Это была настоящая магия

15 января 2014 года

Казанская журналистка Любовь Агеева побеседовала с внуком выдающегося татарского композитора Назиба Гаязовича Жиганова – Алексеем Егоровым.

Алексей Егоров о знаменитом деде

В советское время, когда не было «желтых» газет, интерес к личной жизни известных людей не поощрялся. Конечно, развод и новый брак ректора Казанской консерватории Назиба Жиганова вызвал в городе пересуды, но ненадолго. Несколько пикантных материалов о Жиганове появилось  в перестроечные годы, когда журналисты соревновались, кто глубже копнет в запретные темы. Но они ничего не добавили к нашему познанию великого композитора.

А вот интереса к подробностям его личной жизни, не имеющим скандального характера, ни тогда, ни позднее проявлено не было.

Восполняя этот пробел, казанская журналистка Любовь Агеева побеседовала с внуком Назиба Гаязовича Жиганова – Алексеем Егоровым.

Дети и внуки Назиба Гаязовича Жиганова от второго брака с Ниной Ильиничной живут в Москве. А сын Светланы Назибовны, дочери от первого брака, казанец. Он родился в августе 1961 года. Как и Светлана Назибовна, окончил в 1983 году исторический факультет КГУ. В советское время работал в Государственном музее ТАССР (нынешний Национальный музей) – лектором, экскурсоводом, научным сотрудником; затем – в Казанском филиале Центрального музея В.И. Ленина (сейчас в этом здании НКЦ «Казань»). В период с 1992 по 2006 год пробовал себя в различных коммерческих структурах. Потом занимался любительским хоккеем в качестве менеджера хоккейного турнира, секретаря и рефери игры. В прошлом году вернулся в бизнес, на этот раз страховой.

– Алексей Германович, расскажите, общаются ли дети и внуки Жиганова от разных жен? Как Назиб Гаязович выстраивал непростые семейные взаимоотношения?

– У моей мамы были прекрасные отношения с сыновьями Назиба Гаязовича от второго брака – Иваном и Рустэмом. Иван помог маме издать переписку Назиба Гаязовича и моей бабушки Серафимы Алексеевны.

(В сборник вошли письма 1935-1946 годов. Книга «Письма Н.Г. Жиганова к С.А. Жигановой»  была издана в серии «Созведие Жиганова» фондом «Наследие Назиба Жиганова», созданном его детьми в 1996 году. Серафима Алексеевна   Жиганова была  солисткой Татарского театра оперы и балета им. М.Джалиля) – Л.А.).

Серафима и Назиб Жигановы в Крыму. 1938 год

У Ивана и Рустэма были тёплые отношения с мамой. В этом, полагаю, была большая заслуга деда, который всегда подчёркивал, что они её кровные братья. Не меньшая заслуга была, полагаю, и моей бабушки – Серафимы Алексеевны, которая не препятствовала их общению. Более того, несмотря на обиду (после развода в 1948-м она больше ни разу не общалась с дедом), не дай ты Боже кому бы то ни было в присутствии Серафимы Алексеевны плохо отозваться либо сказать какую-нибудь гадость о Назибе Гаязовиче – она давала такой отпор, что у незадачливого сплетника навсегда отпадала охота говорить дурно о Жиганове в её присутствии.

Все дети Назиба Гаязовича – достойные люди, и отношения между ними всегда были достойные. У мамы были хорошие отношения со второй супругой отца – Ниной Ильиничной, как и у меня. Что бы там ни было, и мама, и я, вслед за ней (уверен, что и вторая семья деда тоже) всегда ощущали себя единым целым.

Назиб Жиганов вместе с детьми – Рустэмом и Светланой, внуком Алексеем

 – Ваше самое яркое воспоминание от общения с дедом?

– С дедом было интересно всегда – и маленькому, и уже взрослому. Поэтому невозможно выделить какое-то одно воспоминание.

Интересно было в его консерваторском кабинете. Там были диковинные музыкальные инструменты – например, клавесин, на котором чёрные клавиши были белыми, белые – чёрными.

Интересно было у него дома. Чего стоила его коллекция сувениров из Китая, Франции, Чехословакии или прекрасная библиотека…

А дача в Матюшино с обязательными походами за грибами, на Волгу, с вечерами у растопленной собственноручно печки. Интересно было с дедом за столом, потому что он любил рассказывать. Как и писать письма. Причём писал и мне, маленькому мальчику.

Мир деда – это был особый мир. Мир знаменитых людей: Шостакович, Урманче, Муса Джалиль, Жорж Амаду…

Кабинет Назиба Жиганова

Приходить к нему, общаться, просто быть рядом было здорово. Это была настоящая магия. Она до сих пор сохранилась в музее-квартире на Малой Красной.

 – Когда вы осознали, что дед у вас – выдающийся человек? Какие чувства у вас вызывает сегодня тот факт, что вы – внук Назиба Жиганова?

– Я вырос в музыкальной семье: мама – профессор консерватории, бабушка – солистка оперного театра. Поэтому осознание, что дед – знаменитый композитор, пришло рано.

Что касается причастности к имени Назиба Жиганова, то это всегда было мерой поступков и поведения (сожалею, что не всегда соответствовал столь высокому эталону). Быть причастным к семье Назиба Жиганова – большая ответственность.

– Каким Назиб Гаязович был в быту, в общении с детьми и внуками?

– Очень неприхотливым. Полагаю, сказывалось детдомовское воспитание. К детям и внукам относился трепетно, но не баловал. Любил дарить подарки, чаще это были интересные книги или ноты.

В мамином архиве хранятся рукописные произведения Жиганова, созданные специально для неё, с подписью «В альбом моей дочери». Мы бережно храним альбом семейных фотографий, оформленный дедом, в котором подписан почти каждый снимок. Дед был всегда готов прийти и приходил на помощь.

Был эмоциональным, чутким, ранимым, но в то же время очень твёрдым, жёстким и требовательным, когда дело касалось профессии. Не терпел хамства, зазнайства.

– Что вам рассказывала о Назибе Гаязовиче ваша мама?

– Я с дедом свободно общался, жил у него дома, на даче в Матюшино, он брал меня в поездку в Москву на машине. Поэтому специально рассказывать не было необходимости, ведь он был рядом.

Светлана Назибовна Жиганова, студентка Казанского университета, – и вокалистка студенческого джазового оркестра. Казань, 50-е годы

 Мама, конечно, вспоминала об их жизни в первой семье. Например, как во время войны Назиб Гаязович сочинял по ночам (днём зарабатывал на жизнь) музыку в нашей ванной комнате, потому что это была в то время единственная тёплая комната в квартире. Или когда у мамы погиб любимый котёнок, дед, чтобы утешить дочь, сочинил специально траурный марш…

Дед был прекрасный рассказчик. Его миниатюру «Вобла» о том, как он, еще детдомовцем, своровал на рынке воблу, я услышал за завтраком в Матюшино в исполнении автора году эдак в 70-м или 71-м.

– Была ли ваша мама в чем-то похожа на отца? Какие были между ними взаимоотношения? Личные, профессиональные?

– Мама была очень похожа на отца и внешне, и внутренне. Они очень любили друг друга, и это была не только близость отца и дочери, но – близость людей, искренне служивших Музыке. Связь была постоянной. Непосредственно – они общались на работе; мама чуть ли ни каждый день бывала у него дома.

Алексей с сыном в музее Назиба Жиганова

Когда лично общаться не удавалось, были письма, сохранилось больше сотни. В профессии они были единомышленниками, но если спорили, то в спор лучше было не встревать...

И отец, и дочь жили во многом удачами и поражениями друг друга.

– Что определило ваш выбор будущей профессии? Мама не хотела, чтобы вы стали музыкантом?

– Наоборот, как и дед, очень хотела. То, что я не оправдал их надежд – моя вина, наверное, это моё самое большое поражение в этой жизни.

– А о каком будущем для вашего сына вы думаете?

– Не скрою, было бы здорово, если бы он стал музыкантом, но главное, чтобы жил долго и счастливо, не упустил бы своё предназначение, жил бы в ладу с собой и миром вокруг.

– Если можно, несколько слов о вашей семье?

– Мою жену зовут Аня. Она красивая женщина и прекрасный человек. Очень терпеливый и трудолюбивый. С характером. Медик по образованию, причём, я полагаю, это у неё, как говорят, от Бога. Работает по специальности. Нашего сына – правнука Назиба Гаязовича – зовут Рома, ему 5 лет.

Мы живём с моим папой – Германом Анатольевичем Егоровым. Он профессор КАИ, сейчас на пенсии. В молодости всерьёз увлекался джазом, играет на фортепиано. С мамой они познакомились в студенческом джазовом оркестре – она была в нём вокалисткой.

Фото из семейного архива