Кандагарские пленники – заложники своего времени

Любовь Агеева

16 августа 2021 года

25 лет назад, 16 августа 1996 года, после длительного плена в афганском городе Кандагаре совершил побег на своем самолете Ил-76 экипаж командира Владимира Шарпатова.

Всё, что связано с этими событиями, изучала Любовь Агеева, которая обратила особое внимание на подробности, известные далеко не всем.

Сегодня пояснять значение слова «заложник» не надо –за эти годы мы повидали самых разных заложников, по счастью, чаще всего на экране. Но для семерых летчиков казанской компании «Аэростан» это была вовсе не киношная история. Она стала частью их реальной жизни. История, которая могла случиться только на излете двадцатого столетия, ставшего трудным испытанием для нашей страны, и не только для нее.

Рассказывать в подробностях, что произошло 3 августа 1995 и 16 августа 1996 годов в небе над афганским Кандагаром, вряд ли стоит. Об этом много написано и по горячим следам, и в прошлом году, по случаю 25-летия со дня пленения экипажа. В сети есть несколько фильмов, в том числе художественный, снятый в 2009 году Андреем Кавуном в популярном ныне жанре боевика. Стоит посмотреть документальную ленту «Побег из Кандагара» (автор сценария – Елена Полякова), в которой можно услышать воспоминания самих кандагарских пленников. 

Тем не менее, основные события назвать все-таки стоит. Кроме уже известных источников и публикаций коллег, буду пользоваться также материалами пресс-центра Государственного Совета РТ, в том числе двумя выступлениями на сессиях Тимура Акулова, занимавшего в то время пост директора Департамента внешних связей Президента РТ – советника главы республики по международным вопросам, а также воспоминаниями журналиста Джаудата Аминова, в те годы собственного корреспондента «Радио России» в Татарстане.

Комментарий Минтимера Шаймиева для «Радио России». Слева Джаудат Аминов

Акулов за 1 год и 13 месяцев пребывания экипажа в плену 28 раз летал в Кандагар. Аминов побывал в Афганистане дважды, однажды ему разрешили посетить экипаж.

Авиакомпания, о которой в Казани мало кто знал

Вначале две справки.

Самолет Ил-76ТД

Был предназначен для перевозки грузов (регистрационный номер RA-76842, заводской 1033418616, серийный 91-04), оснащен четырьмя двигателями Д-30КП. Был выпущен Ташкентским авиационным производственным объединением имени В. П. Чкалова 29 апреля 1994 года, в тот же день передан казанской авиакомпании «Аэростан».

Эта авиакомпания была зарегистрирована Министерством финансов РТ в июне 1994 года как акционерное общество. В роли учредителей выступили юридические лица: «Промстройбанк» и «Селена». Другие учредители не известны, размер уставного капитала не разглашался. Всё имущество, в том числе два грузовых самолета Ил-76, грузовой Ан-26, пассажирский Як-40, было приобретено в кредит. Число работников – 43 человека. Руководил компанией Бронислав Исхаков.

Самолет Ил-76ТД, арендованный компанией «Трансавиа», базировавшейся в Объединенных Арабских Эмиратах, был передан в субаренду официальному правительству Афганистана.

Экипаж самолета ИЛ-76

Состоял из семи человек: командира Владимира Ильича Шарпатова, второго пилота Газинура Гарифзяновича Хайруллина, штурмана Александра Викторовича Здора, бортинженера Асхата Минахметовича Аббязова, радиста Юрия Николаевича Вшивцева, инженеров Сергея Борисовича Бутузова и Виктора Петровича Рязанова. Все были в то время казанцами, ранее работали в транспортном отделе КАПО. Владимир Шарпатов до этого долгое время жил в Тюмени, но в Казани бывал: заочно учился в Казанском авиационном институте, который закончил в 1967 году, получив профессию инженера-механика.

Авиакомпания «Аэростан» по заданию фирмы «Трансавиа» должна была перевезти из Албании груз законному афганскому правительству Бурхануддина Раббани. Для экипажа это был чисто коммерческий рейс.

Теперь уже не скрывается, что «крышей» подобных операций мог быть Виктор Бут, ныне отбывающей срок в США (осужден в 2012 году на 25 лет тюрьмы за незаконную торговлю оружием и поддержку терроризма). С 1992 года он жил в ЮАР, занимался организацией авиаперевозок. Это же подтверждает в одном из своих интервью и Владимир Шарпатов. В печати Бута называли «оружейным бароном» и «торговцем смертью». В публикации  газеты «БИЗНЕС Online» сообщается, что 3 августа 1995 года он понес большие материальные потери, ведь груз самолета Ил-76 талибы конфисковали.

Кстати, Виктор Бут в 1984 году окончил Казанское суворовское военное училище.

Владимир Шарпатов вспоминает:

«Наша компания «Аэростан» регулярно совершала разные рейсы. До того мы летали из Объединенных Арабских Эмиратов, из Шарджи в Баграм, возили разные товары вроде текстиля, электроники и техники. А последние рейсы были опять же в Афганистан, но на этот раз в Кабул, куда мы летали из Албании. Мы летали в соответствии со всеми правилами. Албанцы и правительство Афганистана имели договоры о торговле. Что конкретно происходит в Афганистане, какие там политические события, мы не вникали. Наше дело маленькое – взяли груз в точке А и отвезли его в точку Б. Важно долететь в целости и сохранности».

Стоит отметить, что Владимир Шарпатов, обладатель двух дипломов о высшем авиационном образовании, работал на таких международных рейсах уже давно, с 1987 года. Тогда он был в штате компании «Тюменские авиалинии». В интервью сетевому ресурсу  «Лента он рассказал, что военных грузов перевез много. Например, из Германии возил на Восток полевые госпитали. Однажды пришлось сопровождать перелет французских истребителей «Мираж» из Бордо в арабский Катар. В одном из них в качестве пилота был наследный принц Катара. Когда началась операция «Буря в пустыне», приходилось возить в район боевых действий противогазы. Когда война в Персидском заливе закончилась, по линии ООН возил в Багдад гуманитарную помощь.

В биографии Шарпатова полет на авиабазу Баграм был очередным. По разным источникам, вторым или третьим. Ничто не предвещало осложнений. Груз соответствовал нормам Международной организации гражданской авиации (ИКАО) и разрешен к авиаперевозке. По специальным каналам никаких запретов или ограничений на полеты по данному воздушному коридору не поступало.

Однако в небе над Кандагаром, на высоте чуть более 8000 метров, самолет неожиданно встретил МиГ-21 (истребитель принадлежал повстанческому движению Талибан). Экипажу под угрозой ракетного огня на поражение было приказано немедленно совершить посадку на аэродроме города Кандагара. Ил‑76 «посадил» летчик-истребитель Гулям, уже сопровождавший российский самолет над Афганистаном. Он когда-то учился в СССР, в летном училище Алма-Аты. Потом Гулям общался с пленниками, и для них это была единственная возможность услышать русский язык.

Скорее всего, самолет в Кандагаре уже ждали и всё про него знали. Своей надежной разведки у талибов тогда не было, значит, сведения были со стороны. Отвечая на вопрос корреспондента журнала «Профиль», отставной сотрудник службы внешней разведки Альберт Н., курировавший в свое время Афганистан и часть Ближневосточного региона, сообщил, что английская MI6 слила через арабов информацию американцам, которые не могли ей не воспользоваться, чтобы в очередной раз подгадить России.

В самолете было 1304 ящика патронов калибра 7,62 мм к автомату Калашникова, которые по документам проходили как амуниция. И это не было нарушением международного права.

Помню, Тимур Акулов, выступая в Государственном Совете РТ, говорил именно об амуниции, не упоминая слова «патроны». Однако при досмотре самолета талибы нашли один ящик с крупнокалиберными снарядами, запрещенными для перевозки. Экипаж обвинили в контрабанде, пообещав судить шариатским судом.

Потом были долгих 378 дней плена, в подробностях описанные в различных СМИ и близко к жизни представленные в художественном фильме «Кандагар».

«Тюремный пансион»

Можно сказать, что отношение к членам экипажа со стороны охранников, находившихся при них неотлучно, было вполне дружелюбным. Их считали тут гостями. Пленников держали в особой яме – зиндане. Жили члены экипажа, конечно, не в отеле, но почти так, как жили их охранники.

Вот какие впечатления остались от визита в Кандагар у журналиста Дмитрия Вишневского.

Губернаторский гостевой дом, в котором содержатся интернированные казанцы, назвать резиденцией невозможно. Мебели нет вообще, в двух смежных комнатах, где живут летчики, – пестрые тюфяки на полах. Вокруг небольшого дворика – глухие пятиметровые стены, по периметру круглосуточно дежурят автоматчики. Во дворе – полузасохший колодец и ржавый кран, на который по утрам на два часа подается вода.

Еда – тростник, рис, виноград, чай, иногда 4-5 картофелин на семерых. Также питаются и сами талибы. Страшная жар. Спали и на бетонном полу, и на топчанах. Кровати появились только в фильме. Там же – прогулки пленников по окрестностям, чего не могло быть. Россиянам выходить за пределы маленького двора не разрешалось. Да и опасно это было. Афганцы, порой приходящие поглазеть на пленников, которые помнили советских шурави, при случае могли бы устроить и самосуд. Не раз обещали. Так что долгие месяцы они видели только небо над головой и охранников.

Борис Вишневский охарактеризовал то, что увидел в Кандагаре двумя словами – тюремный пансион.

Когда удалось наладить контакт с талибами, им возили из Эмиратов продукты питания, воду, лекарства, сигареты. Джаудат Аминов вспоминает, что иногда в бутылки из-под воды наливали водку. На одном из снимков хорошо видно, что у пленников была даже туалетная бумага. Они читали газеты, которые им привозили, могли слушать радио. Получали письма от родных, писали им сами. Дважды был разговор с близкими по спутниковому телефону – по распоряжению Президента РТ М. Шаймиева гости из Казани привезли его с собой. Когда понадобилось, к пленникам прилетал врач из Казани. Когда потребовалась консультация психолога, с пленниками общался известный московский психиатр Зураб Кекелидзе. Бортинженеру Ризванову с его гипертонией помогла местная миссия международного «Красного креста». Врач-швейцарец оттуда приходил к пленникам регулярно.

В 1996 году члены экипажа даже принимали участие в выборах президента Российской Федерации. Идею с выборами Центризбиркому республики подсказал Джаудат Аминов. Он признается, что единственной возможностью держать пленников в информационном поле были редкие информационные поводы, и выборы российского Президента был одним из них. Дважды к экипажу прилетали представители Центральной избирательной комиссии РТ во главе с Бернардом Касимовым.

Кстати, в ящике для бюллетеней пленникам привезли ржаной хлеб. Летчики его не ели целый год и сильно по нему соскучились.

Эти поездки имели большой общественный резонанс. Аминов до сих пор считает, что участие в выборах было ярким свидетельством того, что про летчиков в Казани не забыли. М. Сираев и Б. Касимов, авторы книги «За голосами в Кандагар», утверждают, что это была еще одна попытка воздействия на талибов:

«Было известно, что талибы интересовались проходившими в России выборами Президента и связывали с ними разрешение главной проблемы – добиться признания своего режима».

Хотя было и другое мнение. Например, обозреватель газеты «Молодежь Татарстана» Т. Бареев назвал выборы в Кандагаре «ритуальными танцами вокруг трагедии».

Постоянно на связи с Кандагаром был флай-менеджер авиакомпании «Аэростан» Мунир Файзуллин. Регулярно приезжал Тимур Акулов. Он вспоминал в 2016 году, что привез в Кандагар 50-60 часов Чистопольского часового завода, которые раздал охранникам. В Кандагаре побывали тогдашний муфтий республики Абдулла хазрат, радиожурналист Джаудат Аминов, казанский корреспондент «Комсомольской правды» Борис Вишневский.

Гости с Родины летели не сразу в Кандагар (над территорией Афганистана даже грузовым самолетам пролет был запрещен), а в аэропорт города Шарджи, где пересаживались на другой самолет. Организационную часть поездок взяла на себя авиакомпания «Аэростан». Ее руководитель Бронислав Исхаков навещал пленников. Помогала авиакомпании «Трансавиа». Именно она привозила продукты, воду и все необходимое для жизни экипажа. Каждый рейс «Тарнсавиа» к пленникам, а летали один-два раза в неделю, обходился ей в 10 тысяч долларов. Активное участие в освобождении кандагарских пленников принимал Виктор Бут.

Я нашел во дворе нашей «тюрьмы» пару железок и качался столько, сколько мог. Это спасало от постоянного страха. Постоянно вспоминался дом, родители, наш Дрожжановский район. Мне мучительно хотелось туда. Может быть, это стремление вернуться на родину и позволило – мне и остальным – остаться людьми. И еще вера: в глубине души я был убежден, что нас не оставят в беде, что работа над нашим освобождением идет на всех уровнях.

Из интервью Газинура Хайруллина

В некоторых интервью, в том числе «свежих», 2020 года, Владимир Шарпатов говорил о том, что все про них забыли, их бросили на произвол судьбы. Помню, как огорчился Василий Николаевич Лихачев, когда Шарпатов сказал это на одном из федеральных телеканалов. Конечно, восприятие событий у тех, кто был в Кандагаре, и тех, кто знал об этом с чьих-то слов, было разным. Члены экипажа, вспоминая тот год, говорят, что страшнее всего была неизвестность.

«Самое страшное в плену – это неизвестность. Тяжело психологически и морально: постоянно беспокойные мысли, пугающее неведение, что будет дальше. Такое, что спать невозможно. Ведь даже тот, кто сидит в тюрьме, знает: будет суд, отсидит срок и выйдет, и готовится к этому. А тут мы сидели и не понимали – а как завтра? Может, поменяют нас, может, увезут куда, а, может, просто расстреляют. Страшно, когда твоей жизнью распоряжаются другие люди. Полная неизвестность! Они нам говорили: вы расслабьтесь, вы наши гости. Хотя какие мы гости, когда вооруженная охрана все время рядом... Они на наши беспокойные расспросы всегда отвечали: «Иншааллах» – «На все воля Аллаха». Вот такой ответ на любой вопрос».

Из дневника Владимира Шарпатова

 Добавлю мало известные подробности, которые докажут, что никто пленников не бросал.

Впервые о том, что самолет Ил-76 с российским экипажем попал в плен к талибам, сообщила британская телекомпания Би-би-си. Следом новость облетела все российские СМИ. Татарстанские хранили молчание, что было странно – авиакомпания-то из Казани. Наконец, через три дня в офисе «Аэростана» состоялась пресс-конференция. Однако руководитель авиакомпании Бронислав Исхаков мало что мог добавить к сообщению Би-би-си.

29 августа Председатель республиканского парламента В. Лихачев написал письмо Генеральному Секретарю Организации Объединенных Наций Бутросу Бутросу Гали, в котором попросил содействовать привлечению представителей ООН в Пакистане для оказания помощи делегации РТ в ее переговорах об освобождении татарстанских летчиков. Использовал все возможные каналы Президент Татарстана Минтимер Шаймиев. Он обратился даже к Президенту США Биллу Клинтону.

Позднее к руководителям республики подключилась Москва. 31 августа 1995 года первый заместитель министра иностранных дел РФ И. Иванов сообщил, что на 2 сентября назначена встреча с представителями афганской группировки «Талибан» при участии представителей ООН и Организации Исламская конференция, на которой будет обсуждаться судьба экипажа. В сентябре в Министерстве иностранных дел было проведено совещание, в котором участвовали Лихачев и Акулов. При МИДе была создана специальная комиссия, которая собиралась каждый месяц. Представители министерства и других российских структур изучали ситуацию на месте, в Кандагаре. 29 июля 1996 года в МИДе состоялась встреча Василия Лихачева с министром иностранных дел Евгением Примаковым, который держал освобождение татарстанских летчиков под личным контролем. Министр обсуждал эту проблему на саммите руководителей государств-членов АСЕАН с главами делегаций Индии и Индонезии, получил от них заверения о возможных попытках повлиять на руководство талибов.

Государственная Дума Федерального Собрания РФ приняла два заявления в поддержку плененного экипажа. Лихачев, уже в статусе заместителя Председателя Совета Федерации, просил о содействии посла Пакистана Танвира Ахмада Хана, посла Иpана Мехди Сафаpи. Пакистанский посол сообщил ему, что освобождением заложников занимается даже премьер-министр страны Б. Бхутто. В Кандагар приезжал Замир Кабулов, советник посольства РФ в Пакистане, который пытался поддерживать отношения и с официальным правительством Афганистана, и с Талибаном.

В Кандагар прилетел Замир Кабулов

(Замечу в скобках, в 2004-2009 годах он был Чрезвычайным и Полномочным Послом РФ в Афганистане).

Но на месте, в Кандагаре, как вспоминал Акулов, именно пакистанское консульство вставляло палки в колеса, мешая договориться об освобождении экипажа.

Акулов летал не только в Афганистан, но и в Пакистан и Иран, дважды разговаривал с руководителем Талибана – муллой Омаром. Шура Кандагара (совет, представлявший интересы общины мусульман) несколько раз обсуждала судьбу экипажа. Он встречался с шейхом Шарджи и начальником тамошней полиции, и после побега это пригодилось. Когда самолет прилетел в Эмиравты, экипаж не задержали, а поселили в пятизвездочном отеле.

Советник Президента РТ вспоминал:

«Я талибам даже предлагал: «Давайте я останусь у вас в качестве заложника, а его мы отправим на лечение». Но талибы отказались. (Речь шла о необходимости лечения одного из членов экипажа – Ред.) Я летал в Москву, принимал участие в совещаниях. Как-то даже предложил: «Давайте я полечу в Кандагар и скажу: «Или вы в течение суток отдаете летчиков, или мы наносим ракетный удар!». Меня тогда в комиссии экстремистом назвали. Но я сказал: «Надо же что-то делать!». Если бы американцев вот так захватили, уверен, что в Кандагаре в каждом арыке уже стояла бы американская подлодка. А мы ничего не делаем. Хотя все мирные усилия прилагались, переговоры велись».

«Мы летчиков туда не посылали»

За судьбой экипажа внимательно следили народные депутаты РТ. Несколько раз вопрос слушался на сессиях. Разброс мнений был огромный. Одни предлагали спасать экипаж любой ценой, другие считали, что он, если нарушил законы Афганистана, должен ответить. Приведу две цитаты из стенограммы сессии 13 декабря 1995 года:

Сафиуллин Ф.Ш. Тимур Юрьевич, насколько соответствует действительности сообщение о том, что на борту самолета было 60 тысяч патронов?

Акулов Т.Ю. Я уже говорил, что там была амуниция.

Сафиуллин Ф.Ш. Было сообщено о 60 тысячах. Если исходить из среднего расхода боеприпасов на одного убитого в современном бою, – это тысяча патронов на одного человека. Значит, тем, что самолет был задержан и арестован, мы сохранили жизнь не менее 60-ти человек. Это уже хорошо, что их задержали. Это уже гуманно. По нашей вине могла быть пролита кровь невинных людей на афганской земле.

Вопрос слушали в завершение сессии, в «Разном», когда вопросов выступающему не задают. Но здесь вопрос был таким актуальным, что депутаты отклонились от Регламента, что называется, силовым путем.

Из выступления Фандаса Сафиуллина:

Мы не слишком ли переживаем, ломаем острые копья по поводу того, что наших граждан там задержали и держат бедных четыре месяца. Они не мальчики, зрелые мужи, вполне понимали, чем они занимались и что они делали, и что они совершили преступление общечеловеческих норм, если не правовых. Они везли боеприпасы для того, чтобы одни убивали других, на войну, где мы не участвуем. Так что они, те, что задержаны, получили по заслугам. Если их там осудят, тоже будет по заслугам. Пусть неповадно будет другим, кто нас втравливает в войны, кто зарабатывает деньги на крови. Эти деньги пахнут кровью, масло и хлеб, заработанные на этом, тоже пахнут кровью. И нечего нам здесь особенно так распаляться, требуя их немедленного освобождения. Они виноваты.

Одна из причин того, что случилось с нашим экипажем, я имею в виду тот факт, что мы не можем до сих пор его освободить, я вижу в том, что мы плетемся в хвосте Министерства иностранных дел России, не имеем своей собственной внешней политики, не только законодательной, но и в исполнительских структурах. Мы выполняем полномочия «мальчиков на побегушках» у Министерства иностранных дел, у «козыревских» ребят. Они остаются чистенькими, а наши бегают. Почему мы не должны были вести политику по освобождению этих граждан под эгидой, под знаменем Татарстана, от имени нашего государства как полумусульманского?

… Нам пришлось отвечать, отдуваться за всю Россию. Отдуваться России есть за что. Мы, потеряв (в Афганистане – Ред.) 15 тысяч человек, убили там афганцев 1 миллион 700 тысяч. И вся эта боль, весь этот гнев на нас обрушился, мы это взяли. Это разве разумно с нашей стороны, со стороны Татарстана как государства?».

Такая непримиримая позиция Фандаса Шакировича объяснялась тем, что как раз в это время он предлагал внести в Конституцию РТ статью о нейтральномстатусе Татарстана, отвергающего войну как средство решения спорных вопросов между народами и государствами, ратовал за создание в парламенте комиссии по международным делам. Однако не все такую позицию разделяли. Так, на сессии депутату Фандасу Сафиуллину возразил коллега Алексей Колесник:

Я бы не стал выступать, если бы Фандас Шакирович не заострил внимание на том, что надо судить этих людей. Это наши люди, и, наверное, по нашим законам мы должны их судить, у себя. Это первое…

Теперь второе. Надо запомнить одну такую вещь: не они начинали реформы. Мы все с вами вместе виноваты, в этом дерьме плаваем, понимаете, да? Мы сегодня пытаемся вылезти из него. А эти люди работали, видимо, когда-то работали, имели железную защиту. И возили патроны, наверное, не один год, не один день. Сегодня их кто-то купил, понимаете? Я думаю, что здесь надо справедливо вопрос задать – кто купил этих людей? Но они-то при чем здесь? И давайте мы вот эти вещи не будем смешивать. Может быть, они, действительно, являются слепым оружием в чьих-то руках, но это наши граждане.

Если мы себе один раз позволим отказаться от своих людей, не будем стоять до конца за то, чтобы их вызволить… Это наше потом право их здесь судить и разбираться с ними. Но ничье другое. Только тогда мы можем считать себя государством. А если мы раздаем своих людей направо-налево, мы неизвестно кто.

Депутаты настойчиво допытывали, есть ли у авиакомпании «Аэростан» в учредителях физические лица, с кого можно спросить за трудное положение, в какое попал экипаж. Этот вопрос звучал каждый раз, когда в парламенте возвращались к этой теме. Но ответа на него не было.

Ситуацию с пленным экипажем осложняло то, что компания «Аэростан», действуя как самостоятельный игрок на международной арене, никого ни в Татарстане, ни в России о своем сотрудничестве с «Трансавиа» не поставила. «Мы летчиков туда не посылали» – эту фразу в Казани приходилось слышать часто. Так же думали в Москве, ведь Российская Федерация тоже не имела отношения к этому полету. 28 сентября 1995 года высокопоставленный сотрудник МИДа в интервью агентству «Интерфакс» высказался за «прекращение порочной практики бесконтрольной деятельности частных российских авиакомпаний за пределами РФ». По его словам, «инцидент с захватом российского транспортного самолета Ил-76 показывает, что наши частные авиакомпании не ставят в известность о своей деятельности ни МИД, ни другие российские ведомства».

Переговоры как перетягивание каната

Сегодня можно, сопоставив факты, понять, почему история длилась так долго. Она не такая простая, как может показаться на первый взгляд. Поскольку силовой вариант, предлагаемый его решительными сторонниками, был отвергнут сразу. В тех условиях он был попросту невозможен. Талибы просто плененных убили бы. Значит, оставались долгие переговоры.

Первое, что приходит на ум – талибы торговались, им хотелось не прогадать в цене. Им предлагали в обмен на пленников КамАЗы и запчасти к ним, другую продукцию предприятий республики. Была договоренность со спонсорами, которые могли бы оплатить эти машины, чтобы приобрести их не за счет республиканского бюджета. Но талибы не согласились.

Они несколько раз меняли условия освобождения. Сначала запросили вернуть из России 6 тысяч пленных афганцев из российских тюрем. И российская сторона эти списки проверяла, пока не поняла, что составляли их, что называется, от балды. Не было таких пленных в России.

Талибы предлагали собрать конференцию по афганским проблемам с участием представителей Талибана, ООН и Организации Исламская Конференция. И одна такая встреча 31 августа 1995 года состоялась. На две другие представители Талибана не явились. Потом им захотелось разговаривать не с Татарстаном, а с руководством России. Пообещали при этом, что на Новый год летчики будут дома. Но всё испортил тогдашний министр иностранных дел А. Козырев, который сообщил об этом в СМИ. И освобождение экипажа вновь осталось под вопросом.

Можно предполагать, что пленение россиян помогало талибам давить на Россию, стремясь предотвратить ее вмешательство в гражданскую войну на стороне правительства Афганистана. Нельзя исключить и тот факт, что втянутость в процесс освобождения экипажа многих стран и международных организаций, говоря современным языком, была эффективным средством пиара. Движение, о котором еще вчера мало кто знал, приобрело вдруг международную известность. Чем шире становилась поддержка пленников, тем крепче было желание талибов держать их у себя. Они уже не только требовали от руководства России отказаться от сотрудничества с Президентом Афганистана Раббани, но и добивались мирового признания.

В одном из интервью Шарпатов рассказал, что однажды договориться с талибами удалось, но вмешались полевые командиры, пообещали самолет взорвать, экипаж убить и перейти на сторону «Северного альянса». Опять всё сорвалось.

Осложняло ситуацию и обострение отношений между талибами и кабульским правительством, закончившееся в сентябре 1996 года победой талибов. Но это случилось уже после освобождения казанского экипажа.

Были и субъективные факторы, так называемый человеческий фактор. Об этом 13 декабря 1995 года Тимур Акулов рассказал народным депутатам РТ. Довольно часто переговоры затягивали средства массовой информации своими беспочвенными заявлениями. Например, однажды в СМИ прошло сообщение о том, что экипаж освобожден и находится в Узбекистане. А потом высокопоставленный сотрудник МИДа сообщил о том, что ведутся переговоры о предоставлении выкупа за самолет и экипаж. И сразу же все переговоры прекратились.

О возможном выкупе писали многие источники. Назывались суммы, которые предлагались талибам, сообщалось о том, что Казань и Москва готовы сложиться – сумма была большая. Джаудат Аминов подтверждает, что переговоры о выкупе, действительно, велись. Мало того, когда в августе 1996 года в Жарджу вылетел самолет с Виталием Игнатенко, тот вез с собой большую сумку с деньгами. Но деньги не понадобились. Экипаж Ил-76 освободил себя сам.

С 31 мая 1995 года Игнатенко был заместителем Председателя Правительства России В. Черномырдина. Именно ему были поручены переговоры об освобождении пленных летчиков в Кандагаре.

Большая сумка с деньгами вернулась в Москву

Существует несколько версий о том, как пленные сбежали. В частности, есть мнение, что побег был чистой инсценировкой, поскольку выкуп уже состоялся. Члены экипажа реагировали на эту версию болезненно. То, что она не могла иметь место, говорит тот факт, что большая сумка с деньгами благополучно вернулась из Эмиратов в Москву.

Есть промежуточный вариант – талибы в ожидании выкупа ослабили контроль над экипажем. Если раньше они позволяли находиться в самолете по несколько человек, то в момент побега на месте были все семеро. Впервые весь экипаж оказался в самолете 10 июля, но тогда решили не рисковать. Возможно, и погоня была не столь опасной, как представлялось членам экипажа. Просто их не предупредили, что уже есть договоренность с талибами о побеге...

Приходилось слышать, что за успех побега благодарить надо американского сенатора Хэнка Брауна, посетившего летчиков за два дня до этого. Именно он уговорил талибов разрешить летчикам провести текущую профилактику самолета, чем и воспользовался экипаж. Но, как вспоминают летчики, техническим обслуживанием Ил-76 они начали заниматься много раньше. Когда увидели интерес талибов к самолету. Он мог им пригодиться. И самолет экипаж не подвел. Его «привели в чувство» после длительного простоя.

Но даже при содействии – американца или наших спецслужб – прежде всего это был героический подвиг самого экипажа. А если знать, что разведка тут ни при чем (об этом в программе Игоря Прокопенко на телеканале РЕН ТВ говорил Л. Ивашов, в 1992-1996 годах секретарь Совета министров обороны государств СНГ), то сомневаться в героизме казанцев не приходится. Мало того, побег из Кандагара оказался большой неожиданностью для всех, и для МИДа, и для ГРУ, и для внешней разведки.

Как воспоминает Аминов, желание сбежать у членов экипажа было давно, и они говорили об этом своим гостям из Казани. Просили, чтобы им привезли карты, веревки, фонарики и прочее, что могло понадобиться. Но в это мало верилось, поскольку при пленниках была постоянная охрана. А при побеге их бы непременно поймали и расстреляли.

Конечно, есть некоторые подозрения в том, что в Жардже самолет из Кандагара уже ждали. Слишком легко он пролетел над Ираном, без лишних вопросов его посадили в Шардже. Но если знать, что экипажу за два месяца до этого по просьбе летчиков М. Файзуллин привез соответствующие разрешения и коды на пролет, что В. Шарпатов имел опыт международных перевозок, хорошо знал английский язык, чтобы общаться с диспетчерами всех стран, подозрения отпадают.

О том, как Ил-76 удалось вырваться из плена, писать не буду. Члены экипажа рассказали об этом сами в подробностях. Замечу только, что был тут огромный эффект везения. Плюс необыкновенная слаженность действий экипажа, который в условиях плена не раз раздирали противоречия. Плюс высокий профессионализм командира экипажа, который принял решение лететь не на север, в Россию, где их могли уже ждать преследователи, а на запад, через Иран.

Столько было удивительных везений… Вовремя лопнуло одно из колес самолета. Топлива на полет хватило, так как самолет перед рейсом в Кабул был заправлен с расчетом на обратный рейс, а талибы его не слили. Как только наш самолет взлетел, в небо поднялся истребитель талибов для перехвата, но у него лопнуло колесо. Пока расчехляли запасной истребитель, пока приводили в боевое состояние, наш Ил-67 уже улетел. Самолет могли уничтожить в иранском небе – если бы командир экипажа не принял решение лететь на небольшой высоте, хотя была опасность врезаться в сопку.

Пленникам очень помогла набожность талибов – побег случился в пятницу, в выходной день, в час намаза, когда все охранники, кроме троих, пошли молиться.

Не летчики выбрали это время

Детали побега в разных источниках приводились разные. В одном журналисты и эксперты сошлись – казанский экипаж стал разменной монетой в большой политике. Семерых казанцев вполне можно назвать заложниками своего времени.

Это был этап сложных политических и экономических катаклизмов, вызванных развалом Советского Союза, время где-то слаженной, где-то противоречивой игры разведок нескольких стран. Особенно горячо было в Афганистане, где всё громче заявляло о себе движение повстанцев «Талибан» (в переводе с пушту «талибы» – студенты медресе, ученики). Основали его афганские беженцы, учившиеся в пакистанских духовных заведениях после ухода из Афганистана в 1989 году подразделений Советской армии. Просоветский режим Наджибуллы, которому чуть ли не все эксперты предсказывали падение «на следующий же день», смог продержаться более трех лет и пал лишь потому, что в 1991 году распался Советский Союз, ведь России и другим республикам, возникшим на его обломках, тогда было не до Афганистана: прекратилась поддержка оружием, топливом…

28 апреля 1992 года противники правящего режима моджахеды вошли в Кабул и сформировали свое правительство. Наджибулла укрылся в здании миссии ООН. Но новый режим оказался недолговечным: в 1994 году зародилась новая, более радикальная исламистская военно-политическая группировка «Талибан», на фоне которой моджахеды представлялись чересчур светскими и либеральными. К 1995 году талибы, духовным лидером которых стал мулла Мохаммад Омар, взяли под контроль треть территории Афганистана, главным образом, на юге страны, в районе Кандагара.

Оппозицию режиму талибов составил «Северный альянс», объединение полевых командиров северного Афганистана, этнический состав которого включал главным образом таджиков (во главе с Ахмад Шахом Масудом и Бурхануддином Раббани) и узбеков (во главе с генералом Абдул-Рашидом Дустумом, который пользовался поддержкой России).

В 1995 году талибы впервые сделали попытку взять власть над Афганистаном, но были остановлены под Кабулом дивизиями Ахмад Шаха Масуда. Позднее они Кабул все же взяли, и Талибан с 1996 по 2001 год правил государством Исламский Эмират Афганистан.

Движение «Талибан», поражавшее мир своей жестокостью, было признано Советом Безопасности ООН и многими странами, в том числе Российской Федераций, террористической организацией.

США пришил в Афганистан в рамках операции «Несокрушимая свобода», начатой в ответ на террористический акт 11 сентября 2001 года. Международные силы содействия безопасности в Афганистане (ISAF) действовали в соответствии с резолюцией №1386 Совета Безопасности ООН от 20 декабря того же года.

Сегодня к Афганистану вновь обращены взоры всех политиков и политологов. После внезапного ухода американцев из страны талибы стремительно начали наступление на правительственные войска и к 16 августа 2021 года контролировали практически всю территорию страны. Но это уже следующее действие драмы афганского народа.

Россия в 1995-1996 годах была слишком слаба, чтобы заявлять о своих правах и интересах. И Борис Ельцин не мог, как Никита Хрущев, хлопнуть ботинком о какую-нибудь трибуну. Разобраться бы с внутренними проблемами. А их было много, если высокопрофессиональные казанские летчики не могли найти работу, чтобы прокормить семьи. Как известно, КАПО в это время осталось без заказов. Они готовы были летать куда угодно, возить любой груз, не всегда легальный… Экипаж Ил-76 не мог не знать, что их рейсы в Афганистан, охваченный гражданской войной, опасны для жизни, но наверняка надеялся на авось – авось, пронесет. Не пронесло…

Мы жили в эпоху первичного накопления капиталов, когда рынка еще нет, но уже нет правил, законов и приличий. Тогда в России появились господа, тогда страна разделилась на бедных и богатых. Ясно, что авиакомпания «Аэростан», да и не только она, могла появиться только в такое время. Когда ради прибыли новоявленные предприниматели готовы были посылать людей даже на верную гибель.

Случайно наткнулась в Интернете на информацию о человеке, который имел прямое отношение к этому делу, но я этого не знала. Оказывается, председателем Совета директоров компании «Аэростан» был президент АО «Селена» Р.Э. Исхаков. В 1989 году он оказался в нужном месте – 27-летнего юриста назначили управляющим делами Татарского обкома КПСС. Спустя два года, когда М. Шаймиев был избран Президентом РТ, Исхаков стал председателем совета директоров АО «Селена». Забытая сегодня, но в то время одна из самых серьезных компаний Татарстана занималась крупными экспортно-импортными операциями.

В 2001-2005 годах Рустем Исхаков представлял в Совете Федерации Калмыкию. До этого МВД РТ заводило против него уголовное дело, но впоследствии его закрыли, хотя расследование деятельности одной из его компаний продолжалось и позднее. Каких-либо новых сведений о нем в Интернете нет.

Как выразился однажды один мой знакомый, богатых в то время назначили. Он был среди тех, кого назначили, кому доверяли особые дела. Деятельность грузовой авиакомпании «Аэростан» была одним из таких дел. Наверняка компанию поддерживали в каких-то высоких должностных кабинетах.

После плена – государственные награды

В Шарджу за бывшими пленниками прилетел из Москвы специальный самолет. На Родине, большой и малой, их встречали как героев. Их фотографировали, у них брали интервью…

Их приняли президенты Борис Ельцин и Минтимер Шаймиев. Бывшие пленники получили высокие государственные награды. «За героизм, мужество и стойкость, проявленные при освобождении из вынужденного пребывания на территории Афганистана», указом Президента РФ от 22 августа 1996 года звание Героя России было присвоено Владимиру Шарпатову и Газинуру Хайруллину, орденом Мужества награждены Асхат Абязов, Сергей Бутузов, Юрий Вшивцев, Александр Здор и Виктор Рязанов.

Снимок на память: экипаж самолета Ил-67, Премьер-министр РТ Фарид Мухаметшин (крайний слева) и Президент РТ Минтимер Шаймиев

Члены экипажа признавались журналистам, что вспоминать Кандагар не любят. Наверное, поэтому вместе не встречаются. По-разному сложились их судьбы после возвращения в Казань. Для них началась обычная жизнь, со всеми сложностями переходного периода.

После возвращения из плена Шарпатов некоторое время продолжал работать в компании «Аэростан», но 1 декабря 1998 года в возрасте 58 лет был уволен «по сокращению штатов».

Безуспешно пробовал добиться восстановления на работе, даже через суд. Уехал в Тюмень, где по распоряжению губернатора ему выделили большую квартиру в центре города. Летчик вновь сел за штурвал Ил-76 в авиакомпании «Тюменьавиа». Ушел с летной работы в возрасте 62-х лет, в 2002 году.

На снимках Владимир Шарпатов - в плену и много позже

Газинур Хайруллин (он уроженец села Старое Дрожжаное) с 1994 по 2008 год работал в гражданской авиации вторым пилотом и командиром воздушного судна. С ним продолжали летать и некоторые его товарищи по кандагарскому плену. C 2008 по 2009 год он был генеральным директором «Авиакомпании Татарстан», а после ее ликвидации до 2016 года работал командиром самолета Ил-76 в частной грузовой авиакомпании «Волга-Днепр», основанной в августе 1990 года в Ульяновске.

Кстати, авиацией он увлекся еще в школе, в шестом или седьмом классе. А когда к ним в район приехал человек-легенда Михаил Девятаев и на его выступление пришли буквально и стар и млад, многие из класса Газинура решили поступать в авиационное училище.

Ни в одном федеральном источнике имя Героя Советского Союза Девятаева, который во время войны совершил побег из плена на немецком самолете, не называется, а казанские журналисты не упускали случая, чтобы написать о том, что кандагарские пленники повторили подвиг Девятаева. А ведь так оно и было. И идея сбежать на самолете могла возникнуть как раз поэтому. Как и у него, у них другой возможности просто не было.

Кстати, Википедия называет еще двух летчиков, повторивших подвиг Михаила Девятаева: Николая Лошакова, советского летчика-истребителя, и Сергея Вандышева, советского летчика-штурмовика. Оба бежали из плена, первый в 1943-м, второй – в 1945-м, на немецких самолетах.

У самолета Ил-76ТД после плена было много хозяев. С 6 по 24 ноября 1997 он принадлежал компании «Волга-Днепр», с 24 ноября 1997 по 1 марта 2001 – компании «Татарстан», потом снова «Волга-Днепр» и «Аэростан». С июля 2001 года было еще два собственника. Как выяснилось из воскресного телесюжета на одном из каналов, Ил-76ТД летает до сих пор.

В жизни и в кино

Я уже писала о том, что по кандагарской истории был снят художественный фильм.

Название: «Кандагар»

Жанр: боевик, драма

Слоган: «Выжить, чтобы вернуться»

Длительность: 100 мин

Страна: Россия

Год: 2009

Режиссер: Андрей Кавун

В ролях: Владимир Машков, Андрей Панин, Александр Балуев, Юрий Беляев, Богдан Бенюк, Александр Голубев, Александр Робак, Артем Мазунов, Рамиль Сабитов

Авторы сценария: Олег Кавун, Андрей Кавун

Оператор: Владимир Башта

Композитор: Дарин Сысоев

Продюсеры: Илья Неретин, Валерий Тодоровский

 Фильм снимали в Морокко. Съемки растянулись на четыре месяца. Консультировал съемочную группу Владимир Шарпатов. Но его не было в Морокко. Кстати, как и на московской премьере киноленты – не пригласили. В одном из интервью он сказал о единственно серьезном отступлении создателей фильма от исторической правды – членов экипажа в плену было семь, в фильме пять.

Владимир Шарпатов, актеры Александр Балуев и Владимир Машков

Фамилии прототипов в фильме были изменены. Скорее всего, для того, чтобы скрыть, что в экипаже были татары. Иначе не было бы в картине эффектной сцены, когда охранник срывает крест с человека, который в реальности был мусульманином. В целом командир экипажа фильмом остался доволен: по его мнению, получился не примитивный боевичок, а вполне себе психологическая драма.

Тем не менее, в одной из публикаций Шарпатов назвал 19 несоответствий фильма реальным событиям. Так, при съемках в московском павильоне Владимир Ильич заметил, что киношные пилоты управляют самолетом несинхронно: один крутит штурвал вправо, другой влево. На самом деле штурвалы соединены между собой. Так что пришлось ему учить актеров работать синхронно.

Каким-то деталям он не придал особого значения, зная, что любой режиссер хочет понравиться зрителям. Но заметил и принципиальные расхождения. Например, в фильме показывается, как Шарпатова просят научить талибов летать – это правда. А вот то, что командир экипажа согласился – ложь. На самом деле он под разными предлогами категорически отказывался от этого. Пленников не заставляли принять ислам, хотя мусульманский священнослужитель к ним приходил. Но по совету командира они выучили одну Суру из Корана. На всякий случай.

В фильме откровенно рассказывается о явных просчетах тогдашней российской власти и дипломатии. В Афганистан по фальшивым документам, под видом гуманитарной помощи, завозились патроны и оружие. Это порождало дополнительные проблемы во взаимоотношениях пленников с талибами.

Хорошо то, что хорошо кончается. Это был как раз такой случай.

Далеко не каждому судьба посылает такие испытания. И только мужественные люди выходят из них победителями.

 Фото из открытых источников. Четыре снимка - Михаила Козловского (пресс-служба Президента РТ)