Миф съел историю, или «Штурм» Зимнего дворца

Дарья ВАХРУШЕВА

31 октября 2010 года

Интерес представляет механизм создания и функционирования мифа о «Красном Октябре». И миф в данном контексте нужно понимать не как «ложь», а как форму существования информации.

«25 октября революционные войска окружили дворец. В реку Неву вошли революционный крейсер «Аврора» и три миноносца. Осада дворца длилась до вечера. Наступила темнота. И только огромный зимний дворец был освещен. К ночи борьба усилилась. Застрекотали пулеметы. Раздались залпы винтовок.

Началась перестрелка между засевшими во дворце войсками и наступавшими революционерами. Красногвардейцы начали штурм дворца. Большевики, руководившие взятием Зимнего Дворца, предложили осажденным сдаться. Те не ответили. Был дан сигнал. По Зимнему дворцу открыли стрельбу пушки Петропавловской крепости. Рявкнули орудия с крейсера «Аврора». Артиллерийская стрельба подействовала. Пулеметы во дворце замолчали. Войска революции ворвались во дворец».

Отрывок взят из советского учебника «История СССР. Краткий курс» под ред. Шестакова Андрея Васильевича.

Издан в 1955 году.

Примерно так в советских учебниках истории были изображены события 25 октября 1917 года. Советские историографы сконструировали миф, прочно укоренившийся в сознании граждан. «Штурм Зимнего дворца», «Залп «Авроры» – эти события являются зарубками на древе истории государства.

Хотя этот миф уже давно развенчан современными исследователями, однако отголоски его еще слышны. Для того чтобы в этом удостовериться, достаточно спросить хотя бы у десяти  школьников: «Что произошло 25 октября 1917 года?». Особо эрудированные ответят: «Штурм Зимнего дворца». «Был ли это штурм?», «Аврора» стреляла боевыми снарядами?», «По чему стреляла?», «Стреляла ли вообще?» – на эти вопроса ответа не получишь.

Интерес представляет механизм создания и функционирования мифа о «Красном Октябре». И миф в данном контексте нужно понимать не как «ложь», а как форму существования информации.

Итак, после свершения социалистической революции одна мощная парадигма сменилась другой. В таком случае сила центральной ценности новой парадигмы должна быть эквивалентна силе ушедшей центральной ценности.

Об этом гласит правило смены парадигм, описанное А. Бардом и Я. Зодерквистом в труде «Netократия. Новая правящая элита и жизнь после капитализма». При его нарушении окончательной смены парадигм не получится, чего, конечно, не могли допустить пришедшие к власти большевики.

Кроме фактического захвата власти необходима была и ее легитимизация, как на законодательном уровне, так и в сознании граждан государства. Для нейтрализации основной ценности Российской империи – власти императора и его статуса как «наместника Божьего» просто необходим был мощный антидот. И новая парадигма была основана по принципу перевернутой религии.

Образ Ленина весьма удачно вписался в существующий архетип сверхчеловека, мессианская цель которого – страдание за народ, как следствие – победа, которая приведет к светлому раю для трудящихся. Сам по себе механизм не объясняет чрезвычайно важного и интересного факта.

Почему люди, выросшие в имперской России, приняли власть Советов? Конечно, крестьянам была обещана очевидная выгода: мир и земля. Но нельзя упускать из виду того, что порой материальные ценности наталкиваются на устои сформировавшегося сознания взрослого человека.

Почему Владимир Ленин смог заменить императора Николая? Почему атеизм со временем вытеснил православие?

Ответы на эти вопросы нужно искать в свойствах сознания человека. А оно, по мнению исследователей, по природе своей мифологично. Это объясняется невозможностью владения индивидом всеми знаниями о мироздании.

Мифологичность сознания свойственна современному обществу не меньше, чем архаичному. Также важно помнить о наследии прошлого, от которого человечество вряд ли сможет избавиться – своеобразного банка архетипов, скелет которых снова и снова, со сменой эпох, обрастает присущей им плотью. Эти положения умело используются в политической сфере.

Политический миф – это миф, используемый для реализации политических целей: борьбы за власть, ее легитимизации, осуществления политического господства. Исследователь Елеазар Мелетинский полагает, что миф является первичной формой всякой идеологии.

Философ Алексей Лосев говорит, что миф не сводим к вымыслу, выдумке или фикции, а являет собой необходимую категорию мысли и жизни, далекую от всякой случайности и произвола. Миф опирается на эмоции, но не на рацио. По словам Мераба Мамардашвили, нельзя недооценивать важность мифа, так как он конструирует самого человека. Человек есть искусственное существо, рождаемое не природой, а саморождаемое через культурно изобретенные устройства, одним из которых является миф.

Выходит, создавая, транслируя и поддерживая сильный миф, можно управлять предпочтениями нации. Что и было сделано советским правительством. Уже позднее, много после свершения революции, советские идеологи опирались на мифологизированный Октябрь. Он, вписанный в рамки общего прихода вождя-сверхчеловека, содержал и содержит в себе множество подмифов.

Октябрь чрезвычайно важен, потому как миф существует в цикле: прошлое – настоящее – будущее. А среди многих свойств мифа – в некоторой мере замораживать действительность, следовательно, он существует, опираясь на 2 точки: прошлое и будущее. Первым пунктом была Октябрьская революция, вторым – светлое коммунистическое будущее. Одним из интереснейших компонентов Октября является миф о штурме Зимнего дворца.

При изучении соответствующего отрывка из учебника истории СССР, изданного в 1955 году, можно легко заметить, что описание событий штурма более походит на динамичный сюжет из фильма Эйзенштейна. Вероятнее всего, обращение к эмоциям читателей порождает эмоциональное вживание в миф. Героизм красногвардейцев, несговорчивость членов Временного правительства и бравый революционный крейсер «Аврора» – составные элементы легенды, один которых стал притчей во языцех.

 Флагман революции «Аврора» знаменит залпом, заявленная природа которого давно поставлена под сомнение. Однако настолько силен этот миф, что отголоски его слышны и по сей день. Это объясняется эффектом, который описывал семиолог Ролан Барт: миф съел историю.

В подаче событий Октября задействован элементарный механизм: «свой - чужой». Герои мифа – свои: отважные работяги, моряки, красногвардейцы. Антигерои – кровопийцы-буржуа. Этот механизм является одним из основных ресурсов манипуляций сознанием в сфере идеологии.

Из всего выше сказанного можно сделать краткие выводы: сознание современного человека мифологизировано, следовательно, позволяет использовать соответствующие механизмы манипуляции сознанием.

В контексте становления Советского государства Ленин приобрел образ, совпадающий с архетипом сверхчеловека, мессии. Образ стал противовесом ушедшей в прошлое центральной ценности. Это было важно для закрепления новой парадигмы.

А мифологизированный Октябрь являлся одним из важнейших составляющих советской идеологии.

Дарья ВАХРУШЕВА

Практика  в редакции 2010 года

Источники информации: 1. А.Бард, Я.Зодерквист. «Netократия. Новая правящая элита и жизнь после капитализма».

2. Е.М. Мелетинский «Мифологическое мышление. Категории мифов».

3. «История СССР. Краткий курс» под ред. Шестакова Андрея Васильевича.

4. Ролан Барт «Миф сегодня».

Читайте на нашем сайте:

Очерк Индуса ТАГИРОВА "1917 год  в Казани. Неизвестные факты" («Казанские истории», 2003: 1-2, 3-4) 

Интервью доктора исторических наук, профессора Казанского федерального университета Алтера ЛИТВИНОВА  «История не меняется – меняются историки» («Казанские истории», №9, 2005)