В Казанском ТЮЗе – «Бал. Бесы»

Любовь Агеева

20 февраля 2020 года

Наконец, посмотрела спектакль «Бал. Бесы» по известному роману Федора Достоевского в Казанском ТЮЗе.

Спектакль «Бал. Бесы» был поставлен в рамках федерального проекта «КУЛЬТУРА МАЛОЙ РОДИНЫ» партии «Единая Россия» Туфаном Имамутдиновым. Впервые показан 6 декабря 2018 года. Постановка был отмечена как победитель в номинации «Событие года», театр получил за нее  премию Министерства культуры РТ «Тантана-2019».

Так получилось, что я не попала на премьеру. Хотя любопытно было посмотреть, каким получился довольно трудный для восприятия  роман Федора Достоевского в представлении Туфана Имамутдинова. Пошла в театр уже после того, как произошла замена исполнителя роли Степана Трофимовича Верховенского. Знала, что Арсений Курченков 10 октября 2019 года умер прямо во время  спектакля, за несколько минут до его окончания. Зрители ничего тогда не узнали – актеру стало плохо за кулисами. Посмотрев спектакль, я убедилась, сколько сил требовала эта роль от актера...

Как всегда, специально ничего не читала о спектакле, чтобы смотреть, что называется, с чистого листа. Увидев, что в зале – сплошь подростки, взгрустнула. Не дадут посмотреть: где – они, а где – Достоевский?

Но произошло нечто для меня неожиданное. Зал смотрел спектакль, затаив дыхание. А на поклоне дружно встал. Сначала подростки на первых рядах, потом все остальные…

Вместе с Павлом Густовым, который пригласил меня в театр (он был введен на роль Верховенского вместо Арсения Курченкова), мы пытались после спектакля осмыслить эту ситуацию. Я честно призналась, что, узнав в 2018 году о  новой премьере, удивилась выбору Туфана Имамутдинова. Не каждый взрослый разберется с Достоевским… Не напишешь же в афише ТЮЗа – +18.

Помню, разоблачительный дух «Бесов» в годы перестройки очень кстати пришелся тем, кто для победы нового государственного порядка готов был развенчать всю предыдущую Россию, в том числе и декабристов с Герценом, и уж тем более революционеров, и большевиков, и меньшевиков, не всегда понимая, чем они различаются.

В памяти были «Бесы» Анджея Вайды 1987 года, одноименный сериал Владимира Хотиненко, который, кстати сказать, получил немало критических отзывов.

 «В романе «Бесы» Федор Михайлович Достоевский создал особый неповторимый мир, в котором царит особая психологическая среда. Его персонажи неоднозначны и сложны, внутри каждого борьба идей, борьба добра и зла, ненависти и любви. «Бесы» – спектакль о злободневных проблемах общества. Это предельно серьезный диалог со зрителем и обращение к таким глубинным понятиям, определяющим человеческое существование, как «вера», «Бог», «свобода», «вина», «покаяние» и, наконец, «любовь».

С сайта Казанского театра юного зрителя

Павел меня предупредил заранее, что я не увижу в спектакле линию семьи Ставрогиных. В центре внимания автора инсценировки – персонажи второго плана, члены революционного кружка, которым Достоевский явно не симпатизировал. Это политические авантюристы, которые восприняли идеи революции по-своему, как говорится, в меру своей испорченности. Наверняка и в реальной жизни их было много рядом с теми, кто мечтал о новой России.

Достоевский, по выражению М.М. Бахтина, «слышал и господствующие … голоса эпохи…, и голоса ещё слабые, идеи ещё полностью не выявившиеся, и идеи подспудные, никем ещё, кроме него не услышанные, и идеи еще только начинающие вызревать, эмбрионы будущих мировоззрений». Эту цитату я нашла в рецензии на спектакль коллеги Айрата Бик-Булатова. И она многое проясняет в романе. При внимательном его чтении можно найти среди его героев и будущих следователей НКВД, воспринявших свою должность как право казнить и миловать, и  мелких приспособленцев, готовых ради собственного благополучия предать и продать.

Туфан Имамутдинов сделал героями своей постановки именно их, позволив себе выбрать из большого романа только те сцены, в которых они произносят, так сказать, свои программные монологи. Чтобы зритель прислушался к ним, режиссеру-постановщику пришлось приложить максимум усилий, увлечь спецэффектами, которые порой вызывают  аплодисменты во время спектакля, чего в драматическом театре, как правило, не бывает. Например, зал шумно среагировал при виде голого торса c надписью Made in USSR.

Не могу не назвать имя того, кто придумал оригинальные танцы для спектакля, их несколько –  Марселя Нуриева, выпускника театрального факультета Казанского университета культуры и искусства и магистерского курса научно-исследовательской лаборатории композиции современных форм танца в Академии русского балета имени А.Я. Вагановой. Это не просто эффектные иллюстрации, дополнения к СЛОВУ. Это то, что языковеды называют невербальной речью.

Павел Густов изумил меня своим танцем, который был сродни акробатике. А «Камаринская» с только что застрелившимся Кирилловым (блестящая пластика актрисы Эльмиры Рашитовой) вообще привел в восторг – настолько великолепно танец был поставлен. Поймала себя на мысли – труп и восторг в одном флаконе?! Но такова магия театра.

Кстати, «Бал. Бесы» - один из немногих спектаклей, о которых думается, в первую очередь, с точки зрения художественных средств, режиссерского решения. Именно с этой позиции я и смотрела его, и это меня не раздражало, как часто бывает. В театре я хочу быть просто зрителем, которому все равно, как это делается, главное  – чтобы дух захватывало. А тут хотелось разгадать каждую метафору, заложенную и в тексте (вроде Достоевский и вроде бы не он, уж слишком современно) и, тем более на уровне формы.

В центре сцены сооружение, похожее на наклонный планшет. И над огромной движущейся платформой – подвешенная дека сломанного рояля, издающая пронзительные звуки, когда кто-то касается ее струн. Актеры удивительно спокойно балансируют на этой неровной поверхности. Наверное, привыкли. Но как, однако, трудно жить в условиях, когда баланса нет. Эта платформа  как символ неустойчивости России. И бал в такой России правят бесы.

Речи, которые мы слышим на этом «балу», очень похожи на те, которые звучат порой на митингах так называемой несистемной оппозиции и которые, что скрывать, нравятся молодежи. И в 1917 году, и в 90-х люди тоже думали, что дальше будет только лучше. И не заметили, как разрушили две страны – сначала Российскую империю, а потом Советский Союз.

Говорят же, история циклична, развивается по спирали. И такое ощущение, что Достоевский живет в наше время. Когда очередные имя рек очень хотят все обрушить, и вечные ценности, и вековую мораль, по которой столетиями жили наши предки, а вместе с этим – в очередной раз само государство. Опыт ведь есть. Не учимся мы на своих ошибках...

Сценических метафор в спектакле много. Достаточно сказать, что у героев нет пола: мужчина - женщина, женщина - мужчина. Порой в ткань повествования прорываются современные темы, рождая аллюзии с тем, что может волновать человека именно сегодня. Все-таки мир Достоевского от нас слишком далеко. Но то, что волновало его, волнует и нас: почему так несовершенен мир вокруг нас?  почему нам кажется, что  там, где нас нет, лучше? почему человек не может усмирить свою гордыню? почему так сильна власть над человеком толпы? 

Вопросов много. И ценность спектакля в том, что ты начинаешь задавать их себе уже после его окончания. И это очень важно для молодых людей, даже для тех, кто раньше о смысле жизни даже не задумывался, а пошел в театр потому, что слышал: «Бал. Бесы» – это прикольно.

Спектакль уже закончился, а из головы не выходят слова  организатора «революционной пятёрки» Петра Степановича Верховенского (Ильнур Гарифуллин):  «…мы сделаем смуту – всё поедет с основ. Раскачка пойдет такая, какой ещё мир не видал…». Или – Игната  Лебядкина, пьяницы, выдающего себя за поэта (Камиль Гатауллин): «Мы пигмеи сравнительно с полетом мысли Северо-Американских Штатов; Россия есть игра природы, но не ума»…

Спектакль состоит из восьми сцен.  Каждая очень похожа на клип, это сгусток эмоций и энергии – язык, хорошо понятный современному молодому зрителю. И что удивительно, мне, человеку из другой информационной эпохи, тоже интересно переключаться от одного клипа на другой, я не пытаюсь найти связи между ними, не ищу логических соответствий. Этого нет в мире современной массовой коммуникации. Есть только слова, действия. А главное - эмоции по их поводу. А эмоции у зрителей, судя по записям, которые они оставляли на специальном стенде в фойе театра после спектакля, зашкаливали.

Помню, было среди записей несколько благодарностей театру, режиссеру, актерам – за то, что сказали, о чем другие молчат. Они меня поразили – сегодня не советское время, когда говорили только то, что позволяла цензура. Включите любое ток-шоу по телевизору на актуальные  темы – споры до хрипоты, либералы и монархисты, революционеры и охранители власти… Кого только нет. И каких только тем нет.

Поделилась своим недоумением с Павлом Густовым и услышала: не смотрит молодежь телевизор, о другом у нее голова болит.

Значит, ТЮЗу удалось этим спектаклем заставить зрителей задуматься о «вечных вопросах бытия». Это большой успех. И не только театральный.

 Постскриптум:

За фото спасибо сетевой газете "БИЗНЕС Online"

Над спектаклем работали:

РЕЖИССЕР – Туфан Имамутдинов

ХУДОЖНИК – Лилия Имамутдинова

Музыкальное оформление – Туфан Имамутдинов и Камиль Гатауллин

 Действующие лица и исполнители

Степан Трофимович Верховенский – заслуженный артист РТ Павел Густов

Алексей Нилыч Кириллов – Эльмира Рашитова

Пётр Степанович Верховенский – Ильнур Гарифуллин

Семён Егорович Кармазинов – Егор Белов

Штабс-капитан Иван Тимофеевич Лебядкин – Камиль Гатауллин

Андрей Антонович фон Лембке – Эльвина Булатова

Маньяк – Гузель Валишина

Господин Шигалев – Полина Малых