Булич Николай Никитич, филолог

02 апреля 2010 года

Первым биографом Казанского университета по праву считается профессор Николай Никитич Булич.

К столетнему юбилею Казанского университета вышло сразу две книги, которые рассказывали об истории вуза.

Первая принадлежала филологу Николаю Никитичу Буличу, работавшему в университете с 1849 года, в 1882-1885 годах занимавшего должность ректора («Из первых лет  Казанского университета» (1805-1819). Рассказы по архивным документам. Казань, 1887, переиздание – СПб., 1904).

Вторую книгу написал историк и юрист, доктор государственного права, профессор Николай Павлович Загоскин, который работал в университете с 1875 года, был ректором в 1906-1909 годах («История Императорского Казанского университета за первые 100 лет существования. 1804-1904. Казань, 1902-1904).

Первый летописец Казанского университета Николай Булич вполне осознавал трудности исторической реконструкции университетской  жизни, понимал риск собственной пристрастности в изложении прошлого. Залогом избавления от субъективности он  считал свою неангажированность: «Этот рассказ наш, – писал он в предисловии, –  будет походить больше на простую хронику, чем на официальную историю; характер его очень далек от того, какой получает подобное сочинение ввиду, например, приближающегося юбилея заведения». Прочтение его истории свидетельствует, что инициативный  (не заказной) характер предпринятого исследования от авторской пристрастности не спасает. Исповедуемый Буличем идеал науки, университета, этические нормы профессии  «опрокинуты» в прошлое, приставлены к описываемым персонажам, стали шаблоном для  их измерения. И в этом отношении Булич не избежал «груза собственной личности точно  так же, как не избежали идеологической ангажированности официальные историки университета. Булич писал историю университета «изнутри». Так, как пишутся истории такого рода – эмоционально, с положительными и отрицательными характеристиками действующих лиц. Как пишет в своей книге профессор Е.Вишленкова, это описание детства университета: тяжелого, противоречивого времени становления, необходимого этапа для расцвета – периода службы в нем автора. Хотя повествование  ограничено началом XIX века, но мостик между прошлым и будущим перекинут на протяжении всего повествования. Прошлое и настоящее совмещены в тексте и прочитываются в единых ценностных категориях, свойственных либеральной интеллигенции того времени.

«Казанские истории», №17-18, 2003 год

      Николай Никитич Булич Последним выборным ректором в истории Казанского университета XIX в. стал Н.Н.Булич. Его послужной список внушителен: с 1854 г. - экстраординарный, с 1857 г. - ординарный профессор, член совета при попечителе Казанского учебного округа, в 1862 - 1864, 1875 - 1878, 1881-1882 гг. - декан историко-филологического факультета, в 1864 -1871 гг. - проректор, а в 1882 - 1884 гг. - ректор университета, с 1883 г. -член-корреспондент Петербургской Академии наук. Почти 50 лет жизни Булича были связаны с Казанским университетом. Он написал его первую историю, стал его почётным членом, и, наконец, подарил университету свою уникальную библиотеку[1]. Николай Никитич Булич родился 5 февраля 1824 г. в г. Кургане Тобольской губернии в семье чиновника - Никиты Ивановича Булича. В 1835 г. вместе с четырьмя младшими братьями - Степаном, Александром, Константином и Павлом он был привезен овдовевшим отцом в Казань. Казань была выбрана как один из трёх университетских городов (Москва, Харьков, Казань) «по суеверному обычаю старины» - вытянутому билетику. После этого был продан дом в Киеве, где семья жила с 1828 г., и куплен в Казани. В 1841 г. Николай Булич окончил 2-ю Казанскую гимназию и поступил на философское отделение историко-филологического факультета Казанского университета. Годы студенчества во многом определили его мировоззрение. Он интересуется учением французских социалистов-утопистов, идеями и событиями французской революции 1848 г., заводит знакомства в сфере политических ссыльных. «Вредное» польское влияние, которого так опасался отец Булича, увозя детей из Киева, оказалось весьма действенным в Казани, куда высылались поляки за участие в студенческих беспорядках. По воспоминаниям одного из братьев, Николай «уже двадцати лет и еще при жизни отца делается страстным поклонником Мицкевича, знает наизусть почти все его "Дзяды", "Пана Тадеуша", и говорит по-польски как настоящий поляк».[2] Наиболее влиятельными для себя в научном отношении Н.Н.Булич считал профессора русского права Д.И.Мейера, человека, по характеристике Булича, «очень образованного и развитого»[3] и профессора русской истории, доктора философии Н.А.Иванова, под руководством которого он стал серьёзно заниматься философией. В 1845 г. Булич окончил университет со званием кандидата и золотой медалью за диссертацию «О философии Шеллинга». Четыре года спустя по окончании университета, в 1849 г. Булич защитил магистерскую диссертацию «Значение формального и метафизического взгляда на науку логики с особенным рассмотрением логического учения Аристотеля» и был удостоен степени магистра философских наук. Молодой учёный отправился в Петербург, рассчитывая на службу в столице. Но одновременно с получением места в одном из министерств, его выбрали адъюнктом по кафедре философии в Казанском университете. Булич предпочёл преподавательскую деятельность и вернулся в Казань. Однако в 1850 г. последовало распоряжение о передаче преподавания философии профессорам богословия, и Булич, проработав на кафедре философии лишь четыре месяца, «остался за штатом». Его карьера философа прервалась. Правда, на следующий же год университетское начальство, опасаясь потерять талантливого, подающего надежды молодого учёного, предложило ему адъюнктство по кафедре русской словесности, обязав выдержать экзамен и написать еще одну диссертацию - уже по истории русской литературы. Булич принял это предложение, изменив таким образом направление своей научной деятельности. И никогда не сожалел об этом. Два десятилетия спустя он напишет в частном письме историку литературы и критику В.П.Гаевскому: «Обращение мое к русской литературе было совершенно случайно, но я утешаю себя мысленно, что дружба часто возникает из случайных и непредвиденных знакомств»[4]. В 1854 г. Булич сдал в Петербургском университете экзамены и успешно защитил магистерскую диссертацию «Сумароков и современная ему критика». В том же году в Санкт-Петербурге она вышла отдельным изданием и встретила самый сочувственный приём у специалистов. В ноябре 1854 г. Н.Н.Булич, удостоенный степени доктора славяно-русской филологии, был утверждён в должности экстраординарного профессора Казанского университета по кафедре русской словесности. Николай Никитич развернул активную научно-преподавательскую деятельность. Очень важное значение для него в этот период имела двухгодичная заграничная командировка, позволившая познакомиться с уровнем состояния философских и гуманитарных наук на Западе. Вдохновлённый знакомством со многими представителями европейской и передовой русской интеллигенции, обогатившийся знаниями по философии, истории литературы и искусства, он вернулся в Казань летом 1858 г. «со страстным желанием» подготовить новый курс по истории русской литературы с XVII в.[5] Лекции Булича, да и сама личность профессора вызывали большую симпатию и уважение студентов Казанского университета. Они приходили в восторг от чтений молодого профессора, находя их очень «либеральными». Тёплые воспоминания о Буличе тех лет оставил Д.А.Корсаков - его ученик, впоследствии профессор Казанского университета: «Николай Никитич Булич, в 1856 году ...экстраординарный профессор по кафедре русской словесности, привлекал к себе прежде всего своей внешностью, необыкновенно изящной и щеголеватой. ...Это был высокого роста брюнет, с вьющимися, но тщательно причёсанными волосами, всегда безукоризненно одетый, с ровной походкой и мягкими, любезными манерами в обращении; с плавной, размеренной и тихой, но вместе с тем едкой и насмешливой речью; с задумчивым, сосредоточенным и нередко ироническим выражением лица. Н.Н.Булич особенно часто бывал у нас в 1859 году, по возвращении из-за границы, именно в ту пору, когда студенты восхищались его либеральными лекциями... Успех его университетских чтений ставил в моих глазах Н.Н.Булича на недосягаемый для меня научный пьедестал. На него смотрел я как на представителя строгой, западноевропейской науки, каковым он и был в действительности. Его лекции по истории русской литературы... очень нравились мне... Эти ... лекции оказали большое влияние на мои последующие занятия».[6] Неизбалованное казанское студенчество заслушивалось лекциями молодого профессора, выражая своё отношение бурными аплодисментами. Это обстоятельство и повлекло за собой весьма негативные последствия для Булича. 14 октября 1859 г. началась в университете неприятная история, связанная с его именем. В те годы выражение публичного одобрения или недовольства лекциями преподавателей во избежание беспорядков было «высочайше» запрещено. За аплодисменты после одной из лекций Булича университетская администрация исключила из университета 9 человек, в том числе двух дворянского происхождения. Эти события отозвались для профессора большими неприятностями. Они сыпались буквально со всех сторон. Для университетских и городских властей он приобрел репутацию «неблагонадёжного» человека. Казанское дворянское общество отвернулось от него. И хотя Булич никогда не стремился к близости с ним, он тяжело переживал это время. В автобиографии он напишет об этом: «Страшное негодование этого общества обрушилось на меня; жить было трудно, да и работать также»[7]. Министерство тоже не преминуло показать свою силу: 23 февраля 1860 г. Булич, вследствие подозрения «во вредном направлении его чтений», был уволен с должности профессора. Студенты, со своей стороны, не простили профессору - своему любимцу того, что он не защитил их, и на следствии утверждал, что никакого повода для аплодисментов не давал. Булич был вынужден вновь покинуть Казань и хлопотать о получении места в Петербурге. Весь 1860 и начало 1861 гг. он провёл в столице - работал в публичной библиотеке над докторской диссертацией по философии эпохи Возрождения, успешно выступал с публичными лекциями и терпеливо ждал решения вопроса относительно своего утверждения на кафедру философии в Петербургском университете. В это время он ещё больше сблизился с выдающимися деятелями науки и литературы обеих российских столиц: в Москве - с Ф.И.Буслаевым, В.Ф.Коршем, Н.С.Тихонравовым; в Петербурге - с Я.К.Гротом, А.В.Дружининым, А.С.Тургеневым, Н.Г.Чернышевским и др. Имя Булича в непродолжительное время сделалось известным во всех образованных столичных кругах. Между тем историко-филологический факультет и Совет Казанского университета неустанно хлопотали о возвращении «достойного, известного образованному миру своими учёными трудами и признанного одним из лучших знатоков русской литературы, профессора на прежнюю кафедру русской словесности»[8]. Наконец, поддавшись на уговоры, да, видимо, и потеряв надежду на получение должности в Петербурге, чему, как считал сам Булич, помешали «рукоплескания казанские и разные доносы»[9] он принимает решение вернуться в Казань. «Окончив курс в Казанском университете, обязанный образованием и положением в жизни Казанскому университету, я всегда считал за честь и счастье служить ему»[10], - писал он. Зимой 1861 г. Булич возобновляет чтение лекций. Интерес к ним был по-прежнему высок. Студенты других факультетов и даже учащиеся Казанской духовной академии оставляли аудитории своих профессоров, предпочитая им лекции Булича. В те дни учёный писал брату Константину: «Начал лекции, читал две, сегодня третья. Народу много: студенты, профессора, офицеры. Читаю в трёх аудиториях разом. Из самой большой отворяются двери в соседние и они полны... Дай бог, чтобы всё шло, как по маслу...»[11]. В такие дни жизнь радовала его: «Своей жизнью я покуда очень, очень доволен. Чуждый всего, вдали от сплетен, я спокойно сижу в своей хорошенькой и дешевой квартире. Меня называют монахом и затворником, а работы много...»[12]. Работы действительно было много. Буличу пришлось читать не только курс по истории русской литературы. Ввиду того, что историко-филологический факультет всегда испытывал недостаток в профессорах, многие преподаватели помимо своего основного курса были вынуждены читать и ряд других дисциплин. Николай Никитич на протяжении многих лет преподавал, кроме истории русской литературы, историю всеобщей литературы, историю философии, а в 1873-1875 гг. даже славянские наречия. «Чем только не приходится заниматься профессору в провинциальном университете»[13], - напишет он в автобиографии. Знание европейских языков, интерес к иностранным книгам и периодике, которые Булич в большом количестве выписывал из-за границы, позволяли ему следить за всеми новыми явлениями в области литературы и философии. Это в значительной степени определяло высокий уровень его лекционных курсов по истории всеобщей литературы и истории философии. О лекциях Н.Н.Булича, поражавших энциклопедизмом и широтой кругозора, интеллигентностью и обаянием личности преподавателя, сохранились воспоминания нескольких поколений казанских студентов. Особо нужно сказать о курсе истории русской литературы, который Булич читал в Казанском университете более 30 лет (1853-1885 гг.). Строго обдуманные по своему плану, насыщенные серьёзным научным содержанием, они из года в год подвергались авторской редакции, обновляясь новыми фактами и данными. Наиболее целостное впечатление о них дают «Очерки по истории русской литературы и просвещения с начала XIX века» (СПб., 1902). Фрагмент лекционного курса по истории отечественной словесности, который читался Буличем в 70-е годы, был издан в Петербурге сыном учёного Борисом Николаевичем Буличем после смерти отца. Масштабность и научная основательность этого труда (700 страниц текста!) были по достоинству оценены в XX в. (он выдержал 2 издания). Работа представляет интерес и для современного литературоведения как образец культурно-исторического подхода к анализу литературного процесса. Культурно-историческая школа русского академического литературоведения, к которой по своим взглядам принадлежал Булич, ставила своей задачей постичь законы развития литературы, найти объективный критерий оценки литературных произведений, разработать строго научную методику их анализа. Всеми своими достижениями в изучении литературы культурно-историческая школа была обязана методу историзма, при котором предмет рассматривался только в его отношениях с действительностью, в его связях с жизнью общества и историей народа. Исторического принципа, предполагающего анализ литературных явлений в диалектическом соотношении: личность - среда - эпоха, придерживался и Булич. При общем сходстве его теоретических установок с основными положениями культурно-исторической школы, казанский учёный имел свой «почерк». Внимание учёного к вопросам философии и образования, богатый опыт преподавательской и просветительской работы повлияли на формирование мировоззрения Булича как историка литературы. Способность философского осмысления развития общества во взаимосвязи всех явлений и рассмотрение образованности как главного показателя его развития сыграли определяющую роль в научном методе Булича, его подходе к оценке и анализу произведений русской литературы. Научно-литературное наследие Н.Н.Булича, помимо диссертационной монографии, составляют речи и очерки, написанные по случаю юбилеев или знаменательных дат писателей, являющихся как бы внешним толчком для публикации материала уже накопленного, обработанного и апробированного в лекциях. Тем не менее, его историко-литературные работы: «Значение Пушкина в истории русской литературы» (1855), «Биографический очерк Н.М.Карамзина и развитие его литературной деятельности» (1866), «К столетней памяти Ломоносова» (1865), «Ф.М.Достоевский и его сочинения» (1881), «В.А.Жуковский (1783-1883) (1883), критические статьи «Две повести Тургенева» (1860), «Литература и общество в России в последнее время» (1865) и др., позволяют представить историю всего литературного процесса в России. Без изучения вклада Н.Н.Булича в развитие истории русской литературы ХУШ-Х1Х вв. картина академического литературоведения является неполной. Не подлежит сомнению и огромная заслуга Булича в преподавании и изучении русской литературы в Казанском университете, которое именно им было поставлено на научную основу и стало фундаментом для формирования лучших традиций литературоведения в Казани. Хотя преподавательская и научная деятельность Н.Н.Булича складывалась благополучно, работа в университете не только радовала, но и приносила немало огорчений. На склоне лет он напишет в автобиографии: «На основании долгого опыта я положительно могу сказать, что жизнь и служба профессора в Казанском университете, читающего сколько-нибудь живую науку, профессора с независимым характером и с убеждениями, которые ему дороги, представляет постоянную и весьма неприятную травлю. Так было со мной»[14]. Основания для таких слов имелись. Булич много пережил и многое испытал как человек и как ученый. Не была опубликована его магистерская диссертация о Гегеле; в 1854 г. вышла диссертация о А.П.Сумарокове, но с большими сокращениями; в 1859-1860 гг. за «нелепую историю» он был осуждён и студентами, и обществом; в 1856 г. за речь над гробом Н.И.Лобачевского и в 1870 г. за речь «О мифическом предании как главном содержании народной поэзии» обвинён в атеизме. Подобное испытывали многие учёные и преподаватели Казанского университета. Н.Н.Булича, обеспокоенного их судьбой, это глубоко волновало. В 1861 г. он выступил в защиту профессора славянской филологии В.И.Григоровича, подавшего в отставку, в 1871 г. известного анатома и физиолога П.Ф.Лесгафта, уволенного за протест против действий университетской администрации и попечителя Казанского учебного округа. Обстоятельства, связанные с невозможностью свободного развития науки, приводили Булича к разочарованию. Он публично заявил о нём в своей речи о Ф.М.Достоевском в 1881 г., назвав себя и своих коллег одним поколением с писателем. «Годы, в которые продолжалась литературная деятельность Достоевского, никак не благоприятствовали спокойному, свободному творчеству. Мы пережили многое, так что имеем полное право сказать, что жизнь сильно поломала нас. Сколько разбитых надежд, сколько разлетевшихся иллюзий, сколько людей, или быстро сгоревших в борьбе, или бесплодно растративших свои силы, свою жизнь!»2. Однако Булич не изменил своим идеалам, своему пониманию долга и морали. Старым и испытанным либералом, пронесшим незапятнанным свое политическое лицо через все испытания 60 - 70-х годов, назвал Н.Н.Булича историк университета М.К.Корбут. В конце 1882 г. после непродолжительного ректорства Н.О.Ковалевского в университете состоялись выборы ректора. В их результате наибольшее число голосов набрал Н.Н.Булич. Он стал последним в XIX в. выбранным ректором Казанского университета, так как Устав 1884 г. упразднил выборный ректорат. Период ректорства Н.Н.Булича совпал по времени с обсуждением и принятием Устава 1884 г., направленного на «искоренение зла» в университетах. Обещаемые правительством нововведения будоражили российские университеты, вызывая студенческие волнения и усиливая раскол в среде профессуры. Однако в Казани наблюдалось относительное спокойствие. Оно достигалось большими усилиями университетской администрации и, главным образом, нового ректора. В годы ректорства Н.Н.Булича кадровый состав преподавателей значительно не изменяется. Наблюдается лишь уменьшение общего числа преподавателей (1883 г. - 106; 1884 г. - 86; 1885 г. - 68). В университете продолжали действовать общества учёных: Общество естествоиспытателей с физико-математической секцией, Общество врачей, Общество археологии, истории и этнографии, Юридическое общество. Хотя попечитель Казанского учебного округа П.Д.Шестаков, отдававший должное опыту и «умению» Булича, но не любивший и даже боявшийся его, считал выбор его ректором неожиданным (Булич выступил кандидатом только в последние дни перед выборами и выступил «с полным успехом») и не особо удачным «в такое трудное время, когда ректор должен отличаться твёрдостью характера, неуклонным исполнением закона и строгою требовательностью как в отношении лиц служащих в университете, так и относительно студентов»[15], чему, по его мнению, не соответствовал новый ректор. «Н.Н.Булич, — писал Шестаков, — человек бесспорно умный и учёный» далеко не молодой, опытный. Можно надеяться, что он поймёт и своё положение и обстоятельства, в какие теперь поставлен университет и поведёт дело так, как следует, а если он решится повести дело хорошо, то несомненно, сумеет; уменья у него много...»[16]. Но не успело пройти полмесяца со дня выборов, как Шестаков приходит к заключению, что политика Булича является продолжением политики Ковалевского! «Потерял я надежду на то, что с летами и положением человек может измениться… с Булинем этого не случилось. Я думал, что лета и почётное положение ректора его переменят, нет, он остался прежним, что выразилось и 29 октября, когда получив от меня предложение пойти и объявить студентам, что если они не разойдутся, то принуждены будут прибегнуть против них к силе, и чтобы он отнюдь не входил в рассуждение с ними, он целый час рассуждал на сходке: выслушал и принял петицию студентов... и дал им слово, что пока он будет ректором, он будет смотреть сквозь пальцы»[17]. Речь идёт о требованиях студентов по организации собраний депутатов по банку и студенческой библиотеке, чему и содействовал Булич, несмотря на уведомление министра о не дозволении студенческих сходок и сборищ. Булич считал корпоративные организации студентов их неотъемлемым правом и любыми способами отстаивал это право. В 1883 г. на просьбу начальника жандармского управления выслать список студентов, ответил, что не помнит, кто конкретно обращался к нему за разрешением на собрание, заявив при этом, что устройство студентами различных учреждений вне стен университета должно было контролироваться не университетом, а общегражданской полицией. Булич взял студентов под защиту и в другой ситуации, когда в ответ на попытку казанского жандармского штаб-ротмистра обвинить нескольких студентов университета в противозаконном составлении каталога книг, касающихся Сибири, края политических ссыльных, открыто написал: «... я, со своей стороны, как ректор и профессор могу только радоваться любознательности студентов, тем более, что специального каталога для Сибири, для её всестороннего изучения, на сколько мне известно, не существует…»[18]. В своём ответе Булич также подчеркнул, что не может быть дано или не дано разрешение студенту читать какую-либо книгу и делать из неё выписки. Студенты уважительно относились к Н.Н.Буличу не только как к учёному и преподавателю. Они ценили его внимательное, доброжелательное, проникнутое заботой, и в то же время требующее определённой смелости, отношение к студенчеству. Еще в 1861 г. Булич был принят студентами в тайное общество «Библиотека казанских студентов», в 1862 г. он взял на поруки студента Золотова как одного из зачинщиков «бунта» в университете, в конце 1862 г. отстоял в Совете просьбу студентов открыть читальную комнату. В 1884 г. после внедрения в действие «Правил» для студентов, подчинявших их надзору специальной инспекции, отстоял право продолжить учёбу за границей для кандидата Казанского университета Н.Е.Михайлова и бакалавра Казанской духовной академии И.М.Добротворского. Булича положительно характеризовало и бескорыстное участие в судьбах молодых казанских учёных. В письмах к своим столичным знакомым он рекомендует Н.А.Владимирского, Л.З.Колмачевского, Д.А.Корсакова, С.В.Пахмана и многих других и просит оказать им поддержку. Существенная роль принадлежит Буличу в совершенствовании и рациональном использовании печатных научных органов университета - «Учёных записок» и «Известий», особенно в годы ректорства, когда он был председателем редакционного комитета. По его предложению была создана комиссия из профессоров университета, которая осуществляла редакцию и контроль за выходом научных сборников по факультетам. «Известия» издавались один раз в год отдельным томом под наблюдением ректора. Заметим, что большая работа над «Учёными записками» была выполнена Н.Н.Буличем и ранее в 1865 - 1867 гг., когда он был их редактором. Под его руководством были изданы тома за 1863, 1864, 1865 и 1866 гг. В 1865 г. им были составлены и напечатаны в «Учёных записках» систематические указатели статей, помещённых в «Учёных записках» с начала их издания. Усилиям Булича не только в качестве ректора, но и редактора, обязано и издание трудов казанского съезда археологов в двух томах. Устав 1884 г. взял под контроль не только студентов, но и преподавателей. Н.Н.Булич, выбранный при прежнем режиме, на утверждении его уже на основании нового устава (25 сентября 1884 г.) выразил готовность содействовать нововведениям, но после столкновения с администрацией Казанского учебного округа 28 ноября 1885 г. подал прошение об отставке. Его отношение к новому уставу и недовольство им запечатлены в письме к А-Н.Пыпину - историку литературы, академику: «Я что-то очень уж добродушно писал к Вам о новом университетском уставе; это было на первых порах, но теперь понемногу и постепенно сказываются весьма неприглядные стороны его. Вероятно с началом академического года, когда он уже втянется в университетскую жизнь, будет гораздо хуже, и не знаю, кто будет доволен им. Я, по крайней мере, все больше и больше становлюсь недоволен им. Положение ректора очень затруднительно. Это какой-то управляющий или приказчик Попечителя, и можно бы еще жить, если с последним заодно, но малейший разлад портит всякие отношения. Да и путаница вообще страшная, а канцелярской переписки стало вдвое больше...»[19]. Уйдя в отставку, Н.Н.Булич посвящает себя земской деятельности, становится попечителем земской учительской школы. Но своим главным делом считает работу над историей Казанского университета. Даже решение оставить должность ректора Булич мотивировал желанием целиком посвятить себя истории родного университета. Н.Н.Булич стал автором первого фундаментального труда по истории учебного заведения, в котором он учился, работал профессором и ректором, «Из первых лет Казанского университета 1805-1809: Рассказы по архивным документам» (Казань, 1887. Т.1,1891. Т.2). Интересоваться историей университета - разбирать дела университетского архива, официальные издания, собирать воспоминания старейших питомцев Казанского университета - он начал ещё в 50-е годы. Но первые «рассказы» появились в «Учёных записках Казанского университета» лишь в 1875 г. под названием «Казанский университет в Александровскую эпоху». Следующие главы были опубликованы в 1880, 1890 и 1891 гг. Работа требовала полной отдачи, и Булич работал с увлечением. «Автор так долго служил Казанскому университету, столь много обязан ему, что труд этот доставлял и доставляет ему большое наслаждение»[20], - написал он в предисловии. Над историей университета Булич трудился до последних лет жизни, несмотря на преклонный возраст и болезнь. По свидетельству Д.А.Корсакова, уже была завершена рукопись глав о времени М.Л.Магницкого. Смерть ученого помешала их публикации. Н.Н.Булич умер 24 мая 1895 г. в имении Юрткули Спасского уезда Казанской губернии и 28 мая похоронен на Арском кладбище г. Казани. Многие российские периодические издания поместили на своих страницах некрологи. В одном из них, написанном профессором Д.А.Корсаковым, говорилось о том, что многолетняя деятельность Н.Н.Булича на научном, педагогическом, литературном и общественном поприщах по праву ставит его в число выдающихся деятелей нашего края, отводит ему почётное место в истории Поволжья; что «большую часть своей жизни, своих умственных и нравственных сил он отдал на служение нашему университету, который многим, весьма многим обязан ему в своём преуспеянии»[21].

М. СИДОРОВА

(Из книги «Ректоры Казанского университета»)

[1]См. : Ермолаева Н.В. Книжное собрание профессора Казанского университета Н.Н.Булича // Библиотека Казанского университета: фразы, раритеты, история... Казань, 1989. С. 34-56. [2] Из записок К.Н.Булича. 1828 - 1846 // Вестн. Европы. 1903. №8. С.745. ^[3] Булич H.H. [Автобиография] // Beнгеров С.А. Критико-биографический словарь русских писателей и учёных. СПб., 1897-1904. Т.6. С.126. В дальнейшем: Булич. [Автобиография]. [4] РНБ, ф.171, арх. В.П.Гаевского, ед.хр. 44. ^[5] Булич H.H. [Автобиография]. С. 129. [6]Корсаков Д.А. Былое в жизни Казанского университета. 1856-1860: Из воспоминаний о прошлом // Былое из университетской жизни. Казань, 1904. С.137 ^[7] Булич H.H. [Автобиография]. С. 129. ^[8] Цит. по: Корбут М.К. Казанский гос. университет... Т.1. С. 166. В дальнейшем: Корбут М.К. [9] Булич H.H. [Автобиография]. С.130. [10] НА РТ, ф.977, оп. «истфилфак», д.800. ^[11] Булич А.К. Николай Никитич Булич и современное ему казанское общество: (Семейная переписки и воспоминания) / Предисл. Н.К.Пиксанова // Учён, зап. Казанск. ун-та. 1930. Т.90, кн.5. С.934, ^[12] Там же. [13] Булич H.H. [Автобиография]. С. 129. [14] Булич Н.Н. [Автобиография]. С. 126. [15] Корбут МЛ. Т.2.С.117. [16] Цит. по: Корбут М.К. Т.2.С.117. [17] Там же [18] Цит. по: Ермолаева Н.В. Книжное собрание профессора Казанского университета Н.Н.Булича. С.42. ^[19] РНБ. ф.621, арх. А.Н.Пыпина. ед.хр.112. [20]Булич ИМ. Из первых лет Казанского университета. (1805 - 1819): Рассказы по архивным документам: В 2-х ч. Казань. 1887-1891. Ч.1. С VII.. [21]Корсаков Д.А. Николай Никитич Булич: Некролог и речь, произнесенная у его гроба, 28 мая 1895 года в день погребения. Казань, 1895. С.З.