Вето от защитников природы – было и такое в истории ВООПИиК

27 января 2021 года

Оценивая деятельность защитников культурного наследия в преддверии 55-летия Общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИиК), нельзя не вспомнить о Валентине Николаевне Гиревой.

8 февраля на учредительной конференции Татарского республиканского отделения Всесоюзного общества она была избрана ответственным секретарем (ранее  работала инспектором отдела по охране памятников истории и культуры Министерства культуры ТАССР), а с 1968 по 1990 год была заместителем председателя. По сути, именно она возглавляла отделение, поскольку председателем всегда был крупный руководитель, своего рода свадебный генерал.

Мы попросили рассказать о Валентине Николаевне Гиревой ее сына Эдуарда Трескина – народного артиста РТ, известного оперного певца, а теперь еще и режиссера и педагога.

15 августа 2020 года моей маме – Валентине Николаевне Гиревой – исполнилось бы 95. Уже 11 лет ее нет на Земле, и с каждым годом потеря для меня всё тяжелее проявляется, когда я думаю о том, что хорошего было в моей жизни.

И с каждым годом сильнее осознаю роль матери в моём становлении как человека, а тогда, в то время, когда это происходило, я, казалось, и не замечал её влияния на меня, на мою судьбу.

На снимке мы с мамой

Валентина Николаевна Гиревая (15.08.1925, Воронеж – 3.03. 2010, Казань)  родилась в 1925 году в Воронеже в семье партийного и советского работника. В 1942 году перед взятием города гитлеровскими войсками была эвакуирована в Казань. Маме было в то время 16 лет. Она ушла из Воронежа вдвоем с матерью. Отец еще на некоторое время остался в городе по службе. Брат ушёл на фронт.

Сначала беженцы шли пешком, потом ехали в эшелоне, но его разбомбили, и снова пришлось идти. Всю дорогу до самой Казани юная девушка не хотела отказаться, несмотря на стёртые в кровь ноги, от туфель на каблуках!

В Казани после окончания школы она стала студенткой Казанского юридического института (существовал с 1931 по 1952 год под разными названиями: Институт советского строительства и права, Правовой институт, Казанский юридический институт), а потом работала инспектором в Исполкоме Казанского областного совета депутатов трудящихся (была тогда такая область в Татарии  с 8 мая 1952 по 30 апреля 1953 года), инспектором по музеям и историческим памятникам Министерства культуры ТАССР.

В 1966 году Валентина Николаевна пришла в Татарское отделение ВООПИиК на должность ответственного секретаря Президиума Совета, в 1968 году стала заместителем председателя Татарского отделения ВООПИиК. Работала на этой должности до 1990 года, вплоть до выхода на персональную пенсию.

Мама была очень романтичной девушкой в юности, играла в драматической студии, писала стихи, но война, эвакуация из горящего от бомбёжек Воронежа, где фашисты расстреляли её родную тётю с тремя детьми, тяжёлая голодная жизнь во время, да и после войны как-то скомкали эту романтичность. Постепенно мама стала очень деловым человеком, требовательным, дисциплинированным, человеком, которому можно было поручить любую работу.

Она очень много сделала для сохранения памятников культуры в Татарии, порою идя на риск столкновения с высокими начальниками, имеющими другое мнение, несомненно, единственно правильное. Частенько терпела неудачи в борьбе с высокочиновной косностью. Добивалась, скажем, сохранения старинной мечети, а ночью эту мечеть взрывали – мол, будет мешать новой дорожной трассе. Пожалела, что не успела перевести в мечеть офис отделения ВООПИиК. Глядишь, уцелела бы мечеть.

Случилось это в 1977 году.Снос Казаковской мечети на улице Татарстан был не единственной потерей того времени. Были снесены дом Крупенникова напротив главного здания университета, усадьба Бронникова на Карла Маркса, часть деревянной застройки улицы Ульянова. Люди возмущались… В Казань приехала проверка из ЦК КПСС. Но, как говорится, после драки кулаками не машут. Тем не менее, Казани было рекомендовано определить охранную зону города.

Взрывали мечеть ночью, без согласования с руководством республиканского отделения, которое было в ту пору обязательным. Это была организация, с которой в Казани считались, ведь она подчинялась только ЦК в Москве!

Так же ночью было совершено еще одно надругательство над памятью о старой Казани.

Однажды, придя на работу и посмотрев в окно, мама ахнула – на месте старинной булыжной мостовой на Ивановском  спуск, что идёт вниз от Спасской башни Кремля на улицу Баумана, появился асфальт. Ее долго уговаривали, чтобы она дала на это разрешение, но она решительно возражала. Вот и пришлось асфальтировать ночью, чтобы она не видела.

Это случилось в мае 1986 года, перед тем, как в город приехал Егор Кузьмич Лигачев, секретарь ЦК КПСС. Перед его приездом брусчатку залили асфальтом, чтобы «не растрясти сановный зад», как писал Евгений Евтушенко. Через многие года вновь сделали брусчатку, но это уже новодел, не чета старинной! А старого не вернёшь...

В это время мамин кабинет был в одном из зданий бывшего Ивановского монастыря (правильнее – Иоанно-Предтеченский), что рядом с огромным зданием Госмузея ТАССР. Монастырь был основан около 1567 года святителем казанским (1564-1566) Германом, первоначально как подворье основанного ранее в 1555 году святым Германом Свияжского Успенского монастыря, в котором он в течение 9 лет был настоятелем. Подворье упоминается в писцовой книге 1565 года. В 30-е годы прошлого столетия монастырь был закрыт. Некоторые сооружения разрушены, другие использовали в мирских целях.

Монастырь возродился в Казанской епархии только в 1992 году, но защитники старины начали выступать с требованиями вернуть оставшиеся постройки верующим много раньше. Совету ВООПИиК удалось начать отселение жителей, которым было выделено жилье в сохранившихся помещениях. В одной из монастырских построек разместился офис этой общественной организации.

К сожалению, сегодня многие подробности работы отделения забылись. Можно что-то вспомнить только по хронике событий, связанных с возрождением старинных зданий. Так, в 1977-1984 годах  была проведена реставрация внешнего облика Благовещенского собора в Кремле в формах 1841 года, восстановлены купола и барабаны, в 1987 году центральный купол позолотили. Мама рассказывала, как непросто было пробить решение об установке крестов на куполах. Но все-таки установили…

В 1986 году Центральный совет ВООПИиК на основании обращения ТРО ВООПИиК не дал согласия на строительство трехэтажного гаража по улице Батурина. По закону 1978 года имел такое право. И долгие годы в охранной зоне Кремля ничего не строили. Много раз она ездила в Свияжск и Болгар, да и вообще по республике, по районам много командировок у нее было.

Мама была заслуженным работником культуры РТ. Ее авторитет был высок не в силу занимаемой ею должности, а потому, что к работе своей она относилась со всей душой, да и за долгие годы, работая в этой области, научилась быстро и легко определять, что имеет истинную цену, а что – поделка. Она была чиновницей, но никогда – бюрократом. Романтизм юности нередко проявлялся в ее работе. Но она была сильным человеком, не зависела ни от кого в Казани. Неудивительно, что её любили все, кто знал – коллеги по работе, друзья, соседи по дому и по двору. Переехав в Москву, в этот огромный мегаполис, мама освоилась довольно быстро, подружилась с соседями, завела какие-то новые знакомства.

До сих пор незнакомые мне люди вспоминают маму с теплотой и сердечностью. И непременно прибавляют: «Какая красивая женщина – Валентина Николаевна!».

Я счастливый человек – у меня была красивая мама. Я и певцом-то стал, благодаря ей. Когда мы жили в девятиметровой проходной комнате впятером, жили долго, почти 12 лет, мама пошла на всё, чтобы учить меня музыке.

Шкаф переехал в чулан, а на его месте появилось старинное фортепиано с канделябрами, взятое напрокат. И первые пластинки с записями Карузо, Шаляпина, Дель Монако именно она привезла мне из Москвы, зная, что я интересуюсь оперными исполнителями. Я послушал-послушал эти пластинки, поплакал от счастья – было мне 17 лет, чувствительный возраст – да и запел! Внезапно – во весь диапазон, так что никогда не приходилось работать ни над верхними нотами, ни над силой звучания.

Иллюминация – так это называется. Загадочное явление. Но моя иллюминация, я это точно знаю, была моя мама – Валентина Николаевна Гиревая. Кстати, она была из рода крымских ханов Гиряев.

Мама у нас в гостях в Праге в августе 1985 года

Мы благодарны ей за многое, а особенно за Полинку, которую она вырастила. Дочку мы взяли у бабушки, когда Полинке исполнилось 13 лет, чтобы увезти с собой в Прагу. И каждое лето возвращались с ней в Казань, проводили отпуск на родине, навещали бабушку и жили у нее. Да и она дважды гостила у нас в Праге. В последний раз – с декабря 2007 по июнь 2008 года.

Дочь Полина с бабушкой и дедушкой

Мы похоронили ее в 2010 году на Арском кладбище, сразу за офисом администрации.  Она погребена в одной могиле с мужем, моим отчимом – Евгением Александровичем Макаровым, художником и директором Художественного фонда РТ.

Фото предоставлены Эдуардом Трескиным

Публикации, посвященные 55-летию ВООПИиК в «Казанских историях»:

ВООПИиК: 55 лет на страже культурного наследия

Без прошлого нет будущего. И у человека, и у города

«Вечерняя Казань»: посоветуемся с казанцами

История Казани в фактах и подробностях