Назибу Жиганову от друга, Михаила Аникушина

Любовь АГЕЕВА

15 января 2017 года

Каждый раз, когда бываю на Арском кладбище, захожу к Назибу Гаязовичу Жиганову. Кладу на могилу нечетное число цветов – как говорила его жена Нина Ильинична, таким было его требование.

Место ему подобрали очень хорошее, заметное – перед военным кладбищем. Недалеко от входа со стороны Абжалилова. Никто не пройдет мимо.

Теперь он вместе с женой,  Ниной Ильиничной. Она умерла 1 декабря 2009 года. На постаменте с бюстом первого ректора Казанской государственной консерватории, композитора и общественного деятеля, теперь две фамилии.

Я до сих пор в деталях помню, как мы потеряли Назиба Гаязовича Жиганова. Делегация республики готовилась к поездке в Уфу, где предстояли Дни литературы и искусства Татарской АССР. В преддверии встретилась с Назибом Гаязовичем, взяла небольшое интервью для «Вечерней Казани» о предстоящем показе в столице Башкирии новой редакции его оперы «Джалиль», над которой они работали вместе с дирижером Фуатом Мансуровым. Это было концертное исполнение, воплощение на сцене пройдет позднее, уже без композитора.

Мы простились, предположив, что было бы хорошо встретиться после гастролей, после премьеры в Татарском театре оперы и балета. Но встретиться уже не удалось.

Торжественное открытие Дней литературы и искусства Татарской АССР состоялось 30 мая 1988 года в Уфе. Опера «Джалиль» была исполнена 1 июня в Большом зале Башкирской государственной филармонии. А ночью Н. Жиганов, который присутствовал на премьере, скончался.

Поклон после завершения оперы. Последнее фото Назиба Жиганова

Читайте подробности - Первая и последняя встреча

Гражданская панихида проходила 5 июня в Актовом зале Казанской государственной консерватории. В здании, строительства которого он так долго добивался.

Нина Ильинична рассказывала мне об этой страшной для нее ночи в мельчайших подробностях: кому она звонила, о чем говорила, кто принимал решение о месте захоронения, о том, как со временем на могиле появился бюст ленинградского скульптора Михаила Аникушина. А также о том, как ей пришлось обивать пороги, чтобы реализовать решение об открытии музея-квартиры Жиганова; как ее чуть не выгнали из квартиры, в которой они жили; как выселяли вдову Героя Социалистического труда, народного артиста СССР, лауреата трех Государственных премий СССР из домика в Боровом Матюшино (мне там доводилось гостить). Я знаю, с каким трудом пробивалось решение назвать консерваторию именем ее первого ректора и кто этому мешал. Хотя общественность вышла с этим предложением сразу после его смерти. Я тогда работала в «Вечерней Казани», и мы публиковали письма с настоятельными требованиями увековечить имя Жиганова именно таким образом.  Точно знаю, у кого дольше всего лежал документ на согласовании.

Казанская государственная консерватория была названа именем первого ректора приказом министра культуры Российской Федерации (№20) от 12 января 2001 года, по случаю 90-летия выдающегося композитора и общественного деятеля. Аналогичный указ Президента РТ М. Шаймиева был подписан только 2 марта 2001 года.

Решение о создании мемориального музея в квартире №14 по улице Малой Красной, где композитор жил с семьей с 1971 по 1988 год, было принято 30 июля 1991 года. Дата официального открытия музея-квартиры, музея, ставшего филиалом Государственного объединенного музея Республики Татарстан (ныне Национальный музей РТ) – 2 марта 2001 года. Через 10 лет!

В 1994 года на могиле Назиба Жиганова появился бюст известного советского скульптора Михаила Аникушина. Все, что я знаю, что наблюдала сама за эти годы, Аникушин очень точно выразил в первом проекте надгробного памятника. Хотя, думаю, не знал и сотой доли того, как в последние годы жизни поливали его друга грязью, как радовались его уходу те, кому он когда-то дал дорогу в искусство.

12 ноября 2016 года этот набросок Аникушина впервые увидели читатели «Казанских историй» («Назиб Гаязович Жиганов: композитор, педагог, личность»). Жиганов закрыл рот рукой, как будто от боли…

Наброски Михаила Аникушина хранятся в фондах музея-квартиры композитора

Нина Ильинична вспоминала, что когда увидела этот карандашный набросок, даже испугалась. Настолько точно он передавал  то, что происходило в последние годы жизни Жиганова.

Постановлением Правительства о столетии Назиба Жиганова в рамках реализации указа Президента М. Шаймиева  от  13 марта 2010 года было принято решение установить памятник композитору. Долго согласовывали место, где ему быть. Нина Ильинична придирчиво обсуждала предложения. Ей казалось, что лучше места, чем рядом с консерваторией, не придумать. Но предлагали другие...

Из наиболее удачных предложений, на мой взгляд, было место наикосок от консерватории. Там долгое время был пустырь, а сейчас установлен памятник композитору Рустему Яхину. Насколько мне известно, родственникам он не понравился, и его открытие не состоялось. Так что теперь с этим памятником может случиться то же, что случилось с памятником Назибу Жиганову.

Рустэм Жиганов, ныне покойный, на могиле отца 

Сыновья Назиба Жиганова: Рустэм и Иван на торжествах в честь столетия отца

Как-то Нина Ильинична показала мне эскиз памятника работы двух скульпторов, которые долгое время были основными специалистами по подобным сооружениям в Казани. Жаль, я его не скопировала… Они изобразили Назиба Гаязовича старичком на табуретке. Ясно, что вдова никак не могла согласиться с таким убожеством.

Как выяснилось, скульпторам уже заплатили за работу и возвращать деньги за памятник, который не состоялся, они отказались. Найти еще такую сумму в республиканском бюджете было не так просто. К тому же юбилей прошел… Так и осталась Казань без памятника одному из самых выдающихся деятелей татарской и в целом советской музыки.

Не так давно я сделала официальный запрос в консерваторию, интересуясь, будет ли  памятник Жиганову в Казани и когда? Ответа не последовало.

Так что пока мы видим Назиба Гаязовича Жиганова только на Арском погосте.       

Постфактум:

Захоронение Назиба Жиганова является памятником культурного (исторического) наследия) республиканского значения.