Алла Гарзавина: «светоч Поволжья» Карл Фукс

23 июля 2010 года

Для редакции «Казанских историй» известный казанский краевед Алла Гарзавина и профессор Императорского Казанского университета Карл Фукс – явления одного порядка. Просто живут они в разное историческое время.

Оба с одинаковой страстью занимаются одним делом – изучают Казань и рассказывают о том, что узнали, другим. Жизнь Карла Фукса в Казани – предмет особого интереса Аллы Викторовны. Она может о нем рассказывать часами. – Алла Викторовна, почему вы выделили среди всех персон именно Фукса? Это дело случая или осознанный выбор?

– Могу назвать три мотива. Интересных людей много. Ученых в Казани – много. Гении даже есть, если взять Лобачевского. Карл Фукс из них выделяется прежде всего добросовестностью.

Если оценивать его в целом, то влияние Фукса на казанское общество превышало вклад многих других казанцев – в науке или литературе. Это был большой ученый, энциклопедист, коллекционер, писатель, даже журналист. Часто спрашивают, почему у него мало научных трудов.

Но он был терапевт, а люди этой специальности редко пишут книги. Зато мы знаем, каким он был диагностом: посмотрит на человека – и уже знает, чем он болеет. Нельзя научить быть диагностом. Фукс был природным диагностом.

На панихиде профессор, доктор медицины А.Л.Китер сказал:

«Фукс был счастливый врач: он обладал тем редким даром, которому нельзя научиться из книг и клинических наблюдений, именно практическим умом, медицинским верным взглядом... Правильный взгляд на болезнь и систематическое обдуманное лечение были те могущественные средства, которые доставляли ему блестящий успех».

Карл Фукс

Вокруг Фукса всегда было общество, были люди разных национальностей, в том числе татары Ибрагимов и Хальфин. Они не просто заходили к нему в гости – они были его спутниками по жизни. Близкие дружеские отношения связывали Фукса с Николаем Мисаиловичем Ибрагимовым, замечательным поэтом и педагогом, основателем и руководителем Казанского общества любителей отечественной словесности в университете – Карл Фёдорович был в обществе единственным иностранцем.После пожара 1815 года Фукс принял к себе на квартиру семью Ибрагимова.

Общие интересы к собиранию рукописей на татарском, арабском, турецком и персидском языках связывали Фукса с Ибрагимом Хальфиным, преподавателем татарского языка в университете. Десятки ценнейших рукописей, благодаря их стараниям, обогащали университетскую библиотеку почти ежегодно.

Третья черта, которая мне нравится в Фуксе, – он не замыкался в своем круге, как это часто бывало. К нему приходили все. Прежде всего, татары, которые тянулись к культуре, к науке. Они не могли зайти, например, в дом Лобачевского или Симонова. Он был рад всем, в том числе тем, кому отказывали в других домах: Рыбушкину, который женился на крепостной крестьянке, профессор Городчанинов, когда постарел, стал пить и был объектов для насмешек.

Или взять старообрядцев. Они доверяли ему. Вспомним: старообрядцев тогда притесняли, уничтожали их книги, в 1838 году по распоряжению светских и духовных властей были разорены их скиты. Фуксы поддерживали тесные связи со старообрядцами, которые допускали их в свои тайные убежища. Карл Федорович спас от гибели немало ценных старообрядческих рукописей. В его доме преследуемые правительством старообрядцы всегда находили приют и дружеское участие.

Что очень важно – Карл Фукс был широкой души человек. Он не жалел своих денег для людей, в отличие от многих, которые не оставили о себе доброй памяти. В 1815 году открылся в Казани Комитет Человеколюбивого общества, в члены-попечители которого был избран Фукс, состоявший в этом звании около тридцати лет. Он взял обязательства вносить в кассу по 50 рублей и сверх того бесплатно лечить неимущих, состоявших в ведении Комитета, и неукоснительно исполнял их все годы.

Как отмечали его коллеги, в этом виде благотворительности не было медика равного Фуксу. «Я знаю, – свидетельствовал М.Рыбушкин, – по крайней мере, 40 семейств, которые только по ходатайству Карла Фёдоровича получили вспоможение от комитета о бедных». Надо ли удивляться, что Фукс не оставил после смерти никакого капитала. Поэтому знаменитый на всю Россию дом на Московской улице после смерти жены Фукса Александры Андреевны пришлось продать. Что очень обидно, что при этом весь архив Фукса, его знаменитая библиотека ушли непонятно куда.

– Карл Фукс был энциклопедически образованным человеком – этот факт общеизвестен. Он проявил себя ярко как врач, общественный деятель, краевед и даже журналист. Как вы считаете, это время такое было благоприятное для рождения подобных личностей или это штучный товар от природы?

– Это всегда штучный товар. Кого можно назвать энциклопедистом во времена Фукса? Я не знаю. Даже Лобачевского так не называют. Он ученый-геометр. Крупная фигура – Симонов, у него был широкий круг общения, он и в Европе был, переписку вел с литераторами. Но и его не называют энциклопедистом.

Немецкая система образования дала Карлу Фуксу основательную научную подготовку, высокое понимание умственных и нравственных интересов, широкий кругозор. Он был принят в члены наиболее авторитетных научных обществ в Казани, Москве и Петербурге, которые позволяли быть в курсе достижений российской науки. Не было и тогда человека такой широты познания и интересов, как Фукс.

Он интересовался всем, много читал, знал все новинки европейской литературы. Отличался в высшей степени развитым вкусом. Еще в Геттингенском университете Фукс прослушал курс истории литературы у профессора Эйхгорна, известного своими исследованиями по языкознанию и литературе Востока. Иностранные языки знал в совершенстве. Был одним из первых немецких профессоров, который стал читать лекции в Казанском университете на русском языке. Общаясь с татарами, изучил татарский язык.

Почему его так любили? Прежде всего, потому, что он общался с каждым на его родном языке. Заинтересовался восточной культурой, начал собирать восточные монеты – изучил арабский язык.

– Фукс был образованным человеком, получил хорошее образование и воспитание. Тогда почему он не нашел применения своим знаниям дома, в Германии? Почему поехал искать счастья в далекой России?

– Объяснение простое. Наполеоновские войны многих сорвали с насиженных мест. Ведь в Казани в это время работало много иностранцев, прежде всего немцев. Правда, война с французами достала его и в Казани. Нельзя было найти здесь дома, где бы не было воина или ополченца. В городе было много эвакуированных, в том числе чиновники московских департаментов, воспитанники Екатерининского и Александровского женских институтов.

Скученность людей в Казани была страшная. Опасаясь эпидемии, создали специальный комитет для принятия мер против «гнилой горячки». Для члена этого комитета Фукса годы 1812, 1813 и частью 1814 были самыми трудными, когда он, как сам сказывал, занят был денно и нощно: в городе свирепствовал тиф, жертвою которого едва не стал и сам Карл Фёдорович.

Не будем забывать, что доктор медицины Карл Фукс прибыл в Казань в составе дипломатической миссии графа Головкина, которая направлялась в Китай. Члены миссии несколько дней пробыли в нашем городе, познакомились с его достопримечательностями. И тут он узнал, что в Казани отрывается новый университет – и Китай померк.

Первый раз он увидел город летом 1805 года и был ошеломлен его красотой и великолепием. Казань была в то время по величине и значению третьим городом Российской империи. Гостиный Двор поражал богатством лавок и разнообразием восточных товаров. Четвертого сентября 1805 года он был утвержден ординарным профессором естественной истории и ботаники. В Казани Карл Федорович прожил более 40 лет, она стала его второй родиной.

– Не надо быть энциклопедически образованным человеком, чтобы понять, какой огромный вклад внес Карл Фукс в развитие общественной мысли и культуры, в жизнь Казани. Я позволю себе длинную реплику, напомнив читателям, что конкретно сделал этот человек для Казани и казанцев.

С 9 мая 1823 года Фукс занимал пост ректора Казанского университета – сначала один год, 12 января 1825-го – еще три года. На ректоре Фуксе лежали нелегкие обязанности по строительству университетских зданий. В 1825 году был завершен главный корпус, его фасад украсили три портика с колоннами ионического ордера. Это лучший памятник стиля классицизма в Казани. И неизвестно еще, что было бы с университетом, если бы во времена Магницкого руководил учебным заведением другой человек.

Три года из четырех лет ректорства Фукса пришлись на попечительство Магницкого, а четвертый омрачали бесконечные комиссии, ревизовавшие университет после отставки попечителя. Обладая мягким характером и не имея особой склонности к административной деятельности, Фукс, ради интересов науки и просвещения, прилагал много усилий, чтобы как-то нейтрализовать действия Магницкого. И это ему удавалось.

По свидетельству М.С.Рыбушкина, при Магницком Фукс дважды спасал университет. К его заслугам можно отнести и ботанический сад на университетской горе, который возник по предложению Фукса в 1806 году. Семена многих цветов и растений Карл Фукс выписывал на свои средства, и университетские музеи – он понимал в них толк, поскольку сам занимался краеведением.

А его роль в борьбе с эпидемиями? В апреле 1831 года он изложил свои рекомендации по борьбе с холерой в газете «Приложения к «Казанскому вестнику». Скоро этот номер газеты достать стало невозможно: статью переписывали, посылали ее в другие города, в том числе и в столицы. Разработанный Карлом Федоровичем метод лечения холеры – пример глубокого понимания природы этой страшной опасности. Летом 1831 года он был приглашен в Нижний Новгород для оказания помощи в борьбе с холерой.

– Сам он особенно гордился репутацией исследователя и знатока местного края. Выход в свет книги «Казанские татары в статистическом и этнографическом отношениях» вполне подтверждал всеобщее мнение о его большом вкладе во всестороннее изучение жизни татарского народа – ему по праву принадлежит место первого исследователя быта казанских татар. Большая тщательность в описании и абсолютная добросовестность Фукса делают факты, сообщаемые им, достоверными и имеющими значение до настоящего времени.

В области изучения местной археологии, истории и этнографии Фукс, не являясь специалистом, разработал направление и научные приемы исследований благодаря выдающемуся уму и энциклопедической образованности. Как естествоиспытатель Фукс явился основоположником того направления в деле изучения края в отношении физической природы, которое впоследствии нашло более широкое выражение в деятельности Казанского общества натуралистов. Карл Федорович, безусловно, был центральной фигурой в среде казанских литераторов.

Он был инициатором издания частного журнала «Заволжский муравей», который издавался 2 года в неимоверно трудных условиях. Уже в первых его номерах его назвали «светочем Поволжья», о нем писали статьи, ему посвящали стихи. Материалы по истории, этнографии, краеведению, опубликованные в журнале, имеют до сих пор огромную научную ценность. «Заволжский муравей» имел успех. Номера журнала Фукс видел даже в татарских слободах. Многие авторы журнала стали известными литераторами.

А знаменитый салон в доме Фукса? В 40-е года позапрошлого столетья литературные вечера устраивались с осени по весну почти еженедельно. Мода на них широко распространилась по всей России. В одной Казани кто только их не проводил! И Шиловы, и Молоствовы, и Лобачевские, и Мусины-Пушкины... Но если в большинстве домов они имели скорее характер светских приемов, то у Фуксов литературные вечера собирали прежде всего друзей-единомышленников, заинтересованных в проблемах общественного развития, прогрессе науки и просвещения.

Эти вечера были способом общения казанской интеллигенции, для которой слова об уважении и достоинстве человеческой личности не были пустым звуком. Поэтому литературные чтения нередко перерастали во взволнованные обсуждения животрепещущих вопросов – о необходимости отмены крепостного права, о тяжелом положении народа, о корнях нищеты, болезней и невежества простого люда.

Роль литературных вечеров у Фукса в формировании антисамодержавных воззрений в казанском обществе чрезвычайно важна. Посетителями, участниками, слушателями литературных вечеров в доме Фукса становится главным образом молодежь.

А сколько на фуксовских вечерах было сделано научных сообщений! А сколько поэтов читали там свои стихи! Удивительно ли, что некоторые посетители этих собраний, хоть и бывали приглашены в те же дни на другие вечера, предпочитали картам и танцам, которые их ждали в других домах, дом на Сенной и в назначенное время, в 7 часов вечера, съезжались к Фуксу.

Иногда создавалось впечатление, что дом Фукса не пустовал ни днем, ни ночью. Гости у него бывали со всего мира. К Фуксу – знатоку истории края – обращались за помощью и консультацией разные лица: ученые – немцы и Александр Гумбольт и Август Гакстгаузен, финн Кастрен, французы Лябат и Томас, русский поэт Александр Пушкин, министр финансов России Е.Ф.Канкрин, киргиз-кайсацкий хан Джангир...

Все они отмечали его оригинальный ум, прямодушие, тонкую наблюдательность, обширные знания и чрезвычайно любезное гостеприимство.

– Как вам кажется, воздали ли казанцы должное великому сыну немецкого народа? Может, мы беспамятливы и забыли, что он сделал для Казани, для татарского народа.

– Не будем забывать, что заслуги Фукса были отмечены еще при его жизни. В «воздание отличных трудов» он был «пожалован кавалером ордена Святого Владимира 4-й степени», в 1822 году произведен в статские советники со старшинством, в 1824-м награжден орденом Святой Анны II степени, в 1826-м – алмазными украшениями к нему.

Его знали и любили во всех слоях общества, ибо его служение людям распространялось от особняков знати до лачуг бедняков. Никого казанцы не любили так, как Фукса.

После смерти его память была увековечена в 1896 году, когда казанцы отмечали 50-ю годовщину со времени кончины профессора Фукса. Дума постановила переименовать Поперечно-Тихвинскую улицу, где был дом Карла Федоровича, в улицу Фукса, а по высокому берегу Казанки развести сквер, дав ему наименование «Фуксовский». Постановление было выполнено.

В 1996 году, когда в Казани появился памятник Фуксу, его имя дали другой, более презентабельной улице. Облагородили Фуксовский сквер. Так что, как видим, знаменитого немца в Казани не забывают.

Памятник Карлу Фуксу в сквере его имени

– Но как заноза в сердце каждого казанца, любящего свой город, – дом Фукса на Московской улице, где он принимал и поэта Пушкин, и ученого Гумбольта, и министра Сперанского. Еще немного – и не будет этого дома. Говорят, экспертиза специалистов дала заключение: дом реставрации не подлежит. Довели беднягу до ручки… Очередной юбилей Карла Федоровича прошел удивительно скромно. Может, мы просто неблагодарные потомки?

– Дом в советское время был в приличном состоянии. Хотя там и была обычная коммуналка. Хочется надеяться, что и сквер, и памятник в нем останутся надолго. Но я считаю, что единственный памятник Фуксу – это все-таки его дом, который он сам выбрал в 1815 году. Потом привел туда свою жену. Дом был во всех смыслах примечательный. Там, говорят, верблюды жили и павлин ходил.

– А почему он поселился именно в Забулачье? Место для жилья – не лучшее в городе.

– А он писал, что для жизни место в низменной части лучше, чем в верхней. В верхней части были с водой проблемы, а тут были Кабан, Булак с чистой водой, Волга недалеко… К тому же университет был близко.

А то, что тут татары в основном жили – так для него это было к лучшему. Главным трудом Фукса в начале 40-х годов, которому он отдавал много времени и сил, была работа над книгой о казанских татарах. Изучением жизни и культуры татар Карл Федорович занимался не одно десятилетие.

Первые статьи по этой теме – центральной в его этнографических исследованиях – были опубликованы еще в 1814 году. В новой книге он попытался обобщить итоги своих многолетних наблюдений, использовать накопленный исторический материал, дать характеристику экономических и культурных процессов в среде татарского населения Казани. Фукс хорошо понимал, что татары, как и другие восточные и малые народы России, находятся в угнетенном положении, что гнет самодержавия, от которого страдала страна, ложился на них неизмеримо более тяжким бременем, чем на русское население.

Видел он и то, что политика насильственного обрусения была направлена против национальной культуры народа, с радостью отмечая большую силу сопротивляемости народа при попытках лишить его права на развитие собственной самобытной культуры.

Карл Федорович был первым врачом-европейцем, кого стали приглашать в татарские семьи. Ему удалось установить и укрепить связи между Казанским университетом и татарским населением города.

Татары стали посещать публичные лекции, участвовать в торжественных мероприятиях. Благодаря Фуксу на представления в казанском театре начали ходить даже женщины-татарки.

Он был своим человеком в домах Хальфина, Ибрагимова, Юнусовых, посещал медресе и мечети, его приглашали на праздники в татарские селения. В «Заволжском муравье» Фукс напечатал новые статьи о татарских праздниках. В одной из них он отметил, что в 1834 году татары впервые, через глашатая, официально пригласили русское население города принять участие в Сабантуе.

В этом проявлении стремления к сближению двух народов многие видели заслугу самого Фукса. Заинтересовавшись местной историей и культурой народов края, Фукс неустанно работал с источниками, приведя в систему все известные тогда документальные сведения и большое число ещё не изученных рукописей. Его нумизматические коллекции дали возможность точного написания имен ханов Казани и датировок.

В августе 1817 года в «Казанских известиях» были опубликованы первые главы написанной Карлом Федоровичем «Краткой истории города Казани», 126 указаний на использованные им источники сделали эту работу весомым вкладом в историографию Поволжья.

Так что мой интерес к личности Карла Фукса вполне закономерен. Книга, которую мы издали в 2005 году с профессором Миркасымом Усмановым и моей дочерью – Ириной Новицкой, содержит много интересных материалов об этом великом человеке.

Дом профессора Фукса на улице Кирова (ныне Московская)

Уже многие годы Дом Фукса разрушается

«Казанские истории», №3, 2008 год