Легендарный Виктор Тёмин начинал в Казани

Борис МИЛИЦЫН

18 марта 2012 года

Мало кто знает, что Виктор Анатольевич Темин, один из самых известных советских фотокорреспондентов, чье имя вошло в историю Великой Отечественной войны, имеет отношение к Казани.

Он родился в 1908 году в Казанской губернии, на Волге. Когда ему исполнилось четырнадцать лет, он был уже профессиональным фотографом и получил корреспондентский мандат от газеты «Известия ТатЦИКа», которая позднее была переименована в «Красную Татарию».

У Виктора Темина была любопытная газетная биография. До войны не было ни одного большого события в нашей стране, которое обошлось бы без теминской «лейки». Он плавал на ледоколе «Красин» в дни поиска дирижабля «Италия», снимал знаменитых летчиков – Водопьянова, Леваневского, Чкалова, Коккинаки, Гризодубову, фотографировал знамена, водруженные советскими воинами на сопке Заозерной.

Он работал в составе первой советской экспедиции к Северному полюсу, снимал спасение челюскинцев, широко освещавшееся в прессе, был на борту ледоколов в составе других арктических экспедиций, Темин работая в «Правде», «Огоньке», «Известиях», был фотокорреспондентом ТАСС.

Он снимал на фронтах четырех войн, а также на Нюрнбергском процессе.

Боевая биография Виктора Темина началась на Халкин-Голе. Однажды в редакционную юрту вошел высокий стройный, с девичьим румянцем во всю щеку юноша. Одет он был в форму без знаков различий. Предъявил предписание, в котором ему предлагалось отбыть в распоряжение редактора газеты «Героическая Красноармейская» – для выполнения возложенного на него особого задания.

Через двое суток, ползая в совершенно непроглядной темноте монгольских степей, окунулись они с бойцами в огненную купель! Виктор сразу «понюхал пороху». Сначала они попали под бомбежку на переправе через реку Халкин-Гол, потом их накрыл артиллерийский огонь на пути к сопке Песчаной. Он видел с СКП полка, а потом батальона панораму штурма Песчаной, видел цепи наших бойцов, поднявшихся в атаку. Видел он и разгромленный стан врага.

Многое запечатлел он на своей «лейке». Словом, все то, что бывает на настоящей войне. Июль-август тридцать восьмого года – бои у озера Хасан за сопки Безымянную и Заозерную. По-разному называют эти события: конфликт, вооруженное столкновение, эпизод, военные действия…

Но это была хотя и скоротечная, но все же война, жестокая и кровопролитная. С Халкин-Гола он начал понимать, каким должен быть военный журналист. Он усвоил простую истину: нечего засиживаться, нужно ехать на передовую, видеть своими глазами бой и людей в бою, быстро доставлять материалы в редакцию, быстро уезжать снова на фронт. И этот опыт Темин усвоил на всю жизнь.

Его «лейка» называлась «горьковской». И она, действительно, была связана с именем Максима Горького. В 1929 году в Москве, в Зеленом театре Центрального парка культуры и отдыха, проходил первый в нашей стране антивоенный митинг, в котором участвовал знаменитый писатель.

Молодой, юркий парнишка Виктор Темин, работавший в столице фотокорреспондентом газеты «Красная Татария» (ныне «Республика Татарстан»), пришел на этот митинг с громоздким деревянным фотоаппаратом. Снять писателя на плохо освещенной сцене такой техникой было невозможно. Темин подстерег Алексея Максимовича на аллее, по которой Горький шел на митинг, остановил его и стал снимать, меняя пластинку за пластинкой. Процедура была трудоемкой, но Темин успел все-таки сделать шесть снимков.

Увидев, как парнишка мучается со своим «ящиком», Горький спросил его: «А другого аппарата у тебя нет?» – «Нет!», – ответил Темин. Алексей Максимович на прощание пожелал принести и показать ему снимки, если получатся. На следующий день Темин принес писателю фотографии. Горький отнесся к репортеру дружески и на одном фото поставил свой автограф.

Но неугомонный Темин этим не ограничился. Получив автограф, он попросил: «Дайте, пожалуйста, нам, для «Красной Татарии» какую-нибудь Вашу статью».

Горький помедлил, потом достал из ящика стола небольшую рукопись и передал ее Темину. Это статья была опубликована в Казани в газете «Красная Татария» на первой полосе 6 августа 1929 года под заголовком «В наш мир пришли иные герои». А под фотографией Максима Горького, помещенной тут же, впервые была поставлена подпись: «Фото В. Темина».

Обычно в «Красной Татарии» снимки печатались безымянные.

Пора было уходить. Горький, однако, задержал Темина. Что-то набросал на листке, вырванном из блокнота, и сказал: «С этой запиской пойдешь на выставку, получишь другой, новый фотоаппарат».

Это и была та самая «лейка», которую называли «горьковской».

Начиная с двадцать девятого года, Темин путешествовал с ней по всей стране. Она служила ему в годы Отечественной войны. В августе 1941 года «правдист» Виктор Темин был зачислен корреспондентом «Красной Звезды». Человек он был отважный и пробивной, но недисциплинированный и строптивый.

Были и отрицательные приказы, и такой, положительный, №28 от 4 мая 1943 года:

«Специальный корреспондент «Красной Звезды» капитан В. Темин в трудных условиях оперативно выполнил задание – сделал ряд интересных снимков в Севастополе и быстро доставил их в Редакцию. За образцовое и мужественное выполнение задания объявляю В.А. Темину благодарность и награждаю его денежной премией – 500 рублей».

За этими скупыми словами – мужество и боевая отвага фронтового фотокорреспондента. Командировка в Севастополь была очень важная и опасная. В той поездке погиб писатель Евгений Петров. Слово «невозможно» для Темина будто не существовало, как и слово «опасно». Он был готов на любой риск, если надо было выполнить задание редакции и сделать уникальный снимок, или, как говорили, «гвоздевое фото».

Летом 1942 года писателя Петра Павленко командировали с Виктором Теминым на Закавказский фронт. На КП полка их уже ждали: «Мы прибыли к вам ради нашего коллеги, объяснил Павленко, показывая на Темина. Ему надо сфотографировать подбитые танки».

Но тут в разговор вступил Темин: «Мертвую технику снять нетрудно. А не будет ли возможность снять отражение атаки немецких танков? Хорошо бы снять горящие немецкие танки».

Несмотря на риск, ночью Темин в сопровождении автоматчиков пошел в боевое охранение. Два часа длился бой, горели более десятка немецких танков. Враг отступил на исходные позиции. Вернулся Темин с его обычным возгласом: «Кадры потрясающие!»

Однажды, вчетвером – Константин Симонов, Василий Коротаев, Виктор Темин и редактор «Красной Звезды» Давид Ортенберг – переплавлялись в пылающий Сталинград осенью 1942 года. Темин сделал на пароме «Волгарь» снимок, спокойно и бесстрашно. С каким-то профессиональным интересом газетчика смотрит с фото на приближающийся берег Константин Симонов. В руке у него неизменная трубка.

Тогда, в пылающем городе, Темин отщелкал целый альбом снимков. Запечатлел бойцов-гвардейцев, дважды и трижды раненных в боях, возвратившихся в полк. Для людей, переживших Великую Отечественную войну, прошлое – всегда настоящее.

Спустя много лет после войны в связи с семидесятилетием корреспондента «Красной Звезды» Виктора Антоновича Темина писатель-фронтовик Борис Полевой прислал ему телеграмму: «Великому, непобедимому, нержавеющему фотоасу – юбилейное УРА!!!» ъ

В августе 1941 года Виктор Темин многое увидел своими глазами, через «горьковскую лейку», много горького и печального: бесчисленные бомбежки наших позиций, городов, сел, горящие бомбардировщики, летавшие без прикрытия истребителей. Видел отступающие части, а кое-где и бегущих в панике людей. Видел толпы беженцев, уходящих со своим скарбом на восток, в тыл, полки, ведущие бои с фашистскими танками, ни на шаг не отступая.

Фоторепортер Темин снял панораму кладбища гитлеровской техники, и эти снимки пошли на первую полосу «Красной Звезды». В самые критические дни, в начале сентября 1942 года, Сталинград стал центром главных событий войны. Тогда говорили, что немецко-фашистские войска прорвались к Сталинграду, и судьба города вот-вот должна была решиться.

В те дни Сталин послал представителю Ставки Г.К. Жукову, находившемуся на Сталинградском фронте, директиву «Положение со Сталинградом ухудшилось. Противник находится в трех верстах от Сталинграда. Сталинград могут взять, сегодня или завтра, если северная группа войск не окажет немедленную помощь… Недопустимо никакое промедление. Промедление теперь равносильно преступлению…».

Вспоминает редактор «Красной Звезды» Д. Ортенберг:

«В Сталинград надо было ехать, хотя бы на короткий срок, увидеть и оценить происходящее собственными глазами. В Сталинград мы отправились втроем: Симонов, фотокорреспондент Темин и я. Вылетели с рассветом на «Дугласе», машине, в мирное время серебристой, а теперь закамуфлированной пятнами лягушачьего цвета, с центрального аэродрома, что на Ленинградском шоссе.

По прямой в Сталинград попасть было невозможно, пришлось лететь кружным путем. К исходу дня наш самолет приземлился в степи, в ста восьмидесяти километрах восточнее Сталинграда, рядом с поселком Эльтон у самой границы Казахстана. Тут расположилась редакция газеты Сталинградского фронта «Красная армия».

Тут были поэт Евгений Долматовский и спецкор «Красной Звезды» Василий Гроссман. Долматовский только что вернулся из района тракторного завода, где шли жестокие бои с немцами, пытавшимися прорваться к Волге... Рано утром мы выехали в Сталинград. Немецкие самолеты то и дело появлялись над городом и Волгой. Тем не менее, на переправе было людно и шумно.

На очередной паром грузился батальон, переправляющийся на тот берег. Каждый доказывал, что ему в первую очередь надо попасть в город…

Вспоминаю наши переживания. Медленно плывет паром, наши лица обращены к городу. Рядом старый волгарь с посеребренной бородкой, капитан парома, штатский человек, рискующий жизнью с утра до ночи, изо дня в день. Смотрим на сожженный дымящийся город. Скорбь на наших лицах…».

Дальше идет рассказ о встрече с командующим фронтом А.И. Еременко и членом Военного совета Н.С. Хрущевым.

«… На следующий день мы поехали через центр города, пробираясь на северную окраину Сталинграда, к тракторному заводу. Повсюду – разбитые, сожженные дома с пустыми глазницами окон, сгоревшие трамваи, громадное количество воронок. В одну из них Симонов опустился на дно, а Темин успел щелкнуть «лейкой».

Людей на улицах почти не было, они перебрались в подвалы и пещеры, отрытые в откосах крутого волжского берега. Здесь, на тракторном, люди работают и живут. Единственная их задача – немедленный ремонт танков и пушек, прибывающих сюда с фронта. Нам рассказали, как рабочие помогли остановить немцев, пытавшихся проникнуть на его территорию.

Прорвав тонкую цепочку нашей обороны, танки противника, а за ними и автоматчики, устремились к оврагу – последней преграде на пути к заводу. В это время как раз закончился ремонт нескольких танков. Их сразу же вывели на заводской двор. Тут же сформировали из танкистов, работающих на ремонте, два экипажа. Машины двинулись к мосту через овраг навстречу немцам.

В этом бою погибли танкисты и многие рабочие завода, но враг был остановлен. Когда подошли свежие воинские части, враг отброшен за поселок «Рынок».

Читатели увидели на первой полосе «Красной Звезды» очерк К. Симонова с фотоматериалом Темина из пылающего Сталинграда: «Бой на окраине».

Шли тяжелые бои. В окопы по ходу сообщения пришел полковник. В нем сразу узнали любимого писателя Михаила Шолохова. Один из солдат говорит ему: «Может, Вы, Михаил Александрович, какую-нибудь молитву от пуль знаете?» – «Знаю!» – отвечает Шолохов. «Много знаю молитв. Но сейчас у меня в уме и на сердце – одна. Начинается она, други мои, так: «Во имя Отца и Сына, и Матери моей – ни шагу назад!» – «Пусть слава Бородина вдохновит вас на ратные подвиги. Верю! Реять Красному Знамени над рейхстагом! До встречи в Берлине! Ваш Шолохов».

Так, красным карандашом подписал он свою книгу и вручил ее прямо в окопе командиру взвода.

Помните известный снимок поверженного Рейхстага, над которым развевается победоносное знамя Победы? Снимок этот обошел всю печать мира. Его автор Виктор Темин – в то время военный фотокорреспондент «Правды» – снял его с самолета, летевшего над горящим Берлином.

Панорамное фото «Флаг Победы над рейхстагом» фоторепортера газеты «Правда» Виктора Темина стало настоящим «хитом». Самолет, с борта которого находчивый Темин сделал этот эффектный снимок, он выпросил у самого Жукова: журналист хорошо был знаком с маршалом еще с 1939 года – по боям на озере Хасан и под Халхин-Голом.

Если верить дате, поставленной авторской рукой на обороте снимка, в небо над Берлином фоторепортер поднялся 2 мая. И при облете рейхстага со стороны западного фасада нажал на затвор в 15.00. На самом деле съемка была осуществлена примерно в то же время, но 1 мая. То есть до того, как в рейхстаге вновь вспыхнул бой и начался пожар.

Сделав этот снимок, Темин понял, что это сенсационный материал и его нужно срочно отправить в редакцию. Он стал просить самолет, чтобы доставить снимок в Москву. Жуков разрешил долететь до Варшавы. Темин же упросил летчика лететь в столицу. Летчик, сознавая всю историческую важность момента, согласился, хотя прекрасно знал, чем может ему грозить подобное самовольство.

На подлете к Москве их обстреляли – они не знали пароля и нужного эшелона. И все-таки самолет благополучно приземлился в Москве. Темин отправился в редакцию, проявил снимок, сдал его в номер и, дождавшись первого тиража, вместе с кипой газет бросился на аэродром. Через несколько часов он вошел в кабинет Жукова. Маршал уже знал о самоуправстве фотокорреспондента и встретил его агрессивно: «Под трибунал захотели, капитан?» Но увидев свежий номер «Правды», на первой полосе которой был напечатан снимок, смягчился.

В этот же день снимок получили вcе иностранные агентства, а немного позже Темина наградили за эту фотографию орденом Красной Звезды.

Суточный сдвиг во времени Виктор Темин планировал изначально. Ведь в тот день никакого флага на куполе еще быть не могло. Егоров и Кантария перенесли его туда только во второй половине следующего дня. Но как раз в это время на другом выпрошенном у Жукова самолете неутомимый Темин уже подлетал к Москве. И первое, что сделал, прибыв в редакцию и отпечатав снимок, – отдал его в работу ретушеру. Тот лихо пририсовал развевающийся флаг, внеся несуразицу в документальную съемку.

В масштабе здания знамя на куполе должно было бы глядеться как маленькая темная капелька. На снимке же развевалось каких-то гигантских размеров полотно. Однако кому в те дни было до подобных тонкостей?

Свой брат-журналист, конечно, обо всем догадывался. Не случайно участник тогдашнего «пула» военных корреспондентов, поэт Долматовский, отбирая чуть позже иллюстрации к статье маршала Жукова, сымпровизировал: « А негатив и сер и темен. Снимал его лишь Виктор Темин…»

Сам автор хранил свою тайну два десятилетия. И только в 1965 году на посвященной 20-летию Победы выставке в Москве представил увеличенную копию своего знаменитого снимка с надписью «1 мая 1945 г.». И без всякого флага на куполе…

Специальный фотокорреспондент Виктор Темин входил в группу, которую шутливо называли «резервом Главного командования Редакции». Как многие коллеги того времени, Виктор Темин был удостоен различных правительственных наград. Он умер в 1987 году.