Карл Фукс: немец с русским отчеством

Любовь Агеева

23 июля 2006 года

Одна из улиц в Вахитовском районе города Казани названа в честь Карла Фукса. Его имя увековечено в названии уютного садика на берегу Казанки, где ему установлен памятник.

Карл Фукс сыграл значительную роль в научной и культурной жизни Казани, заметно повлиял на многие общественные процессы во всем Поволжье, на пробуждение национального самосознания населяющих его народов. Его имя неразрывно связано с историей первых лет Казанского университета. Тридцать лет жизни он отдал университету, сорок лет посвятил Казани, которую называл своей второй родиной. Карл Фукс был известен современникам как талантливый врач, замечательный педагог, энциклопедически образованный человек.

Он родился 6 (18) сентября 1776 г. в Херборне, маленьком немецком городке графства Нассау-Дилленбург. Увлечение естественными науками, широту научных взглядов, эрудицию, нравственные основы получил, что называется, по праву рождения. Его отец,  профессор местной академии, увлекался  философией, дед по материнской линии был доктором медицины и физики. Не удивительно поэтому, что  Карл интересовался  как гуманитарными, так и естественными науками.

В 1793 г. Фукс поступил в Герборнскую академию, где в совершенстве овладел французским и английским языками, изучал также латынь, греческий язык, глубоко интересовался естествознанием, историей, живописью. Увлекшись  медициной, продолжил учебу в Геттингенском университете, в 1798 г. уже в Марбурге защитил диссертацию и стал доктором медицины. Как Фукс писал в автобиографии, он обучался многим наукам, и они  смогли придать его занятиям глубину. В 1800 г. он покинул родные места и уехал в Россию, надеясь, что там продолжит свои научные изыскания.

Что побудило Карла Фукса искать счастья на чужбине? Профессор Казанского государственного университета  Миркасым Усманов считает, что в Германии в ту пору было перепроизводство интеллектуалов, и многие из них вынуждены были отправляться за границу. Как известно, среди первых профессоров Казанского университета было много немцев.

О том, чем Фукс занимался в Санкт-Петербурге, сведений  мало. Известно только то, что он служил полковым лекарем и в 1801 г. совершил путешествие в Восточную Россию с естественно-научными, преимущественно ботаническими целями. В 1804 г. Карла Фукса зачислили медиком в состав российской посольской миссии графа Головкина, отправлявшейся в Китай. Ее путь лежал через Казань.

После знакомства с городом, где в скором времени открывался университет, Карл Фукс пришел в такой восторг, что решил остаться здесь на постоянное место жительства. По рекомендации товарища министра народного просвещения М.Н.Муравьева был принят на работу в Императорский Казанский университет, где в качестве ординарного профессора естественной истории и ботаники приступил к занятиям  с декабря 1805 г.

В 1819 г. Фуксу была поручена кафедра патологии, терапии и клиники, в следующем году на него было возложено чтение лекций по анатомии, физиологии и судебной медицине. В самом начале существования врачебного отделения он олицетворял в единственном числе всех педагогов-медиков,  о чем свидетельствуют документы архивного дела «О профессоре Фуксе».

Заместитель генерального директора Национального музея РТ Гульчачак Назипова, изучавшая это дело, сообщала в одной из своих статей, что уже в 1805 г. профессор был удостоен уважительных отзывов о своих способностях. Фукс имел склонность к преподавательской деятельности, его лекции покоряли слушателей. Студенты университета, среди которых был будущий писатель Сергей Аксаков,  вместе с любимым профессором отправлялись летом на «экскурсии за растениями, бабочками и букашками», пополняя университетские коллекции флоры и фауны в окрестностях Казани.

С именем Фукса связано образование Казанской школы натуралистов. По его инициативе весной 1806 г. на университетском склоне был заложен ботанический сад (позднее перенесен на берег озера Кабан).

В 1820 г. Фукса избрали деканом врачебного отделения, с 1823 до 1827 г. он был пятым по счету ректором университета. Именно Карл Фукс утвердил проект главного здания университета и начал его строительство.

В разные годы он выполнял множество обязанностей: состоял врачом университета и гимназической больницы, работал библиотекарем. Как ученого его знали сотни студентов, как врача, практикующего в университетской клинике, человека доброго, благожелательного, отзывчивого – тысячи казанцев. Вместе с другими казанскими врачами он боролся с эпидемиями холеры и тифа, охватившими Казань, проявляя чудеса личного героизма.

Особенно тяжелой была эпидемия 1830 г., в газете «Казанский вестник» он напечатал свои наблюдения о ходе болезни, рассказал  о способах ее лечения.  Он сам чуть было не сделался жертвой тифа.  

Денно и нощно он был занят с 1812 по 1814 г., когда в Казань были эвакуированы жители внутренних губерний России, оккупированных Наполеоном.

С утра  до ночи шли к нему в дом у Сенной площади больные, сироты и бедняки, русские, татары, чуваши, зная, что он никому не откажет в помощи. Врач-диагност Фукс не имел себе равных во всем Поволжье. Он стал первым врачом, которого татары стали приглашать в свои дома, показывая этим высшую степень доверия и признания. Казанские татары относились к нему с любовью и почтением, называли его «табибом» (врачом). Фукс заказал себе печатку с надписью «Табиб Фукс».

Со своими пациентами Карл Федорович разговаривал на их родном языке –  в России он выучил   русский, татарский, чувашский и арабский языки. В 1820 г. его стараниями было издано на татарском языке одно из первых руководств по практической медицине и гигиене.

Его интересовали быт и обычаи татар, мордвы, чувашей, мари, удмуртов, состояние их здоровья. Деятельность Фукса не была ограничена преподаванием и научными исследованиями. В 1812 г. он стал печатать в «Казанских известиях» краткие заметки о состоянии здоровья жителей Казани. Один из учеников профессора писал о нем так:

«К.Ф.Фукс, при обширной своей практике, глубоко изучил болезни, свойственные здешнему климату, с редкой проницательностью предсказывал появление эпидемии… Вероятно, никто лучше его не знал быт нашего города».

Фукса интересовала местная история и жизнь народов, населявших этот край. Поэтому он поселился в татарской части города. Изучение восточных рукописей и монет сделало его знатоком истории. Интерес этот не был праздным. Результатами исторических изысканий, работы с письменными источниками – русскими летописями и татарскими документами, изучения устных преданий и легенд явились интереснейшие исследования.

Его статьи в газетах и журналах, особенно в 1817 г.,  вызвали огромный интерес у читателей. Очерки «Казанские татары в статистическом и этнографическом отношениях» и «Краткая история города Казани» вышли отдельными книгами. Краеведческие исследования Фукс не прекращал до конца своей жизни. 

Веселый, общительный характер, обширные познания помогли быстрому сближению профессора с Казанским обществом, он был дружен со многими российскими и зарубежными знаменитостями. Быстро заводил знакомства, сам бывал во многих домах, приглашал к себе, в дом на улице Московской.

В то время это был своего рода культурный центр Казани. В начале сентября 1833 г. у Фукса побывал А.С.Пушкин – профессор помог ему  найти участников  событий, связанных с Пугачевским бунтом. Фукс целый день провел с поэтом, знакомя его с казанцами, которые могли быть ему полезными. Пушкин писал о Фуксе из Казани своей жене: «…умный и ученый немец, одолжил меня очень – и я рад этому знакомству». Вечером 7 сентября в честь приезда русского поэта в доме Фуксов состоялся большой литературный вечер. 

Еще долго после этого Фукс собирал свидетельства о Пугачевском восстании. Александра Гумбольдта, немецкого естествоиспытателя, географа и путешественника, посетившего Казань, Фукс также принял у себя дома, познакомил со своей минералогической коллекцией, собранной на Урале.

Известный государственный деятель того времени, граф М.М.Сперанский, нанесший визит Фуксу будучи проездом в Казани, записал в своем дневнике: «Профессор Фукс – чудо. Многообразность его познаний: знания его в татарском  и арабском языке. Весьма деятелен. Большое влияние его на татар в медицине».

У Фуксов бывали многие казанские литераторы и ученые, объединенные любовью к литературе, в том числе коллега по университету Лобачевский, поэты Языков и Боратынский, татарский просветитель Ибрагимов.

Душой салона была супруга ученого Александра Андреевна Фукс, в девичестве Апёхтина, родная племянница казанского поэта Гавриила Каменева.

Еще одна важная страница в жизни Казани того времени – журнал «Заволжский муравей», созданный группой ученых и литераторов, которые объединились вокруг профессора Фукса. Он был инициатором и главным лицом в издании журнала.

Карл Фукс, как это было в ту пору довольно часто, увлекался коллекционированием. Пожалуй, в первой половине XIX века в Казани не было ученого, который не собирал бы чего-либо. Дом Фукса напоминал музей, где, по свидетельству современника, все комнаты «уставлены были шкапами и сундуками, в которых тщательно сохранялось это богатство, приобретение чего-либо нового для собрания приводило Фукса в полный восторг и на обогащение своего музея он не щадил средств и затрачивал значительные суммы, выписывая разные предметы даже из-за границы».

По свидетельству Гульчачак Назиповой, даже своих домашних ученый привлекал к чистке и разбору предметов: и жену Александру Андреевну, и   воспитанницу Меропиньку, жившую у Фукса, и приемную дочь Татьяну.

Коллекционерская страсть Фукса была с большим юмором и трогательной любовью изображена его женой в сказке «Жених»:

Считав себя в науках всех ученым

Он натуральную историю любил,

Свободные часы и дни ей посвятил

И в ней считал себя мудреным:

Имел он в чучелах премножество зверей,

Морских пречудных рыб и птиц из-за морей,

В спирту животных тьму и столько же уродов.

Костей, зубов, усов,

И в несколько аршин рогов,

И черепа едва ль не всех народов.

Он также бабочек ловил.

Безжалостно душил,

И всякий день жуков, козявок

Сажал на тысячу булавок.

Фукс привез из Германии свои первые естественно-исторические коллекции, которые затем всю жизнь пополнял. Коллекция млекопитающих и птиц Казанской губернии была закуплена у него в 1837 г. Казанским университетом. В ее составе было 596 чучел животных и птиц. Часть этой коллекции  сохранилась в зоологическом музее КГУ до наших дней.

Многие современники подчеркивали богатство его минералогической, ботанической, зоологической коллекций. Большинство из предметов собраны самим Фуксом – он был неутомимым натуралистом.

Биографы приводят такой факт: в погоне за какой-то бабочкой увлеченный коллекционер чуть было не пропустил свое венчание.

Особенно много зоологических материалов и минералов ему удалось привезти из поездки по Уралу в конце лета – начале осени 1823 г. Совершал такие поездки Фукс и в Нижегородскую, Самарскую губернии, много ездил по Казанской губернии.

Очень дорожил Фукс своей минералогической коллекцией. Во время большого пожара 1842 г., боясь, что огонь перекинется на его дом,  Фукс, будучи больным, сам стал выносить неподъемные сундуки с камнями, стараясь спасти именно коллекцию минералов, а не какие-то другие части своего обширного и разнообразного собрания.

Нумизматическая коллекция Фукса, состоявшая из 495 монет стран Востока, а также болгарских и джучидских (золотоордынских), описана профессорами университета Э.Эрдманом и Х.Френом.  Судьба этой коллекции сложилась не столь драматично, как судьба других его собраний. В университете на основе собрания Фукса был создан особый Минц-кабинет. Это был один из первых общественных музеев Казани.

Специально для университета ученый собрал коллекцию для естественно-исторического музея – «натурального кабинета», созданного на основе гимназической коллекции. При его непосредственном участии была заложена  основа для других музеев университета – зоологического, ботанического, минералогического и др.

Музеи университета открывались  для публики по воскресным дням. При этом сам собиратель давал пояснения своим любознательным гостям, будь то признанный и маститый ученый или начинающий студент.

Имеются свидетельства, что   коллекции Фукса осматривали многие ученые-путешественники, проезжавшие через Казань. В качестве примера можно привести барона Гакстгаузена, в 1843 г. путешествовавшего по России, киргизского хана Джангира, который неоднократно бывал у Фукса, приезжая специально для осмотра его коллекций, господина Лябата, члена многих ученых обществ и ученого-путешественника.

Имел ученый и коллекции старинных рукописей, архивных документов, которые собирал во время своих путешествий.Увлеченный исследователь постепенно стал ученым-этнографом. Собирал он в основном местные памятники письменности, из которых впоследствии образовалось у него богатое собрание рукописей татарских, русских (в частности, раскольничьих), писал позже Н.П.Загоскин.

У Фукса была ценная коллекция редких материалов по старообрядчеству, судьба которой, к сожалению, не известна. В собрании Фукса были очень редкие исторические документы, такие, как список с «Писцовой книги города Свияжска с его селами и деревнями, писанной в 7076 г.». Несомненно, были в коллекциях Фукса и татарские рукописи о происхождении Казани, другие редкие документы исторического характера, которые он приобретал у своих друзей-татар.

О том, что он целенаправленно искал и собирал рукописи, повествующие об истории татарского народа, свидетельствуют примечание ученого в книге «Краткая история города Казани», где он указывает на знакомство с древними татарскими рукописями исторического содержания, а также приведенное в конце книги «Прибавление» с подзаголовком «Выписки из Татарской рукописи, находящейся в моем собрании рукописей».

Если бы в 1815 г. тогдашний губернатор, «человек необразованный, хотя  болтавший по-французски, беспечный, думавший больше о картах и женщинах, чем о делах», откликнулся на просьбу Фукса и разрешил ему списать копии с драгоценных для истории древних документов, не потеряла бы Казань ценных своих архивов в огне страшного пожара, уничтожившего в городе около 1500 домов.

Материалы своих коллекций Фукс активно использовал в исторических и этнографических сочинениях, они изобилуют ссылками на самые разные документы – татарские рукописи, русские летописи, изустные предания и свидетельства очевидцев.

Была у Фукса и значительная библиотека. К сожалению, в настоящее время почти невозможно определить, из каких книг она состояла. Можно лишь предположить, что ученый собирал книги сообразно своим научным интересам.

Профессор Карл Фукс, по свидетельству П.Е.Ешевского, имел и «богатое собрание древней утвари и древних вещей». Судьба его плачевна, есть мнение, что проданная одному из купцов эта коллекция была переплавлена.

Коллекционировал профессор и картины – предмет традиционных коллекционерских увлечений многих собирателей. Имеются свидетельства о том, что у Фукса была коллекция фламандской живописи, «купленная по случаю за 10 тыс. рублей у купца Фейгина». В картинной галерее Фукса имелись работы немецких мастеров, привезенные из Германии, а также  полотна местных казанских живописцев. Картинная галерея занимала залу, столовую и коридор.

Фукс был членом и попечителем  Комитета о бедных. Как свидетельствует его современник, известный казанский краевед Михаил Рыбушкин, по крайней мере 40 семейств по ходатайству профессора получали  «вспоможения». «За действия свои по человеколюбию» Карл Федорович был награжден орденом Св. Владимира IV степени и Св. Анны II степени, а в 1826 г. – алмазными украшениями на этот орден. Ему было присвоено звание заслуженного профессора.

В 1833 г. Фукс вышел в отставку, но до конца жизни не оставил научных, общественных занятий и медицинской практики. По Высочайшему повелению он изучал Уральские горы и первым предсказал несметные их богатства. Как писал М.Рыбушкин, Карл Федорович «со всей полнотою  любознательного мужа предался статистическим и этнографическим исследованиям» Казанского края. Он описал нравы и обычаи местных народов, особенно вотяков и татар, и труды эти были столь значительны, что Министерство Внутренних Дел выступило с ходатайством присвоить ему чин действительного статского советника.

Паралич, поразивший его в 1842 г., мешал посещать больных, но остальные 4 года жизни нисколько не умалили всеобщей любви к нему городского населения. В апреле 1846 г. у него начались приступы удушья, и ночью  24 апреля Фукс скончался. Скорбная весть  разнеслась по городу с быстротой молнии. «Наш Фукс умер. Фукс наш умер», – заговорили тысячи голосов, и толпы соболезнующих спешили в дом покойного увериться в этой горькой истине», – писала газета «Казанские губернские ведомости».

Проводить Карла Федоровича в последний путь шла такая масса народа, что процессия растянулась от Проломной (ныне Баумана) до Грузинской (ныне Карла  Маркса). Похоронен он был на Арском кладбище, однако точное место не известно. 

В книге «Карл Фукс о Казани, Казанском крае» (Казань, 2005) собраны многочисленные свидетельства безграничного уважения и любви к нему сограждан, удивления и восхищения тех, кто, посещая Казань, бывал у него в гостях. Вот лишь несколько фрагментов из нее:

«Чье сердце не замрет, чей ум не оледенеет при взгляде на ту могилу, которая безвозвратно должна сокрыть в себе нашего незабвенного Фукса? Чьи взоры не запечатлеются безотрадною грустью, у кого не канет горячая слеза при этом последнем прощании с нашим Карлом Федоровичем? … Мы погребаем редкого человека, драгоценного во многих отношениях...

Из речи профессора Л.КИТЕРА, произнесенной у могилы К.Фукса.

Всю свою довольно долгую жизнь Фукс учился и узнавал; при его широком уме, при его глубоком первоначальном образовании, ему легче доставался, чем другому, этот постоянный труд саморазвития. В особенности превосходно знал Фукс местный край и все разнообразныя условия его. Владея довольно порядочно русским языком уже при самом вступлении в службу казанскаго профессора…, Фукс следовательно имел уже в своем распоряжении главное средство приносить пользу второму своему отечеству, как он обыкновенно называл Россию.

Новый мир, в котором поселился Фукс, интересовал в высшей степени его чуткую любознательность и скоро сделался он знатоком его. В немногих и бедных содержанием местных периодических изданиях статьи Фукса, посвященные изучению края, являлись лучшим их украшением. Начав наблюдения над климатическими условиями города и края, над температурою, он первый заговорил о состоянии общественнаго здоровья при этих условиях, первый считал важным делом медицинскую  статистику и первый представил цифры в этом отношении. Это прежде всего давало ему возможность хорошо  познакомиться с местными болезнями и удачно лечить  их, а с другой стороны указывало рациональный взгляд Фукса на его медицинское призвание. …

Различныя мелкия племена финских инородцев и более многочисленное, когда-то господствовавшее в крае татарское население, в особенности сделались предметом его наблюдений, изучения  и литературной деятельности.

Профессор Н.БУЛИЧ, автор первой истории Императорского Казанского университета.

Было время, а оно точно было, когда больные считали несчастьем для себя, если Карл Федорович Фукс не мог пользовать их и умирающие, хотя от неизлечимых болезней, верили, что еще не все сделали для спасения своего, если Фукс не был ни разу при постели их… К.Ф.Фукс был врач примерно человеколюбивый. Трудно в этом с ним сравняться, а превзойти невозможно. Пользуя бедных больных безденежно, он нередко снабжал их деньгами и даже пищею…

При всем том, как известно стало только по смерти его, Карл Федорович Фукс ежегодно платил значительную сумму в одну аптеку за прописанные им лекарства бедным… Да, Карл Федорович Фукс мало что из имения оставил супруге своей и единственной дочери; но он оставил им редкое сокровище – благодарную память о себе всех друзей человечества, которую они, без сомнения, передадут и потомству.

Из статьи  Н.СКАНДОВСКОГО в газете «Казанские губернские ведомости».

Похоронили Карла Фукса на Арском кладбище, в лютеранской части. По велению  Государя Императора на месте захоронения была поставлена небольшая четырехугольная плитам, на которой возвышался цилиндрический каменный столб в виде подрубленного дерева. Надпись гласила: "Здесь погребено тело Карла Федоровича Фукса, сокнчавшегося 24 апреля 1846 года".

Император поддержал предложения городской Думы Казани, одобрившей инициативу Общества археологии, истории и этнографии  при университете (он был одним из его организаторов) увековечить память профессора Фукса. Поперечно-Тихвинской улице (ныне ул. Г.Камала), где стоял дом Фуксов, предлагалось присвоить его имя. В Казани  в это время появился сад, и его было предписано назвать Фуксовским. 

Прошло сто бурных лет новейшей истории. Затерялась могила Карла Фукса на Арском кладбище. Фуксова улица сменила свое название. Обстоятельства складывались так, что Фуксовский сад тоже хотели переименовать. Забылся и сам профессор.

Обострение внимания к Фуксу был связан с появлением  Казанского общества немецкой культуры, созданного на волне перестройки в марте 1991 г. В июне 1993 г. оно было преобразовано в Казанское немецкое общество имени Карла Фукса. Общество и инициировало мероприятия, посвященные 220-летию со дня рождения и 150-летию со дня смерти знаменитого уроженца Герборна.

В октябре 1996 г. в Актовом зале Казанского университета прошли Фуксовские чтения.  Наряду с казанскими учеными с содержательным докладом на них выступил доктор истории медицины, профессор Марбургского университета Армин Гойс. В Музее истории КГУ работала выставка архивных и музейных экспонатов, посвященная Карлу Фуксу. Общество выпустило по итогам Фуксовских чтений брошюру «Памяти профессора К.Ф.Фукса» (составитель и редактор Алла Гарзавина).

15 октября на доме № 58/5 по улице Кирова (ныне вновь улица Московская), где Фукс жил в 1815-1846 гг., была установлена памятная доска, изготовленная казанским скульптором Александром Кисловым по проекту и на средства общества имени Карла Фукса.

После двухлетних настойчивых обращений руководителей общества к руководству города и республики  имя Карла Фукса было присвоено одной из центральных улиц города – улице Городецкого. Сад на крутом берегу Казанки стал официально называться Фуксовским. Его расширили и благоустроили. А 11 декабря 1996 года здесь появился бронзовый памятник Карлу Фуксу (авторы – московские скульпторы Андрей Балашов и Игорь Козлов). В церемонии его открытии принимали гости из ФРГ.

К этому дню на Немецком кладбище была установлена памятная стела с  медальоном и надписью «KARL FUCHS 1776 - 1846». Это кенотаф. Где точно похоронили Фукса и каким было надгробие, теперь не знает никто.

Следующий юбилей Фукса – в 2001 г. – прошел очень скромно. Чтобы этого не случилось в 2006 г., общество его имени начало подготовку к 230-летию ученого заранее. Основные события пройдут осенью. Но более юбилейных торжеств соплеменников Фукса и всех, кто его помнит, беспокоит судьба   «Дома Фукса» на Московской улице (об этом надо писать отдельно).  По инициативе общества 22 апреля рядом с домом было проведено пикетирование с лозунгами защитить памятник истории, в Фуксовском саду прошел митинг памяти, на котором также прозвучало требование сохранить «Дом Фукса».

В 2005 г. вышла еще одна книга с редкими фотографиями – «Карл Фукс о Казани,  Казанском крае» (составители М.Усманов, А.Гарзавина  и И.Новицкая).

В книгу включены не только тесты о Карле Фуксе, в том числе воспоминания современников, но и его исследования, в том числе посвященные татарам.

Казанцы  не должны забывать о том, что когда-то по улицам их родного города ходил немец с русским отчеством. Подвижники, подобные Карлу Фуксу, принадлежат не только своему времени – они могут пробудить в других поколениях желание жить для людей, открывая тем самым дверь в будущее.

Любовь АГЕЕВА

«Казанские истории», №3, 2006 год