовал по приглашению татарского правительства в оформлении концерта к Декаде татарской литературы и искусства в Москве.

Скульптура "Раздумье"

В 1958 г. по приглашению правительства Б. И. Урманче возвратился на родину, в Казань. Этот год стал важной вехой в творческой судьбе художника и важным событием для всей культуры Татарстана. Баки Урманче шел тогда седьмой десяток, но возвращение в родные места стало импульсом для нового творческого подъема. Урманче работал по многим направлениям – живопись, графика, архитектура, театрально-декорационное искусство, иллюстрация, каллиграфия, но главной в казанский период творчества стала скульптура.

Одна из первых казанских работ Б. Урманче – скульптурный образ Г. Тукая, над которым мастер трудился долгие годы и который является одним из лучших воссозданий образа и характера поэта в искусстве. Г. Тукай оказал на творчество Урманче большое влияние. Они были современниками, но не были знакомы. Шакирд медресе Урманче подарком судьбы считал случаи, когда ему приходилось видеть поэта. Образ Тукая, мир его произведений стали постоянной и главной темой его творчества: множество иллюстраций к сказке «Шурале», фриз «Сенной базар», мемориальный музейный комплекс Дома-музея Тукая в Кырлае.

Шурале. Работа из дерева

Работа над образом Г. Тукая открыла серию скульптурных портретов выдающихся деятелей татарской культуры: Ф. Амирхана, Г. Камала, Г. Ибрагимова, Н. Жиганова, М. Джалиля, Дэрдменда, К. Гали и других, за которую в 1967 г. Б. И. Урманче была присуждена Республиканская премия им. Г. Тукая.

В Национальном архиве РТ в фонде Комитета по республиканским премиям им. Г. Тукая сохранился протокол от 4 марта 1967 г. обсуждения кандидатуры Урманче. Писатель Мирсай Амир тогда сказал, что «Урманче – это Тукай в изобразительном искусстве»¹⁰.

В этот период им были созданы философски обобщенные аллегорические скульптуры «Сагыш», «Весенние мелодии», «Сююмбике»; живописные композиции «Приезд Ибн Фадлана в Булгары», «Сабантуй», триптих «Татарстан»; серия графических портретов лучших представителей интеллигенции и многое другое.

Одной из главных черт произведений Урманче исследователи считают их ярко выраженную национальную принадлежность. О своем труде художник говорил: «Мне не нравится выражение «служить народу», оно звучит несколько тривиально и не может выразить содержание и смысл моего труда. Ведь я живу одной жизнью с моим народом, с его страданиями и его счастьем. Его страдания и радости – это мои страдания и радости. Я хочу их выразить, я хочу рассказать о них в своих работах. О его героях и художниках, о борцах и поэтах, о молодости, любви и труде»¹¹.

Глубоко проникая в думы и чаяния татарского народа, в его психологию, умело используя элементы народного искусства и осваивая культурное наследие, Урманче создает подлинно национальное искусство.

К середине 1970-х гг. художник становится живой легендой: его работы публикуют в школьных учебниках, творческая интеллигенция считает его своим наставником, в Казани и в городах Казахстана устраиваются грандиозные выставки его работ. Урманче – автор более ста скульптурных произведений, около трехсот живописных полотен, более четырех тысяч листов графики. Из 93 лет жизни 70 он посвятил искусству, продолжая упорно трудиться до последних дней жизни.

Б. Урманче умер 6 августа 1990 г., похоронен на Новослободском кладбище Казани. В 1999 г. в Казани был открыт музей Б. Урманче, в городах Татарстана – Буинске, Зеленодольске, Нижнекамске, Набережных Челнах – названы улицы в честь художника.

Каждые два года за высокие художественные достижения мастерам культуры Татарстана вручается премия им. Б. Урманче Министерства культуры РТ.

К столетию художника, в 1997 г., в Казани был открыт памятник Б. Урманче на ул. Большой Красной.

Публикуемые ниже документы из фондов НА РТ относятся к периоду биографии мастера, когда он жил и работал в Татарстане.

ПРИМЕЧАНИЯ: 1. НА РТ, ф. 4, оп. 177, д. 557, л. 118 об.

2. Баки Урманче и татарская культура. – Казань, 2005. – С. 468.

3. Новицкий А. Баки Урманче. – Казань, 1994. – С. 18.

4. Там же. – С. 22-23.

5. Там же. – С. 23.

6. НА РТ, ф. Р-3682, оп. 1, д. 5, л. 10.

7. Новицкий А. Указ. соч. – С. 35.

8. Баки Урманче и татарская культура… – С. 51.

9. Там же. – С. 82.

10. НА РТ, ф. Р-2922, оп. 1, д. 6, л. 4.

11.Текст Б. Урманче в фильме «Сагыш» // Сценарий документального фильма «Сагыш». 1968 г. Из архива Музея Б. Урманче в г. Казани.

Публикация Дианы Шишкиной, подборка документов Натальи Нерозниковой, заместителя директора Национального архива Республики Татарстан

Журнал «Эхо веков», №1, 2007 год

Лагерный «наряд» Баки Урманче

Народный художник РФ, лауреат Государственной премии Татарстана имени Тукая, известный скульптор и художник Баки Урманче был репрессирован потому, что в 1927 году подписал письмо против ликвидации арабской графики, адресованное обкому партии и Сталину. Единственный из 82-х «подписантов», он дожил до дня реабилитации.

Это была отчаянная попытка татарской интеллигенции уберечь национальную культуру от разрыва с прошлым, от забвения исторических корней, спасти ее от «неистовых ревнителей», стремившихся «революционным натиском» – введением латинского алфавита – ускорить вожделенную близость интернационального единства духовной культуры всех народов, вплоть до полного слияния.

В то время в Татарии разгорелись острые дискуссии вокруг проблемы перехода татарского языка на новый алфавит на основе латинской графики – «яналиф». Под влиянием самых ярых представителей движения за «яналиф» оно получало ощутимую официальную поддержку.

Призывы к умеренности и осмотрительности при ликвидации арабской графики и осуществлении массового перехода на латынь, исходившие от ряда учёных и общественных деятелей, так и не были услышаны. Поддержка «яналифа» была приравнена к выполнению партийных обязанностей, а отрицательное отношение к нему было чревато серьёзными последствиями.

Баки Идрисовича Урманче арестовали 13 августа 1929 года прямо в его мастерской в художественном техникуме. Никаких конкретных обвинений ему предъявлено не было. Не был он ознакомлен и с обвинительным заключением. Собственно, следователей интересовало всё – с кем и когда он  встречался, какие разговоры вёл. По ряду признаков и нюансов ведения допросов Урманче понял, что из него хотят сделать «ярого националиста».

К аресту, как думал Баки Идрисович, привели его стремление к подготовке национальных художественных кадров и предпочтение, которое он оказывал татарской молодёжи при приёме в техникум, а также активное отношение к реформе татарского алфавита и подписание так называемого «Письма 82-х» с выражением принципиальной позиции татарской интеллигенции по вопросам этой языковой реформы.

В письме ставилось под сомнение необходимость форсированного перевода на латынь, особо подчёркивалась опасность отрыва от созданной за многие столетия культурной традиции татарского народа и нанесение ущерба его исторической памяти. Наш современник, известный художник и мыслитель Баки Урманче, подписавший письмо и принимавший участие в его редактировании, вспоминает, что он, как и другие интеллигенты, считал это чрезмерным усердием недостаточно компетентных местных деятелей из числа «ультранационалистов». Они полагали, что Сталин, узнав о сложившейся ситуации, поправит этот «перегиб».

Письмо было адресовано III Пленуму ОК ВКП(б) Татарской республики, а копии направлены на имя Сталина и инструктора ЦК ВКП(б) Пшеничного, курировавшего Татарскую Парторганизацию. Пленум обкома отреагировал на письмо однозначно – один из пунктов постановления гласил: «Факт подачи подобного заявления является показателем роста активности буржуазно-националистических элементов, направленной против ВКП».

Было в постановлении и поручение Бюро ОК «сделать соответствующие выводы из факта подачи этого заявления». Вскоре многие из подписавших письмо под влиянием факторов, никак не связанных с языковыми проблемами, стали спешно снимать свои подписи под ним. Причём делалось это при помощи публикаций в газетах и публичных покаяний на собраниях.

Позже, в середине 30-х годов, сам факт подписи под письмом стал поводом для серьёзных политических обвинений, которые нередко завершались репрессиями. Начиная с 1928 года «яналиф» начал вводиться ужесточёнными методами.

К началу 1931 года этот процесс был завершён. В 1939 году татарский язык переведён на «кириллицу». По этому поводу отклики были только одобрительными, не возникало никаких споров и дискуссий.

Лагерный "наряд" Баки Идрисовича Урманче в 2002 году показали на одной из выставок в Музее Габдуллы Тукая.

Баки Урманче за свою подпись провел четыре долгих года в зловещем «СЛОНе» – Соловецком лагере особого назначения. До этого была камера в Бутырской тюрьме и часы долгих раздумий – за что?

Молодого художника подозревали в том, что он со своим младшим братом Хади входил в подпольную группу «султангалиевцев» в Казани. Хади и в самом деле встречался с Султан-Галиевым, но его брат узнал об этом после возвращения из мест весьма отдаленных.

Публичный суд над «султангалиевцами» не состоялся, и они вместо расстрела получили по 10 лет лагерей. Баки Урманче – наполовину меньше. В 1933 году Баки Урманче вернулся в Казань. Однако клеймо бывшего политзаключенного лишило его права на труд по специальности. Ему пришлось уехать в Москву.

В Казань вернулся в начале 60-х годов. О прошлом говорить не любил. И вообще был очень жизнерадостным и жизнелюбивым человеком. Он мог превратиться в лагерную пыль», от которой обычно не оставалось и следа. Но даже при таком исходе сделанного Урманче на поприще защиты татарской культуры хватило бы для того, чтобы он остался в ее истории как талантливый и подающий надежды живописец, организатор художественного образования. К счастью, судьба сложилась иначе…

Фото Василия АБРОСИМОВА.

«Казанские истории», №15-16, 2003 год