Вас приглашают в особняк генерала Сандецкого

Галина Могильникова

24 сентября 2013 года

Автор публикации, которую мы предлагаем вашему вниманию – известный казанский искусствовед Галина Аркадьевна Могильникова (в эти дни отмечается 85-летие со дня ее рождения), имеет самое непосредственное отношение к тому, о чем она пишет.

Она не была знакома с хозяином здания, в котором сейчас находится Государственный музей изобразительных искусств РТ – командующим Казанским военным округом, генералом Сандецким, однако то, что в 1967 году музей получил этот особняк, есть ее немалая заслуга.

Мы объединили в одном тексте два ее материала, размещенных на сайте «Русский музей: виртуальный филиал»:

1 – http://virtualrm.spb.ru/node/4651

2 – http://www.virtualrm.spb.ru/ru/virtual/museums/kazan/gen_sand)

В 1967 году Государственный музей изобразительных искусств РТ пережил второе рождение. Он переехал в тщательно отреставрированное здание, расположенное в центре города – бывший дворец командующего Казанским военным округом генерала А.П. Сандецкого.

Кому мы обязаны такой красотой

Здание долгие годы хранило тайну своего возникновения. 23 мая 1903 г. в газете «Волжский вестник» (№ 110) промелькнуло сообщение, что «в течение нынешнего лета будет преступлено к постройке дома для командующего войсками КВО на приобретенном для этой цели от госпожи Безобразовой большом месте на Грузинской улице, в лучшей части города. Здание окончательно спроектировано и по смете обойдется в 200000 рублей, считая обстановку, на которую ассигновано 50000. Работы, вероятно, будут окончены к осени 1904 года...».

До этого времени почти все командующие военным округом снимали дома частных владельцев, в основном, на Грузинской улице – близкой к Арскому полю, где проходили строевые занятия войск Казанского гарнизона.

Очень долгое время нас интересовал вопрос – кто же архитектор особняка? В изданной в дореволюционное и советское время краеведческой литературе (последний раз – в книге «Казань в памятниках истории культуры», 1982 г.) упоминалось имя Карла Людвиговича Мюфке и год 1906. Это имя впервые появилось в книге Дульского «Казань в ХIХ столетии» (К., 1943 г.) и никем не было опровергнуто. Время постройки в книге не было указано.

Еще в 1987 г. казанские архитекторы А.П. Григорьев и Г.Бакунин взялись за разгадку авторства и даты возведения нашего здания. Год постройки они установили быстро – 1906 (по «Адресной книжке г. Казани» за 1906 г.). Они просмотрели дела в нашем Национальном архиве, но никаких документов не нашли. Здание строилось военным ведомством, а дел этого ведомства в архиве не оказалось.

В архиве есть личное дело Мюфке, но в нем наша постройка не числится.

Григорьев и Бакунин обратили внимание на один особняк, очень похожий на наш. Находится он на улице Лобачевского, 10 (сейчас в нем Союз композиторов РТ). После реконструкции его стало очень хорошо видно. Они усмотрели большое стилистическое сходство двух зданий в их облике и образном решении.

1.Фасады имеют выступающий ассиметричный объем с шатровым завершением с характерным рисунком кровли (косыми линиями) и декоративным шпилем, рисунок парапетов с вазами.

2.У обоих зданий характерные крупные арочные проемы в выступающей части объема и повторяющийся прием – сгруппированные три окна.

3. Чувствуется одна рука и в прорисовке декоративных архитектурных деталей (оконные замки, рустовка).

В этом здании на улице Лобачевского находится Союз композиторов Татарстана

Итак, кто же автор здания на улице Карла Маркса?

В материалах Национального архива РТ исследователи нашли документы, из которых узнали, что это особняк Марии Ивановны Подуруевой, урожденной Стахеевой, а архитектор – Амлонг.

Его полное имя – Федор Романович Юлиус-Адольф Фридрихович Амлонг, он родился в 1875 г. Дата смерти не известна.

Учился в Петербургской АХ (1897-1900гг.). За проект гостиницы-санатория получил звание художника-архитектора.

Приехал в Казань еще при Мюфке, который был одно время директором и преподавателем в Казанской художественной школе.

Амлонг стал преподавать в КХШ и строить дома в Казани. В 1902 г. утвержден вторым городским архитектором (из известных строений – Дом Шамиля (вместе с Г. Рушем), где сейчас находится Музей Г.Тукая).

По мнению упомянутых выше исследователей, архитектором нашего здания также является Ф.Р. Амлонг. Имя его уже внесено в новую книгу «Татарстан. Памятники истории культуры» 1993 года издания под № 868 – Дом командующего ВО, 1906 г., архитектор Ф.Р. Амлонг.

Но вот совсем недавно от одного казанского краеведа мы узнали, что существовали готовые архитектурные альбомы, которыми пользовались провинциальные архитекторы. На их основании они составляли свои проекты и привязывали их к месту. Амлонг или какой-то другой архитектор мог воспользоваться такими же чертежами.

Строил же здание военный инженер казанской военной дистанции капитан Паррот. Это имя мы услышали от одной старейшей посетительницы музея.

Так что вопрос об архитекторе здания остается открытым, не доведенным до конца. В начале октября 1997 г. мы послали еще один запрос в Московский Всероссийский архив, но требуемыми сведениями они не располагают. Поиски продолжаются.

Особняк Сандецкого. Дореволюционное фото

Как утверждают казанские издания, особняк построен в 1906 г. для командующего КВО генерала Сандецкого.

Но в 1906 г. им был другой человек – Иван Алексеевич Карас (адресная книга Казани, 1906 г.). Значит, здание строилось для него и он прожил какое-то время в нем?

Сандецкий же прибыл в Казань в 1907 г., сменив Карасса.

Почему же здание связывают только с Сандецким? Вероятно, потому, что он прожил в нем около 7 лет (1907-1912 гг.; 1915-1917 гг.).

В Доме Советов №1 находился президиум Казанского городского исполнительного комитета. Что было потом со зданием – неизвестно. Но в архиве здравоохранения нам удалось найти документы, из которых стало ясно, что в 1924 г. в здании уже размещался туберкулезный диспансер.

Здание находилось почти на окраине города, где воздух для больных этой болезнью был чистым, поэтому здесь и была открыта эта больница. В отчете туберкулезного диспансера № 1 за 1924 г. главный врач писал, что в настоящее время открываются богатейшие перспективы – Центральный диспансер переведен в великолепный заново отремонтированный и приспособленный особняк-дворец (бывшего главнокомандующего Сандецкого). Кроме диспансера в доме Сандецкого были размещены: санитарный музей, центральная школьная амбулатория, малярийный пункт, ночной санаторий на 25 коек.

В 1927 г. на основании постановления Горсовета от 4 мая был произведен ремонт, где террасу сделали солярием, во дворе построили покойницкую, из подвала в каменные службы вынесли кухню, восстановили центральное отопление.

В последних документах, попадавшихся в архиве, находились сведения – отчеты больницы и материалы о ремонте.

В 1964 г. туберкулезная больница была переведена частично в диспансер на улице Ершова и в Каменку, а бывший дворец Сандецкого передан музею ИЗО.

Таким образом, больница занимала здание дворца 40 лет – с 1924 по 1964 г.

Потом здание отстаивалось 3 года и в 1967 г., к 50-летию Советской власти, открылось как музей.

«Как вы посмели не представиться мне!»

Кто же такой – генерал Сандецкий?

Александр Генрихович Сандецкий родился 17 августа 1851 г. Происходил из дворян Виленской губернии, православного вероисповедания. Образование получил в Полоцкой военной гимназии, во втором военном Константиновском училище и в Николаевской Академии Генерального штаба по 2-му разряду.

Начал службу в 1876 г. в возрасте двадцати пяти лет. Через 20 лет произведен в генерал-майоры, в 1904 г. – в генерал-лейтенанты, в 1910 г. стал генералом от инфантерии. Долго служил на Кавказе, в Сибири, Забайкалье.

24 сентября 1907 г. был назначен командующим войсками Казанского военного округа, который был учрежден еще 1864 г.

К моменту назначения Сандецкого КВО занимал огромную территорию. В него входило 10 губерний (Казанская, Пермская, Вятская, Оренбургская, Златоустовская, Екатеринбургская, Симбирская, Самарская, Саратовская, Сызраньская, Астраханская) и 2 области (Уральская и Тугайская).

В Казани, как центре военного округа, были сосредоточены все главные военные учреждения и организации, располагавшиеся на центральных улицах города (нынешних улицах Дзержинского, Грузинской, Б.Красной, Кремлевской, Баумана и др.).

В состав округа входило 98 гарнизонов (Казанский был самым крупным – 50 тысяч человек). К примеру, во время Первой мировой войны КВО являлся одним из самых больших поставщиков войск на фронт. В 1915 г. он должен был высылать 800 маршевых рот, что составило 200 тысяч человек, и 40 тысяч человек – для пополнения других полков (Очерки по истории Казанского военного госпиталя. К., 1991 г.).

Таким округом предстояло командовать Сандецкому.

Первый приказ о вступлении им в командование войсками КВО был подписан 7 октября 1907 г. Сандецкий разъезжал по гарнизонам с целью их инспектирования и очень придирался к малейшим нарушениям военного устава, не прощал погрешностей. При нем КВО был одним из лучших в России и отличался успехами в стрельбе, строевой и тактической подготовке, военной выправке, образцовым порядком на артиллерийских батареях, правильностью караульной службы.

О Сандецком отзывались по-разному. Некоторые считали его личностью весьма неприятной, формалистом, человеком черствым и жестоким. В газете «Сын Отечества», приложение к газете «Красная звезда», нам попалась любопытная статья майора В.Морихина, в которой говорилось, что почитание и уважение старших офицеров, повиновение им было отличительной чертой офицеров русской армии, и приводился эпизод, связанный с Сандецким.

Во время Первой мировой войны сын командующего Приволжским ВО генерала Сандецкого, излечившись после ранения, прибыл на несколько дней в отпуск. Встречать дорогого гостя на вокзал пришел сам генерал с семьей.

Выйдя из вагона, сын, будучи в офицерской форме, сразу подбежал к матери. Генерал остановил его словами: «Как вы посмели, прибыв в округ, которым я командую и, видя меня – командующего – не представиться мне! Ведь на нас люди смотрят!».

Молодому офицеру, своему сыну, генерал приказал с вокзала отправиться на гауптвахту сроком на 5 суток, а оттуда, не заезжая домой, убыть в полк.

Самодурство? А может быть, это как раз именно высокая требовательность к себе.

За свою службу в армии Сандецкий был награжден 10 орденами, 5 медалями, 3 знаками отличия, благодарностью. Он 40 лет прослужил в армии.

7 февраля 1912 г. Сандецкий был отозван приказом Генерального штаба на новую должность – члена Военного Совета в Петербург. На вокзале состоялись торжественные проводы. На площади перед вокзалом и на прилегающих улицах были выстроены войска гарнизона. В 12 часов раздались звуки марша и воинская команда. Сандецкий вышел из саней и обошел войска и здороваясь с ними, благодарил за службу.

В 1914 г. Сандецкий временно командует войсками МВО, с апреля 1915 г. находится в распоряжении Его Императорского Высочества главнокомандующего, а 8 августа 1915 г. вновь назначается командующим КВО.

Жизнь Сандецкого резко изменилась с марта 1917 г., после февральской революции. 4 марта 1917 г., в 8 часов вечера состоялось собрание офицеров Казанского гарнизона с представителями солдатских войсковых комитетов. Они потребовали немедленного ареста Сандецкого и трех его генералов, т.к. «деятельность этого генерала считается преступной и подлежит не только задержанию, но и суду».

Сандецкого и его ставленников обвинили в казнях во время Первой русской революции, угнетении личности солдат, введении расследований по анонимным письмам, что подрывало моральную связь офицеров и солдат. Дисциплина держалась на страхе, а его приказы противоречили смыслу законов и т.д. и т.п.

Собрание постановило арестовать Сандецкого и его генералов, что и было сделано во дворце командующего с приставлением к комнатам, в которых они содержались, часовых. Но 9 марта пришла телеграмма начальника Генерального штаба немедленно освободить Сандецкого и предложить ему выехать в Петроград. Без конвоя.

10 марта на собрании Совета солдатских и рабочих депутатов было вынесено другое постановление: немедленно перевести Сандецкого на главную казанскую гауптвахту, приставив к нему усиленный караул и впредь никуда его не выпускать до полного выяснения личности перед военным министром Гучковым.

Сандецкий заболел и его перевели в больницу Красного Креста, приставив часового. Но 1 мая толпа солдат, часть которой была вооружена винтовками и имела боевые патроны, явилась в лазарет Красного креста и потребовала перевода Сандецкого из лечебницы на казанскую городскую гауптвахту, причем требовала, чтобы перевод был произведен пешком.

По дороге, по улицам города, с генерала Сандецкого были срезаны неизвестным прапорщиком погоны, и нанесен удар по шее неизвестным солдатом. По приходе на гауптвахту генерал Сандецкий был посажен на солдатский режим.

Новый командующий войсками КВО генерал Мышлаевский 13 мая приказал перевести генералов в офицерский карцер и на офицерский режим под наблюдение врачей. В июле 1917 г. все производство по делу генерала Сандецкого было препровождено военному прокурору Московского военно-окружного суда, а в августе состоялся перевод самого Сандецкого в Москву.

31 августа Сандецкому были вынесены следующие обвинения:

1. За период с августа 1915 г. по март 1917 г., занимая пост командующего войсками КВО, он, вопреки постановлению закона о том, что судьи решают вопрос о вине или невиновности подсудимого... оказывал неоднократно воздействие на решение судов -

а) делал судьям указания в случаях оправдательных или недостаточно строгих по его, генерала Сандецкого, мнению, приговоров;

б) требовал, чтобы военно-полевые и полевые суды следовали впредь его толкованию;

в) налагал резолюции на делах перед подачей в суд – «передать на полевой суд, чтобы его расстреляли», «передать полевому суду с применением высшей меры наказания» и многие другие обвинения.

И хотя Сандецкий числился за Московским военно-окружным судом, дознание и предварительное следствие не проводилось. Поэтому до 1 сентября 1917 г. Сандецкий не числился под следствием.

Рассматривать его дело должны были в октябре, затем отложили до декабря, а в ноябре произошла революция.

Сохранились пенсионные документы на имя А.Г. Сандецкого, датируемые 26 августа – 30 сентября 1918 г., в которых вопрос об установлении и размерах пенсии является решенным. Отсюда можно сделать предположение, что к этому времени следственное дело на Сандецкого было прекращено.

Проживал Сандецкий в Москве, в Сивцевом вражке, в доме № 6, кв. 5.

Дальнейшая судьба его не известна. Но известно, что по инициативе Троцкого на заседании ЦК 25 октября 1918 г. было принято решение освободить из-под ареста всех офицеров, взятых в качестве заложников, если не будет обнаружена принадлежность к контрреволюционному движению, и они могут быть приняты в Красную Армию. Но все это слухи, пока не подтвержденные документально.

ПОСТСКРИПТУМ ОТ РЕДАКЦИИ

Сначала несколько слов о судьбе здания, в котором сейчас находится Музей изобразительных искусств РТ (улица Карла Маркса, дом 64).

Из очерка Ларисы Рейснер о боях под Казанью и в Казани в сентябре 1918 года мы знаем, что она, будучи взятой в плен, находилась в штабе армии КОМУЧа, взявшей тогда наш город. А штаб, как она пишет, тогда находился в бывшем особняке генерала Сандецкого.

Теперь о Галине Аркадьевне Могильниковой.

Именно ей принадлежит идея разместить в этом здании новый музей. По ее инициативе Картинная галерея Государственного музея ТАССР, которой она заведовала с 1955 года, приобрела статус самостоятельного Музея изобразительных искусств ТАССР. Галина Аркадьевна стала его директором, одновременно исполняя обязанности заместителя директора по научной части. Она сформировала первую экспозицию музея.  Галина Аркадьевна проработала директором музея 45 лет.

Надо думать, что не так просто было отвоевать здание для музея. Наверно, трудно было поверить, что там, где столько лет лечились туберкулезные больные, могут разместиться шедевры изобразительного искусства.

Благодаря собирательской работе, широкими связями с родственниками художников, коллекционерами, Г.А. Могильникова обогатила коллекцию музея интереснейшими произведениями. Тесное сотрудничество с Дирекцией художественных фондов в Москве, где концентрировались лучшие произведения советского изобразительного искусства, постоянные контакты с ее сотрудниками, позволило пополнить коллекцию уникальными произведениями 1950-1980-х годов.

Все это позволяет ныне считать ГМИИ РТ одним из крупнейших и интереснейших провинциальных собраний.