Жизнь и смерть Николая Баумана

30 ноября 2011 года

Пламенный революционер-ленинец Николай Бауман - наш земляк. Он родился в Казани, закончил Казанский ветеринарный институт. И в нашем городе увлекся политической борьбой.

На углу Профсоюзной и Мусы Джалиля, бывших Малой Проломной и Петропавловской улиц, полтора, а то и два века стоит трехэтажный дом с закругленным углом. Носил он некогда адрес «дом Тихонова», затем – «дом Никитина».

Лет восемьдесят назад у него был номер 13/14, а ныне его адрес – Профсоюзная, 5. На первом этаже, вросшем в асфальт чуть не до половины, находилась раньше столярно-обойная мастерская Эрнеста Андреевича Баумана, балтийского немца из Митавы.

Сам Эрнест Андреевич с семьей жил в этом же доме. Он имел сыновей Александра, Николая, Эрнеста и дочь Эльзу.

Николай Бауман  родился 17 (29) мая 1873 года. Это был очень развитый мальчик, с раннего детства проявлявший самостоятельность, своенравие и большую сообразительность, чем причинял немало беспокойства своим родителям.

В 1884 году Белобрысый, как его все звали, поступает учиться во вторую Казанскую мужскую гимназию (ныне здание Дома детского творчества на улице Лево-булачной улице). Учится неплохо, однако за поведение часто приносит «неуд.» и нередко приходит домой с синяками и шишками.

Потом наступило увлечение танцами. Драчун и замарашка преобразился в чистенького гимназиста в парадном мундире и перчатках, которые надлежало стирать каждый день. Однако и это длилось недолго. Уже спустя год с Колей вновь произошла разительная перемена. Мундир пылится на вешалке. Эстетские перчатки и начищенные штиблеты напрочь забыты.

Теперь на нем демократическая косоворотка и начищенные сапоги, а под мышкой – связка книг. И рядом, как привязанный, Сущий – Сущинский Володя, с которым стал отныне Николай Бауман не разлей вода.

Решающим событием в жизни Баумана и Сущинского, подлинным откровением для них явилось знакомство с марксистской литературой. С увлечением читают они труды К. Маркса, Ф. Энгельса, Г.В. Плеханова. Наряду с этим они изучали историю, политическую экономию. С этого момента Бауман и Сущинский стали убежденными марксистами. Пропаганду марксизма среди рабочих они рассматривали уже как дело своей жизни.

Большое влияние на друзей оказали рассказы рабочих столярной мастерской, которую содержал отец Николая Баумана. В гимназии под руководством Николая и его друзей начал выпускаться рукописный журнал «Юные всходы». Критика руководства гимназии, содержащаяся в журнале, вызвала негодование начальства. Дело приняло настолько серьёзный оборот, что встал вопрос об отчислении Баумана из гимназии.

Во избежание этой крайней меры родители решили определить его на учебу в Казанский ветеринарный институт, куда он поступил в 1891 году. Кажется, сама жизнь «лепит» из Баумана революционера. Ведь в 1890-е годы Казанский ветеринарный институт – это не только одно из мест сосредоточения научной жизни Казани, но и один из основных очагов зарождения революционных настроений и движений.

Уже на первом курсе института Бауман заводит знакомство с рабочими Крестовниковского и Алафузовского заводов, распространяет среди рабочих нелегальную литературу. Его убежденность, организаторский талант и общительность привлекают рабочих, он пользуется их любовью и уважением.

В 1892 году Николай Бауман участвует в маевке вместе с рабочими Адмиралтейской слободы. Под его руководством работают кружок татарской рабочей молодежи в районе заводов Крестовниковых, кружок ремесленников кожевенных и обувных мастерских в районе Сибирского тракта. В то же время Бауман учится сам, настойчиво ищет решения волновавших его вопросов, связанных с практическими задачами революционной борьбы.

На вакациях, то есть, по-нынешнему, в каникулы, Белобрысый и Сущий пешком уходили к Володькиной матери в село Ромоданы Спасского уезда, и покуда шли эти километры от Казани, в каждом попутном селении, встречающемся им по дороге, рассказывали крестьянам всякое-разное, в том числе и о том, как и зачем бороться против помещиков, то есть, попросту, вели революционную пропаганду. Крестьяне с интересом слушали, чесали бороды, кивали согласно, а потом шли к своим барам и барыням и, кланяясь в пояс, «сообчали»:

– Тута ономнясь студенты какия-то проходили, так оне сказывали, будто притесняете вы, извиняюсь, нас, то есть хрестьян, и, что, де, надобно нам, значитца, супротив вас бунтовать и непослушание всяческим образом выказывать...

Кто-то из помещиков просто смеялся, кто-то негодовал, а кто-то скакал прямо к исправнику: так, мол, и так, смутьяны по дорогам ходят, народ мутят. Наконец, исправник не выдержал и приехал к Сущинской в Ромоданы, когда Сущий и Белобрысый гостили у нее.

– Нельзя ли, чтобы ваш сын со своим другом Бауманом не появлялись более в нашем уезде? А ежели у вашего сына недостает средств, чтобы нанять лошадь и уехать обратно, я готов предоставить ему собственные средства передвижения...

С 1893 года Бауман находился под наблюдением жандармского управления. К концу курса обучения в институте Николай Эрнестович понимал, что ему небезопасно оставаться в Казани, и он покидает город, предварительно найдя себе место ветеринарного врача в Саратовской губернии. Приехав в октябре 1895 года в Новые Бурассы Саратовской губернии, Николай Эрнестович не остался в стороне от революционной борьбы. Здесь он, наоборот, «окреп» как марксист-революционер, хотя и пробыл недолго. В 1896 году Бауман подготовил и провел маевку в Новых Бурассах. Она состоялась под видом рыбной ловли. На маевке Николай Эрнестович произнес горячую речь.

В августе Бауман попросил Саратовскую земскую управу разрешить ему двухнедельный отпуск в Нижний Новгород для осмотра Всероссийской выставки. Поездка в Нижний Новгород и в Казань послужила для укрепления старых и налаживания новых связей. На выставке Николай Эрнестович встретился с людьми, которые посоветовали ему уехать «в большой город, к настоящему делу».

11 октября 1896 года Бауман попросил уволить его со службы «по семейным обстоятельствам». Молодой революционер выехал в столицу. Петербург стал тем большим городом, в котором Николай Эрнестович Бауман приступил к настоящему делу. Вместе с преданным другом они поселились в Санкт-Петербурге у брата Сущинского Ивана, тоже врача и тоже революционера, который жил с сестрой Марией, опять-таки революционеркой.

Все это в конечном итоге привело их к другим товарищам, которые были членами «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». Тот вот-вот должен был трансформироваться в Российскую социал-демократическую рабочую партию, состоящую целиком из профессиональных революционеров. И Николай Эрнестович «с головой» ушёл в работу.

Напряженная подпольная работа – родная стихия для Баумана. Его каждый день можно было видеть на фабриках – у текстильщиков Екатерингофской мануфактуры. Имя революционера стало известно полицейским ищейкам. 22 марта 1897 года Н.Э. Бауман был арестован и заключен в камере Петропавловской крепости, а позднее сослан в Вятскую губернию. Оттуда он бежал за границу, где примкнул к революционному крылу русской социал-демократии, стал агентом и транспортировщиком газеты «Искра» в Россию.

В 1900 году Бауман и Сущинский вместе с отцом русской демократии Георгием Валентиновичем Плехановым выезжают на Социалистический конгресс в Париж. А вернувшись в Женеву, Николай знакомится со своей будущей женой Ириной Саниной-Медведевой, уже не единожды бывавшей замужем. В конце 1901 года товарищ Ленин командирует Баумана в Россию «для распространения заграничной «Искры» и для выравнивания политической и организационной линии партийных комитетов в духе искровцев».

У Николая Эрнестовича было два фальшивых, но надежных паспорта. Пользуясь одним из них, он без препятствий перешел границу, приехал в Москву и быстро «выровнял партийную линию». Затем он поехал в Киев, заметив за собой слежку, чуть ли не на ходу спрыгнул с поезда у станции Задонск. Без средств, голодный и измотанный, он пришел в село Хлебное Задонского уезда Воронежской губернии и попросил приютить его на время местного земского врача некоего Велижева. Тот принял его, сочувственно говорил о революционной работе...

Николай Эрнестович расслабился, и его арестовали. Баумана посадили в Лукьяновскую тюрьму города Киева, где уже сидели многие искровцы. Однако и здесь Бауман умудрился проявить всю твердость и целеустремленность своего характера. Он установил между заключенными-искровцами связь, достал с «воли» сонные порошки и выпивку и, споив стражу вином с этими порошками, ушел, несмотря на высоченные стены тюрьмы, из Лукьяновского каземата, выведя с собою еще десять товарищей-искровцев.

Снова Женева. Затем Берлин, Цюрих, II съезд РСДРП в Брюсселе и Лондоне, где Бауман принял участие с мандатом от Москвы и после раскола занял большевистскую позицию. В 1903 году ЦК РСДРП(б) командирует Николая Баумана в Россию, в Москву «для проведения большевистской линии в Московском комитете и для организационной работы». Он уже «граждански» женат и вместе с Ириной возвращается в Россию.

Его снова арестовывают 19 июня 1904 года и привлекают по 126-й статье части первой Уголовного уложения за принадлежность к антиправительственным организациям и вменяют в вину два побега. Николай Эрнестович на дознаниях, как обычно, молчит. Ничего не добившись, его, как опасного государственного преступника, помещают в изолятор Таганской тюрьмы. Однако неугомонный «дядя Коля», как его прозвали уголовники, а затем и «политические», и здесь находит возможность связаться с соседними камерами, писать письма родным, получать информацию о революционной борьбе.

8 октября 1905 года, когда в результате поражения в русско-японской войне напуганные власти стали понемногу разгружать тюрьмы, «дядя Коля» был выпущен под залог на поруки, а 18 великого революционера не стало. Трагическая и запутанная история смерти Баумана привлекает внимание не меньше его яркой и полной событиями жизни.

С момента убийства Николая Баумана прошло уже более ста лет, а неразбериха вокруг этого события витает до сих пор. Было собрано много показаний, написано много откровений и предположений, издано много книг. На сегодняшний день существует огромное количество разнообразных версий, каждая из которых, однако, имеет место быть.

Камень преткновения всех точек зрения – путаница в мотивации убийцы. Основных точек зрения две: непреднамеренное убийство Баумана Николаем Михайлиным (в некоторых источниках Николай Михальчук) как ярым представителем манифестантов, которого разозлил призыв на демонстрацию и сопутствующие ему антидержавные возгласы «Долой царя! Долой самодержавие!», а также убийство видного большевика агентом царской охранки по заданию жандармов.

Как вариант второй версии существовал ещё слух, что заказчиком убийства был сам Ленин, но он собрал немного единомышленников и как-то быстро потерял всякую популярность.

А вот версия, что убийцей стал обычный «пьяница» за «двугривенный от черносотенца» наоборот многим пришёлся по душе. Так, в 1925 году Мария Розен в своей брошюре «Жизнь и работа Николая Баумана» писала, что «рабочий фабрики Щаповой Михальчук» в обмен на двугривенный пообещал хозяину «я за твое здоровье выпью да еще какого-нибудь забастовщика убью». Но, по её словам, события не ограничились лишь действиями Михальчука: «Михальчук, получивший двугривенный за свое злое, темное дело, подошел к нему и газовой трубой ударил Николая Баумана по виску. Мяснику Буданову это показалось недостаточным, он схватил свои ножны и тоже ударил Баумана».

Тут убийца уже получается не один, а с сообщником.

В брошюре В.Строева «Жизнь и смерть Николая Эрнестовича Баумана» (1930 г.) «мясник Буданов» уже куда-то исчезает. Зато «Николка» Михайлин представляется как «темный человек, драчун и пьянчуга», «член «Союза русского народа», что меняет хулиганский характер преступления, представленный у М. Розен, на явно политический. Появляются также новые детали, где после первого удара Михайлиным по знамени, Бауман, не обратив на это внимания, побежал дальше к рабочим фабрики, но «споткнулся о камень и упал на мостовую. Николка Михайлин воспользовался этим и, догнав его, с силой ударил газовой трубой по голове».

У других авторов реакция Баумана на попытку Михайлина отобрать или испортить знамя приобретает другой окрас – Бауман «успевает выхватить пистолет» С менее кровавыми подробностями описывает события того дня Н. Гусев в своем очерке, помещенном в книге первой сборника «Жизнь замечательных людей в Казани», которая вышла в 1941 году. «В пути к нему подбегает черносотенец, агент охранки Михальчук и наносит удар в висок...»

Изложение автора довольно просто и кратко. Как-то даже не возникает желания углублять, обсуждать эту законченную мысль. Но сомнения зарождают неточности во времени. Так, Н. Гусев пишет, что «сразу же по выходе из тюрьмы Бауман отправился на митинг в техническое училище. Отсюда рабочие идут к Таганской тюрьме освобождать политических заключенных».

Это события 18 октября, а Бауман был отпущен из Таганской тюрьмы 8 октября. «Сразу» у Н. Гусева длилось 10 дней. Источником всех этих сведений является то, как «рисуют картину убийства Баумана многочисленные свидетели», то есть авторы оперируют данными третьих лиц.

От первого лица повествует С. Черномордик (П. Ларионов) в статье «Убийство Баумана. (Воспоминания очевидца)» от 1922 года. Он излагает довольно просто: «дядя Коля» был убит в Москве близ фабрики Дюфурмантеля обрезком газовой трубы, когда он ехал на пролетке. Одним ударом по голове. Убийца был арестован, признан судом виновным «в нанесении ветеринару Бауману тяжких побоев, повлекших смерть, без умышленного намерения лишить его жизни», и приговорен к полутора годам содержания в арестантском отделении. Но убийце довелось ещё дважды предстать перед судом. По жалобам самого Михайлина дело было рассмотрено вновь в 1907 года, но приговор остался в силе.

Дело получило развязку лишь в августе 1922 года. Как пишет газета «Труд», по окончании процесса Михайлина расстреляли. Сейчас, спустя столько лет, довольно сложно с полной уверенностью считать достоверной одну версию и отрицать истинность второй.

Наше поколение может лишь полагаться на уже собранные факты и сведения. Хотя, возможно, у кого-то и на основе их сложится своя собственная, новая версия. Ведь сколько людей – столько и мнений. Остается лишь непоколебимым факт бессмертности имени великого человека.

Память о Николае Баумане увековечена во многих городах России. Не является исключением и его родина – Казань. С 1918 по 1994 год в городе существовал Бауманский район, занимавший исторически центральную часть города.

В 1930 году Большая Проломная переименована в улицу Баумана, которая до сих пор является центральной торговой улицей Казани.

На Кооперативной площади (сейчас площадь Тукая) был поставлен памятник пламенному революционеру-ленинцу, герою первой русской революции. Позднее памятник был перенесен в сквер у старого здания ветеринарного института, недалеко от Центрального парка культуры и отдыха имени Горького. В настоящее время памятник не существует.

Новое здание института находится в районе компрессорного завода. Естественно, вуз носит имя Н.Э. Баумана.

Юлия БОЛДЫРЕВА

Практика 2011 года