«Казань в ее прошлом и настоящем»

Ренат БИКБУЛАТОВ, краевед

31 июля 2004 года

В рубрике «Диалог путеводителей»  в июле 2004 года была представлена книга Михаила Пинегина «Казань в ее прошлом и настоящем» (очерки по истории, достопримечательностям и современному положению города), выпущенную в 1890 году в Санкт-Петербурге.

Шли годы. Казань росла и преображалась. Оживленнее становились ее улицы: росло число жителей и гостей, а вместе с тем повышался спрос на литературу о городе. И вот, наконец, историк М.Н.Пинегин в издательстве книгопродавца А.А.Дубровина (типография А.С.Суворина) выпустил обстоятельный путеводитель по Казани – солидный и серьезный труд с достоверной информацией и ссылками на авторитетные источники.

В самом начале книги он их называет, подчеркивая, что имел дело с редкими и почти не доступными для публики книгами. В предисловии автор пишет:

«Цель предлагаемой книги – дать читателям по возможности полное знакомство с г.Казанью. Судьбы этого города весьма интересны; из незначительного Булгарского поселения он стал гордой столицей татарского царства, затем из главного пункта русской администрации на востоке европейской России сделался центром высшего образования, насадителем плодов европейской науки и просвещения».

Пинегин начинает историю города с напоминания о «Булгарском царстве», соглашаясь с известными востоковедами Х.Френом и В.Григорьевым в том, что волжские булгары были народом смешанным из славянской, тюркской и финской народностей, объективно оценивая взаимоотношения булгар и с «татарами», и с русскими.

«Поселение Казань существовало уже в конце ХП века, а его возникновение теряется в древности», – пишет автор путеводителя. Он вспоминает легенду о том, что на выбранном для древнего города месте было большое количество змей: «Один колдун собрал осенью всех змей в одно место, велел зимой навозить туда дров и соломы, а весной их сжег. Однако один крылатый змей или дракон улетел на Зилантову гору, откуда долгое время еще наводил ужас на окрестных жителей; наконец, и он был умерщвлен посредством заклинаний волшебника. Хан в память о таком событии избрал дракон в государственный герб; вот отчего и поныне дракон остается казанским гербом».

Одна из первых глав так и называется – «Легенды об основании г.Казани». Своеобразно поясняет Пинегин название города: «Татарское слово «Казан» значит котел. О происхождении названия можно делать лишь разные предположения, которых действительно явилось не мало. Более других вероятно то мнение, что Казань обозначала сперва реку, в которой много котловин или омутов, а потом от реки получило название и главное поселение на ней».

Пинегин считает, что первым правителем Казанского ханства с 1445 года был хан Махмуд (Махмутек): «Около Махмутека стала формироваться новая политическая жизнь и на развалинах старой Булгарии возникло другое государство с Казанским ханом во главе».

Этот факт подтверждают историк В.В.Вельяминов-Зернов в книге «История Татарской АССР (том I, изд. 1988), которую редактировали известные историки С.Х.Алишев, З.И.Гильманов, Ю.И.Смыков, А.Х.Халиков и Х.Х.Хасанов), а также историки Ф.Ш.Хузин, И.Р.Газимзянов и др.

Все они опирались на Воскресенскую и Никоновскую русские летописи, где утверждается, что Казанское ханство основал в 1445 году Махмуд – сын Улу-Махмета (другие варианты: Улуг-Мухаммад, Улуг-Мохаммед).

Сам Улу-Махмет не мог быть основателем Казанского ханства, потому что никогда не был в Казани.

Вторая группа историков: автор знаменитой «Казанской истории», а также П.Н.Рычков, Н.И.Карамзин, М.С. Рыбушкин, С.М.Соловьев, Р.Фахретдинов, М.Г.Худяков и др., считают, что основателем Казанского ханства был Улу-Махмет.

Как видим, данные разноречивые, нет единства во мнениях и сегодня. Тем не менее вроде бы уже принято решение о возведении в Казани памятника Улуг-Мухаммаду – первому казанскому хану. Так что не один школьник, прочитав учебник по истории Татарстана, выпущенный тиражом 90000 экземпляров, спросит учителя, кто же на самом деле основал Казань.

Хотелось бы еще до установки памятника услышать разрешающий спор доказательный ответ на этот вопрос маститого ученого.

Вернемся к путеводителю Пинегина. Пропустим горестные и трагические места, о которых так много написано, – о конфликтах Казанского царства с Русским государством, о взятии Казани Иваном Грозным в 1552 году. Процитируем любопытный материал о начале русского просвещения в Казани:

«В Казани была открыта в 1718 году цифирная школа при Адмиралтействе, в ней обучались «цифири и геометрии» как дети церковного причта, так и дети дьяков».

В путеводителе есть сообщение и о начале истории сценического искусства в Казани: 20-е годы XVIII столетия. В архиерейском доме при Федоровском монастыре поляк Василий Яковлевич Свентицкий обучал детей не только русской грамматике, латинскому языку, Закону Божьему, но и «комедийным акциям, которая различно с начала учения целебровалися ежегодно в семинарии казанской публике, также интермедиям», т.е. театральному искусству.

Пинегин тем самым уточняет: начало казанского театра – в школе при архиерейском доме, где учились дети священнослужителей, а не в гимназии.

Пинегин открыто и честно пишет о том, что в XVIII веке по отношению к татарам употреблены были очень крутые меры: велено было ломать все новые мечети, особенно в селениях, где с магометанами жили крещеные татары: «в одной Казани с уездом сломано было 418 мечетей из 536». Постройка новых мечетей вновь была запрещена. И сделал все это назначенный в Казань епископ Лука Канашевич, который «насильно брал татарских детей в школы, в Старотатарской слободе выстроил две церкви: Святого Захария и Елизаветы и во имя четырех Евангелистов (на этом месте сейчас жилой дом по улице Татарстан, напротив Камаловского театра).

За эти злодеяния над татарами в памяти татарского народа Лука Канашевич остался заклятым врагом и насильником, прозванным Аксак Каратуном, то есть Хромым Черноризцем. Как пишет Пинегин, «никакими мерами не могли добиться сколько нибудь видного успеха в деле обращения мусульман к крещению».

Пожалуй, впервые в краеведческой литературе Пинегин назвал первоначальное месторасположение шерстяного (суконного) и пумпового (кожевенного) заводов, основанных Петром I соответственно в 1714 и 1719 годах:

«Фабрики помещались сначала на Третьей горе (ныне ул.Калинина) и около них группировалась вся слобода… Третья гора гордится тем, что она никогда не горела, несмотря на частые пожары, опустошавшие Казань. По смерти Михляева (1728 – Р.Б.) фабрики перешли к родственнику его, купцу Дряблову. Дряблов перевел фабрики с Третьей горы во вновь выстроенное (с пособием от казны) одноэтажное каменное здание, «которое существует и до сих пор».

Выходит, Петр I, будучи в Казани летом 1722 года, осматривал фабрики на Третьей горе.

О Петре I Пинегин вспомнит в своем путеводителе, и рассказывая об Адмиралтействе. Чтобы доказать, как быстро уничтожались корабельные леса под Казанью, он приводит цитату из записок известного ученого-путешественника С.Г.Гмелина:

«Проезжая в 1734 году на 18-й версте от Казани он въехал в дубовый лес, который тянулся на 34 версты. Возвращаясь из Сибири по той же дороге через 5 лет, Гмелин весьма удивился, встретив под Казанью на месте громадного леса чистое поле, «ни одного кустика не осталось», говорил он».

Отдельная глава рассказывает о посещении Казани императрицей Екатериной II. Пинегин удостаивает такого же внимания губернатора А.П.Волынцева, который был на этом посту дважды: в июле 1725 года и до начала 1727 года, и Емельяна Пугачева, спалившего город, в котором он за три месяца перед этим был арестантом.

Волынцев не просто брал взятки – он их узаконил, обязав «подлых людей» вносить по 4-5 копеек с души. Слухи о его самоуправстве доходили до Петербурга, и только после ссоры с митрополитом Сильвестром и прихода к власти Анны Иоанновны он получил, наконец, отставку.

Вот как описывает Пинегин захват Казани мятежниками:

«Пугачевцы грабили дома и потом зажигали их. Улицы, по которым еще можно было пройти, представляли ужасное зрелище: по ним гнали пленных; злодеи то бродили взад и вперед с ношами награбленного добра, то разъезжали пьяные в самой пестрой одежде; в стихарях, подрясниках, в женском платье и проч. Разграбление города началось с 6 часов утра (12 июня 1774 г. – Р.Б.) и продолжалось до глубокой ночи…

Время клонилось к вечеру, и злодеи торопились покончить разбойничье дело: выбивали в храмах двери, сдирали ризы, забирали сосуды, богохульствовали.. Город был подожжен со всех сторон и сгорел почти весь, так что, по словам очевидца, по самую Егорьевскую улицу «в нем не осталось ни кола; уцелели лишь отчасти Суконная да Татарская слободы».

Об учреждении в Казани гимназии 21 июля 1758 года Пинегин пишет так:

«Для размножения наук… предписывалось казанской губернской канцелярии приискать пригодное для гимназии помещение и «чинить должное вспоможение, по обстоятельствам, без ощущения времени». Первыми учениками были зачислены дворянские дети: майора Тютчева (двое), заводчика Глазова, подполковника Сумарокова, ассесора Левашева, вахмистра Дурнева, майора Бутлерова, капитана Аристова, подпоручиков Елагина и Могутова, капрала Глазова, подпоручика Державина (два сына – Роман и Гавриил) и капитана Репьева – всего 14 человек.

«Учреждение такого заведения было не только делом небывалым для Казани, но и новым во всей России. Первое возникновение важного учреждения для развития русского общества в столице Поволжья останется навсегда памятным в истории просвещения», – писал Пинегин.

Читатель получал необходимые сведения о других учебных заведениях, в том числе ветеринарном институте и духовной академии. Популярный путеводитель знакомит нас и с Казанью первых лет XIX века. Автор цитирует профессора медицины И.О.Брауна:

«Город расположен на остром угле, образуемом Казанкою, текущей с севера, и Волгою, в которую Казанка впадает. Последняя проходит под крепостью… Город очень велик, так что по объему не уступает Вене… Дома по большей части выстроены из дерева… Каменных домов немного, да они и непрочны… Только в крепости есть небольшой клочок мостовой, все остальные улицы не вымощены. В Казани до 17000 жителей (ошибочные данные – Р.Б.), но число это несколько уменьшается летом, когда помещики разъезжаются по деревням. Зимою они возвращаются, чтоб повеселиться… Татар в городе около 5000 и живут они в особой части города».

Вот как Пинегин пишет о первом казанском госпитале:

«Между пумповым (кожевенным) заводом и Адмиралтейской слободой находился морской госпиталь. Здания выстроены в начале столетия. Для того времени госпиталь был обставлен блестяще. В больнице были особые отделения для разных болезней, для аптеки, приготовления лекарств, для ванн и т.д. Пред госпиталем находился обширный огород для целебных трав и растений, также разводилась овощ для больницы. Лечились лишь матросы и солдаты адмиралтейских команд для стройки судов».

Отдельный раздел посвящен достопримечательностям города: Кремлю и его сооружениям, а также монументу Державину и памятнику убиенным в 1552 году, монастырям, театру, Русской и Немецкой Швейцарии. Большая глава рассказывает об основании Казанского университета. Не будем останавливаться на ней, поскольку в преддверии 200-летия вуза о нем пишут много и многие.

Тем не менее, нельзя не процитировать рассказ Пинегина о профессоре, докторе медицины К.Ф.Фуксе:

«Человек этот около 30 лет служил университету, более 40 лет прожил в Казани… Его квартира была храмом науки и искусства: в ней была и громадная библиотека, с дорогими изданиями и редкими рукописями-рисунками, татарская и картинная галерея, и коллекции – зоологическая, ботаническая, минералогическая… Это научное богатство, стоившее огромного труда, неустанных хлопот и больших издержек…

В квартире Фукса устраивались литературные вечера, которым придавали общественное значение даже современники, сведения об этих вечерах печатались в местной периодической печати».

В книге приводится отрывок из статьи, опубликованной в 1844 году в «Казанских губернских ведомостях», казанского библиофила И.А.Второва об одном из таких вечеров.

В завершение первой части Пинегин дает подробную хронику важнейших казанских событий, которая представляет большую ценность и сегодня. Начинает с истории Казани на самом раннем этапе – с XII века, завершая событиями декабря 1889 года.

Вторую половину путеводителя правильнее назвать социально-экономическим очерком о Казани. Но прежде Пинегин еще раз возвращается к достопримечательным местам города: монастырям и церквям, Петропавловскому собору, университету. Несколько строчек есть о Татарских слободах, три строчки – о прекрасном памятнике татарской архитектуры – Азимовской мечети, названия других 12 мечетей просто перечислены. Ничего не сообщается о десяти медресе при мечетях. Зато башне Сююмбике (Сююнбекиной башне) Пинегин посвящает целую статью.

Он сообщает, что башня была минаретом главной (Муралеевой) мечети, после взятия Казани в ней был склад для «продажного пороха». Лишь в начале пятидесятых годов мечеть отреставрировали, разместив там православный храм.

Как видим, автор путеводителя придерживается мнения о том, что башню построили татары, а не русские. Он приводит существовавшие и тогда легенды о башне, вспоминает «красавицу Сююнбеку», дает подробное описание сооружения, многие годы служившего символом Казани.

Любители старины найдут в путеводителе Пинегина самые подробные сведения о географическом положении, гидрографии, климате города, о населении (в 1888 г. было 133 208 жителей, рост за последние 30 лет на 120%, 83% – русские, 11,4% – татары).

Есть данные по сословному составу, вероисповеданию. Причем, Пинегин дает сравнительный анализ с другими городами империи. Казань в ту пору относилась к самым крупным городам империи: ей принадлежало 8 место после Петербурга, Москвы, Варшавы, Одессы, Риги, Харькова и Киева.

Очень интересны главы о характеристике казанского общества 40–годов, об экономическом положении города (промышленность и торговля). Пинегин убедительно доказывает срочную необходимость железной дороги – как могучего фактора для экономического развития края. В главе «Городское хозяйство в Казани» автор останавливается на потребности строительства мостовых…

В путеводителе приведены обширные статистические данные о состоянии народного просвещения, чего нет в других путеводителях. Автор сообщает, например, что в медресе в 1883 году обучалось 213 учащихся, а в 1888-м – уже 1419.

Кажется, нет такой стороны городской жизни, которая была бы в книге Пинегина обойдена. Есть все, включая параметры среднесуточной температуры и показатели смертности. В книге 8 иллюстраций. «Тип. Эд.Гоппе» – это все, что мы узнаём об авторстве изображений главных достопримечательностей. Это монастыри, Императорский университет, памятник Державину…О многом рассказывают многочисленные объявления в конце книги, в том числе реклама издателя – книготорговца Дубровина.

Автор путеводителя приводит подробный адресный календарь Казани, из которого можно узнать, где располагались городская Дума, кто городом руководил (головой в то время был знаменитый Сергей Викторович Дьяченко, который жил на Покровской улице (ныне ул.К.Маркса), в собственном доме), а также массу другой полезной информации: адреса, цены, расписание отправления почты…

В книге можно прочитать о периодических изданиях того времени: «Казанских губернских ведомостях», «Волжском вестнике», «Казанском биржевом листке» и т.д. Приводится подробный рассказ о торговых домах, фирмах, складах, магазинах и мастерских. Пять книжных магазинов было только на Воскресенской улице (ныне ул.Кремлевская).

Приходится удивляться, что столь огромный материал в 604 страницы собрал и обобщил один человек – скромный преподаватель учительской школы, молодой историк Михаил Николаевич Пинегин (1863-1935), совершивший по современным понятиям подвиг. Нынче такие труды пишут большие коллективы ученых мужей. Низкий поклон ему за это.

Сегодня каждый уважающий и любящий казанское краеведение житель города и республики с благоговением и трепетом раскрывает эту бесценную книгу…

«Казанские истории», №13-14, 2004 год