Вспоминая Леонида Сонца

18 февраля 2015 года

В 2015 году исполняется 70 лет со дня рождения основателя клезмерского ансамбля «СИМХА» Леонида Давидовича Сонца (1945-2001).

16 февраля в Государственном Большом концертном зале имени Салиха Сайдашева состоялся концерт, посвященный юбилею прославленного маэстро.

Галина Горохова взяла интервью у двух дочерей Леонида Давидовича – Аллы Леонидовны Шаиновой и Евгении Леонидовны Пейсиной.

Вспоминая дом

– Папа и музыка для меня – неразрывные вещи. Одним из самых трогательных воспоминаний детства является время, проведенное за музицированием. В нашем доме часто собиралось много гостей и папа играл на скрипке, а я ему аккомпанировала на фортепиано. Так мы веселили гостей, играли, танцевали, – вспоминает Алла Леонидовна Шаинова, старшая дочь Леонида Сонца.

– Они могли импровизировать до бесконечности; часами сидели за инструментами. Я помню свои детские дни рождения, когда мне было 7-10 лет. Мы плясали до изнеможения под самую разную музыку. Это могло быть что угодно: и рок-н-ролл, и народные напевы, и классическая музыка, – вторит сестре Евгения Леонидовна Пейсина, младшая дочь Леонида Сонца.

– Отец родился на Украине. Когда пришло время поступать в высшее учебное заведение, он понял, что из-за существования антисемитизма  не сможет обучаться музыке в Киеве или Львове, – рассказывает Алла.

– Существовали квоты на определённое количество мест для обучения евреев – поясняет нам Евгения.

– Поэтому он приехал в Казань, где уже в те годы была зона большой толерантности к различным национальностям. А с мамой они познакомились уже здесь. Она всегда общалась с музыкантами, и один из друзей познакомил их. На тот момент мама не хотела выходить замуж за «бедного» музыканта, но, познакомившись с папой, на всю жизнь связала свою судьбу с ним, – продолжает Алла.

– Что касается нашего с сестрой образования, то отец, можно сказать, меня сформировал. Я прошла академический путь музыканта: училась в ССМШ, закончила консерваторию и долгое время там работала в качестве пианиста. А он всегда со мной занимался: подбирал мне литературу для самостоятельного прочтения, помогал в учебе, водил нас на выставки, концерты, в театр.

Хотя я и обрела вторую профессию и вот уже почти 15 лет работаю психологом, мы до сих пор музицируем, и мой ребенок учится сейчас игре на фортепиано. Поэтому, можно сказать, что музыка в нашем доме звучит и по сей день, – рассказывает Алла.

А позднее Алла Леонидовна нам признается, что ее муж решил назвать сына в честь дедушки – дань уважения тестя. Евгения обосновывает это решение тем, что имя Леонид сильное и в переводе означает «львиная наружность».

– А я хоть и училась музыке в детстве, пошла по другой профессии. Однако продолжаю дело отца в общественной работе. Большую часть жизни у него занимала не только музыкальная карьера, но общественная работа в еврейской общине. Он был одними из тех, кто создавал ее и поднимал, – вспоминает Евгения. – Папа всегда слушал самую различную музыку. Это мог быть Эминем или Скутер. Все то, что было мне интересно, ему было интересно тоже. Мы обсуждали это с точки зрения музыкальных вещей.

Я ему переводила тексты, ведь на тот момент я хорошо знала английский. Он, действительно, проявлял большой интерес и всегда был открыты для чего-то нового. Мне кажется, что это его открытость и дала такие результаты.

Он начал возрождение еврейской музыки и достиг больших успехов. Он старался доставать информацию отовсюду, хотя ее не так много и было на тот момент.

Кто такой клейзмер?

– Дедушка Леонида Солнца по материнской линии был клезмером, играл на свадьбах, а папа продолжил семейную традицию, – начинает Алла.

– Хотя еврей со скрипочкой – это, по-моему, уже стереотип, – прибавляет Евгения. – Клезмер – это прежде всего музыкант, играющий на праздниках. Он дарит радость слушателям. Не зря папа назвал свой ансамбль «Симха», ведь в переводе это означает «радость». Ну, и конечно, клезмер должен уметь свободно импровизировать, наигрывать различные еврейские мелодии.

– Настоящий клезмер – это тот, кто играет самобытную народную еврейскую музыку. Причем, страстью папы было именно восстанавливать народную музыку европейского еврейства, которых, как мы знаем, только во время Второй мировой войны было уничтожено 6 миллионов человек. В связи с этим идиш постепенно начал угасать.

Мы знаем, что раньше были и театры на идише, и игралось много музыки. Папа стал восстанавливать самобытность национального еврейства, – дополняет Алла Леонидовна.

С чего начиналось возрождение национальной музыки?

– Я помню, как он не спал ночами, прослушивал старые виниловые пластинки, собирал музыку, записывал ее на слух. Меня всегда удивляло, как он записывает музыку, делает такие талантливые аранжировки, – вспоминает Евгения Леонидовна.

– Позднее стали присылали ноты и записи из Америки. Папа изучал современных исполнителей. У «Симхи» был даже концерт, посвященный музыке современных евреев всего мира. Изучал израильскую современную еврейскую музыку, произведения на иврите и идише, – дополняет сестру Алла.

– Также были концерты и татарской, и эстрадной музыки. Коллектив ансамбля «Симха» интересовался совершенно разной музыкой. Конечно, это исходило от состава ансамбля. К примеру, у них был исполнитель Володя Штейман – прекрасный джазмен, а позднее, с приходом Эдуарда Туманского (вокал) появились произведения для солиста. Ансамбль «Симха» – это «сборная солянка», музыканты, которые в свое время познакомились совершенно случайно, – рассказывает Евгения.

– На тот момент папе было уже за 40 лет. Со временем собрался круг людей, которым это было действительно интересно. В этот момент он работал скрипачом в Государственном симфоническом оркестре, оркестре театра оперы и балета – и все держалось на энтузиазме исполнителей, – добавляет Алла.

 – На тот момент многие лица еврейской национальности находились в стране, поэтому залы было не так сложно собирать. Это потом пошла волна иммиграции. Да и залы были небольшие: Дом медицинского работника, Дом актера, Молодежный центр (ныне центр Ак Барс). А потом уже были и большие залы, как УНИКС, Большой концертный зал. Концерт всегда проходили аншлагами. И я не помню, чтобы были проблемы с местами.

– Все ходили в дедушке на концерт, – добавляет Леонид, внук Леонида Сонца.

– Да, все ходили к дедушке на концерт, – вторит племяннику Евгения. – Очень много приходило слушателей не еврейской национальности, потому, что был большой интерес. Правительство активно поддерживало все их начинания: на концерты часто приходили чиновники высокого уровня. Зрители всегда хлопали в ладоши и танцевали. И все это было как единый организм.

– Подъем у людей был необыкновенный. Это были первые годы, когда евреи начинали чувствовать себя открыто и свободно. У нашего народа появились огромные духовные силы. Я до сих пор не могу понять, как папа смог открыть своей скрипочкой людям душу так, что они воспрянули, – продолжает Алла.

– Это был скорее социальный феномен, когда люди через музыку получали национальное возрождение, и мы поднялись духом, – дополняет Евгения. – Отец вкладывал всю душу и после каждого концерта он был словно выжатый лимон. Это было часть волшебного процесса.

Фото Владимира Зотова

После концертов люди устраивали танцы, где зрители огромными толпами танцевали, и это было просто поразительно для меня. Будто люди говорили: «Мы единый народ, и мы имеем право танцевать под нашу музыку».

После долгого концертного пути можно сказать, что ансамбль «Симха» исколесил половину земного шара.

– Ансамбль 2 раза побывал в Америке. Посещали Израиль, ездили неоднократно по странам СНГ, в Финляндию. На момент смерти отца его гастрольный график был расписан на полгода вперед.

Они участвовали в фестивалях еврейской музыки, а впоследствии создали свой фестиваль международного статуса, куда приезжали многие знаменитости: Ефим Шифрин, Роман Карцев, Клара Новикова... – рассказывает Алла.

 Леонид Сонц и Музыка

– Папа считал себя воспитанником Натана Рахлина, на тот момент руководившим симфоническим оркестром, он сформировал его. Папа впитал от него все: манеру игры, классические традиции, любил Брамса, Чайковского. А любимым произведением у него было Адажио Альбиони, – в один голос рассказывают Алла и Евгения.

– Когда после его смерти я слушаю записи ансамбля, то не перестаю удивляться тому, сколько энергии содержится в его исполнении. Будто необыкновенный ток разливается повсюду. Непередаваемые ощущения.

В записях слышны страсть, энергия жизни, любовь к музыке. Я никогда не встречала подобных исполнителей, которые бы так играли, – вспоминает Алла.

Фото Владимира Зотова

– Он обладал магнетическим воздействием на зал. Могли прийти самые чопорные слушатели или известные люди. Неважно какой они были национальности, папа мог их растормошить, зарядить, передать свою энергию залу. Потом все взрывались аплодисментами.

Помню первые концерты – люди ждали их, бравировали, плакали и смелись одновременно. Эта энергия шла именно от него. Даже записи на дисках передают вот эту совершенно необыкновенную энергию. И музыка уже выходила за рамки нашего небольшого круга евреев, – делится с нами Евгения.

 Общество

– Одновременно с развитием ансамбля «Симха» развивалось еврейской национальное общество, где папу пригласили войти в состав организаторов. Со временем общине досталось, не без помощи правительства, здание синагоги, где папа работал над реставрацией здания. В  этом помогали уже и спонсорские организации, и сама община.  В какой-то момент папа возглавил общину, кем и являлся до самой смерти, – рассказывает Евгения. – Это все появилось в нужное время, в нужном месте. Когда в 1989 году только начиналась перестройка и пошло возвращение национальной самоидентификация народов России, все национальное стало очень популярным.

 Жизненные принципы Леонида Сонца

– Он всегда был очень принципиальным. У него было очень мало времени, но если к нему обращались за помощью, он всегда старался помочь. Был честным, не идущим на компромиссы человеком. Мог быть резким, если это нужно было для дела. Был отличным семьянином: у него всегда находилось время на то, чтобы заниматься мной, моим образованием, – вспоминает Алла.

– Такое ощущение, что у него было 48 часов в сутках, – добавляет Евгения.

– За долгие годы отец собрал огромную библиотеку, – вспоминает Алла.

– На тот момент стала появляться запрещённая проза: Севела, Кунин. Он читал все новинки, – дополняет Евгения.

– Всегда в нашем доме был рупор гласности. Мы смотрели новости, интересные передачи, читали газеты, – вспоминает Алла.

– Папа был на волне, в тренде, – шутя заявляет Евгения.

«Симха» на празднике журналистов представляет газету «Казанские ведомости». Фото Владимира Зотова

– У него было много увлечений. Помню, какое-то время он собирал фигурки музыкантов. А когда с мамой они купили участок, все занимались постройкой дома, но только папа все силы вкладывал в сад. Это был совершенно фантастический сад с множеством сортов, которые были посажаны по науке. Специально для этого папа читал специальные журналы. А когда мы его спрашивали: как так тебе это удается? Он отвечал: «А что ты думаешь, я же все с молитвой делаю».

Он вкладывал свою энергию в любимое дело. И очень любил кота Йосика, – уже наперебой рассказывают нам свои воспоминания Алла и Евгения. – Папа занимался йогой и дыхательными практиками еще до того, как это стало модным. Он приходил домой и просил не беспокоить его 20 минут. Затем снова шел на работу. Мы жили в центре, поэтому он всегда ходил пешком.

 Еще он по-настоящему дружил с нами и часто играл в карты.

Завершая нашу беседу, дочери Леонида Сонца говорят о своем отце:

– Это человек, который всегда умел радоваться жизни и был на службе у нее. Человек, который никогда не унывал, не сдавался и никогда не изменял своим принципам.

Спасибо им за такие замечательные воспоминания о Леониде Сонце, которыми они согласились поделится с нами.  

Галина Горохова

Читайте в "Казанских историях" - Пусть всегда будет Сонц!