Как распорядится судьба...

Екатерина Вербицкая

26 мая 2014 года

Двадцать седьмой по счету фестиваль открылся премьерой. 14 и 15 мая на сцене Татарского государственного академического театра оперы и балета имени М. Джалиля исполнялась сценическая кантата Карла Орфа в постановке Александра Полубенцева (Санкт-Петербург) под названием «Carmina Burana, или Kолесо Фортуны», обозначенная в афише как мистерия в двух частях.

Музыкальный руководитель и дирижер постановки Андрей Аниханов (Санкт-Петербург). В спектакле принимали участие солисты балета: Фортуна — Алина Штейнберг, невеста — Кристина Андреева, странник и жених — Нурлан Канетов, парень — Михаил Тимаев, девушка — Розалия Шавалеева, диктатор — Артем Белов; солисты-вокалисты: сопрано Наталья Краевски (Санкт-Петербург), тенор Нурлан Бекмухамбетов (Московский музыкальный театр «Новая Опера»), баритон Юрий Ившин (театр им. М. Джалиля); артисты балета и хора театра, детский хор «Delizia».

История создания Орфом сценической кантаты связывается со старинным сборником поэзии вагантов, на котором было изображено колесо Фортуны. К колесу привязаны четыре человека с надписями: Regnabo (я буду царствовать), Regno (я царствую), Regnavi (я царствовал) и Sum sine regno (я без царства). Считается, что это изображение вдохновило композитора на создание кантаты.

Литературную основу составили 24 стихотворения из сборника средневековья поэзии «Carmina Burana» («Песни Бойерна»). Санкт-петербургский режиссер в своей интерпретации сценическими средствами выстроил отражение всего мироздания по принципу «как распорядится судьба».

Как это нередко бывает, современные постановки не обходятся без светодиодного экрана. Так первая часть мистерии открывается знаменитым хором «O, Fortuna». Пение хора и действие на сцене сопровождают кадры плещущейся воды, слышны голоса птиц.

Само же Колесо предстает одновременно в виде железного обруча и периодически образующих круг танцовщиков в белых одеждах. Двуликая Фортуна передвигается по сцене с короной в руках в поисках избранника. На сцене завязывается борьба за власть, в реальном действе воплощается надпись «Я буду царствовать, я царствую, я царствовал, я без царства».

Нельзя не отметить удачное расположение хора, размещенного на скамьях в глубине сцены. Первоначально он предстает перед зрителями в черном монашеском одеянии.

Многие сцены обретают сюжетную наполненность. К примеру, номер с соло баритона «Солнце согревает все» (Omnia sol temperat) представляет собой венчание двух влюбленных в монастыре. Ярко показаны народные сцены с использованием характерного танца (цикл «На поляне). Через все номера проходят аллегории страдания, смерти, любви и новой жизни и за всем этим стоит она — судьба.

Вторая часть кантаты у Орфа носит название «В таверне». Санкт-петербургский режиссер переносит действие в современный клуб-кабак, где собирается вся «нечисть»: это и диктатор, и девушки легкого поведения, и танцовщицы кабаре, и байкеры. Диктатор — как собирательный образ мирового зла — «правит балом». Кажется, что ему подчиняется даже сама Фортуна.

Представляет интерес популярный номер, известный как плач жареного лебедя  «Когда-то жил я в озере…» (Olim lacus colueram), который интерпретирован как встреча юноши со смертью.

Первая часть мистерии Полубенцева заканчивается хором из пролога «O, Fortuna», во время звучания которого на сцене — Адольф Гитлер лишь в головном уборе и галифе, а на экране — кадры времен Второй мировой войны, реальный фюрер и башни-близнецы.

Под заключительные аккорды хор резко преображается — черные балахоны становятся красными.

Звуком завывающего ветра открывается вторая часть мистерии. Перед зрителями предстает мусорная свалка. Нищие, умершие, живые борются за выживание…  А кто-то царствует, обласканный фортуной.

Одним из самых неординарных номеров постановки можно назвать «В груди моей» (Circa mea pectora), где солист-баритон меняет облачение с одежды академика на костюм и фуражку Ленина а затем на экипировку бейсболиста.

Под заключительный хор все персонажи мистерии оказываются на многоярусной сцене —она изменилась на наших глазах. Хор в очередной раз меняет одеяние — на белое.

Мистерия — это синтез, это тесная связь музыки, хореографии, хора и солистов. И в этой мистерии Александром Полубенцевым найдено немало интересных решений. Но особенно хочется отметить хор, который стал полноправным участником. В некоторых номерах он двигался в такт музыке (ритмично сдвигались ряды скамеек, на которых сидели артисты хора), на протяжении спектакля менялся цвет балахонов, что создало интересную цветовую драматургию.