Рауфаль Мухаметзянов — реформатор и консерватор одновременно

Любовь Агеева

11 ноября 2024 года

Татарский академический государственный театр оперы и балета имени М. Джалиля публично отметил 75-летний юбилей директора Рауфаля Мухаметзянова фильмом на канале ТНВ и двумя передачами на канале «Культура». Юбилей у него был 10 ноября.  В этот день и поздравляли.

10 ноября на телеканале «Россия-Культура» была показана программа «Линия жизни», героем которой стал Рауфаль Сабирович Мухаметзянов. Шеф казанской оперы раскрыл секреты успешного руководства театром, рассказал о своем детстве и родителях, о музыкальной школе и увлечении джазом, об учебе в Казанском химико-технологическом институте имени С.М. Кирова. Сразу после этого вниманию зрителей был представлен балет «Корсар» А. Адана в постановке балетной труппы театра имени Джалиля. Весной нынешнего года киноверсия балета «Корсар» была показана жителям более 60 городов России в рамках проекта «Театр в кино».

В этот же день на телеканале ТНВ состоялся показ документального фильма «Аншлаг! Всегда аншлаг!», посвященного театру имени Джалиля и его руководителю.

Заслуженный работник культуры России, заслуженный деятель искусств Республики Татарстан, лауреат Государственной премии РТ имени Г. Тукая Рауфаль Сабирович Мухаметзянов — человек известный и авторитетный не только в Казани. Он возглавил театр оперы и балета в 1981 году. За эти годы ему удалось из провинциального театра, в котором были большие проблемы со зрителями, создать театр европейского класса, работающий по международным стандартам и встроенный в современную систему координат. И в этой характеристике из релиза пресс-службы театра нет никакого преувеличения.

Спектакли Татарского театра оперы и балета имени Мусы Джалиля широко транслируются на телеканалах «Mezzo», «Россия-Культура», ТНВ. В релизе пресс-службы упоминаются проекты театра, которые с успехом презентованы в американском зале «Карнеги-холл» (фестиваль татарской песни «Yзгәреш җиле»), Большом театре России (спектакли «И воссияет свет…», в 2020-м планировались «Сююмбике» и «Любовь поэта», не знаю, состоялись ли). В День народного единства, 4 ноября, на телеканале «Россия-Культура» можно было увидеть спектакль «Жизнь за царя». Показ первой национальной оперы Михаила Глинки на федеральном канале был приурочен к 150-летию Казанской оперы.

Кстати, перемена даты рождения театра тоже произошла при Мухаметзянове. До этого начало его истории вели с первого спектакля «Качкын» Назиба Жиганова, который был показан в 1939 году. Сегодня мы вспоминаем 1874 год, антрепренера первой постоянной труппы в Казани Петра Михайловича Медведева.

По ряду показателей, как качественных, так и количественных (экономических), Татарский театр оперы и балета имени Мусы Джалиля является одним из лидеров отрасли в стране, что, в первую очередь, является заслугой директора театра Рауфаля Мухаметзянова и его команды. При нем в театре появились проекты, получившие широкую известность и ставшие культурными брендами республики, и прежде всего Международный оперный фестиваль имени Федора Шаляпина, старейший из существующих ныне в России, Международный фестиваль классического балета имени Рудольфа Нуриева. И если первый фестиваль задумывал не он (Мухаметзянов в 1982 году был новичком на своем посту), то балетный фестиваль рожден уже при его непосредственном участии. Благодаря Рауфалю Сабировичу, казанцы увидели в Казани и в театре легендарного Нуриева.

Фестивали помогли сформировать постоянную театральную публику, и сегодня билет надо покупать заранее не только во время фестивалей.

При Мухаметзянове театр узнали за границей. Спектакли театра имени Джалиля идут, конечно, не в театре «Ла Скала», но в Европе много других театров, в которых нет своих трупп, и гастролеры из Казани местной публике нравятся. Театр гастролирует с начала 1990-х, то есть на протяжении более чем 25 лет.

Несмотря на сложную геополитическую обстановку, даже в настоящее время Мухаметзянов продолжает сотрудничать с театральными деятелями Европы. В 2023 году «Севильский цирюльник» был поставлен итальянским режиссером Джузеппе Морасси, в 2024-м состоялась российская премьера балета «Грек Зорба» в хореографии Лорки Мясина, на 2025 год запланирован выпуск оперы «Кармен» в постановке Марко Гандини (Италия). В декабре 2024 года впервые состоятся гастроли балетной труппы в Китае.

При нем решилась-таки проблема с национальным репертуаром, за который театр щемили и народные депутаты республиканского парламента, и многие зрители. С начала 2000-х годов по инициативе Мухаметзянова на сцене театра появились новые национальные музыкально-сценические произведения, которые идут при аншлагах. В тесной работе с композиторами Резедой Ахияровой и Леонидом Любовским, поэтом, либреттистом Ренатом Харисовым были созданы оперы «Любовь поэта», «Сююмбике», балеты «Сказание о Йусуфе», «Золотая Орда», «Иакинф».

«Среди авторов балетов композиторов-женщин можно по пальцам одной руки пересчитать, но и среди них вряд ли найдется кто-нибудь, кто написал бы такую масштабную балетную музыку и чьи произведения шли бы на лучших балетных сценах нашей страны, а Татарский оперный театр, несомненно, один из лучших в России, а, значит, и в мире», — так написала в рецензии о балете «Иакинф» рецензент из Санкт-Петербурга Людмила Лаврова.

Получая Госпремию Г. Тукая за балет "Золотая орда"

Рауфаль Сабирович, настаивая на сохранении традиционных классических постановок в ответ на упреки в отсутствии современных балетов на сцене казанского театра, тем не менее поддерживает поиски новых форм в театральном искусстве. Иначе не появился бы в театре фестиваль современной хореографии #StagePlatforma, основателем и художественным руководителем которого является Олег Ивенко. Осенью 2023 года в театре состоялась премьера двухактного спектакля «Личности Миллигана», посвященного юным годам известного американского преступника-психопата Билли Миллигана (постановщик — Олег Габышев, солист Театра балета Бориса Эйфмана,  композитор — Эльмир Низамов).

Периодически театр обращается к новым формам, создавая масштабные полотна, жанр которых порой не определят даже специалисты («Даруй нам мир» на музыку Мессы си минор И.С. Баха, «И воссияет вечный свет» на музыку Реквиема В.А. Моцарта в постановке народного артиста СССР В.В. Васильева). Великий танцовщик Владимир Васильев выделяет наш театр среди региональных собратьев. На сцене нашего театра уже многие годы идет балет «Анюта» Гаврилина в его постановке.

В начале 1990-х Мухаметзянов первым в России провел в театре реформу, создав уникальную художественно-административную модель театра, объединяющую распространенную в Европе систему stagione и традиционный для нашей страны репертуарный театр. Реформа, предложенная им, была встречена в коллективе неоднозначно, и в результате театр понес серьезные творческие потери. Например, не согласилась с экономическим подходом к оценке артистов знаменитая Зиля Сунгатуллина, и потому из театра ушла. Но большинство согласилось.

Его тогда обвиняли в технократическом походе к организации театрального дела. Слышала, как подсмеивались при этом, вспоминая, что по образованию он химик, выпускник КХТИ. Хорошо, что мы не повторили таких обвинений в «Вечерке». Мы знакомы с ним давно, и я знала, что Рауфаль с юности хотел работать в театре. Учился в музыкальной школе, играл в рок-ансамблях, увлекался джазом. Одновременно с учёбой в 1972-1974 годах был директором студенческого клуба КХТИ, в 1974-1976 годах —  секретарем комитета комсомола в Казанском институте культуры, и это был хороший административный опыт, который ему потом пригодился. Возможно, театральную реформу он задумал, еще будучи директором Казанского ТЮЗа (1979-1981).

Есть еще один немаловажный факт: его мама — заслуженная артистка Татарской АССР Разия Девлетшевна Тимерханова, была одним из основателей Ансамбля песни и танца республики.

Новые принципы формирования балетной и оперной трупп позволяют легче расставаться с теми, кто потерял форму. Ведь в театре благотворительность может иметь экономические последствия. Зато к работе театра можно стало привлекать талантливых исполнителей и постановщиков из разных городов России и мира. И публика это приветствует.

Но, как известно, наши недостатки проистекают из наших достоинств. В театре имени Джалиля есть спектакли, где солисты – сплошь гастролеры. Дело не в том, что в таком случае театру очень трудно составлять репертуарный план, ведь у хороших исполнителей большая занятость. Как бы в загоне оказываются штатные солисты театра, что хорошо видно по программкам оперных спектаклей, которые я сохраняю в своем архиве.

С годами была утрачена живая связь театра с консерваторией, поддерживаемая Назибом Жигановым и Ниязом Даутовым. В результате мы потеряли артистов мирового уровня: Алексея Тихомирнова, Михаила Казакова. Многие казанские певцы сегодня в Казани — только гастролеры. В балетной труппе таких проблем нет. Ее художественный руководитель Владимир Яковлев растит смену солистам сам, вместе с педагогами хореографического училища. И директор ему не мешает.

Не могу не поздравить Рауфаля Мухаметзянова с юбилеем. В 80-90-е годы годы мы тесно сотрудничали, поскольку и у него, и у редакций «Вечерней Казани» и «Казанских ведомостей» был общий интерес — сделать театр лучше, увеличить число зрителей в нем. Не думаю, что удалось бы сделать Шаляпинский фестиваль популярным уже в конце 80-х годов, если бы «Вечерка» не высаживала в театре в эти дни настоящий десант из журналистов, фотокорреспондентов и музыковедов.

В дни юбилеев мы зачастую, рассказывая о конкретном человеке, больше говорим о деле, которым он занимается, невольно приписывая ему успехи всего коллектива. Но будем честны — очень часто этими успехами коллектив обязан как раз юбиляру.

Предлагаю вниманию читателей интервью с Рауфалем Мухаметзяновым, которое я взяла у него в ноябре 1988 года.

Испытание экспериментом

Взгляд из кабинета директора

Скоро два года, как длится Всесоюзный экспе­римент, в котором принимает участие Татарский театр оперы и балета имени Мусы Джалиля. О том, что эксперимент идет успешно, можно су­дить уже по одному тому факту, что недавно театру присвоено звание академического.

В последнее время газета несколько раз обра­щалась к теме театрального эксперимента. Мы интересовались мнением специалистов, зрителей. Сегодня предоставляем слово директору театра Р. МУХАМЕТЗЯНОВУ. Составляя вопросы для интервью, мы обращались в основном к пробле­мам экономического, организационно-творческого характера, названным в письмах читателей «Вечерки».

Прежде всего речь зашла о возможностях, которые предоставили творческому коллективу эксперимента.

 — Переосмысляя возможности театра в рамках эксперимента, мы столкнулись с целым комплексом самых разнообразных проблем: производственных, творческих, чисто человеческих. Ведь в театре очень многое зависит от нас­троения актера, от его взаимоотношений с дру­гими людьми. Такой простой на производст­ве вопрос, как распре­деление премий, у нас может обернуться серь­езным конфликтом.

— И как же вы распре­деляете премии? Насколь­ко удастся сохранить объективность в оценке труда артистов? Ведь здесь многое зависит от вкусовых пристрастий...

— Оценить творческий труд, конечно, сложно, но мы пытаемся это де­лать. Судя по тому, что с переходом на новые условия оплаты у нас не было ни одного серьез­ного конфликта, субъек­тивности избежать уда­ется. Хотя обиды, конеч­но, бывают.

Многие болячки в те­атральной жизни обусло­влены внутренними про­тиворечиями. Одно из са­мых существенных — не­возможность равномер­ной занятости всех ак­теров в текущем репер­туаре. В любой труппе есть творчески работаю­щие лидеры, есть вете­раны, есть массовые по­становки и спектакли на нескольких артистов. Всю сложность этой си­туации мы ощутили в прошлом году, когда впервые провели аттеста­цию кадров.

Существующая систе­ма формирования труппы предусматривает пе­ревыборы актера через каждые пять лет. Вроде бы неплохая возмож­ность отказаться от ус­луг тех, кто работает плохо. В какой-то степе­ни аттестация подстеги­вает, но не более того. Я не считаю ее дейст­венным средством сти­мулирования творческо­го труда. Надо строить экономические отноше­ния в театре так, чтобы не было самой ситуации, когда актеру нечего де­лать. Его берут на опре­деленный срок, на оп­ределенные роли, на определенную оплату.

С первого октября в порядке эксперимента руководство заключило договоры с тремя артис­тами на оплату, за спек­такль.

— Интересно, с кем конкретно?

— С Хайдаром Бигичевым, Николаем Пути­линым и Владимиром Ефимовым. Сейчас внимательно изучается возможность перехода на такую опла­ту балетной труппы.

В массовом порядке систему договоров-кон­трактов пока вводить нельзя: мы к этому не го­товы. Прежде всего на­до решить все вопросы социальных гарантий артистов.

— Премии у вас полу­чают только солисты?

— Нет. Мы имеем возможность стимулиро­вать хороший труд всех коллективов — и творчес­ких, и производственно-технических. Производст­венные цехи переведе­ны на сдельную оплату. Отдачу от этого мы уже ощутили: за небрежную работу можем наказать рублем. Благодаря само­стоятельности в состав­лении штатного расписа­ния смогли увеличить зарплату артистам хора и оркестра.

— Зрители уже заме­тили, как изменился к лучшему хоровой коллек­тив. А что получил театр вместе со званием «ака­демический»?

— Пожалуй, только большую ответствен­ность. Раньше это зва­ние давало возмож­ность увеличить количе­ство актеров высшей ка­тегории. Этот вопрос теперь в нашей компе­тенции. Хочу подчеркнуть, что все меры, которые сей­час принимаются для со­вершенствования работы театра, надо рассматри­вать в контексте сегод­няшнего дня. В ходе эксперимента корректи­руются многие позиции.

— Можно пояснить, какие конкретно?

— Секретов нет. Если вы помните, вначале да­ли очень большие права художественным сове­там. Руководители теат­ров стали им подотчет­ны. Привело это к рез­кому обострению отно­шений в театрах. Так что со временем вернулись к тому, что было. За по­ложение дел в театре от­вечают руководители, в вопросах тарификации актеров, их переизбра­ния — слово за художест­венными советами.

— А как при экспери­менте складываются ва­ши отношения с Мини­стерством культуры?

— В отличие от дра­матических театров, у нас тут каких-то сложностей и раньше не бывало. Мы всегда находим понима­ние. Теперь театр имеет право самостоятельного подбора репертуара, са­мостоятельного выпуска спектаклей. Работники вышестоящих органов присутствуют на наших премьерах на правах обычных зрителей.

— Теперь давайте взглянем на эксперимент из зрительного зала. Как вы думаете, почувствова­ли ли казанцы, что театр работает в новых усло­виях?

— Ну, об этом я дол­жен спросить у вас.

— Театр на подъеме, что и говорить. У вас много зрителей. В опер­ный потянулась моло­дежь. Популярность те­атра во многом возросла благодаря Шаляпинскому фестивалю. Теперь вот появился фестиваль клас­сического балета. Мы ста­ли видеть на вашей сце­не интересных гастролеров.

— Добавьте сюда по­следние работы театра — «Риголетто», «Снегурочку», «Отелло», отличаю­щиеся новизной режиссерского решения, а так­же цикл концертных программ — татарского романса, неаполитанской песни, бенефисы веду­щих солистов театра Ни­колая Путилина, Юрия Борисенко, Ирины Хаки­мовой, Зили Сунгатуллиной.

— Отношение казанцев к творческим исканиям театра  неоднозначно.

— Ваша газета не дает нам об этом забывать.  Правда, пишут по­чему-то только то, кому они не нравятся. Впро­чем, это естественно. Те, кому нравится, голосу­ют, как говорится, нога­ми. Назову две цифры. По плану за первое по­лугодие мы должны были принять 178 тысяч зрителей, а обслужили 200 тысяч. Средняя за­полняемость зала еже­вечерне — 80 процентов. И это на фоне неблаго­получной работы многих оперных театров страны.

Мы понимаем, что есть часть зрителей, которая не принимает новые по­становки. В нашем ре­пертуаре сохраняются спектакли Нияза Курамшевича Даутова, которо­го мы любим и ценим не меньше, чем его по­клонники.

Но законы сцены не­умолимы. Спектакль су­ществует до тех пор, по­ка на него ходит зри­тель. Увы, мы пока не привыкли оценивать театр с точки зрения экономической. И когда театр впервые стал учиться считать деньги, нас пытаются обвинить в коммерциализации ис­кусства.

— Что касается старых спектаклей, то уж если вы оставляете их в ре­пертуаре, не мешает за ними лучше следить. Зри­тели предъявляют пре­тензии к «Музыкальной мозаике», «Фаусту»: ре­жиссерское решение в них во многом утеряно. В очень плохом состоя­нии «Чио-Чио-сан». Ста­рение спектакля — про­цесс естественный, только не надо его убыстрять. Это приятно, что на пре­мьерные спектакли биле­ты раскупаются в счи­танные дни, а на прочие постановки нужна допол­нительная реклама, более активная работа распро­странителей. Согласитесь, одними деньгами работу театра не измеришь.

— Это так. Но не бу­дем сбрасывать со счетов экономику. В конце кон­цов от этого в выигрыше зритель. Если раньше мы могли позволить себе истратить на постановку одного спектакля 30 ты­сяч рублей, то «Отелло» встал нам в 70 тысяч. Это стало возможным за счет дополнительных источников. И не в ущерб искусству. В кон­це концов все творчес­кие поиски не выходят за границы нашего жан­ра. Мы ведь не устраи­ваем в театре эстрадных концертов, не приглаша­ем рок-группы.

Говоря о дополнитель­ных источниках доходов, я имею в виду другое. Наши производственные цехи стали брать зака­зы на изготовление теа­тральной сетки, декора­ций, костюмов.

— Вы ведь имеете воз­можность поднять цены на билеты.

— Да, но мы этим пу­тем решили не идти. На гастролях продаем би­леты по 4 рубля, дома даже на Шаляпинском фестивале не превыша­ем три рубля. Не хотим повторить печальный опыт наших коллег, под­нявших цены — и поте­рявших зрителя.

— В последнее время стали часты жалобы на распространение билетов, особенно накануне Шаля­пинского фестиваля.

— Пока мы не можем найти такую систему распространения, чтобы удовлетворить всех. удовлетворить всех. Но думаю, что приоритет всегда будет у постоян­ных посетителей театра, у членов клуба друзей опоры. Рассмотрим пред­ложение одной из чита­тельниц «Вечерки» об абонементной системе.

Чтобы завершить раз­говор об экономике, приведу еще несколько цифр. Доход от реализации билетов за первое полугодие нынешнего года должен был составить 400 тысяч рублей, фактический – 490 тысяч.

— А не снимут ли театру дотации, коли вы так хорошо научились зарабатывать деньги?

— Нет, размер дота­ции остается прежний. Оперно-балетное ис­кусство настолько слож­но и дорогостояще, что ни о каком хозрасчете тут речи быть не может.

Потенциальные воз­можности театра ограни­чены. Поэтому надо ис­кать другие источники. На недавнем съезде Союза театральных дея­телей Татарии главный дирижер нашего театра Владимир Михайлович  Васильев правильно по­ставил вопрос о меценатах искусства. Почему эти традиции у нас уте­ряны? Разве не могут помочь театру крупные промышленные предприятия?

— Теперь давайте не­сколько отвлечемся от театральных дел и пого­ворим о делах околоте­атральных.

— Наверняка о буфе­те?                       

— Да. В редакционном почто много жалоб на бедность ассортимента, на очереди.

— К сожалению, в бу­фетах — свой хозяин. Никак не можем нала­дить должных контактов с объединением кафе и ресторанов. Попробова­ли работать с кооператорами, отказались: не­выгодно им. Шашлыки ведь в театральном бу­фете не подашь.

Еще одна больная проблема — транспорт. Как бы ваша газета в этом вопросе нас ни поддерживала, вопрос о предоставлении автобу­сов к окончанию спек­таклей решаем только на время Шаляпинского фестиваля. Мы приобре­ли специальное электрон­ное табло, которое по­может узнать, какой транспорт в какой день понадобится, готовы пла­тить компенсацию...

Не можем никак на­ладить своевременный выпуск афиш. Перед от­крытием сезона оказа­лись просто в критичес­ком положении. Если нет возможностей вы­полнять наши заказы своевременно, то мы го­товы открыть свою типо­графию. Наверное, ее лучше сделать общетеатральной.

Хотя все это — буфе­ты, транспорт, афиши — дела, как вы сказали, околотеатральные, но они впрямую отражаются на нашей работе. Зритель хочет прийти в театр, как на праздник.

И все-таки главное — это сам спектакль. Необ­ходимо большая сменяе­мость постановок, мы это понимаем. Но театру не хватает мощностей. И все-таки будем плано­мерно пополнять репер­туар, Сезон, например, открыли премьерой «Отелло». И в театре снова аншлаг. Это не мо­жет нас не радовать.

— Желаем вам творче­ских успехов, удач в юбилейном сезоне!

Интервью взяла Л. АГЕЕВА

«Вечерняя Казань», 17 ноября 1988 года