Разиль Валеев: «Или мир я изменю сегодня, Или сам сегодня изменюсь»

Любовь Агеева

04 января 2022 года

4 января свой 75-летний юбилей отметил Разиль Валеев, народный поэт Татарстана, заслуженный работник культуры РФ и РТ, лауреат Государственной премии РТ имени Г. Тукая, премий имени М. Джалиля и имени А. Алиша.

Не могу вспомнить, когда мы познакомись с Разилем Исмагиловичем. Могли встретиться в Казанском государственном университете, на отделении журналистики, поскольку поступали в один год, в 1965-м. Но я училась на заочном, бывала в КГУ в основном на сессиях. А в 1967-м он уехал учиться в Москву…

Скорее всего, мы познакомились позднее, когда я работала в «Вечерней Казани». Не без помощи Владимира Рощектаева, который вел рубрику «Литературные вечера». Поэты и писатели ходили в основном к нему, в секретариат. Наверное, это было году в 1984 или 1985. В это время Разиль Валеев уже был членом правления Союза писателей ТАССР и правления Союза писателей СССР. В 1981-1984 годах он был ответственным секретарем Набережночелнинской организации Союза писателей ТАССР. При поддержке Раиса Беляева, одного из основателей города Набережные Челны и КАМАЗа, в городе проводились всероссийские, всесоюзные, международные писательские конференции, литературные вечера, челнинские писатели издавали десятки книг.

В моей библиотеке есть книга Валеева того времени – «Определение любви», изданная в 1984 году Татарским книжным издательством. Как указано на форзаце – первый поэтический сборник поэта на русском языке. Переводы Дима Даминова.

Предисловие к сборнику написал очень популярный в то время поэт Лев Ошанин, один из любимых преподавателей Валеева в Литературном институте имени А.М. Горького, где молодой поэт учился в 1967-1972 годах. Профессор Литературного института опекал Разиля по-отечески, углядев в нем самобытного поэта. В немалой степени благодаря учителю ученик начал писать песни. Лев Ошанин сообщал в предисловии, что у поэта более 70 песен, написанных на его стихи композиторами Фасилем Ахметовым, Мирсаидом Яруллиным, Рашидом Абдуллиным. Их исполняли известные татарские певцы Альфия Авзалова, Хайдар Бегичев, Венера Ганиева, Зиля Сунгатуллиной, Ренат Ибрагимов, Эмиль Залялетдинов, Рафаэль Сахабиев. Главным заказчиком песен Валеева стал знаменитый Ильгам Шакиров («Ватаным» («Родина»), «Татарстан», «Сагынам» («Скучаю»), «Ин якты йолдыз» («Самая светлая звезда») и другие).

«К трем песням на стихи моего ученика и молодого друга – «Разделим яблоко на пятерых», «Утренняя песня» и «Волны» – музыку подобрал сам татарский народ, и они поются народом, выражая его душу, его стремления. Редко кому из поэтов удается добиться такого признания! Оно – свидетельство творческого счастья», – отмечал автор предисловия.

В очерке, опубликованном в журнале «Элита Татарстана» в 2012 году, я прочитала много интересного о жизни и творчестве Разиля Валеева.

Когда на втором курсе у него родилась дочь и он не мог оставаться больше с семьей в общежитии, Лев Ошанин выручил своего любимого студента и дал ему двести рублей под предлогом подарков для жены и ребенка. В то время это была довольно большая сумма, поскольку стипендия составляла всего 28 рублей. Спустя два года, когда Разиль получил гонорар за свою первую книгу стихов, он первым делом пошел ко Льву Ивановичу, чтобы вернуть долг. Но педагог не взял денег, сказав в шутку: «Вот когда станешь богаче меня, тогда и отдашь».

Годы спустя известный на всю страну поэт, лауреат Государственной премии СССР Лев Ошанин признался:

«Я уже давно не считаю Разиля своим учеником. Многие годы мы перекликаемся с ним в литературе на равных, и многие годы нас связывает большая творческая и человеческая дружба. Евгений Винокуров когда-то написал: «Учитель, воспитай ученика, чтоб было у кого потом учиться». Только так я могу ныне думать о творчестве Разиля Валеева».

В предисловии к книге «Определение любви» Лев Ошанин писал о своем ученике так:

«Я уверен: искать себя в поэзии надо смолоду, браться за самое трудное надо смолоду. За пять лет института Разиль это прекрасно усвоил. С помощью нашего многонационального семинара он сформировал в себе вкус и умение работать, чувство слова и непримиримость к штампу, стремление к большой теме, размах и бесстрашие художника. Рецензенты его дипломной работы – книги стихотворений «Синие ракушки» – были в своем мнении едины: перед нами одаренный от природы человек, обладающий поэтическим зрением и образным мышлением.

Наиболее характерной чертой творчества молодого поэта стала философичность. У Разиля Валеева она далека от риторики, рассудочности, назидательности, которые подчас – чего греха таить – неизбежно сопутствуют поэтическим раздумьям. Такие стихотворения, как «Ода земле», «Четки», «Жизнь», «Останкинская башня», «Молодость», «Язычник», «Сколько стихов рождается ежечасно!..», «Человек», «Обещание», «Бумеранг», «Вечный огонь», «Городской пейзаж», «Любовь», «Земля», даже в подстрочниках не могли оставить нас равнодушными. Образы в них не выпадают из ткани стиха, естественно и органично вплетаются в нее, утверждая главную, ведущую мысль автора. Человек в стихах Разиля Валеева сравнивается с материком, память – с историей.

Эти деревья пока еще не деревья,

Эти деревья – надежда земли...

И реки пока еще не реки,

Они лишь слезы земли...

(Подстрочный перевод)

«Небо не небо, а путь перелетных птиц» – убедительно вводил нас Разиль Валеев в свой поэтический мир. Герой его философской лирики не был абстрактным носителем книжных истин, это был сын своей родной земли, кровью связанный с ее прошлым, человек, который мог бы так сказать о себе:

Или мир я изменю сегодня,

Или сам сегодня изменюсь».

На одной из лекций Валеев, услышав от одного из преподавателей фразу о том, что крымские татары были предателями, демонстративно покинул аудиторию. Его поддержали студенты разных национальностей.

Оказывается, в 1985 году поэт попросился в необычную командировку – в Афганистан. Его там пригласили на телевидение и, среди прочего, задали вопрос: «Как вы относитесь к душманам?». Вопрос был политический, а членов делегации: туркменского писателя, академика Клыча Кулиева, работавшего когда-то послом СССР в Афганистане, и писателя Юрия Тарского, в свое время работавшего в консульстве СССР в Иране, предупредили: ни в коем случае не касаться политики. Надо было как-то выходить из ситуации. Зная, что «душман» означает враг, Разиль ответил шуткой: «Я недавно в Афганистане, еще никого почти не знаю здесь, так что все мои душманы остались в Казани».

Лев Ошанин отмечал многогранность творческого таланта своего ученика – тот писал не только стихи, но и прозу. Свою первую повесть «Собачье солнце», посвященную жизни современного студенчества, он написал в 21 год. Прочитав ее в рукописи, народный писатель Татарстана Аяз Гилязов дал ей высокую оценку. В 1978 году повесть была напечатана в альманахе «Идель». Еще через два года журнал «Казан утлары» опубликовал повесть «Жить хочется», которая рассказывала о подвиге комсомольца Рифката Миргазизова, повторившего в мирное время подвиг Александра Матросова. Она была переведена на русский язык и издана в Москве.

В 2004 году в Татарском книжном издательстве увидел свет сборник повестей и романа «Иске сәгать дөрес йөри» («Старые часы ходят верно»). Народный писатель РТ Туфан Миннуллин, известный прозаик Марсель Галиев, литературные критики Рафаэль Мустафин и Дания Загидуллина дали роману высокую оценку. Сборник признан самой читаемой книгой 2006 года. В 2007 году за эту книгу и сборник песен «Ядкарь» (Издательство «Рухият», 2005) поэт, писатель Разиль Исмагилович Валеев был удостоен Государственной премии РТ имени Габдуллы Тукая.

Как отмечали знатоки творчества Валеева, его проза органично вытекает из его поэзии, она поэтична, это «поступательное движение единого творческого процесса».

Разиля Валеева считают самобытным драматургом, давшим второе дыхание жанру музыкальной комедии («Девушки-красавицы»), а также вдумчивым, требовательным к себе переводчиком. Он перевел на татарский язык «Маленького принца» Антуана Сент-Экзюпери, «Маугли» Киплинга, рассказы Конана Дойла, лучшие стихи поэтов разных национальностей: Михаила Лермонтова, Расула Гамзатова, Кайсына Кулиева и других.

Вот что писал о Разиле Валееве Рафаэль Мустафин:

«Расцвет творчества Разиля Валеева приходится на советский период, время правления Брежнева, называемое также эпохой «обессиленного тоталитаризма». Диссидентом он не был. Но знал и гонения, и уход с работы (в основном по наветам своих же коллег – «братьев»-писателей). Но как бы трудно ему ни приходилось, никогда не поступался собственной совестью. И не терпел бессовестности, нахрапистости и карьеризма в других. За это, собственно, ему и попадало.

Перечитывая сегодня его произведения, видишь, что при всей кажущейся лояльности к режиму его творчество не укладывается в привычные каноны соцреализма. Герой его лирики привлекает сложностью, противоречивостью характера. Это человек мятущийся, неудовлетворённый, одержимый стремлением изменить жизнь к лучшему.

Есть у настоящего искусства одна примечательная особенность. Оно требует, как говаривали в старину, искупительной жертвы. Нельзя стать кем-то, ничем при этом не жертвуя. Покоем, благополучием, семейным счастьем… Писатель – творец своей судьбы, он сам выстраивает свою биографию. Так, Разиль Валеев, оставив шумную столицу, где он окончил Литературный институт, вернулся в родную Казань. Через несколько лет, уже пустив здесь глубокие корни, завоевав и авторитет, и признание как поэт, прозаик и талантливый журналист, он бросил всё и уехал в Набережные Челны на стройку КамАЗа, чтобы быть ближе к реальной жизни, на себе ощутить её горячее дыхание.

Он был единственным татарским писателем, который два месяца провёл в сражающемся Афганистане. Попадал в рискованные переплёты, которые едва не стоили ему жизни. Но об этом знают только самые близкие…

Есть поэты, целиком погруженные в мир чувств. И есть художники интеллектуального склада, выдвигающие на первый план мысли и идеи. Разиля Валеева критики справедливо называют поэтом страстной мысли. В каждом его стихотворении провозглашается какая-то мысль. Но мысль, согретая жаром сердца. Каждое стихотворение – своего рода маленькая вспышка, рожденная органическим сплавом мысли и чувства. Чувства поэта предельно обнажены».

Наше с Разилем Валеевым знакомство, признаюсь честно, долгие годы было шапочным. Литературой у нас в отделе ведала Анна Миллер. И если он и приходил к нам, то наверняка к ней, в соседний кабинет. Так бы мы и знали друг друга на расстоянии, если бы не встретились в Государственном Совете РТ в мае 1995 года. Правда, была еще встреча в 1988 году.

С 1986 года Валеев возглавлял Республиканскую научную библиотеку имени В.И. Ленина. Вот как Разиль Исмагилович вспоминает это время:

«У нас в библиотеке тогда насчитывалось более трех миллионов книг, половина которых хранилась в подвалах, на чердаках. Их негде было размещать, а новые книги поступали постоянно. Никто не хотел помочь, все наши просьбы в различные инстанции игнорировались. Тогда мы провели акцию протеста, отказались от своих зарплат, которые и так были мизерными. Продержались три месяца.

Общественного резонанса достигли. К нам приезжали корреспонденты из знаменитой передачи «Взгляд» и даже журналисты из других стран. В обкоме партии тоже, наконец, обратили внимание на нашу проблему. Мы стали требовать строительства нового здания для окончательного решения вопроса. И тогда мне посоветовали побороться за депутатский мандат. Я победил на выборах в 1990 году. И вот с тех пор строго соблюдаю принцип: идти только по одномандатному округу, чтобы иметь возможность лицом к лицу встречаться с избирателями, регулярно отчитываться перед ними и помогать конкретными делами».

Первая дверь, куда постучался директор главной библиотеки республики, была на 4-м этаже ТГЖИ. Изучая в позапрошлом году подшивки «Вечерки», я нашла статью Валеева, опубликованную в газете 22 июня 1988 года.

Читайте в «Казанских историях»: Главная библиотека республики: 80 лет из длинной истории

В Верховном Совете ТАССР, избранном в историческом 1990 году, я узнала Разиля Валеева как политика. Когда в парламенте появились депутаты, освобожденные от основной работы, в том числе председатели постоянных комиссий, он заменил на посту председателя Комиссии по национальным вопросам и культуре Рузаля Юсупова, который предпочел остаться ректором педагогического института. Однако еще долгое время Валеев делил свое рабочее время между Госсоветом и библиотекой. Кстати, туда и вернулся в 2019 году. Еще в 2000 году он был избран председателем попечительского совета.

90-е годы были историческим временем для республики, в особенности для татарской интеллигенции. Надежды, обсуждаемые ранее в узком кругу единомышленников, вдруг стали реальностью. Валеев, где только мог, ратовал за государственный статус родного языка – выступал с трибуны парламента, писал статьи для газет, в том числе для «Вечерней Казани». Его статья с призывом к коллегам-депутатам голосовать за Декларацию о государственном суверенитет была опубликована 29 августа 1990 года. Она называлась «За что я буду голосовать». Он писал в ней: «В настоящее время все мы держим экзамен перед народом, перед историей».

Валеев был среди разработчиков важных политических документов, принятых в то время: Декларации о государственном суверенитете (1990), республиканского закона о государственных и других языках РТ и госпрограммы по их развитию (1992), новой Конституции Татарстана (1992). На второй сессии он обратился в Правительство с запросом, точнее – с предложением передать Республиканской научной библиотеке имени Ленина здание Татарского рескома ВЛКСМ на улице Карла Маркса. И оно было услышано – Правительство такое решение приняло.

Летом 1992 года на первой сессии Конгресса татар был избран Исполнительный комитет, руководителем которого стал профессор КГУ Индус Тагиров. Его заместителем был избран Разиль Валеев. Оба – народные депутаты Верховного Совета Татарстана.

У них в Верховном Совете было много единомышленников. Они горячо спорили с оппонентами, убеждали избирателей, торопили власть, порой забегая далеко вперед. Так, родилась, например, идея об административной ответственности за нарушение закона о языках. Но это было уже в Государственном Совете, первый созыв которого был избран в 1995 году.

Валеев все годы депутатства занимался одними и теми же проблемами: в 1990 работал в Комиссии по национальным вопросам и культуре, в 1995-1999 – в Комиссии по культурному и природному наследию народов Татарстана и национальным вопросам; с марта 2004 – в Комитете по культуре, науке, образованию и национальным вопросам, с сентября 2014 – в Комитете по образованию, культуре, науке и национальным вопросам. С 1992 года избирался председателем.

Мне проще писать о нем, как о депутате, поскольку с 1995 по 2003 год мы оказались в Госсовете вместе. Но, пожалуй, он уже рассказал об этом в интервью, которое я взяла у него для журнала «Татарстан». Номер посвящался 25-летию республиканского парламента (Когда такого опыта нет ни в Татарстане, ни в России, ни в мире…). Я тогда попросила его сравнить три парламента, в которых он работал – Верховный Совет, Государственный Совет, большой и малый – и дать им характеристику. Рассчитывала, что он выделит постоянно действующий парламент, появившийся в республике впервые. Но ошиблась:

«Самая интересная работа была в Верховном Совете. У нас и полномочий тогда было намного больше. Конечно, многие полномочия появились на новом историческом этапе. Может, поэтому, и мнений было очень много, споров было очень много. До умопомрачения, можно сказать… И тогда с парламентом больше считались, с нами чаще советовались».

В Госсовете было 7 постоянных комиссий и еще одна депутатская фракция – неформальная. Поскольку публика в те годы была читающая, писатели и поэты легко побеждали на выборах. Среди депутатов были писатель Ринат Мухаммадиев, драматург Туфан Миннуллин, поэты Разиль Валеев, Ренат Харис, Роберт Миннуллин, плюс еще Гарай Рахим, работавший в Оргуправлении аппарата парламента.

Комиссия по культурному и природному наследию народов Татарстана и национальным вопросам заседает в одной из аудиторий НКЦ «Казань»

Их, конечно, прежде всего интересовали вопросы татарской культуры и родного языка. Это был предмет для острых споров в Верховном Совете. Одни депутаты говорили: государственным должен быть только русский, другие требовали – только татарский. В нашем разговоре Валеев вспомнил, что был одним из авторов проекта Декларации о государственном суверенитете, в котором татарский язык объявлялся государственным, а русский получал статус официального. Победила, как говорится, дружба – государственными были признаны оба языка.

Знаю по своим близким знакомым, что напористось депутатов в вопросах татарского языка пугала русскоязычную часть населения. Наверное, и я бы опасалась, если бы не была знакома с Разилем Валеевым, Туфаном Миннуллиным, Ренатом Харисом, Робертом Миннуллиным. Они защищали родной язык, как птица защищает свое гнездо. Нам, русским, этого не понять…

Напомню, что в 1992 году, раньше новой Конституции, Верховный Совет принял закон о языках народов Татарстана, один из самых первых подобных законов в Российской Федерации. Многие регионы потом заимствовали татарстанский опыт.

На сессиях Разиль Исмагилович практически всегда выступал на татарском языке. Благо в парламенте были созданы все условия для двуязычия.  Это было делом принципа. Как и многие его сотоварищи, он считал, что заботу о родном языке надо начинать с себя.

В 1993 году был принят республиканский закон об образовании, предусматривающий механизм обучения школьников двум государственным языкам и много других важных правовых норм. Никогда в республике такого закона не было. Когда принимался новый закон об образовании Российской Федерации, казанские депутаты направили в Думу свои поправки, которые Комиссия Валеева подготовила совместно с Министерством образования и науки республики. И большинство поправок были приняты. Например, законом были предусмотрены льготы сельским учителям. Парламенты нескольких регионов, в том числе наш Верховный  Совет, предложили поправку о фиксированной заработной плате учителей. Никогда такой статьи не было – ни в одном законе, ни по одной профессии.

Практически невозможно рассказать обо всех законопроектах, которые готовили комиссии и комитеты во главе с Разилем Исмагиловичем. Назову лишь несколько законов, наиболее памятных: о культуре, о библиотеках и библиотечном деле, об Архивном фонде республики и архивах, о свободе совести и о религиозных объединениях, об объектах культурного наследия в Республике Татарстан… Хорошо помню, как были активны во всех созывах депутаты, работавшие вместе с Валеевым, защищая свои поправки во время принятия бюджетных законов. Чаще всего это была работа без камер и журналистов, поэтому лишь немногие знали, кому конкретно они обязаны дополнительным финансированием отраслей культуры.

Безусловно, прежде всего Валеев заботился о коллегах-писателях, об их творческом союзе, о книгоиздании и книготорговле. Огромный стол в его кабинете, за которым обычно проходили заседания и совещания, в другое время был завален книжными новинками.

Комиссии занимались не только законотворчеством. Очень часто они добавляли аппарату парламента головной боли – когда приглашали на заседания больше народу, чем мог вместить кабинет Валеева. Приходилось перебираться в малый зал. На парламентских слушаниях, которые они проводили, не было свободных мест и в этом зале.

В повестке дня заседаний комиссии, депутатских запросов в адрес Правительства и Президента, как правило, были самые животрепещущие вопросы. И чаще всего депутаты не отступались, пока не добивались своего. В пример можно привести «крестовый поход» депутатов против оптимизации на селе. Они выступали за сохранение сельских школ и клубов, поскольку в противном случае не удастся сохранить и деревни. А это корневая система татарского языка.

Особой заботой пользовались исторические деревни, где были медресе и другие религиозные учебные заведения. Они появились многие сотни лет назад, и если их закрыть, оборвется нить длинной истории, которую сохранила та или иная деревня. Неоднократно хотели закрыть даже школу деревни Кушлауч, где родился Габдулла Тукай. Валееву пришлось обратиться по этому вопросу к Минтимеру Шаймиеву, и тот школу спас.

Таким примеров я могла бы привести много.

Поздравляя коллегу с 65-летием, Председатель Государственного Совета Фарид Мухаметшин напомнил на юбилейной вечере в Татарском академическом театре имени Камала строчки Валеева, вынесенные мной в заголовок. Конечно, в 20 лет мы все максималисты, но Разиль Исмагилович все эти годы следовал юношеской мечте – изменить мир к лучшему. И не мог не радоваться, когда это у него получалось. Поскольку на его жизнь пришлись колоссальные подвижки в общественных настроениях, и он с полным основанием может сказать, что имел к этому непосредственное отношение. Правда, жизнь, она состоит не только из белых полос. Пришлось пережить трудные минуты (на самом деле – многие месяцы) разочарований, когда республиканский парламент был вынужден отказаться от наработанного за 20 лет законодательства. Хотя порой в Москве признавали, что какие-то республиканские законы могли бы еще долго служить Татарстану. Потом пришлось отказаться от обязательного изучения татарского языка всеми детьми, независимо от национальности. Мы можем без эмоций рассуждать, почему так случилось. Но поэт Разиль Валеев  понимает, чем это может обернуться. Двуязычие было своего рода гарантией, что татары не забудут свой язык, как это уже случалось в истории. А значит, будут читатели у татарских поэтов и писателей.   

… В сегодняшнем созыве Государственного Совета депутата Валеева уже нет. Допускаю, что ему посоветовали не баллотироваться. Поскольку в этом случае он бы точно получил большинство голосов.

Но зато теперь Разиль Исмагилович может целиком посвятить себя творчеству. Ведь депутатская деятельность не очень этому способствовала.  

Депутаты-литераторы, а все они работали на постоянной основе, были так сильно заняты в парламенте, что остальные, главные для них занятия приходилось на время отложить. Не пишется – так говорили практически все, когда журналисты интересовались их творческими планами. Но была в этом и своя польза. Вот как рассказал об этом Валеев в интервью журналу «Элита Татарстана»:

«Ко мне, как к депутату, обращаются с разными проблемами. Но почти всегда уже после посещения других инстанций, то есть как за последней спасительной соломинкой.

Порой становится больно и обидно, когда у тебя нет возможности помочь, ведь у депутатов, на самом деле, ограниченные возможности. Мы не можем выделить жилье, к примеру, а с этим вопросом обращаются довольно часто. Но по мере своих сил стараюсь помогать каждому.

Если говорить о героях моих произведений, то их даже выдумывать не приходится. Ко мне приходят на прием, раскрывают душу, и у каждого своя история, своя судьба. Кто-то не может трудоустроиться, у кого-то проблемы со школой, вузом или работодателем. Кого-то интересует государственное устройство, других волнует будущее нашего образования. Я веду прием и в Казани, и в Нижнекамске. И могу сказать, что для своих произведений черпаю немало именно из этих встреч с избирателями. Это стихи пишешь, когда посещает муза, а прозу можно писать всегда, если есть задумка, сюжет, время и желание».

Я не ставила задачу написать полный портрет Разиля Валеева. Это, можно сказать, только его штрихи, дающие представление о Валееве-литераторе и Валееве-депутате. Итог личного знакомства с ним и изучения того, что написали о нем другие.

Можно было бы рассказать о Валееве-человеке. Он всегда поражал меня своей скромностью, отзывчивостью, желанием прийти на помощь любому, кто в этом нуждался. Не раз помогал и мне.  

Напоследок еще одна цитата из журнала «Элита Татарстана»:

«Как поэт и писатель, а это мое жизненное призвание, я, можно сказать, почти что достиг желаемого… Еще в молодости я написал: «Или мир я изменю сегодня, или сам сегодня изменюсь». А как стал политиком, сам не понимаю. Но считаю, что человек должен использовать все свои способности, а также возможности, предоставленные ему временем и обществом».

 Плача и скорбя, искал свободы

Светлый разум.

Не нашёл. Но пусть…

Или мир я изменю сегодня,

Или сам сегодня изменюсь.

Не поймут, когда скажу, что ветер –

Голубой, а время – Сабантуй.

Имена свои всему на свете

Дам я, понимая красоту.

Всем цветам я дам свои названья.

За день я воскресну и умру…

Но и в миг последнего дыханья

Чёрным белое не назову.

Воспою товарищество строгое.

Жить на свете – нет прекрасней слов!

После долгих, тяжких дней дороги

К нам в сердца является любовь.

Я могу обман принять за правду,

Да, бывает, что там говорить…

Мне тепла и света много надо.

Может, я наивен, может быть…

От несправедливости свободен,

Перед красотою преклонюсь.

Или мир я изменю сегодня,

Или сам сегодня изменюсь.

Конечно, судьба не щедра на подарки…

И всё же подарки – не главный вопрос.

Бывает, продрогнешь и в полудень жаркий,

и жаром горишь в самый лютый мороз.

Бывает, ты радостно молишься небу

за то, что стоит ясных дней полоса.

Но вспомнишь, как тяжко деревьям и хлебу –

и молишь у неба, чтоб дождь пролился.

Бывает, от ветра сгибаешься вдвое,

дорога трудна, изнурителен путь.

Но вспомнишь про парус над мёртвой водою –

и ветер желанен, и думаешь: пусть!..

Ты ночи грядущей боишься и хочешь

бегущему дню натянуть удила.

Но вспомнишь влюблённых, язычников ночи, –

и просишь, чтоб ночь подлиннее была.

Бывает, что горе твоё – словно море,

и кажется, ввек его не переплыть,

но ты, забывая о собственном горе,

спешишь горе друга скорей разделить.

Перевод с татарского Д.Даминова