Каждое пожертвование принималось с признательностью

23 августа 2007 года

Мало кто знает, что второй из первоначально существовавших в Казанском научно-промышленном музее отделов – учебный тоже был создан из даров.

Пожертвования  составляли в то время значительную часть музейных собраний России и других стран мира. Попробуем составить собирательный портрет казанского дарителя.

Кто жертвовал музею, а значит – городу собственные собрания редкостей, кто дарил случайно найденные весьма ценные предметы...

Как известно, основу городского научно-промышленного музея составили коллекции Андрея Федоровича Лихачева, выкупленные после его смерти у вдовы братом – Иваном Федоровичем и подаренные городу. Эти коллекции существовали в виде отдельного Музея А.Ф.Лихачева. Это был музей в музее. Именно такое условие поставил даритель. Долгие годы эти уникальные коллекции определяли содержание фонда городского музея. К 1918 году в музее было собрано более 60-ти тысяч предметов, 40 тысяч из них составляли экспонаты Лихачевского отдела.

Дарителями были самые разные люди. Сенатор, известный в России общественный деятель Д.А.Ровинский, простой крестьянин И.А.Бажанов, юный гимназист Федор Ланге, священник Константин Далматов, профессор Н.А.Засецкий, купец первой гильдии Мухамет Кариса Аитов...

Их благородные деяния не имели прямой зависимости от возраста, образования, профессии, национальности, общественного положения. Причины тоже были разными – кому знакомые посоветовали, кто сам надумал после посещения музея или прочтения газетной публикации о «диковинных вещах», а кто-то, умирая, оставлял завещание с просьбой передать в музей главное свое богатство...

Многие хотели тем самым увековечить и свое имя. Они удивлялись, возмущались, если не видели в экспозиции тот предмет, который пожертвовали музею, или если не замечали этикетки с указанием своей фамилии. Так проявлялась другая важная общественная функция музея, причем наиболее возвышенная – быть памятью всех людей, придавать жизни и деятельности простого человека общественный смысл и значение, дарить бессмертие.

Вдова бывшего городского головы Казани Мария Петровна Дьяченко, того самого Сергея Дьяченко, которому мы обязаны открытием музея, после смерти мужа принесла в дар материалы и документы, связанные с общественной деятельностью мужа, в частности, с ролью в создании музея. Особенно ценной в этом даре была коллекция фотографий Казанской научно-промышленной выставки 1890 года с видами павильонов, экспонатов, портретами организаторов и экспонентов.

Священник В.Н.Катанов из Енисейской губернии, который изобрел и сам изготовил пособие для обучения детей грамоте «Букварь-ящик», в 1911 году подарил его городскому музею в Казани. Со станции Кушва Пермской железной дороги прислал в дар музею железный китайский шлем уроженец Казани врач М.И.Искакин. В сопроводительном письме он изложил историю этого шлема. Находясь в Забайкалье на службе, Искакин купил его у казака Н.Шишкина, который вывез шлем из Китая во время похода Забайкальского казачьего войска в эту страну в 1900 году.

Много книг, исторических документов, медалей и других самых разных вещей подарил музею казанский коллекционер, член Общества археологии, истории и этнографии Ф.Т.Васильев. С 1894 по 1902 год он регулярно передавал в музей значительные ценности, чем привлек внимание местной прессы.

Коллекционеры вообще занимали особое место среди дарителей. Именно они преподнесли казанскому музею в первые годы его существования подавляющее большинство предметов. Лихачевы вписали свою фамилию в историю музея не только собранием Андрея Федоровича. Его брат Иван Федорович Лихачев не раз пополнял фонды. Сын А.Ф.Лихачева Федор Андреевич в 1910-1913 годах преподнес в дар музею много древних предметов из стекла и глины, боевое снаряжение воинов, которые были привезены им из Керчи и Средней Азии, неоднократно дарил болгарские и билярские находки.

Интересные собрания древних монет, оружия, этнографических предметов, минералов, книг и учебных пособий (всего около 500 единиц) пожертвовал городскому музею в 1914-1916 годах член Общества археологии, истории и этнографии, генерал-майор Федор Иосифович Сурин.

Особую признательность музей выразил прилежному собирателю Дмитрию Илларионовичу Образцову. В 1908 году на одном из заседаний Совета музея был даже поставлен вопрос о том, чтобы избрать Образцова почетным членом Совета, «ибо он всех более проявляет свою заботливость о пополнении музея коллекциями». Образцов преподнес музею в разные годы более двухсот предметов, среди которых – картины, иконы, археологические находки, старинная мебель, исторические документы и естественнонаучные экспонаты.

Всего с 1891 по 1918 год более трехсот человек были дарителями музея. Подавляющее большинство, конечно, – жители Казани и Казанской губернии. Немало в этом почетном ряду и жителей близлежащих губерний – Вятской, Самарской, а также Сибири, Дальнего Востока, Средней Азии. Несколько человек – из Одессы, Киева, Тулы, Москвы и Петербурга.

В качестве дарителей выступали иногда учреждения и организации: Императорский Казанский университет, Министерство Императорского Двора, Императорская Археологическая комиссия, Казанская городская управа, Пермское губернское земство и другие.

Подавляющее большинство подаренных в разное время коллекций так или иначе связано с историей, культурой и природой Волжско-Уральского региона. Среди них особенно много предметов, собранных на территории этого региона, преимущественно в Казани и Казанской губернии. Это фрагменты ископаемых животных и растений, которые называли тогда «окаменелостями», археологические находки, монеты, оружие и другие вещи.

В 1901 году житель Казани подарил музею найденные им во время земляных работ на Рыбнорядской улице серебряные монеты, городской голова С.В.Дьяченко передал туда обнаруженные рабочими во время сооружения дамбы на Казанке каменные ядра.

Представляет интерес большая находка 1907 года, когда во время земляных работ по устройству новой дамбы между слободами Козьей, Гривкой и Ягодной рабочий из крестьян Мамадышского уезда Сергей Кочергин и крестьянин села Караваево Егор Топоров, «производя лопатою выемку земли, выкопали целый клад старинных серебряных монет», о чем сообщили местные газеты. При этом корреспондент «Казанского телеграфа» уведомил читателей, что в кладе 140 монет разного достоинства, которые «очевидно в свое время служили целям дамского украшения, т. к. все они с пробитыми дырками». С.Кочергин передал монеты своему начальнику – технику Г.С.Трубникову, который и передал их городскому музею.

Слушатель миссионерских курсов в Казани Н.В.Никольский преподнес музею чувашский платок, профессор Казанского университета А.А.Штукенберг пожертвовал большое количество татарских украшений. Спасский уездный предводитель дворянства Лев Валерианович Молоствов прислал музею в дар кость мамонта, вытянутую в середине июля 1911 года сетью из Волги около села Тенишево Спасского уезда Казанской губернии.

Найденные в окрестностях Казани «череп носорога и позвонок мамонта» принес в музей купец-меценат Салих Сабитович Губайдуллин. В том же 1911 году офицер Николай Некрасов передал музейщикам обнаруженный при устройстве водопровода в Казанском кремле «череп человека с вонзившимся копьем». Собранные в Казанской губернии коллекции насекомых, образцы местных почв, гербарии преподнесли музею Р.Ризположенский, В.Лобанов, П.Комаров и другие дарители.

Важными свидетельствами тогдашней жизни Казани были фотография членов оргкомитета Казанской научно-промышленной выставки 1890 года, подаренная И.И.Аристовым, подписной лист и программа благотворительного вечера в Казани от 31 марта 1900 года, принесенные в музей М.Г.Серебрянниковым, фотоснимки, запечатлевшие бурные события октября 1905 года, переданные в  фонды профессором М.Ф.Кандаратским, револьверные и ружейные патроны, собранные на улицах города в тревожные дни 1905 года Ф.И.Суриным.

В годы первой мировой войны в музей поступило оружие и снаряжение – как русское, и так и трофейное, привозимое в Казань участвовавшими в боевых действиях жителями города, а также солдатами и офицерами, лечившимися в здешних госпиталях. Майор Ф.И.Сурин, например, подарил музею вещи своего сына – подпоручика А.Ф.Сурина, среди которых было трофейное оружие, оставшееся после боя под Перемышлем в 1915 году.

Дарили музею также предметы из Средней Азии, Закавказья, Дальнего Востока, Японии, Китая, Кореи, Турции и других «восточных стран». Это были одежда, обувь, украшения, головные уборы, оружие, предметы религиозного культа, музыкальные инструменты разных народов, проживающих далеко от Волги и Урала, от Казани. Такие дары говорят о том, что городской музей, воспринимавшийся прежде всего как сосредоточение местных «редкостей», вместе с тем, по мнению казанцев, должен был отражать и культуру Востока, с которым издревле имели тесные связи жители города и всего региона.

Надо отметить: среди даров не так много картин, графики, скульптуры, часов, украшений и других образцов западноевропейского и русского искусства. Не все подаренные вещи являлись высокохудожественными или уникальными произведениями искусства, различной была их научная значимость.

Некоторые предметы, как отмечала известный исследователь музея К.Р.Синицына, вообще не имели ничего общего с наукой и были, возможно, совсем не нужны в экспозиции. Тем не менее, каждое пожертвование принималось с признательностью. Она выражалась или персональным благодарственным письмом, или особой «открыткой-квитанцией».

Эти свидетельства стали вручать дарителям с ноября 1907 года, когда была заведена специальная книга – «Квитанционная на записку даров», которая хранится сейчас в Национальном архиве РТ. В музее велась еще и «Книга на записку поступающих в дар Казанскому городскому музею вещей», в повседневном обиходе называвшаяся «Книгой даров». В нее заносились все подаренные с 1893 по 1923 год предметы.

Книга находится сегодня в научном архиве фондов Национального музея Татарстана. Занесенные в журнале сведения печатались в музейных ежегодниках, и дарители еще раз, теперь уже публично, могли принять эту благодарность за свой благородный поступок.

Материал подготовлен на основе книги Гульчачак Назиповой «Казанский городской музей.

Очерки истории 1895-1917 годов» (Казань, 2000).