Знать тех, кто был до нас. И не только своих предков

Любовь Агеева, руководитель акции "Казанские некрополи"

20 февраля 2023 года

На первом генеалогическом форуме «Терра. Татарстан», который проходил в Казани 4-5 февраля 2023 года, я была среди докладчиков. Имею возможность предложить читателям «Казанских историй» полный текст моего выступления, который дополнила для печати за счет конкретных примеров.

В настоящий момент идет работа над электронным сборником выступлений, который можно будет найти на сайте форума.

Мое выступление не претендовало на научность. В его название – «Когда объект исторического наследия – могила» - я вынесла заголовок одной из статей в газете «Казанские истории». В последние годы много размышляю о влиянии мира мертвых на мир живых, с тревогой вижу, к чему приводит людское беспамятство. Не ищу виноватых, как чаще всего происходит. Вместе с единомышленниками ищу способы, как скрепить разорванное историческое сознание народа. Если не на уровне национальной идеи, то хотя бы на уровне каждой конкретной семьи. Исхожу из простого тезиса: если наши внуки и правнуки не знают, кто был до них, то виноваты в этом прежде всего мы. 

Долго думала, как построить свое выступление, поскольку область моих интересов относится к генеалогии лишь косвенно. Помогли выступления и знакомство с программой форума. Я отказалась от чисто информационного сообщения об акции «Казанские некрополи», которую возглавляю, решила построить свое выступление в проблемной плоскости.

Ни на одном старинном кладбище не сохраняются все могилы. Как говорят специалисты, в среднем уровень захоронений изменяется через каждые три поколения. То есть через 75 лет. Однако есть могилы, которые люди сохраняют, передавая от поколения к поколению, как эстафету. Их можно считать народным достоянием. Это могилы, которые напоминают нам не только о конкретных людях, но и о нашей истории. В этом смысле Арское и Ново-Татарское кладбища не зря называют музеями под открытым небом. Не раз убеждалась, что через биографии конкретных людей можно узнать много нового об истории Казани и даже всей страны. 

По федеральному законодательству, захоронения выдающихся людей можно отнести к объектам культурного (лучше сказать – исторического) наследия. К сожалению, закон о культурном наследии не содержит конкретных норм о специфике таких памятников, а потому такая форма увековечения памяти ушедших не имеет широкого распространения. То ли могилу трудно представить в роли памятника, то ли государство не хочет брать на себя дополнительные обязательства. Впрочем, дело тут не в государстве, а в чиновниках, которым поручено выступать от его имени.

В Татарстане 38 захоронений с правовым статусом объекта культурного наследия.  Хотя могло быть много больше. Расширения списка нет уже давно. На этом настаивает Татарстанское республиканское отделение (ТРО) ВООПИиК, поскольку в Казани есть захоронения людей воистину выдающихся: Героя Советского Союза Михаила Девятаева, татарского просветителя Шигабутдина Марджани... Именно поэтому родилась идея о республиканском реестре памятных захоронений. Возможно, нам удастся таким образом не только сохранить для потомков могилы известных людей, внесших весомый вклад в историю Казанской губернии, Татарской АССР, современного Татарстана, но и вернуть их имена в информационное пространство, через образовательные учреждения, через систему туризма, с помощью общественников, через СМИ, наконец. 

 Если руководствоваться федеральным законом «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации», то захоронения, включенные в этот реестр, можно именовать памятниками с признаками исторического наследия. Такие объекты, согласно федеральному закону, должны находиться в зоне внимания Комитета РТ по охране объектов культурного наследия, как и памятники. У республики в пределах федерального законодательства есть полномочия распространить заботу государства не только на объекты культурного наследия, включенные в единый реестр культурного наследия России, но и на объекты с признаками исторического наследия. Это можно сделать, внеся изменения в республиканский закон «Об объектах культурного наследия в Республике Татарстан».  

Памятные захоронения с признаками исторического наследия – зона внимания не столько государства, сколько общества, например, трудовых коллективов, где работали усопшие. Стоит брать пример с Совета ветеранов «ICL– КПО ВС», который осуществляет опеку над всеми могилами ветеранов, не только современного предприятия, но и завода ЭВМ, на базе которого оно создано.

Кратко расскажу, как появилась акция «Казанские некрополи». Грустные наблюдения за Арским кладбищем с 2005 года и многочисленные факты невежества молодого поколения в вопросах истории страны обострили мое желание сделать что-то конкретное, что могло бы повлиять на ситуацию. Так в 2016 году возникла идея специальной акции «Казанских историй».  Акция получила название по одной из рубрик газеты. Поскольку «Казанские истории» – издание культурно-просветительское, она была задумана как чисто просветительская. Но со временем к этой задаче добавились другие: 

- участие в сформировании каталога-справочника памятных захоронений на казанских кладбищах;

- помощь  в сохранении этих захоронений;

- содействие во включении памятных захоронений в туристическую инфраструктуру города;

– участие в развитии интереса к истории Казани и формировании мемориальной культуры казанцев.

Остановлюсь подробнее на первой из этих задач.

Когда кто-то умирает, это трагедия прежде всего для его семьи. Но есть среди нас люди, когда это утрата не только для родственников. Их можно назвать известными, знаменитыми, выдающимися деятелями. Сегодня чаще звучит слово вип-персона. Это люди, внесшие большой вклад в историю страны и конкретной территории, и потому общество и государство должны способствовать тому, чтобы их имена не забылись, чтобы их могилы не заросли травой запустения.

Как показывает работа форума, большая роль здесь принадлежит семье. Но кто-то изучает родословную, бережно сохраняя любые свидетельства о покойном, порой настойчиво добивается увековечения знаменитого родственника, а кто-то после его смерти выбрасывает документы, письма, фотографии в мусорный ящик. Такие факты, увы, не редкость. Сколько важных реликвий мы порой таким образом теряем! И хорошо, что находятся люди, порой совершенно посторонние, которые сохраняют память об ушедших. Это не только семья, но и ученики, если речь идет о педагогах и ученых, бывшие сослуживцы, историки и краеведы, волонтеры, которые ухаживают за чужими могилами.

О необходимости сделать мартиролог захоронений известных людей на казанских кладбищах краеведы говорили давно. Есть хороший задел, доставшийся нам от прошлого, и прежде всего перечень захоронений на казанских кладбищах за сто лет истории города от Николая Яковлевича Агафонова. В наше время были попытки решать эту задачу частично. Например, старший преподаватель кафедры новой и новейшей истории КГУ Валентин Королев опубликовал небольшую брошюру «Университетский мартиролог. 1804-2007». Краевед Анатолий Елдашев изучал историю захоронений казанских монастырей и выпустил отдельную книгу о захоронениях Арского некрополя, прежде всего священнослужителей, профессоров духовной семинарии и духовной академии. Известны исследования Евгения Липакова и Елены Афониной, обобщенные в брошюре «История казанских кладбищ», которая издана в 2005 году.

В апреле 2017 года акция «Казанские некрополи» стала одним из направлений деятельности ТРО ВООПИиК, и мы надеялись, что это придаст ей массовый характер. Но этого, к сожалению, не произошло. Зато мы получили поддержку Рустама Минниханова. Получив письмо казанских краеведов, он дал соответствующие поручения Институту истории имени Ш. Марджани, и при нем были созданы исследовательские группы для изучения двух старейших некрополей – Арского и Ново-Татарского. Я стала руководителем группы Арского кладбища, вторую возглавил кандидат исторических наук Айдар Ногманов, старший научный сотрудник института. Со временем удалось преодолеть разобщенность усилий заинтересованных сторон. Помогли личные связи с известными краеведами, и прежде всего с Анатолием Елдашевым, Леонидом Абрамовым, Львом Жаржевским, поддержка директора Института истории Радика Салихова, помощника Президента Олеси Балтусовой и начальника Управления по организации ритуальных услуг казанской Мэрии Марата Ишкина.

Что имеем на сегодня? Есть предварительные каталоги-справочники по трем кладбищам: Арскому, Ново-Татарскому, частично по Архангельскому. Собирается материал и по другим кладбищам. По нашей просьбе присланы данные из многих вузов, Национального музея РТ, трех театров, филармонии, некоторых предприятий, из старообрядческих общин и Казанского немецкого общества имени Карла Фукса. В интернете появился сайт «НЕКРОПОЛЬ» – составная часть информационной системы «Мемориал» Мэрии Казани, где на сегодня открыто более 300 персональных страничек известных людей, захороненных в Казани. Со временем в сеть переместится весь каталог-справочник памятных захоронений города. На деньги спонсора – группы компаний «Нефис» - Институтом истории имени Марджани издан каталог-справочник памятных захоронений Ново-Татарского кладбища, в котором 720 имен, учтенных на апрель 2021 года. Такой же каталог будет позднее издан по Арскому кладбищу. Здесь в предварительном списке более 900 имен. Данные постоянно пополняются. 

На основе каталогов-справочников всех кладбищ со временем будет сформирован республиканский реестр памятных захоронений.

Арское кладбище – самое старое. Здесь находят упокоение жители Казани, начиная с 19-го века. Самое старое захоронение -  купца первой гильдии Осипа Петрова, головы Казани в 1797-1799 и 1804-1805 годах, по данным А. Елдашева, датируется апрелем 1818 года. Его могила и могилы еще трех десятков казанских градоначальников не сохранились. Случайно было найдено родное надгробие Осипа Семеновича, его можно увидеть у церкви.

А вот захоронение одного из ректоров Казанского университета – Николая Лобачевского – он умер в 1856 году, 12 февраля по старому стилю, сохранено и является памятником культурного наследия федерального значения, то есть охраняется государством. Известный каждому казанцу ансамбль на могиле Николая Ивановича был сооружен в 1892 году, к столетию знаменитого математика. По сведениям Елены Агафоновой, раньше на этом месте стояли лишь скромные мраморные кресты на могилах самого Лобачевского, его матери, братьев, сына и дочери.

В каталог-справочник памятных захоронений будут включены только сохранившиеся захоронения. Есть отдельный список утраченных могил, о существовании которых мы знаем по документальным свидетельствам, например, по сообщениям в дореволюционных газетах Казани. Сейчас появился шанс сократить второй список. К апрелю казанцы будут иметь результаты цифровизации казанских кладбищ, и мы узнаем имена всех погребенных на Арском и Ново-Татарском кладбищах. База данных появится на специальном онлайн-сервисе «Ритуал онлайн.рф» по ссылке https://xn--80aawgiandeqxm.xn--p1ai/archive-search/. Точные сведения по захоронениям нового похоронного комплекса «Курган» были обнародованы в мае прошлого года. Введение базы данных по Арскому и Ново-Татарскому кладбищам продолжается. Мы впервые узнали, сколько человек захоронено на Арском кладбище   - 103 311, на Ново-Татарском - 67 130  (данные на 30 декабря 2022 года).

Летом будут продолжены работы на Архангельском кладбище, возможно, еще где-то, если у Мэрии Казани будут средства. Цифровизация – процесс затратный. Например, на обследование Арского и Ново-Татарского кладбищ из муниципального бюджета было выделено около 2800 тысяч  рублей.

Теперь о том, что сближает акцию «Казанские истории» с генеалогией. Понимаю, что каждый из участников форума сосредоточен на истории своей семьи. Это важно - знать свою родословную, способствовать увековечению памяти знаменитых родственников в общественном пространстве, ухаживать за могилами предков. Нас сближает то, что, изучая семейные истории, мы порой узнаем много нового и интересного об истории страны, своего края.

Но можно ли, суммируя наши знания о своих предках, храня память о конкретных семьях, передать потомкам целостное знание об истории нашей страны, сохранить память обо всех, кто жил когда-то в нашем крае, как бы он не назывался? У меня большие сомнения на этот счет. Ведь в отличие от вас большинство наших граждан своей родословной интересуются мало.

У нас с вами есть общая задача – формировать в обществе интерес к тем, кто был до нас. Решается она как на уровне базовых ценностей, национального самосознания, так и локально, когда мы начинаем воспринимать кладбище не только как место погребения. Ведь, по сути, это место, где настоящее встречается с прошлым. Но всегда ли успешно она решается, эта задача? Увы, есть серьезные изъяны в воспитании детей в семье, в школе, в обществе в целом, и как следствие - запущенные захоронения, свалки прямо на могилах.

И вот тут возникает необходимость нашей общей заботы о кладбищах – друзей, коллег, учеников, трудовых коллективов, всего общества. Именно по этой причине возникла идея республиканского реестра памятных захоронений. Чтобы постоянно напоминать живущим об ушедших, не забыть ни одного человека, который способствовал общему благу, учить подрастающее поколение на примере жизни выдающих людей, живших в нашем городе.   

ПРОБЛЕМА ПЕРВАЯ

Для меня непонятно, почему не поддержали акцию «Казанские некрополи» коллеги-журналисты, ранее много критиковавшие ситуацию на городских кладбищах. Даже издания, которые учреждены органами госвласти, остались в стороне, ограничившись заметками о наших пресс-конференциях. Руководство агентства «Татар-информ» дважды предоставляло нам возможность для таких пресс-конференций. Но журналисты сообщали своей аудитории какие-угодно факты, услышанные на нас, только не то, ради чего мы отвечали на их вопросы. Исключением стала редакция журнала «Казань», в 2021 году выпустившая специальный номер. Такой же специальный выпуск сделала редакция «Казанских историй» в 2018 году. Практически все публикации печатного альманаха сегодня можно найти на сайте нашего издания.

 К сожалению, нам не удалось пробиться к горожанам с информацией о том, что идет работа над каталогом памятных захоронений, что создан сайт с базой данных о казанских некрополях. И потому многие казанцы просто не знают о нашей работе.

Начиная работать над каталогами памятных захоронений, мы рассчитывали, что найдем союзников в лице родственников, друзей, коллег. И на первом этапе были звонки от казанцев, которые интересовались, нашли ли мы их родственников. Так, в каталоге появились имена генерал-майора Сергея Авдонина; Бенциона Хаима Зильбера, раввина иудейской общины Казани в 1914-1944 годах, отца Ицхака Зильбера, известного общественного деятеля Израиля; Михаила Майданчика, участника войны, казанского раввина в 1960-е годы. Прислали биографические сведения родственники Всеволода Сластникова, в прошлом председателя Казанского городского исполкома, первого секретаря  Казанского горкома КПСС, заместителя председателя Совета Министров ТАССР, с 1971 года и до последних дней жизни председателя  вновь созданного Госплана республики; известного спортивного тренера Юрия Красильникова,  бывшего директора завода ИСКОЖ Льва Ластина. На этом обращения в исследовательскую группу Арского кладбища иссякли.

Был большой расчет на руководителей трудовых коллективов. Просили мы о малом – прислать списки умерших, имеющих большие заслуги перед государством и обществом. Кто-то прислал не только списки, но и биографии бывших сослуживцев. А кто-то нашу просьбу просто проигнорировал. Например, мы никак не можем получить список из Казанского авиационного завода. Как оказалось, военный комиссариат РТ не имеет списка участников Великой Отечественной войны с особыми заслугами, которые умерли уже после войны. Где-то не смогли представить информацию даже по конкретным запросам. Так, на одной из вузовских кафедр не сумели сказать, где похоронен бывший заведующий, который руководил кафедрой 32 года; в одной из престижных школ не знали место погребения директора, которая эту школу создала. Ответ везде был один – на кафедре, в школе люди все новые и с ним/с ней не работали.

Арское кладбище огромное, и мы не уверены, что внесли в каталог памятных захоронений  всех ушедших, имена которых должны остаться в истории Казани. Зато, обследуя кладбища, мы нашли несколько могил, которые считались утраченными. Так, в 2020 году совершенно случайно на католическом участке была найдена могила Михаила Людвиговича Франка, с очень скромным надгробием. Это ученый-математик, историк воздухоплавания, отец знаменитых сыновей - академиков Академии наук СССР: Ильи Франка, биофизика, лауреата Нобелевской премии, трех Государственных премий СССР, и Глеба Франка, биолога, одного из создателей радиобиологии. Михаил Людвигович умер 9 сентября 1942 года, находясь в Казани в эвакуации.

Вполне возможно, что те, кого мы ищем, погребены в бесхозных могилах и склепах. Уже не определить, кто там похоронен, поскольку надписей на надгробиях нет или они плохо читаются. Большинство таких старинных памятников сделаны из высококачественных материалов, какие могли себе позволить в дореволюционной Казани далеко не все. 

Кстати, в базе данных цифровизации бесхозные могилы выделены в отдельный раздел. На тот случай, если удастся их идентифицировать.

Время безжалостно стирает следы былой жизни. Мы знаем, что порой могилы разрушали сознательно, как было в первые годы советской власти, когда уничтожались захоронения купцов, священников и других «врагов народа». Практически не сохранилось захоронений первых профессоров Казанского университета. Это были в основном немцы. Их хоронили на лютеранском участке (сейчас его так и зовут немецким).

В 1999 году московские родственники знаменитого казанского архитектора Фомы Петонди навешали его могилу, сейчас мы ее уже не обнаружили. Не нашел могилу своего отца нобелевский лауреат Виталий Гинзбург, когда был в Казани. Лазарь  Ефимович Гинзбург умер в 1942 году, когда был в нашем городе в эвакуации.

Мы встретились с тем, что нет необходимой информации даже там, где она точно должна быть. Например, в администрациях кладбищ.

ПРОБЛЕМА ВТОРАЯ

Задачей исследовательских групп при Институте истории было формирование каталога-справочника памятных захоронений. Но обследуя кладбища, мы не могли не обратить внимание на то, в каком состоянии находятся могилы некоторых знаменитостей.

Есть мнение, что о живущих лучше всего говорят кладбища. Состояние наших кладбищ дает нашему поколению довольно неприглядную характеристику. Замечу, многие проблемы Арского кладбища достались нам из прошлого, когда хоронили хаотично, когда в обязательном порядке ставили у могил ограды. Но многие могилы, за которыми нет ухода, возникли не в XIX веке и не в первой половине века XX. Такие могилы  можно встретить даже на относительно новых участках. На Самосыровском кладбище прошлой осенью я наблюдала огромные поляны, которые поросли какой-то высокой травой, покрывшей надгробия «с головой». Значит, летом ни одну могилу на этой территории никто не посетил.

Казанский федеральный университет заботится о Николае Ивановиче Лобачевском. Но почему-то такого же почтения не вызывают в КФУ могилы других ректоров/директоров этого вуза, в частности, Михаила Николаевича Чебоксарова, ректора в 1922-1923 годах, Андрея Ивановича Луньяка (возглавлял университет в 1926-1928 годах, был ректором еще двух казанских вузов), Дмитрия Александровича Гольдгаммера, исполнявшего обязанности директора с 19 февраля по 11 сентября 1918 года, в трудные для Казани дни гражданской войны. Почему университет не позаботится о реставрации склепа Николая Андреевича Виноградова, реформатора клинического преподавания, проработавшего в университете 22 года, основоположника казанской терапевтической школы? Почему в удручающем состоянии склеп известного химика-органика, члена-корреспондента Петербургской Академии наук Александра Михайловича Зайцева? Почему руководство Казанской академии ветеринарной медицины им. Н.Э. Баумана не проявит заботы о могиле профессора Василия Георгиевича Мухина, который был ректором в 1938-1939 и в 1943-1945 годах? Ведь денег на обновление памятника требуется совсем немного.  Таких примеров у нас много и на Арском, и на Ново-Татарском кладбищах.

Распространено мнение о том, что забота о могилах – дело сугубо семейное. Хорошо, если есть семья. А если дети забыли об умерших родителях, едва поделят наследство? Или семьи нет?  Умерли все или родственники живут в других городах, и, может, даже не знают, что родная душа упокоилась здесь, в Казани. Уверена, на воинском участке Арского кладбища есть такие могилы военной поры.

На этом кладбище много могил, в которых захоронены люди с особыми заслугами перед обществом и государством, оказавшиеся в нашем городе в силу необходимости. Например, профессор математики Дмитрий Фёдорович Егоров (1869, Москва –1931, Казань), член-корреспондент АН СССР, почётный член академии, в 1929 году был подвергнут гонениям за религиозные убеждения и был выслан на 5 лет в Казань. Умер в больнице, после голодовки, объявленной в тюрьме.

Прибавляют таких усопших войны, поскольку в Казани всегда лечили раненых, встречали эвакуированных.  К сожалению, захоронений первой мировой войны практических нет, а вот могил участников Великой Отечественной войны, умерших от ран в казанских госпиталях, много. О них заботится республиканская молодежная организация «Отечество», для поддержания их в порядке выделяются бюджетные или грантовые деньги.

А вот об ученых, эвакуированных в Татарию из Москвы, Ленинграда и других городов, заботиться порой некому. На могилу отца академика Якова Зельдовича – адвоката Бориса Наумовича Зельдовича - случайно наткнулся казанский профессор физики Александр Фишман. Борис Наумович умер в 1943 году в эвакуации, в Казань прибыл вместе с институтом сына. Студенты КФУ привели в порядок могилу и очень скромное надгробие.

Как я убедилась, у нас нет стройной системы заботы о некрополях. И нет ответственности за поддержание порядка на кладбище. Не в смысле – срезать ненужную растительность, подметать асфальтовые дорожки, убирать мусор. С этим сейчас более или менее порядок. А в смысле заботы о памятных захоронениях, если заботиться больше некому. Конечно, на это нужны средства, и порой немалые. Хорошие примеры есть. Прошлым летом на воинских захоронениях Арского кладбища заменили надгробия из известняка на мраморные . Появилось желание, нашлись средства. Министерство обороны России занимается этим системно.

А разве выдающиеся люди страны, усилиями которых она развивала свое хозяйство, свою науку, формировала культуру, не достойны такой же заботы?  Как выяснилось, даже тогда, когда есть гарантия сохранности от государства, может не быть желания и денег, чтобы обеспечить сохранность захоронений. Например, на Арском кладбище в плохом состоянии находится несколько могил со статусом объекта культурного наследия, в том числе памятник Виктора Тихомирова и  стела 1905 года на месте погребения жертв расстрела мирной демонстрации. И я не нашла, кто конкретно отвечает за их состояние, кому государство делегировало свои полномочия. 

Когда я впервые увидела могилы Покровского Михаила Михайловича, доктора римской словесности, профессора Московского университета, академика АН СССР, Бонч-Осмоловского Глеба Анатольевича, доктора исторических наук, антрополога, археолога и этнографа,  они произвели на меня удручающее впечатление. Но в прошлом году кто-то покрасил крест на первой и выровнял покосившееся надгробие на второй.

В последние годы таких фактов становится все больше. В мае на кладбищах можно увидеть не только родственников, но и волонтеров. О могилах ученых-медиков заботятся студенты Казанского медицинского университета, содержат захоронения в порядке Камаловский театр, немецкая и старообрядческие общины. Возможно, нам все-таки удалось привлечь внимание к проблеме, если на субботник выходит вице-премьер Лейла Фазлеева.

Изучая опыт других территорий, законодательство по ритуальному делу и защите культурного наследия, я убедилась в том, что эта работа исключительно добровольная. Кто-то ее делает, кто-то даже не собирается. Ведь такие категории, как память, не измеряются в рублях. К тому же, если не делаешь, тебя не накажут. Тем не менее, мы возлагаем большие надежды на то, что удастся изменить ситуацию к лучшему.

К сожалению, нам не удалось сделать акцию «Казанские некрополи» массовым общественным движением. Не заработали и предложенные Президентом общественные формирования, которые могли подключить к энтузиазму общественников административный ресурс. Он поручил создать попечительское советы на двух старинных кладбищах Казани, а также общественный совет по проблемам некрополей при Мэрии города – советы не появились, хотя, возможно, формально, они созданы. Пока не подключились к этой работе волонтеры, которые могли бы выполнять некоторые работы на кладбище, студенты – будущие историки, которые могли бы помочь нам в сборе и проверке фактического материала к биографиям людей, кого предполагается включить в каталог-справочник памятных захоронений. Поубавилась и активность некоторых краеведов, проявлявших поначалу интерес к акции - потом они предпочли окучивать свои грядки.

Не будем повторять ошибки наших предков. Чтобы нашим потомкам не пришлось делать то, чем мы сегодня занимаемся. Думается, участники форума непременно станут участниками акции «Казанские некрополи» или, по крайней мере, помогут в работе над каталогом-справочником памятных захоронений. Акция «Казанские некрополи» поможет сделать реальностью слова «никто не забыт и ничто не забыто». Сказанные в другое время и по другому поводу, они актуальны и в нашем деле.

ПРОБЛЕМА ТРЕТЬЯ

Поскольку при написании статей для каталога-справочника мы часто используем открытые источники информации, значительную часть работы занимает проверка фактического материала – к сожалению, в источниках много разночтений. Сегодня, когда готовятся статьи для книги по Арскому кладбищу, эта работа вышла на первый план. По счастью, в последние годы появилось много книг о людях, которые когда-то жили в Казани. Этому способствовали юбилеи вузов и промышленных предприятий, 1000-летие Казани, 200-летие Казанского университета. В нашем распоряжении десятки публикаций в СМИ и выступлений на научных конференциях. Это хорошее подспорье, когда собираешь или перепроверяешь фактический материал. Ценная информация собрана в «Татарской энциклопедии». Но даже в ней приходилось выявлять ошибки. Был случай, когда одного профессора в «Татарской энциклопедии» похоронили на два или три года раньше. Я уж не говорю о сетевых источниках. Кого-то похоронили в Казани, а человек упокоился в Москве, и наоборот.

Имея на руках предварительные списки памятных захоронений, мы обратились к казанцам через соцсети с просьбой помочь проверить собранную нами информацию, дополнить ее. Услышали ее не более десяти человек из миллионной Казани. Возможно, нужны еще какие-то дополнительные меры, чтобы достучаться до всех.  

Интерес к генеалогии, наблюдаемый в архивах и на специальных сетевых ресурсах, к сожалению, имеет очень локальное распространение. Массового характера эти исследования не имеют. Наблюдения показывают, что не очень много казанцев интересуется мемориальной тематикой. Это видно по откликам на материалы в «Казанских историях» и в паблике ВК.

В завершение могу дать несколько советов читателям «Казанских историй», чтобы не было повода беспокоиться за сохранность могил ваших предков.

Начинайте заботиться о сохранности могилы в тот момент, когда оформляете разрешение на погребение. Заполняйте разборчиво предложенный вам документ в администрации кладбища. Сегодня в базе данных Мэрии Казани на сайте https://cemetery.kzn.ru/search много фактических ошибок – чаще в именах и датах рождения. Это следы неразборчивых записей.

Важно выбрать надежный материал для памятника, сделать «говорящее» надгробие. Как выяснилось, среди хорошо сохранившихся старинных захоронений больше всего профессоров медицинского факультета Казанского университета. Никто не рискнет уничтожить могилу профессора Груздева, если в городе есть Груздевская больница. И вообще, если о погребенном есть на надгробии не только его имя и две даты, но и какая-то дополнительная о нем информация, отношение к могиле совсем другое. Я заметила, могилы медиков пользуются особым почтением.

Довольно часто на надгробном памятнике нет даже имени и отчества – только инициалы. Мало кто остановится у могилы К.П. Ситникова, а я пройти не могла, поскольку точно знаю, что Константин Прокофьевич Ситников - это ректор Казанского университета с 1937 по 1951 год. Такие же случаи были в группе Айдара Ногманова. На Ново-Татарском кладбище ситуация осложнялась тем, что многие старинные надгробия имеют надписи на арабском языке.

Беда многих надгробий – нечитаемые надписи. К сожалению, известняк плохо сохраняет буквы, и потому среди безымянных могил много могил с памятниками из этого материала. Сейчас в основном востребованы мрамор и гранит, есть другие прочные материалы. Важно выбрать такую технологию нанесения надписи, чтобы она сохранялась многие годы.

В обязательном порядке проходите перерегистрацию захоронений. О ее начале вам сообщат СМИ.

Навещайте могилы родственников. Больше всего горожан делают это в мае. Поминайте всех, кого знаете, проходя по аллеям кладбища. Это тоже казанцы  – жители города мертвых.

Публикации, связанные с акцией «Казанские некрополи», можно найти в двух рубриках: раздел «В курсе событий», информационные и проблемные материалы – «Любовь к отеческим гробам», Раздел «Казань вчера, сегодня завтра», очерки о знаменитых людях – «Казанские некрополи». Если кого интересует библиография темы – в рубрике первого раздела «На редакционной кухне» есть список публикаций (Акция «Казанские некрополи»: библиография).