Отделить Гиршмана-публициста от Гиршмана-ученого довольно трудно

01 ноября 2018 года

В глубине 10 аллеи Арского кладбища, ближе к оврагу, есть целый участок еврейских захоронений, где тихо и безлюдно даже в солнечный выходной день. Здесь захоронен известный музыковед Казани Яков Моисеевич Гиршман.

Похоронен Яков Моисеевич вместе со своей супругой – Затуловской Шендель (Софьей) Наумовной. Одно захоронение, один могильный камень на постаменте, даже один портрет на надгробии – на двоих. Разные у супругов лишь даты: Яков Моисеевич скончался 16 ноября 1990, а его жена годом ранее – 10 декабря 1989 года.

 Могила Гиршмана и его супруги на Арском кладбище

Яков Моисеевич Гиршман известен как основатель музыковедческого образования в Казани. Впрочем, в такой, казалось бы, сугубо творческой деятельности могут быть, и должны быть, свои научные достижения. Так и Гиршман не только педагог – в 1963 году он стал кандидатом искусствоведения, а двадцатью годами позднее - профессором. В 1984 году ему присудили звание заслуженного деятеля искусств РСФСР.

Яков Моисеевич родился 25 сентября 1913 года в еврейской семье. С детства, с конца 20-х годов, аккомпанировал в разных концертных бригадах вроде «Синей блузы», в Иркутском театре рабочей молодежи (ТРАМ) заведовал музыкальной частью.

В 1934 году он переехал в Москву и вскоре поступил на фортепьянное отделение музыкального училища имени Гнесиных. Там же училась и солистка хора Всесоюзного радио Софья Затуловская, которая стала его женой, верным другом и замечательным партнером. Они долгие годы вместе выступали, отсюда превосходное знание вокального классического репертуара.

В 1938 году Яков Гиршман поступил на теоретико-композиторский факультет Московской государственной консерватории, но успел проучиться лишь 3 курса.

Великая Отечественная переломила все жизненные планы. Жена с маленьким сыном эвакуировались, студент Гиршман стал бойцом знаменитого Московского ополчения, служил в стрелковом полку, попал в разведывательную роту, дослужился до капитана, помощника начальника штаба полка. Был ранен, но до конца 1944 года оставался на фронте.

После окончания войны Гиршману удалось продолжить обучение. В 1947 году он завершил учебу в Московской консерватории и переехал в Казань, где всю жизнь, целых 43 года, работал в Казанской государственной консерватории. Занимал должности старшего преподавателя кафедры истории музыки, заведующего кафедрами истории музыки (1949-1950, 1962-1967), истории и теории музыки (1971) и музыковедения (1987-1988).

Как писал Георгий Кантор, «Гиршман делал, казалось, все: преподавал, писал статьи, рецензии, книги, читал публичные лекции, составлял доклады для ректора и вышестоящих инстанций, играл на рояле, аккомпанировал певцам и скрипачам». За годы его бессменной работы в консерватории, вплоть до 1990 года, было выпущено 524 музыковеда. Непосредственно его индивидуальный музыковедческий класс окончило 90 человек. Среди них кандидаты и доктора наук, доценты и профессора, заведующие кафедрами и просто музыковеды – преподаватели музыкальных школ, училищ и лицеев, лекторы филармоний.

В первые 20 лет работы Гиршман много читал публичных лекций в Казани. Это были в основном лекции в системе Казанского отделения Всесоюзного общества «Знание» – Гиршман был председателем секции литературы и искусства. Также были выступления в филармоническом лектории.

Отдавая дань музыкальной журналистике, Яков Моисеевич много писал в газеты: рецензии, обзоры, полемические статьи. У него был острый аналитический ум и полемический дар. Как критик-просветитель он обращался не только к коллегам-профессионалам, но и к широким читательским и слушательским кругам. Научным пафосом были проникнуты многие его рецензии на оперные спектакли и аннотации (например, «32 сонаты Бетховена»), а в научных статьях чувствовался темперамент публициста.

Яков Моисеевич подробно исследовал историографию пентатоники, критически комментируя взгляды русских и советских исследователей. Он убедительно доказал, что пентатоника – не архаически застывшее образование, а самостоятельная, исторически сложившаяся ладовая система. Он нашел в пентатонике много родственного русской мелодике, в частности, ладовые устои отдельных опорных звуков.

Гиршман много времени и сил отдал изучению творчества татарских композиторов, и прежде всего Н.Г. Жиганова, о котором написал книгу. Стал автором одного из первых в отечественном музыкознании труда «История татарской музыки», написанного в 1970–1980-е годы, который, однако, остался в рукописи. В последние годы жизни был увлечен Бахом и работал над книгой «В-А-С-Н – очерк музыкальных посвящений Баху с его символической звуковой монограммой». Он не увидел свой последний труд изданным. Благодаря усилиям его дочери Л.Я. Гиршман и ее мужа В.Н. Зотова и при их финансовой поддержке книга увидела свет в 1993 году.

У Якова Моисеевича и Софьи Наумовны было двое детей, оба музыканты, сын Борис – музыковед, дочь Любовь – пианистка. 10 лет они жили в пристройке к зданию консерватории на улице Пушкина, в двух маленьких комнатах. Потом Л.Я. Гиршман получил трехкомнатную квартиру на улице Лейтенанта Шмидта, где и жил до конца жизни. На доме №37 установлена памятная доска.

Читайте в «Казанских историях» - Основатель Яков Гиршман