«Великая русская революция: современный взгляд на прошлое»

28 октября 2016 года

Так назывался семинар, который прошел 28 октября 2016 года в Академии наук Татарстана.  Это было одно из мероприятий в череде событий к 100-летию революций 1917 года.

Его участники обсудили причины и последствия революций 1905– 1907 годов, февраля и октября 1917 года, в том числе в контексте современной общественно-политической ситуации.

В работе семинара приняли участие представители научно-экспертного сообщества Москвы и Казани, профессорско-преподавательского состава и студентов высших учебных заведений, республиканских общественных объединений (были представлены Общественная палата РТ, Ассамблея народов Татарстана, Общественная молодежная палата при Государственном Совете РТ, Академия творческой молодежи, Партия ветеранов РТ), духовенства (Татарстанская митрополия Русской православной церкви, Духовное управление мусульман РТ). Среди организаторов семинара  –московский Центр общественно-политических исследований, Академия наук РТ и Фонд Розы Люксембург в лице его российского филиала.

Фото: Татар-информ

В ходе семинара работали две сессии, модераторами которых были президент Центра общественно-политических исследований Алексей Махлай и заместитель руководителя Департамента Президента РТ по вопросам внутренней политики – начальник  Управления по взаимодействию с институтами гражданского общества Роман Беляков. Участников конференции приветствовали вице-президент Академии наук РИ Вадим Хоменко и заместитель председателя Общественной палаты РТ Кирилл Пономарев.

Среди участников семинара была главный редактор «Казанских историй» Любовь Агеева.

Если честно, то от предстоящего юбилея жду очередного противостояния людей с разными точками зрения, повышения градуса политических дискуссий и размежевания позиций даже среди экспертного сообщества, как всегда бывает, когда надо оценить болезненные факты нашей истории. В этом смысле и на этот семинар пошла с опаской. Надежду вселяло только то, что среди докладчиков увидела фамилии знакомых серьезных казанских историков, не замеченных в скандальных перепалках по типу «свой – чужой».

Однако опасения не оправдались. Разговор хотя и представлял разные позиции в оценке исторических событий, был свободен от политической конъюнктуры. Участники не только говорили, но и слушали выступления других. В том смысле, что СЛЫШАЛИ, пытаясь в многочисленных трактовках найти хоть какие-то точки соприкосновения. Например, все согласились в том, что 9 учебников истории на один класс плюс собственная позиция учителя истории – это уж слишком на юную голову. Пришла пора определить общие подходы хотя бы в оценке отдельных фактов.

Все согласились, что стоит определиться с названием революций 1917 года. Центр общественно-политических исследований, главный организатор семинара, уже в его названии предложил свой вариант – великая русская революция.

С тем, что ВЕЛИКАЯ, никто не возражал. Если наша страна не смогла реализовать вековые мечты человечества еще со времен Кампанеллы о братстве и равенстве, то лидеры многих европейских стран вынесли для себя серьезный урок, предотвратив острые социальные конфликты. А Китай доказал эффективность европейских политических теорий, которые разделяли Ленин и его соратники. Как бы ни относиться к революциям 1917 года, они знаменовали новый этап в развитии стран и народов.

Было одно возражение против слова РУССКАЯ от одного казанского участника, мол, в революционных событиях принимали участие не только русские, но и люди других национальностей, например, татары. Алексей Махлай пояснил, что в названии речь идет о событиях другой исторической эпохи, когда в России всех считали русскими. Кстати, до сих пор нас по-прежнему оценивают за границей как русских, не интересуясь нашей национальностью.

Роман Беляков призвал деполитизировать исторические дискуссии, которые порой приводят лишь к замене одних мифов на другие или к трагическим последствиям, как в Украине.

Фото Аяза Хасанова

Прозвучало и такое мнение – единства в оценках не будет никогда. Но пора признать хотя бы очевидные вещи, например, то, что «виновниками» февральской революции не был Ленин (его в это время вообще в России не было) и большевики (это была на тот период малоавторитетная политическая сила); что революция не смогла бы защитить себя, если бы большевиков не поддержал народ; что соратникам Ленина не хватило мудрости и терпения, чтобы убедить идеологических оппонентов в своей правоте, и они прибегли к насилию, сначала разогнав Учредительное собрание, а потом закрыв оппозиционные СМИ и упрятав несогласных за решетку и даже лишив некоторых жизни.

Разночтения остаются в нюансах. И порой они объясняются недостатком знаний. Например, одним из обвинений в адрес правительства Ленина является введение продразверстки, но, оказывается, к необходимости ее введения пришло еще царское правительство, и кабинет Керенского был не против.

Конечно, остаются основания для серьезных дискуссий. Например, о мотивах, которые привели к революциям, сначала в 1905-м, потом в 1917-м годах?

Сегодня распространена точка зрения о том, что большевики узурпировали власть, а потому революцию следует называть переворотом. При этом не принимается во внимание, что власть буквально валялась в грязи; что за границей было много желающих поквитаться с Россией. Но если бы не большевики, кто знает, осталась бы на карте наша страна или нет? Это не мое мнение. Это мнение Василия Шульгина, одного из главных оппонентов Ленина, который участвовал в создании белой Добровольческой армии. Я читала его статью в «Комсомольской правде», опубликованную во время перестройки.

Директор Института глобализации и социальных движений Борис Кагарлицкий познакомил собравшихся с рядом первоисточников, которые позволяют по-новому взглянуть на то, что происходило в 1917 году («Последнее поколение правящей династии Романовых и гражданское общество в России: 1905-1917 годы). В частности, понять, что единственным классом, который был заинтересован в революции, была буржуазия, которая к этому времени «изрядно устала» от правящего режима.

Роман Беляков дал характеристику этого режима в одном слове, подметив, что власть была неумной: «Она позволила себе роскошь не решить ни одну из кричащих социальных проблем, а члены императорской семьи соревновались  в том, кто больше нанесет вреда правящей династии».

Большевики оказались у власти потому, что в отличие от других, были более решительными. Хотя, по мнению Кагарлицкого, они в то время не очень надеялись, что им удаться удержать власть в своих руках.

О причинах революций говорилось сразу в нескольких докладах. Наиболее обстоятельно – в докладе доцента КФУ, кандидата исторических наук Дмитрия Люкшина «Революционные кануны в социально-экономическом развитии России: демография, экономика, социальные классы». С любезного разрешения автора мы разместили его выступление на сайте «Казанских историй» (Как рухнула трёхсотлетняя династии Романовых).

Участники семинара искали точки противостояния и согласия элиты и народа. По мнению заведующего кафедрой конфликтологии КФУ Андрея Большакова, народ является главной таранной силой любой революции. По мере развития событий в России 1917 года можно видеть, как менялось настроение народа. Люди горячо поддержали элиту в феврале, когда она выясняла отношения с царем под лозунгами заботы о народе. Однако к осени отдали свои симпатии большевикам, которые пообещали: власть – Советам, землю – крестьянам, народам – самоопределение.

Интересным показалось утверждение Бориса Кагарлицкого о том, что в нашей стране народ всегда поддерживает власть, какой бы она ни была. Но в 1917 году власть сама себя не поддерживала, и люди это поняли. По его мнению, утверждение о том, что капитализм способствует развитию демократии, верно лишь отчасти. Это бывает только в самом начале его развития, когда элите нужна поддержка масс. А потом власть неизбежно становится авторитарной. И мы можем найти подтверждение этого тезиса в истории европейских стран и даже США, где демократия была одним из краеугольных столпов нового государства.

С этой точки зрения интерес представляли два доклада: профессора КФУ Рустема Цианчука («Первый опыт российского парламентаризма в эпоху реформ и революций») и председателя Общественной палаты РТ Анатолия Фомина («Поиск путей выхода России из кризиса: завершение деятельности Российской государственной думы – Учредительное собрание в поисках новой России – вся власть Советам»).

По выступлениям было видно, что самым дискуссионным является тезис о том, что революцию спровоцировало тяжелое социально-экономическое положение России, вызванное Первой мировой войной. Не менее остро воспринимался тезис о том, что русскую революцию организовали немцы, снабжая большевиков деньгами. Хотя оба обстоятельства не отвергались в принципе.

Приведенные в докладах исторические факты свидетельствуют, что ни та, ни другая точка зрения не объясняют главных причин серьезных катаклизмов, с которыми Россия встретилась в начале 1917 года. Участники семинара предлагали, например, более тщательно анализировать поведение элиты и царской семьи (есть предположение, что идею свергнуть монарха разделяли некоторые его родственники).

Профессор КФУ Индус Тагиров посмотрел на движущие силы русской революции с точки зрения национального вопроса, когда народы получили шанс на самоопределение, а татары – и на возрождение былой государственности («В.И. Ленин и большевики в 1917 году»).

Как заметил Александр Литвин, заведующий кафедрой отечественной истории КФУ, любая революция предполагает три непременных условия: смена правящего режима, перераспределение собственности и изменения в элите. В революции 17-го их реализация продолжалась целый год. Приходилось общаться с учеными-историками, которые утверждают, что этот процесс продолжается до сих пор.

Интересно, что участники семинара довольно часто делали параллели с современной Россией. И против этого никто не возражал – столь очевидно сходство некоторых процессов, экономических и политических. А два доклада вообще раздвигали рамки исторического осмысления до мирового уровня (доцент КФУ Тимур Мансуров: «Основные тенденции развития современных политических революций в контексте наследия 1917 года»; профессор КФУ Андрей Большаков: «Угрозы «сетевых революций» для национальной безопасности современной России и способы эффективного им противостояния»).

Фото: Татар-информ

Алексей Махлай познакомил участников семинара с социологическим исследованием, в ходе которого 1760 человек, люди разных возрастов и занятий, жители четырех городов: Москвы, Санкт-Петербурга, Ульяновска и Казани, отвечали на вопрос о том, как они относятся к революции и конкретным людям: императору Николаю II, Столыпину, Распутину, Ленину, Троцкому, Сталину. Не приводя многочисленные данные, которые прозвучали в выступлении московского гостя, позволю себе  высказать несколько суждений, которые они вызвали.

Первое. Как заметил Алексей Махлай, в исследовании принимали участие люди разных возрастов, в том числе много молодежи. И как оказалось, все респонденты довольно лояльно (скажем так) относятся к событиям и персонам революции 1917 года. Но при этом мнения резко расходятся. Иногда оценки идут, что называется, ноздря в ноздрю, как в характеристике последнего российского монарха  – сколько ЗА, столько ПРОТИВ.  Иногда  разница между теми, кто отвечал ЗА и кто ПРОТИВ, довольно существенная. Например, 16 процентов не возражают против восстановления в России монархии, но 58 процентов высказались против. Среди первых – в основном жители Москвы и Петербурга, но нет жителей Казани и Ульяновска. 

53 процента согласны с тем, что пришла пора оставить за скобками истории деление на «красных» и «белых», но 21,8 процента с этим не согласны. Приблизительно так распределились ответы и на вопрос, стоит ли увековечить память участников Гражданской войны, и белых, и красных, в одной могиле? – соответственно 56,5 и 27,9 процента.

Второе. Среди респондентов очень много тех, кто проголосовал за позицию «Затрудняюсь ответить». Иногда – до четверти или даже трети голосов. По мнению Алексея Махая, это еще раз говорит о том, что дебаты по истории надо продолжать, в разговоре с подрастающим поколением перейти от замалчивания каких-то фактов к созданию объективной картины, вне зависимости от нашего отношения к ее отдельным деталям.

Завершая конференцию, он  выразил сожаление по поводу того, что подрастающее поколение плохо знает историю своей страны. Да что страны? Лишь 27 процентов респондентов ориентируются в своей родословной.

Участвуя в свободной дискуссии, которая завершала каждую сессию, я обратила внимание собравшихся на то, что в последние годы среди моих студентов все больше тех, кто испытывает интерес к истории этого сложного периода, к советской эпохе, хотя встречаются и упертые противники, чьи убеждения сформировались под воздействием тех, кто поставил задачу лишить нас своей истории. Но в работе с молодыми очень опасны манипуляции с историческими фактами и лицемерие. Воспитывая таким образом патриотизм, мы можем достичь противоположных целей.

Александр Литвин систематизировал научные исследования революции 1917 года. По его мнению, она является главным событием XX века. Ученый отметил два этапа в осмыслении революционных процессов: первый – их мифологизация, получившая законченное выражение в «Кратком курсе истории КПСС», второй этап – полное или почти полное отрицание советской истории. Идеологов второй точки зрения он назвал лидерами разрушения государства, приведя для примера два имени: Александра Яковлева и Дмитрия Волкогонова.

Стоит отметить, что оба этапа связаны с созданием мифов. Например, в советское время каждый школьник знал о штурме Зимнего дворца, имея в виду кадры известного художественного фильма великого Эйзенштейна, хотя точно известно, что огромные ворота, которые преодолевали разгоряченные  солдаты и матросы, на самом деле ведут в тупик.

А в годы активного развенчания советских мифов людей пугали страшной статистикой жертв гражданской войны и политических репрессий, чтобы доказать кровожадность власти. Об опасности таких преувеличений говорил, подводя итоги конференции, Алексей Махлай. Задача историков, осмысляя наше прошлое, –  не углублять разделительные линии, а, наоборот, способствовать консолидации общества даже по сложным и неоднозначно воспринимаемым этапам нашей истории. Как заметил Алексей Александрович, мы исчерпали лимит на  революции и гражданские войны.

Сшибка мифов завершилась тем, что исследования революционных процессов прекратились вообще. И у нас в стране, и за рубежом. Это хорошо видно и по составу участников семинара – в основном выступали люди, убеленные сединами.

Есть надежда, что приближающийся юбилей будет способствовать активизации исследований. И хотя есть расхожая истина о том, что история ничему не учит, изучать ее уроки полезно. Чтобы не наступить на грабли еще раз.

***

В рамках семинара произошло знаменательное событие: президент Центра общественно-политических исследований Алексей Махлай и председатель Общественной палаты Республики Татарстан Анатолий Фомин подписали соглашение о сотрудничестве. Открывая семинар, Алексей Александрович отметил, что Татарстан – регион, в котором умеют слушать и слышать.

 Фото Любови Агеевой