И звался тот остров Маркиз

Борис ЕРУНОВ, краевед

21 августа 2003 года

Этот остров существовал на карте Волги до 1956 года, до заполнения Куйбышевского водохранилища. Был он огромен – тянулся по реке от Верхнего Услона почти до Свяжска. Были на нем и богатые дичью леса, и озера, и луга, и длинные, чистого кварцевого песка отмели – готовые пляжи высшего качества.

Происхождение названия острова, с позиций народных – естественно. Землями Верхнеуслонского региона владел маркиз Паулуччи, так что «строгое» название звучало бы «остров маркиза Паулуччи», но быстро выяснилось, что просто «Маркиз» звучит лучше, чем в связке с «Паулуччи». Так и повелось.  

Место это Судьбой самой было предназначено для Отдыха. Но если до революции 1917 года частную собственность «уважали», и появление посторонних на острове не допускалось (хотя сам г.Маркиз намеревался настроить здесь домиков для дачного отдыха казанцев, только войны и революционные потрясения начала Века помешали Ему «сорвать» куда как «приличный куш» за аренду этих домиков), то уж после гражданской войны (начало 20-х годов), когда все стало «наше» всякие «ограничения» снялись «сами собой». Хотя поначалу отдыха не было.

Здесь, на относительном удалении от города (практически напротив нынешнего Нового Аракчино), изготовители порохов и снарядов проводили свои испытания – «подрывы и стрельбы», причем длительно, вследствие чего над островом возникало «дождевое облако», полыхали молнии, поднималась над островом и радуга. Естественно, о всех «стрельбах» предупреждали и в газетах и колокольным звоном на самом острове, так что «зря» на остров летом «не лезли».

Будем объективны – к природным богатствам острова относились тогда варварски. Вырубались леса, отчего пересыхали озера и болота, исчезали дичь и рыба. «Мы не можем ждать милостей от природы, взять их у нее – наша задача» – большевистский лозунг, приписанный селекционеру Мичурину, быстро овладел «трудовой массой». Ну, а напротив самого Услона пляжи не пустовали.

В Устье всегда можно было сыскать перевозчика, «ватажка» постоянных лодочников имела здесь свой постоянный доход и контролировала частный перевоз, злясь на государственный – сохранившийся с дореволюционных времен пароход «Волгарь» только за июль 1925 года перевез (строго говоря – в Услон, хотя была у него и остановка на Маркизе) 48736 пассажиров, 2828 подвод, 528 голов крупного рогатого скота, 161 – мелкого. И цифры эти летом были практически постоянны. Потом частников потеснил и Автопромторг – его «моторки» всего за 30 копеек с человека быстренько доставляли жаждужих на остров.

Ну, а с 1926 – 1927 годов начался и «организованный отдых». Начало ему положила ячейка общества «Медсантруд». В программу коллективного проведения отпусков входили «физкультура и военизация» при питании «на коллективных началах». А уж потом такое стало нормой отпускного бытия.

Вот вам описание из «Красной Татарии» (конец июля 1928 года): На песчаном берегу против Моркваш, на протяжении нескольких верст – 20 палаток и шалашей. Есть и солидные постройки из ивовых прутьев. Отдельные навесы для столиков, скамеечки. Шалаши семейных выделяются обилием вывешенного на просушку белья. У домиков – свои «погреба» – «четверть» молока в прибрежной воде. Хорошо ловится рыба, весь обед шалашника – жареная или копченая стерлядь с жареным картофелем. «С покупкой хлеба, масла и изредка мяса расходы составляют не более 5 – 6 рублей на человека в неделю».

Или вот еще – «Рабочий дворец организует массовое гуляние на берег Волги. Приглашаются до 3000 человек, желающие выехать с ночевкой приглашаются к 6.30 вечера на услонский перевоз». (Перевоз на остров был бесплатным, точнее, ранее уже оплаченным из профсредств). Необходимо захватить с собой палатку, верхнюю одежду, питание, чайники, кружки. Маленьких детей брать не разрешается. Ночью на берегу Волги игры, танцы, соревнования. Играют 2 оркестра. Пуск фейерверков. Возвращение в город – в 6 – 10 вечера».

Но это был еще «не тот уровень организации», все не носило пока подлинно «массового» и, главное, постоянного характера. Поэтому вполне «логично» прозвучало известие о том, что летом 1930 года «на острове («Красная Татария» называет его – «Паулуччи» – Б.Е.) будет организован городок палаток Татсовпрофа. В основном, для членов профсоюза. «В него включили до 800 палаток (это, видимо, опечатка, поскольку рядом же стояло – на 400 коек, так что отнесемся к этой цифре не слишком строго, важно – она «с двумя нулями»), в их числе и агитпалатку «для массовых бесед».

Дошкольные и школьные площадки, столовые и ларьки, до 60 лодок, массовые лекции и постановки силами клубов на специально выстроенной эстраде и проч., и проч. «Ежедневный пропуск – до 3-4 тысяч человек». Среди организаций, вложивших в это дело денежки, были горсовет (8000) и Текстилькомбинат (21000 руб. плюс полотно на палатки). Общество спасения на водах за свой счет оборудовало спасательную станцию, а кооператоры – столовую на 500 мест. И 10.06.1930 состоялось Открытие! Массовое гуляние, выступления артистов цирка, «концерт на 2 языках». За перевоз брали всего по 5 коп. и длился он с 7 утра до 11 ночи. В фабзавкомах выдавали «ордера на палатки и льготные билеты на трамвай».

Пусть не удивит вас день открытия – вторник, тогда понятия выходного дня было «переливчато», не было фиксировано – нерабочих субботы и воскресенья, так что «народ» на открытии был, был. Через год Татсовпроф увеличил число «своих палаток» до 450, «причем, 60 – для двухдневного отдыха». И ОСОАВИАХИМ выставил свои 60 палаток для «ежедневно меняющихся слушателей курсов военного обучения (по 3 часа в день)».

Началась интенсивная подготовка к 2-му военизированному слету комсомола, лозунгом которого было – пребывание в ВЛКСМ и недооценка военной подготовки несовместимы! Уже месяц спустя. 1.07.1930, на острове состоялся 1-й выпуск «во флот допризывников», прошедших «лагерную подготовку», из них 60% – «рабочий молодняк», 40% – «бедняки-середняки», татар среди выпускников набралось 20%. На выпускных испытаниях курсанты плавали с оружием в руках, состязались в яличных гонках, штанге, демонстрировалась атака кавалерийского десанта и его уничтожение. Пускали почтовых голубей, шары, ракеты, фейерверки.

Замечу, между прочим, что питание курсантов по полной «красноармейской норме» обходилось в 1 руб. в день. А по Волге мчались в дальние рекордные рейсы глиссеры, шлюпки, парусники, катера; и каждый экипаж непременно останавливался у нас, на Маркизе. Хоть на час -два. А если удавалось гостям задержаться подольше, то устраивались настоящие межгородские турниры, на защиту «чести» Казани прибывали на остров лучшие наши атлеты. И самый быстрый бегун Казани т.Иевлев «делал» на 100 м лучших рейсовиков-москвичей (результат 11.5 сек. для островного стадиона – вполне приличен), но проигрывал в «длине», хоть и 10 см всего-то.

А уж футболисты наши – о, лажуки – практически сдавались гостям (10:2, как расценить иначе!?) Иногда гости прибывали подлинно «с небес»: на Волгу садились гидросамолеты, а то и прямо на островную площадку – бипланы У-2. Это был иной уровень радости, авиация была тогда еще «в новинку», а уж пилотов не просто уважали – ими гордились, им завидовали. А потом городок постепенно стал «угасать», средств на него выделялось меньше и меньше, так что все возвращалось к семейному отдыху – при сохранении уже созданной инфраструктуры общепита, спорт– и военных организаций и т.п.

Приезжающие на остров горожане отмечали, что «единственное светлое место – столовая. Меню – щи с мясом или мясной рассольник, или картофельный суп– пюре. На второе – разварная и жареная щука и пшенная запеканка, на третье – сметанный кисель. Не удивительно, что вскоре на острове появился и ресторан. Газеты постоянно сокрушались, что на острове постоянно нарушается «сухой закон». Волга не прощала таких «вольников». Прочие «ндравы» были просты. Если в 1930 году существовало разграничение пляжей на «муж.» и «жен.», то с 1931-го – все «смешалось», хоть поначалу и казалось несколько необычным.

Пляж был полон мусора, обрывков газет. Нередко похищалась одежда купающихся. Но ехали, ехали, ехали сюда из пыльного города «члены» и «не члены» профсоюзов. За лето число официально зарегистрированных отдыхающих доходило до 250000 – 260000 человек, правда, концерты посещало не более 23000 (как хотите относитесь к этой цифре).

Летний сезон острова заканчивался в конце августа. Проводилась последняя «общегородская массовка молодежи» или даже «военная игра» со стрельбой, дымовыми завесами, беготней десантов и т.п. «Шоу» выходило «что надо». С конца 1938 года финансирование нужд городка передали фабзавкомам нескольких заводов, включая «Красный Восток», комбинат им.Вахитова, валяльно-войлочную фабрику. Исчез единый хозяин, дела от этого лучше не пошли. А услонский перевоз работал, и каждое лето десятки тысяч казанцев устремлялись к чистейшим прохладным струям Волги, к горячему песку пляжей острова. И какие романы разыгрывались на просторах Острова – не пересказать!

Остров исчез в глубинах Куйбышевского водохранилища. А память о нем осталась – хотя и на почти легендарном уровне.

«Казанские истории», №15-16, 2003 год