Двенадцать сыновей Авксентия Манасеина

Любовь Климова

21 мая 2018 года

От некогда знаменитой дворянской семьи Манасеиных, остатки склепа которой – на первой аллее Арского кладбища, осталось три полуразрушенных надгробных памятника.

Крест одного из надгробий упал, лежит рядом с постаментом. Это могила Манасеина Василия Авксентьевича (17.02.1850 – 9.01.1898). Надпись на соседнем памятнике прочитать не удалось. Под крайним крестом справа захоронена Манасеина София Николаевна (скончалась 9.09.1895).

По остаткам кирпичного фундамента можно догадаться, что скорее всего этот был семейный склеп.

Род Манасеиных (можно встретить и другое написание фамилии – Манассеины, Манассейн) был внесен в 6-ю часть дворянской родословной книги Костромской губернии и в 6-ю часть дворянской родословной книги Казанской губернии по определениям Казанского дворянского депутатского собрания от 14 октября 1793 года и 2 января 1813 года, утвержден указом Герольдии от 31 марта 1848 года. В основании казанской дворянской родословной записи указан Андрей Семенович Манасеин из дворян Костромской губернии, в 1760 году – подполковник.

Поисковая система yandex.ru выдала публикации, в которых упоминались 8 Манасеиных с отчеством АВКСЕНТЬЕВИЧ. По сведению Николая Агафонова, их было 14. И среди них два Николая. Так что отца Ольги пришлось поискать.

Один Николай нашелся в браке Авксентия Петровича Манасеина с Марией Александровной Дроновой. У них было 9 сыновей, а всего 9 сыновей и 2 дочери, шестеро умерли в младенчестве. Второй Николай оказался сыном Авксентия Петровича от второго брака. У них  с Софией Николаевной Мельгуновой было 3 сына: кроме Николая, Василий и Михаил.

По сведениям Н. Агафонова, Авксентий Петрович родился 13 декабря 1800 года, умер 9 апреля 1879 года. Если верить интернет-источникам, это был небогатый казанский помещик, майор в отставке, который служил исправником в Лаишево и Казани, работал в Казанской уездной земской управе.

О Василии Авксентьевиче, упокоившемся на Арском кладбище, известно только то, что он был казанским помещиком (за ним в селе Бирюли и деревне Кириловке Казанского уезда было 164 десятины земли), а по званию – титулярным советником. Его племянница Ольга Манасеина, была внучкой Авксентия Петровича и Софьи Николаевны, дочерью его родного брата Николая. Небольшую информацию о нем мы нашли на информационных ресурсах Ярославля. Как и сводный брат, Николай получил образование юриста в Императорском училище правоведения, начал карьеру с должности старшего помощника секретаря в Правительствующем Сенате, работал в Московской судебной палате, в 1890-1915 годах был председателем Ярославского окружного суда. Последнее место жительства Н.А. Манасенина (1847-1919), по имеющимся архивным данным – Нижегородская губерния, Сергачский уезд, село Чуфарово, имение его жены. А его дочь, скорее всего, жила в Казани.

В Интернете много публикаций о двух сыновьях Авксентия Петровича от первого брака: Вячеславе Авксентьевиче (родился 3 марта 1841 года в деревне Верхние Девлезери Лаишевского уезда Казанской губернии - умер в Санкт-Петербурге 13 февраля 1901 года, похоронен на Успенском кладбище), враче-клиницисте, докторе медицины,  ординарном профессоре частной патологии и терапии Медико-хирургической академии в Петербурге, основателе и редакторе прогрессивного журнала «Врач», и Николае Авксентьевиче (родился 9.11.1834 в слободе Успенской Бирючского уезда – умер 16.09.1895, похоронен на Казанском кладбище в Царском Селе), действительном тайном советнике, сенаторе, министре юстиции, члене Госсовета, награжденном орденом Святого Александра Невского (1889).

Авксентий Петрович после обучения сына Вячеслава в частном пансионе и первой Казанской мужской гимназии отдал 12-летнего подростка в привилегированное дворянское училище правоведения (Санкт-Петербург), которое готовило своих учеников для высших административных должностей. Однако Вячеславу в 1856 году пришлось уйти с последнего курса, и в 1857 году он стал студентом медицинского факультета Императорского Московского университета. Тогда Авксентий Петрович отказал сыну в материальной поддержке.

В Москве Вячеслав пробыл только два года. За участие в студенческих волнениях в конце 1859 года юноша был выслан под надзор к отцу, где в 1860 году поступил в Казанский университет. Но в 1861 году его исключили и из этого университета. Он обвинялся по делу о связи с Герценом и Огаревым (при обыске у Вячеслава Манасеина нашли номера «Колокола» и «Полярной звезды»).

Диплом врача он получил в Военно-медицинской академии, после ее окончания в 1866 году был оставлен в Петербурге, в клинике С.П. Боткина.

Цитата из публикации на сайте журнала «Элита Татарстана» (www.elitat.ru) в Интернете:

«Отблеск нобелевских медалей часто высвечивает очень дальние подступы к научным вершинам и заставляет вспомнить людей, обойденных славою, часто просто забытых за давностью лет. Флеминг, получая премию  Нобеля по физиологии и медицине 1945 года за открытие пенициллина, не уставал повторять: «Ни один человек не мог его изобрести, потому что это вещество создано природой. Я всего лишь обратил на него внимание людей».

Эту же формулировку мог бы в иное время и при иных обстоятельствах повторить и Вячеслав Авксентьевич Манассеин, опубликовавший первое научное описание свойств зеленого кистевика – грибка Penicillium. Тогда ничего многообещающего в этом не увидели – ни сам Манассеин, ни другие ученые. И не могли увидеть. Уровень химии, которая одна могла выделить из природного субстрата активное вещество, не был достаточным для решения такой задачи. С ним и в следующем столетии возились лет пятнадцать после того, как Флеминг заявил на весь мир о пенициллиуме».

Его считают одним из родоначальников российской научной психотерапии, а также учения о психосоматике. Для научной рабо­ты «О значении психических влияний» он собрал обширный материал, отражающий многостороннее влияние психических факторов на здо­ровье человека. В материалах лекций он справедливо отмечал, что «психический способ лечения играл своих лекциях он отмечал большую роль в донаучной медицине и потому его имя было предано забвению с развитием физических и лекарственных методов врачевания.

Слова В.А. Манасеина «состояние, изве­стное под именем месмерического сна, заслуживает се­рьезного внимания представителей нашей науки, и врачи, которые... взялись за разра­ботку этого темного вопроса, заслуживают нашей полной признательности», можно считать провидческими. Таким образом Манассеин Вячеслав Авксентьевич стал одним из создателей психосоматической медицины в нашей стране.

Вячеслав Авксентьевич считал, что профессора не могут плодотворно работать более 25 лет и что после этого срока они должны уступать место молодым. Это его публичное убеждение использовало академическое начальство, поддержанное преподавателями, которых его не любили. Оно не хотело терпеть такого своевольного человека, который читал наставления всему медицинскому миру России, и поспешило отправить его в отставку. Таких проводов, какие студенты устроили Вячеславу Авксентьевичу, академия никогда не видывала: его несли на руках из стен академии до квартиры.

Он активно участвовал в организации Пироговских съездов, был председателем литературного фонда, который оказывал помощь нуждающимся писателям. Воскресил общество вспомоществования нуждающимся студентам, которое благодарные студенты называли «Манасеинским». До кончины не оставлял частной практики. С несостоятельных посетителей ничего не брал. Напротив, часто снабжал их деньгами на приобретение лекарств. В очередь на прием к нему у подъезда выстраивались с вечера.

Постоянная ежедневная 15-часовая интеллектуальная работа, не прекращавшаяся и летом на даче, сделала свое дело: мозг не выдержал, и закупорка мозговых сосудов прервала его жизнь. И даже перед самой кончиной он остался верен себе: только после нажима на него близких он согласился пригласить врача (не профессора) и очень благодарил его за беспокойство. Писатель Михайловский сказал о нем так:

«Всякий раз скорбь о потере большого или даже просто хорошего человека затушевывала те неприглядные черты, которые были у покойников: у кого при всех часто огромных достоинствах – легкомыслие, у кого – жестокость, у кого – слабость к житейским благам и т. д. Манассеин же представляется цельным и чистым кристаллом, без единой трещины, без единого пятна».

В отличие от брата, Николай Манасеин (родился 9 ноября 1835 года) закончил учебу в в Императорском училище правоведения и с 1854 года начал службу с неприметной должности младшего помощника секретаря 6-го Департамента Сената, затем состоял секретарем общего собрания Московских департаментов Сената. В 1860-1863 годах находился в отставке по болезни.

В 1863 году в чине надворного советника вновь вступил на службу мировым посредником Мещовского уезда Калужской губернии. В 1866-1970 годах – товарищ (заместитель) прокурора Московского окружного суда, прокурор Калужского окружного суда, товарищ прокурора Московской судебной палаты, с июля 1870 года одновременно инспектор Московских судебных установлений.

По отзывам современников, он был «безупречно чистым» человеком, отличался «идеальной ревностью к службе» и «гуманным отношением к людям». Он знал все тонкости прокурорской работы, блестяще организовывал судебные процессы. Сенатор А.Ф.Кони отмечал, что Манасеин во главе московской прокуратуры проявил «огромное трудолюбие и энергию, направленные на служение судебным уставам верой и правдой». По его мнению, это был «настоящий человек на настоящем месте».

В 1870 году Николай Авксентьевич получил чин статского советника, в 1874–м – действительного статского советника. В декабре 1877 года произведен в тайные советники и назначен директором Департамента Министерства юстиции, сменив на этом посту А.Ф.Кони. В сентябре 1880 года назначен сенатором, работал в 5-м, с декабря 1881 – в 1-м Департаменте Сената.

Более восьми лет — с 1885 по 1894 год - был министром юстиции России. Одновременно в ноябре 1885 года был введен в состав Государственного совета. На посту министра юстиции Манасеин пытался сохранить судебную систему, сложившуюся в результате реформы 1864 года. Несмотря на постоянное давление со стороны императора Александра III и его окружения, проект судебной контрреформы не был разработан. За эти годы был реорганизован центральный аппарат прокуратуры и Минюста, проведена судебная реформа в Прибалтике, существенно укрепились прокурорские и судебные органы по всей стране. При Манасеине была расширена компетенция суда с сословными представителями, введено положение о земских начальниках (1889), судебные уставы распространены на Прибалтийские губернии с существенными изменениями. После отставки с поста министра он заседал в Государственном совете.

Современники отмечали, что Н.А. Манассеин постом министра юстиции дорожил, но не как атрибутом власти, а как знаком высочайшего к нему доверия монарха. Поэтому в делах вверенного ему министерства, «имея в помышлении интересы одного лишь государя», был довольно решителен. Свое высокое положение министра и генерал-прокурора он понимал, как положение «старшего между равными». К вопросам соблюдения служебной дисциплины относился строго и требовательно.

Николай Авксентьевич Манасеин был удостоен ряда высших российских орденов, в том числе ордена Св. Александра Невского (1894). Скончался после тяжелой болезни (рак) на 61-м году жизни.

Часовня над могилой Николая Авксентьевича Манасеина в Царском Селе

По сведениям Рустема Ахунова, Манасеиным принадлежало в Казани несколько домов. Дом с современным адресом: улица Карла Марска, №45, был возведен в 1843 году по проекту архитектора П.Г. Пятницкого. Известный искусствовед и краевед П.М.Дульский при описании казанской архитектуры XIX столетия упоминал дом Манасеина (как Манассейнова) в качестве одного из образцов архитектурного стиля позднего классицизма (неоклассицизм). Действительно, первоначальная планировка этого двухэтажного дома была выполнена по традиционной схеме классицизма, характерным признаком которого можно считать шесть пилястр дорического ордера в центре фасада.

Но в этом доме на Грузинской улице жили уже следующие поколения дворянского рода. Сыновьям Вячеслава Петровича Манасеина: Вячеславу Вячеславовичу (26.03.1847-?) и Сергею Вячеславовичу (01.03.1853-?), кроме домов на Грузинской улице, принадлежали в Лаишевском уезде 477 десятин земли и водяная мельница на реке Ошняк.

Их старший брат - Николай Вячеславович, мировой судья, коллежский советник, был выпускником Училища правоведения, впоследствии стал непременным членом уездного по крестьянским делам присутствия. Он владел 400 десятинами земли в Лаишевском уезде.

Все трое братьев избрали судейскую стезю. Судейские должности братьев Манасеиных обусловили тот факт, что именно в их доме на Грузинской улице работал Казанский съезд мировых судей.

 Читайте о сыне Сергея Вячеславовича - Владимире Сергеевиче -  Владимир Сергеевич Манассеин: награда за работу, «...которая была для меня дороже всего на свете»