«Печать Казанская, на ней в каруне Василиск…»

Леонид Абрамов

30 декабря 2014 года

В 2005 году Казань отпраздновала свое тысячелетие.  В 2007 году исполнилось 430 лет ее гербу. Речь идет о сфрагистическом памятнике 1577 года – о государственной печати, где впервые официально помещена «печать царства Казанского».

Предлагаем вашему вниманию публикацию известного казанского культрегера и краеведа Леонида Абрамова, которую он разместил на своей страничке в Фейсбуке.

Казанский герб привлекал к себе внимание практически всех авторов, писавших об истории Казани. Известный советский археолог А. В. Арциховский, посвятивший одним из первых большую работу эмблемам вышеупомянутой печати, писал:

«Казанскому гербу повезло. Местные краеведы им интересовались в отличие от краеведов других городов, равнодушных к истории своих геральдических эмблем. Этой темой успешно занимались П. Заринский, Н. П. Загоскин, П. М. Дульский...».

А. Арциховский считал, что подобное внимание исследователей к гербу Казани объясняется, во-первых, тем, что «герб этот не менялся вовсе».

Действительно, на протяжении XVI-ХХ веков казанская эмблема сохраняла неизменность двух основных компонентов – дракона и короны. Прежде всего, это показательно для официальных знаков – гербов, печатей, знамен. Но и чисто художественные изображения казанской эмблемы отличаются стабильностью.

В словесном выражении эмблема практически также не претерпела изменений. Одно из наиболее ранних ее описаний содержит указ об изготовлении гербового знамени царя Алексея Михайловича.

Указ предписывал сделать в Оружейной палате знамя, на котором «написать живописцу Станиславу Лопуцкому разных государств четырнадцать печатей в гербах (гербовых щитах. – Н. С.)».

По поводу казанской эмблемы записано: «Печать Казанская, на ней в каруне Василиск, крылье золото, конец хвоста золот».

Автор рисунка знамени известен. Это смоленский шляхтич С. Лопуцкий, который «расписывал» знамя вместе со своими учениками И. Безминовым и Д. Ермолаевым. С. Лопуцкий подготовил много учеников, являясь ведущим мастером-»знаменщиком» в Оружейной палате, где был неоднократно «жалуем за многую работу», «за доброе мастерство».

Косвенным свидетельством иностранного авторства композиции знамени может служить поворот всадника на груди орла не в традиционную правую от зрителя сторону, а в левую, как принято в геральдической науке, с которой Лопуцкий в силу своего происхождения был знаком. В описании казанской печати также использовано характерное для польского контекста слово «василиск» вместо привычного отечественного «дракон».

Наиболее поздней точкой отсчета в официальном описании казанского герба можно считать Указ Екатерины II «Об утверждении гербов городов Казанского наместничества» от 18 октября 1781 года, в котором отмечается, что герб Казани «старый», закрепляются его геральдические цвета: «Змий черный под короною золотою, казанскою, крылья красные, поле белое».

Данный казанский герб отныне вносился в верхнюю часть щита «вновь сочиненных гербов» городов Казанского наместничества, которых, не считая Казани, было 12. Среди них, правда, выделялся старый герб Свияжска, не требовавший, как все старые гербы, дополнения в виде гербового знака вышестоящего административного центра.

Вторая причина, которую А. В. Арциховский считал крайне существенной при объяснении историографического внимания к казанскому гербу, – это сохранившиеся татарские предания об основании Казани. Они составляют большой комплекс, объединяющий, как известно, три цикла, среди которых легенды о перенесении города и о змеях представляют наибольший интерес4.

Считается, что легенда о «местном угодье, и о змииском жилище» – территории возникновения Казани впервые появилась в «Казанском летописце», историко-публицистическом сочинении 1564-1565 годах.

Как бы скептически исследователи ни относились к «Казанской истории», видя в ней «мутный источник», изобилующий «разными домыслами и прикрасами», многие «частности», приводимые автором, долгие годы жившим в Казани, можно воспринять как достоверные. Например, описание природы, красот флоры и фауны того места, где возникла Казань:

«Место пренарочито и красно велми, и скотопажитно, и пчелисто, и зверисто, и рыбно, и всякого угодья много, яко не мощно обрести другаго такова места во всей Руской нашей земли нигде же таковому подобно месту красотою и крепостию и угодием человечским, не вем же, аще есть будет в чюжих землях».

По-видимому, довольно точно автор определяет топографические параметры расположения древнего города: «...и обрете место на Волге, на самой украине руской, на сей стране Камы реки, концем прилежаху к Болгарской земли, другим же концем к Вятке и к Перме».

Подобное сообщение позволило археологу историку А. Х. Халикову высказать предположение, что Казань была основана на окраине булгарской земли, на северо-западном пограничье (р. Казанка), а само слово «казан» «означало в прошлом начало границы, края, предела», т. е. в домонгольское время Казань могла быть своеобразным пограничным пунктом.

Как бы составляя для читателя единое представление о городе Казани, автор «Казанской истории» вслед за географическим описанием помещает исторический текст, связанный с закладкой города.

Легенда о закладке Казани в своей основе содержит сюжет о борьбе человека с чудовищем – страшным двуглавым змеем:

«Змий велик и страшен о дву главу: едину имея змиеву, а другую главу волову. Единою пожираше человеки, и скоты, и звери, а другою главою траву ядяше». Его истребил волхв, который обложил его жилище сеном и тростником, полил все это серой и смолой и поджег. Царь же «возгради на месте том Казань».