«Сказанием встает Казань…» - конкурс 2004 года год

05 мая 2005 года

Несколько лет, начиная с 2001 года, «Казанские истории» публикуют лучшие работы школьников, принимающих участие в городском конкурсе сочинений учеников 7-11 классов школ, гимназий и лицеев столицы Татарстана «Сказанием встает Казань…».

 Предлагаем вашему вниманию несколько конкурсных сочинений 2004 года. Работы даются в сокращении.

 Ксения КАРУНИНА, ученица 11 класса гимназии №122

У каждого города есть своя биография, своя история, богатая событиями или совсем скромная. Но какова бы она ни была, она дорога людям, живущим здесь.

Пожалуй, трудно найти человека, который не интересовался бы прошлым края, где родился и вырос, не желал бы поглубже заглянуть в книгу его жизни. А ведь в ней немало страниц, которые хочется перечитывать, открывая для себя что-то новое, интересное и очень важное.

Мой родной город Казань – удивительный город. Кажется, нет такого имени в нашей истории, науке, культуре, которое не было бы хоть как-то связано с Казанью. История Казани, как и история большей части древних городов, окутана целой пеленой мифов, легенд и преданий. А в предания, сохранившиеся в народной памяти, вложен особый сокровенный смысл, имеющий не меньшее значение, чем реальный исторический факт.

Мне хотелось бы рассказать об одной красивой легенде, одном событии, повлиявшем на развитие Казани и России в целом – обретении Казанской иконы Божьей Матери.

Когда попадаешь на пересечение нынешних улиц Миславского, Большой Красной и Нагорной, где стоит дожившая почти в первоначальном виде до наших дней Софийская церковь Богородицкого монастыря, сердце начинает учащенно биться, и ты будто окунаешься в прошлое родного города.

Почти в любом крупном городе России есть или Казанская церковь, или Казанский собор. Есть такие храмы и за рубежом – в Париже, Нью-Йорке, Иерусалиме, Праге. До 1917 года любой просвещенный житель Российской империи знал, почему почитали Казанскую икону Божьей Матери и строили в ее честь многочисленные церкви, соборы и часовни. По некоторым данным, в мире было несколько тысяч культовых сооружений, носящих ее имя. А сейчас не каждый житель Казани знает место обретения чудотворной иконы, ее уникальную историю.

Через три года после взятия Казани царь Иван Грозный принял решение превратить ее в православный город. Для этого в 1555 году была образована Казанская епархия. Несмотря на все усилия властей, православие среди коренных народов Поволжья приживалось очень трудно. Более того, после 20 лет существования епархии участились случаи перехода православных русских в мусульманство.

В 1579 году отход от православия достиг наивысшей точки. В канун Иванова дня в доме стрелецкого головы, боярского сына Данилы Онучина вспыхнул знаменитый пожар 1559 года. По сведениям казанского историка прошлого века Михаила Рыбушкина, он истребил все строения около Кремля, часть Кремля, и всю северо-восточную часть Казанского посада.

И когда вновь стал отстраиваться заново Данила, приснился его десятилетней дочери Матрене сон: будто явилась к ней сама Пресвятая Богородица и поведала, что на месте сгоревшего их дома зарыт ее образ. Рассказала Матрена о своем сне отцу с матерью, но те только посмеялись над дочерью. Тогда девочка сама стала копать там, где ей было указано, и обнаружила икону Богоматери, завернутую в рукав кафтана.

Слух о чудесном обретении быстро облетел Казань. Икона была перенесена в Благовещенский собор в Кремле. При этом произошло чудо: прозрели два слепца, много лет просившие милостыню на паперти. Затем последовали другие чудеса... Все это было воспринято как знак покровительства Богоматери православным города Казани.

Отход от православия прекратился.

Иван Грозный, узнав о чудесном явлении иконы Божьей Матери, повелел основать на этом месте деревянную церковь Пресвятой Богородицы и девичий монастырь, поселив в нем 40 инокинь. Первой послушницей, а затем и монахиней стала в нем Матрена Онучина под новым именем Мавра.

В 1594 году по велению царя Федора Иоанновича вместо деревянной церкви был заложен каменный храм во имя Казанской Богоматери.

Первоначально Казанская икона была только местной святыней, но положение ее резко изменилось в Смутное время. В 1612 году Москва была во власти поляков. Отряды ополченцев под предводительством К.М. Минина и Д.М. Пожарского выступили против них.

По преданию, архиепископу Арсению было видение о том, что государство будет спасено заступничеством Казанской иконы Божьей Матери. Казанское ополчение взяло в поход против поляков список (точную копию) с иконы.

22 октября 1612 года Москва была освобождена от поляков, и это освобождение было полностью приписано силе чудотворной иконы. Позже с ней связывали победы россиян в 1812 и 1945 годах.

Первоначально праздник Казанской иконы Божьей Матери был установлен только для Казани и Москвы: 8 июля – в день обретения и 22 октября в день освобождения Москвы от поляков. Но в 1649 году 22 октября у царя Алексея Михайловича родился долгожданный первенец-сын. Благодарный самодержец повелел с этого дня ввести празднование в честь Казанской иконы по всей России.

В народе икона была самой почитаемой, копии с нее имелись почти в каждой православной семье. В знак благодарности князь Д.М.Пожарский на свои средства построил Казанский собор в Москве на Красной Площади. В 1811 году Казанский собор появился в Санкт-Петербурге.

В Казани первый каменный собор в честь иконы простоял 200 лет и был разобран за ветхостью. В 1798 году состоялась торжественная закладка нового каменного собора. Первый камень в основание собора был заложен архиепископом Амвросием, второй – императором Павлом I, затем по камню положили другие именитые люди Российской империи, знатные казанцы. Поверх уложенных камней возложили медную доску весом 70 кг с именами царствующего императора, всей его семьи, архиепископа Казанского и датой заложения храма.

В 1804 году Казанский Богородицкий собор был построен и освещен. В собор была внесена и находилась там до 1904 года знаменитая икона Казанской Богородицы. Так как Казанская икона Божьей Матери считалась покровительницей дома Романовых и всей России, на благоустройство Богородицкого монастыря направлялись огромные средства.

В тридцатых годах храм был взорван. Двадцать лет ветер гулял по пустырю. А в 50-х годах здесь воздвигли три «хрущевки», под одной из которых – та самая закладная медная доска.

Сама икона была небольшая, но очень богато «одета». Одну из ее риз украшали бриллиантовая корона, подаренная Екатериной II во время ее посещения Казани в 1767 году, четыреста семьдесят девять бриллиантов, 100 алмазов, более тысячи других драгоценных камней.

В 1904 году икона была украдена, и хотя большая часть ценностей, украшавших ее, была в конце концов найдена, сама икона пропала, и судить о ней мы можем теперь только по копиям.

В Казани, в Петропавловском соборе, хранится копия с чудотворной иконы, выполненная в Иерусалиме. Сейчас с Богородицким монастырем вроде бы определились, и будто бы есть у нынешней игуменьи на руках бумага о том, что памятник охраняется не только сторожами, но и законом. Очень хочется надеяться, что желание возродить Богородицкий монастырь и другие ценнейшие памятники культуры Казани не угаснет.

Наталья ЛАМБЕРОВА, ученица 7 класса школы № 18

Казань... Для многих это слово означает родина, дом, уют и любовь. Мы живем в этом городе, и он служит нам опорой. Каждый город – это живое существо, с сердцем, с глазами, легкими. Казань тоже не исключение. Ее легкие – это парки и заповедники. И их дыхание слышно людям. Шелест листьев, пение пташек, звон речушек и ручейков – вот оно, дыхание.

Сердце города – Кремль. Он стоит в устье Волги и Казанки, гордо приосанившись, зная, что река ловит его отражение. В жилах Казани течет не кровь – нет! Казань живет нашей любовью, которая, стекаясь из ручейков в потоки, несет в себе живительную силу. Сила эта – любовь к родине, к родным и близким, уважение великих предков и старых традиций.

Казань – это город, где у каждого есть любимое место. Больше всего я люблю Булак, улицу, которая меняет настроение: по вечерам она тихая и уютная, а в праздники она шумная и веселая. Летом, когда спадет жара, но прохлада еще не пропитает воздух и не окутает нас дымкой ночная мгла, приятно бродить по Булаку. С родными ты, с друзьями или один, ты чувствуешь магию этого города. И невольно замедляешь шаг, боясь упустить хоть одно из этих чудных мгновений.

Тебе навстречу попался случайный прохожий. Вы, не сговариваясь, улыбнетесь друг другу, потому что вы – в Казани. В городе, объединяющем всех-всех, в городе, который берет за руки и соединяет давно враждующих людей, а иногда мирящем даже целые народы. В стройном хороводе жизни никто не помнит старых обид.

Казань – очень древний город. Она пережила многое. Каких только людей не видела она! Этот город видел так много легендарных битв и сражений, как никакой другой древний русский город. Даже битву Челубея с Пересветом помнит она.

Говорят, ей тысяча лет, но я думаю, что Казань старше. Никто не знает точно, сколько рассветов встретила она. Знают только, что она разрасталась стремительно и быстро.

Казань – это уникальное место. Вся ее магия в том, что она горделиво стоит на стыке двух противоположных культур: сказочной восточной и чарующей европейской. И каждая из них принесла в Казань все лучшее, что в ней есть. Воздушные мечети и купологлавые храмы легко сочетаются в ней. Разные религии приносят и разные праздники в быт казанцев. Русская Пасха и татарский Курбан-байрам проходят тут с одинаковым весельем, а разные национальности и религии не мешают ни дружескому общению, ни обоюдному согласию людей.

Казань на рубеже веков, да и в течение всей своей жизни и жизни Татарстана подарила нам немало великих людей. В середине века это были выдающиеся врачи – Хаджа Ахмед Бумари, Бурганедзин Ибрагим Юсуф углы Бумари, Таджидин Юсуф углы Бумари. Много позже появился великий поэт Габдулла Тукай, сейчас тоже много великих поэтов, композиторов, ученых и актеров, которые славят Казань.

Тебе, Казань, мой любимый город, я сочинила стихи, не слишком, впрочем, хороши они, чтобы воспеть всю красоту родного города:

Казань, Казань – любимый город,

В душе ношу я образ твой.

Кто здесь живет, тот вечно молод,

Не телом молод, но душой.

А ты Казань, встаешь с рассветом,

Привыкла рано ты вставать,

А мне не надо быть поэтом,

Тебе стихи чтобы слагать.

ЗАКИРОВА Ляйсан, ученица 9 класса татарской гимназии № 12

Много событий пережила и хранит в памяти своей древняя Казань: крушение Золотой Орды, междоусобицы самовластных ханов, гнет царского самодержавия, жестокие пожары, после которых вместо улиц оставались лишь пепел и черные головешки.

«Я приехал в Казань, опустошенную и погорелую. По улицам, вместо домов, лежали груды углей и торчали закоптелые  стены без крыш и окон»,– писал Александр Сергеевич Пушкин в «Капитанской дочке».Чуткий к своей истории, город помнит, как ликовали улицы, встречая крестьянского царя Емельяна Пугачева.

«Народ, пригнанный в лагерь, поставлен был на колени перед пушками. Женщины подняли вой. Им объявили прощение. Все закричали: ура! и кинулись к ставке Пугачева. Пугачев сидел в креслах, принимая дары казанских татар, приехавших к нему с поклоном».

Так описывает город А.С.Пушкин в «Истории Пугачева». Художественный образ Казани лежит в книгах мастеров слова. А.С. Пушкин и Г.Тукай, М. Горький и Г.Ибрагимов создали образ вечно живой Казани. «О Казань, ты грусть и бодрость! Светозарная Казань!»– восклицал Г.Тукай, приехав впервые в Казань. Надежды народного поэта были велики: Здесь науки, здесь искусства, просвещения очаг, Здесь живет моя подруга, райский свет в ее очах.

Но действительность была жестока: Казань в царской России заставила написать Тукая сатирическую поэму «Сенной базар или Новый Кисекбаш», где он бросил вызов социальному гнету и религиозному одурманиванию народа.

Максим Горький посвятил Казани «Мои университеты» – произведение мирового значения. Внешний облик тогдашней Казани Алеша Пешков увидел вот такой:

«Въезжая улица – это два ряда одноэтажных лачужек, с кривыми стенами и перекошенными окнами; дырявые крыши изувеченных временем человеческих жилищ испещрены заплатами из лубков, поросли мхом; над ними кое-где торчат высокие шесты со скворечниками… Вверху, на горе, в пышной зелени густых садов прячутся красивые каменные дома, колокольни церквей гордо вздымаются в голубое небо, их золотые кресты ослепительно блестят на солнце. В дожди город спускает на въезжую улицу грязь; в сухое время осыпает пылью,– все эти уродливые домики кажутся тоже сброшенными оттуда, сверху, сметенными как мусор, чьей-то могучей рукой».

Минареты тринадцати мечетей, колокольни сорока церквей, хмурые оборванные грузчики, грязные пригородные слободки и болота, которые оставались посреди города, бросались в глаза в старой дореволюционной Казани. А люди вынуждены были жить рядом.

Казань питала творчество Гавриила Державина: О колыбель моих первоначальных дней! Невинности моей и юности обитель! Когда я освещусь опять твоей зарей И твой по-прежнему всегдашний буду житель?..

Ярко и проникновенно звучит сегодняшняя Казань в поэмах и лирических стихах Сигбата Хакима:

Спросите нас:

 – Откуда вы?

– Мы с Волги, из Казани.

Поит нас волжская вода,

Мы хлеб растим, пасем стада,

Качаем нефть, грузим суда

В свободном Татарстане.

Выдающиеся писатели многих народов писали о Казани. Отрывки произведений русских и татарских писателей показывают, что наш город не только привлекает к себе своей историей и красотой, но и никого не оставляет равнодушным.

Ты спишь, Казань,

Мой белоснежный город!

Твой белый цвет сильнее темноты.

Снежинками на неба черный ворот

Слетают звезд лучистые цветы.

ВАСИЛЬЕВ Виктор, ученик 7 класса школы № 94

Я люблю просыпаться утром дома от скользящего по лицу солнечного зайчика, подставлять свежему воздуху, колышущему тюлевую занавеску, щеку и, еще нежась в постели, наблюдать за тем, что происходит за окном. Вот громкоголосая ворона уселась на знакомое до боли дерево, которое я вижу каждый день.

Наперебой щебечут воробьи, выводя свою весеннюю песню и перелетая с ветки на ветку. А за деревьями виднеется дом, который все называют «сталинским». И не только потому, что это постройка времен правления Сталина, а еще потому, что здесь жил его сын во время ссылки. Так и сейчас этот дом называют – «сталинский».

Интересно, правда?

По дороге в школу я улыбаюсь ласковому солнышку и вижу, как отражается ослепительно голубое небо в окнах моей родной 94-й. И я вспоминаю, что скоро 9 Мая – День Победы, и этот праздник ассоциируется у меня с именем бывшего директора нашей школы – с именем Иосифа Марковича Найшуллера, который сражался на фронте и за наш город во время Великой Отечественной войны.

Мой прадед тоже погиб на войне за Родину. И в память обо всех павших в парке Победы Московского района возведена стела.

Я знаю, что наша школа до сих пор дружит с юнгами Северного флота. Они люди пожилые, но часто приходят к ребятам, чтобы рассказать о любви к Родине. А в память о погибших юнгах в сквере на улице Декабристов наша школа в содружестве с бывшими фронтовиками так же, как и в парке Победы, хотела бы поставить памятник – стелу. Не знаю, удастся ли?

Мой дом, двор, школа, сквер – с этого начинается моя Казань – город, который я люблю. И он неразрывно связан с историей, с людьми, его создававшими, здесь жившими, с теми, кто боролся с фашистами, чтобы отстоять нашу Родину.

Величественная Казань… Действительно сказанием встает она из глубин веков в конце своего тысячелетия. Какая архитектура! Какая красота!

Мои родители приучили меня задавать вопросы или обращаться за помощью, если чего-то не знаешь, к книге. Поэтому многие архитектурные строения Казани открываются мне по-особому. Возникает масса ассоциаций, когда узнаешь о том, как и когда строился тот или иной дом, кто в нем жил, с какими событиями он связан. Ведь интересно узнать, что, например, такой знакомый парк вокруг ДК химиков был когда-то рощей Кизического монастыря, а дом, где находится известный всему мужскому населению Московского района военкомат, и есть тот самый монастырь, в церкви которого погребен дед Л.Н.Толстого – Илья Андреевич Толстой, бывший в 1815-1820 г.г. казанским губернатором.

А Петропавловский собор? Такой родной и в то же время величественный. Оказывается, это ценнейший памятник архитектуры русского барокко начала XVIII в. – явление в русском провинциальном (а Казань была тогда все же провинциальной) зодчестве почти исключительное. Собор, расположенный на возвышенности, перекликается своей архитектурной композицией, устремленной ввысь, с вертикалями башен Казанского Кремля.

А связан Петропавловский собор с именем Петра I, который прислал опытных зодчих, чтобы те докончили возведение храма после того, как из-за ошибок в кладке стен собор обрушился. И возведен был храм в 1726 году, уже после смерти Петра I.

В общем, какое строение ни возьми, связано оно с людьми. Вот и познаешь историю архитектурных ансамблей с помощью собственных раздумий: кто, когда и где старался возвеличить родной наш город.

Мне нравится узнавать о Казани все больше и больше и чувствовать себя причастным к ее истории. Ведь сказания о столице Татарстана не только об архитектурных, исторических и культурных памятниках: они, прежде всего, о людях.

 ПЕКУНОВ Дмитрий, ученик 9 класса школы №62

Казань. Для многих это слово может ничего не значить. Скорее всего, это половина жителей многомиллионной Москвы, считающих себя «россиянами», для них провинция (т.е. субъекты) – лишь окрестности любимого города.

Другая половина жителей Москвы более просвещена и имеет некоторое представление о мире, располагающемся за МКАД. Но и они недалеко ушли от китайцев, представлявших себе мир как плоскость, покоящуюся на трех китах.

Другое дело «провинциалы» (так их называют москвичи) – жители областей, краев, республик и других территориально-административных единиц Родины. Они-то знают, что, кроме столиц стран, бывают еще и другие – региональные. Они знают о существовании Республики Татарстан и о ее столице – городе Казани. Для них это название говорит многое, но лишь в географическом плане.

Родным этот город является для тех, кто в нем родился и вырос. А иначе и быть не может! И если человек, родившийся в Казани, уехал в другой город, то он обязательно вернется сюда, чтобы освежить еще не выветрившиеся воспоминания. Он будет бродить по улицам и проигрывать в голове события, затянувшиеся пеленой времени.

«В этой больнице я родился. А вот в этой в 5 лет я лежал с заболеванием почек. В этот кинотеатр мы с пацанами проходили без билета. А это место я хорошо помню – здесь я впервые по-настоящему дрался. Мы дрались стенка на стенку – наш двор против соседнего»...

И так далее.

В конце своей прогулки по родному городу человек незаметно для всех пустит скупую слезу. Казань для многих стала началом жизни. Для не меньшего количества людей – и концом. Словно гигантская машина, город с хрустом перемалывал судьбы одних людей, вырабатывая сырье для того, чтобы слепить счастье для других.

Это не просто несколько тысяч квадратных километров земли, застроенных бетонными коробками. Это целый слоеный пирог, состоящий из пластов психики, истории и техники.

Ядром Казани издавна был Кремль. Казань и представляла раньше один лишь Кремль. Кремль был городом, в некотором смысле государством, ведь племена были кочевые, и палаточный городок посреди поля – большая редкость. Чего уж говорить о целой крепости, которая могла защитить от полчищ врагов.

Кремль бесчисленное количество раз перестраивался и расширялся. Вскоре он стал центром татарского государства. Его осаждали бесчисленное количество раз. Хотя для этого он и был построен. Он олицетворял величие и неколебимость татарского государства.

Самым трагичным и достойным занесения в историю этапом «жизни» Кремля была осада под командованием Ивана Грозного. Крепость вполне оправдала свое предназначение. Но всему есть предел. Он настал в тот роковой день – Казань слилась с единым российским государством в одно целое.

С тех пор город строится на костях наших предков. И по сей день при раскопках находят не только сокровища и тому подобную чепуху, но и человеческие ребра с застрявшими в них кинжалами.

Сейчас Казань – огромный город с почти полуторамиллионным населением. Причем город, по мнению приезжих, достаточно странный: цирк в форме НЛО, разваливающиеся здания в центре города наряду с более современными на окраинах и т.д. Но это все ерунда по сравнению с внутренней и внешней красотой города.

Еще одно: иногородние подмечают, что в Казани все куда-то спешат, торопятся. Почему? Да потому, что этот город – живой.

Екатерина ЛОБАНОВА, 10 класс школы № 101

Когда-то, наверное, это был небольшой по современным меркам город. До взятия Казани Иваном Грозным в центре было много мечетей, по-восточному колоритных зданий.

Часто я люблю воображать себе, как все это выглядело. Я представляю себе, как иду по узким улочкам, заворачиваю в тупики, темные переулки…

Наверное, Казань, как восточный город, была в чем-то похожа на лабиринт. А базары! Мое воображение рисует яркие картины, на которых и сочные фрукты, и пряности, и ткани, и ювелирные украшения. Купцы громко хвалят свой товар, покупатели перебрасываются друг с другом словами… А в воздухе стоит упоительный звон, сотканный из звуков человеческих голосов и звона монет. В толпе мелькают длинные ушки и удивительные глаза осликов, навьюченных до отказа. Коробейники предлагают сласти и хлеб, знаменитый казанский хлеб! Его пекли на чистейшей воде озера Кабан, и упоминания о нем дошли и до наших дней.

Казань была очень развита экономически во многом благодаря торговле, которая процветала. И в этом, я думаю, немалая заслуга казанских купцов, мудрых и проницательных.

А архитектура! Сколько было нарядных, удивительных в своей красоте зданий. Стены были покрыты витиеватыми орнаментами, а окна в домах часто бывали весьма необычной формы.

Единственное, в чем изменяет мне мое воображение, так это в видении одежды татар тех времен. Но их лица часто встают у меня перед глазами. Смуглые, темноглазые, крепкого телосложения.

В жилах этих людей текла смешанная кровь древних булгар и азиатов. В XVI веке прибавилась и кровь русских… После завоевания Казани Иваном Грозным началась новая веха в развитии всего края. Долго два могучих народа не могли ужиться вместе. Но к началу XVII века русские и татары начали активно сближаться, обмениваться накопленными традициями и опытом. Например, русские обогатили татар своими навыками земледелия, а татары вдохнули новую жизнь в русскую торговлю.

Город начинал расти и развиваться. Появились первые мануфактуры, развивались ремесла. В панораму Казани, в стройный ряд шпилей минаретов, начали органично вливаться золотые кресты и купола церквей. Причудливо переплелись две веры: мусульманство и православие, нисколько не враждуя друг с другом.

Общий архитектурный колорит города соединил мотивы Востока и Запада. Особенно ярко это уникальное своеобразие несет в себе архитектурный ансамбль Кремля. Нигде, наверное, не встречается вместе татарские и русские строения так странно: вот белая Спасская башня, построенная в русском готическом стиле, а вот совсем рядом – башня Сююмбике, удивительно стройная, строгая и величественная. Тут же, на территории Кремля, Благовещенский собор и мечеть Кул-Шариф. Мы можем сполна оценить мастерство русских и татарских зодчих.

Позже, в XIX веке, здесь было построено также здание в стиле русского классицизма, в нем когда-то размещалось царское правительство.

А как украшает наш город изумительно красивый собор Петра и Павла! Яркий, красочный, напоминающий загадочную Византию, собор поражает своим великолепием.

Вместе с тем, я, как человек, любящий прошлое своего города, не могу не отметить прекрасную в своей строгости Азимовскую мечеть. Всегда, когда я прохожу мимо нее, меня поражает могучая сила, идущая из самих стен мечети.

Да, наш город замечательно красив и уникален. Улицы центральной части города еще помнят средневековые орды, купеческие караваны, изящные экипажи, первые автомобили и грохочущие редкие трамваи. Даже названия некоторых улиц хранят запах эпох. Так, например, по Сибирскому тракту, гремя кандалами, шли в Сибирь осужденные на каторгу, среди которых были такие замечательные люди, как декабристы, петрашевцы, в том числе и Достоевский Федор Михайлович.

Казань свято хранила “преданья старины глубокой”, но всегда была открыта новым течениям и веяниям в архитектуре: много зданий в стиле модерн придают городу европейское очарование. А сегодня Казань – очень современный, красивый город. Строится много совершенно новых зданий и домов, которые по замыслу архитекторов соединяют в себе западный максимализм и восточную экзотику. В таком городе одинаково уютно живется людям всех национальностей и вероисповеданий.

Ирина АНДРЕЕВА, 9 класс школы № 54

Родной город – точно огромное дерево с многочисленными сплетенными ветвями, живущими в настоящем, и могущественным корнями, уходящими глубоко в прошлое. Это дерево питается любовью его обитателей к его истории, к первым его корешкам.

Каждый корешок – отдельная история каждого рода, каждый семьи; все вместе – это основа могучего ствола. У каждого из нас есть такой корешок, может быть, давно забытый, но тем интереснее докопаться до него, дать ему новую жизнь.

Я решила найти свои корни, корни своего рода, сплетенные тысячелетними корнями древней Казани.

Для кого-то история Казани начинается со стен Кремля, башни Сююмбике, Петропавловского собора. Мне эти символы Казани тоже дороги. Но самым близким и дорогим местом в нашем городе является моя родная улица, улица, на которой выросли мои родители, район, в котором прошло мое детство – Авиастроительный.

В “Книге о Москве” Юрий Нагибин писал: “Растет парень в своем микрорайоне, где есть и кино, и клуб, и парикмахерская, и сапожная мастерская, и библиотека, но этому парню нечем гордиться, жизненный, остав юного гражданина нового микрорайона лишен какой-либо характерности, особости, он такой же, как у всех. Безликое, неотличимое от фона трудно любить. Штамп нельзя любить подавно”.

Но спорным мне кажется вывод, к которому пришел писатель: в новом микрорайоне все безлико. Я не считаю свой район “неотличимым от фона”, “лишенным характерности, особости”.

Как же можно назвать близким то, у чего такие яркие самобытные названия: Юный городок, речка Железка, Монастырь, Сухая река, Красные дома и др. Будто музыка прошлого звучит в них.

Когда-то давно современная улица Лукина называлась Мало-Печерской. По словам моей бабушки, мой дом и еще три хрущевки были тогда самыми новенькими. Их в шутку называли “красными домами”, потому что нигде поблизости в районе больше не было таких красных хрущевок. Дома, как стражи, образовывали квадрат, словно защищали двор от чужих.

Раньше у каждого подъезда был маленький палисадник. Какого было мое удивление, когда я узнала, что удивительный клен, весело шелестящий своими листочками, заглядывающими в окошки, был посажен руками моей бабушки.

Раньше напротив моего дома, на месте нынешних девятиэтажек, стояли длинные деревянные бараки. Вышитые занавески на окнах, цветочки в горшках придавали им живой вид, но уже постаревшие от времени стены начали гнить… Сейчас мало кто помнит, да и вообще знает о них.

В стороне, где сейчас располагается школа № 62, находился коллективный сад № 10. Папа вспоминает, как они любили бегать на один заброшенный участок, где росли золотые яблоки и огромные сливы. Наедятся, и айда на “канаву”, так называли они приток Казанки, он начинался у поселка Караваево и доходил Казанки, местами выходя на поверхность. Перейти его было трудно, поэтому там построили железный мост. Сейчас его уже нет, а “канаву” закопали…

Оказывается, к восьмой колонии для заключенных, мрачному строению с колючей проволокой поверх забора, по нынешней улице Пржевальского шла железная дорога. Где–то сейчас ее следы? А по ней, я узнала, возили заключенных на строительство в Соцгород.

У нас в Соцгороде есть уютный уголок “старой Германии”, и строили его, по рассказам, пленные немцы. Вот кто, значит, содержался в колонии! Хоть и питаем мы чувство ненависти к фашистским захватчикам, но те несчастные пленные память о себе оставили хорошую.

Излюбленным местом отдыха молодежи был клуб строителей (расположен на пересечении улиц Побежимова и Копылова, сейчас там находится банк). Здесь и кино самое лучшее, и танцплощадка. Приходили сюда и “стандартные”, и молодежь из Юного городка, из “красных домов”, из “монастыря”. Все любили это место.

“Стандартными” называли жителей домов Стандартного поселка – улиц Шатурской и Чапаева. Дома там были одинаковые, деревянные, и комнаты в них стандартные… “А вы откуда?” – спросишь у кого-нибудь из ребят. “Из Юного городка”. Разве рядом есть такой город? Да нет, конечно.

Ох, какой это был веселый городок на улице Вторая Ленинградская. А почему веселый? Да 22-й завод отстроил здесь общежития в конце пятисотых годов и поселил своих молодых рабочих. Сколько здесь сыграно свадеб, сколько малышей копались в песочницах! В распахнутых окнах всегда гремела музыка на весь район.

“Монастырские” тоже любили повеселиться. Нет, это были не монахи и не монашки. Неподалеку от клуба на улице Побежимова находилось женское общежитие, его то в шутку и называли “монастырем”.

Лето, жара. “Поехали на “Железку”! Так ребята называли в шутку озеро, находящееся в стороне Сухой реки. Сейчас оно полузасохшее, грязное, а раньше оно было единственное спасение от жары. А называли его так, потому что сбрасывали туда много железа, в итоге озеро совсем загрязнили.

Так вот, вернусь к тому, о чем писал Нагибин и что вызвало мой внутренний протест. Да, ребятам, выросшим в исторических местах древнего города, есть чем гордиться. Но разве этот зеленый мир, полный своих тайн и чудес, не имеет права на восхищение, на память?

Айгуль МИННЕРАХИМОВА, ученица 11а класса школы №54 Авиастроительного района 

Фрагмент  сочинения «Сказанием встает Казань…», признанного лучшим на конкурсе  2004 года.

Учитель – Л. Жуковец

Люблю за тот день или вечер, когда была чудесная теплая осень восемьдесят шестого. В тот день мама подарила мне жизнь...

Красною кистью

Рябина зажглась.

Падали листья,

Я родилась...

С тех пор прошло семнадцать лет, и каждый год двадцать пятое сентября  – праздник, мой день рождения. Его я всегда жду с особенным трепетом. Я помню каждый торт, который был украшен свечками в этот день, каждый подарок...

Но самый лучший подарок даришь мне ты, Казань. Мой любимый тенистый парк ”Крылья Советов” к этому дню вдруг светлеет, будто освещается солнечной желтой листвой. И хоть в этом парке я знаю каждую тропинку, каждую скамеечку, каждый поворот, но сколько чудесных неожиданностей, сколько осенних сувениров готовишь мне ты, Казань.

Вдруг, сверкнув желтой изогнутой спинкой, упадет в руки теплый кленовый лист, вдруг выглянет пуховый непрочный шарик одуванчика из пожухлой травы, вдруг садящееся солнце осветит ДК Ленина и угловую башню бывшей гостиницы “Авиатор” так ярко, что на фоне осеннего густо-голубого неба они предстанут древними рыцарскими замками.

…Спасибо, город, за это великолепие аромата, света, красок твоей осени. Люблю тебя за того человека, встречу с которым подарила мне ты, Казань. Люблю за его взгляд, такой любящий и нежный, когда смотрит на меня. За наши мечты, за наши долгие прогулки по городу. Эта любовь, как по волшебству, преобразила твой облик, Казань.

…Ленинская дамба. Здесь, прочитав на бетонном склоне чужое признание в любви, он сказал мне “Люблю”.

Крутой склон на Университетской:  здесь подал мне руку, когда я поскользнулась, и уже не отпустил ее. И до сих пор моя рука в его руке.

Кораблик в парке. Здесь мы помирились после ссоры. Карета на улице Баумана, где мы фотографировались; читальный зал на Лукина, где договорились о планах на будущее...

Мои любимые адреса, мои любимые воспоминания.

Можно ли забыть город, в котором была так счастлива?