«Метель»: серьезное послевкусие от анекдота

Любовь Агеева

02 апреля 2025 года

2 апреля на сцене Государственного большого концертного зала имени С. Сайдашева снова была пушкинская «Метель». Как написано в афише — повтор «По многочисленным просьбам трудящихся».

Казанский камерный оркестр La Primavera и актеры камерного театра «Сдвиг» еще раз показали спектакль «Опять метель», поставленный специально для IХ музыкального «Абязов-фестиваля». Казанцы увидели его 13 декабря прошлого года. После фестиваля было еще два спектакля на сцене театра «Сдвиг». Второго апреля спектакль снова шел на сцене ГБКЗ — вместо традиционного первоапрельского капустника, который ежегодно устраивает La Primavera для своих слушателей. И получилось, что называется, и в тему, и в настроение.

О спектакле 2 апреля рассказывает Любовь Агеева.

Я не смогла быть на фестивальном спектакле и потому написала о нем по впечатлениям знакомых, которые его посмотрели. Приведу цитату из своей публикации 13 декабря («Музыка слова и поэзия музыки»): «Зрители увидели…Впрочем, трудно выразить одним словом то, что произошло в этот вечер на сцене Государственного большого концертного зала имени Салиха Сайдашева — надо было и видеть, и слышать».

«Опять метель» — это   совместное детище оркестра La Primavera (дирижер Рустем Абязов), режиссеров Михаила и Елены Галицких, продюсера Михаила Волконадского и семи актеров театра «Сдвиг»: Евгении Васильевой, Ленара Гильмутдинова, Алсу и Ильнара Сунгатовых, Анжелы Тихоновой, Азата Хайдарова и Михаила Черных. Автор сценария в афише не указан, хотя очень хотелось бы его узнать. Поскольку со сцены звучал не только Пушкин. Впрочем, это могло быть коллективное творчество. Порой было ощущение, что всё происходящее на сцене — чистый экспромт.   

Те, кто видел в декабре прошлого года неожиданное и оригинальное прочтение одной из историй «Повестей покойного Ивана Петровича Белкина», произведения, знакомого всем со школы, довольно точно передали мне атмосферу спектакля. Но то, что я увидела, по своей эмоциональной заразительности было гораздо сильнее.

Такие же зрители, как я, по традиции встретив дружными аплодисментами музыкантов оркестра, вышедших на сцену, терпеливо ждали появления там же актеров. Но они возникли, где их не ждали — в зрительном зале. Для них там бушевала метель, и пушкинские персонажи, одетые соответствующим образом, с фонарями в руках, под напором ветра с большим трудом шли к огоньку, который видели вдали.

У Пушкина повесть начинается по-другому — с представления жителей поместья Ненарадово: «доброго Гаврилы Гавриловича Р.», его дочери Марии Гавриловны, ее любовника, бедного армейского прапорщика, с которым она решила обвенчаться тайком от родителей.

Когда Рассказчик – актер Ильнар Сунгатов — вводил зрителей в тему, все исполнители стояли на сцене в статичных позах. А потом пушкинские персонажи ожили, и всё пошло так, как написано у писателя. С небольшими вкраплениями чужого текста.

Ильнара Сунгатова по ходу спектакля зрители увидели в роли отца Марии Гавриловны. А ее мама — актриса Алсу Сунгатова — визуально представляла метель. У Пушкина такого персонажа нет, но если бы он был, точнее написать — Метель. Поскольку его повесть  — о том, что есть судьба в нашей жизни.

По несколько ролей играли в этот вечер и другие актеры, порой не успевая перевоплощаться — действие развивалось стремительно, без антракта. Лишь у двоих роль была одна. Марию Гавриловну, деревенскую барышню, которой скучно в дворянском имении вдали от большого города и она ищет приключений, эмоционально играла Евгения Васильева.

Любительница французских романов была жеманна и кокетлива, немного капризна и сентиментальна. Очень сокрушалась, что вступает в брак без воли родителей, у которых были другие виды на ее мужа.

В роли жениха зрители увидели Азата Хайдарова, который к концу спектакля вполне уверенно представлял своего героя как человека во общем-то неплохого, но очень безответственного.

Линия бравого гусара Бурмина, который без колебаний пошел под венец с незнакомой девушкой, в спектакле была лишь пунктирна, а потому что это за персонаж, я так и не поняла. Что не помешало мне порадоваться вместе с другими зрителями, когда всё так хорошо устроилось — Машеньке не придется идти к алтарю во второй раз.

К финалу подошли без Владимира — прапорщик вернулся из отпуска к месту службы, а во время войны 1812 года геройски погиб. Не было и «доброго Гаврилы Гавриловича Р.» — он умер, не дождавшись свадьбы любимой дочери. Ироничный диалог Ильнура Сунгатова и Рустема Абязова по этому поводу вызвал аплодисменты в зале.

Создатели спектакля назвали свое детище литературно-юмористической театрализацией с музыкальными иллюстрациями Георгия Свиридова. Они были созданы композитором специально для одноименного фильма известного артиста и кинорежиссера Владимира Басова. Картина вышла в 1964 году и мало кому запомнилась.

Как вспоминал композитор, писать музыку для кино он начал с подачи своей жены. Его выгнали с должности в Союзе композиторов, нужно было на что-то жить. Свиридов возмущался, что вынужден писать «ерунду», тем не менее, заказ принял. Но так случилось, что именно Вальс к «Метели» стал его визитной карточкой.

В начале 1970-х годов Свиридов переработал партитуру в самостоятельное произведение для симфонического оркестра — сюиту под названием «Музыкальные иллюстрации к повести А.С. Пушкина «Метель». Сюита стала одним из наиболее узнаваемых, популярных и часто исполняемых произведений композитора.

Музыка в казанской «Метели» стала органичной частью театрального действия.  Это была даже не иллюстрация, а равноправный персонаж, которому всегда давали слово после смешного препирательства Рассказчика и Дирижера.

В спектакле не было драматизма, который пытался найти в повести Пушкина Владимир Басов. Перед нами было нечто похожее на театрализованный анекдот, легкий, забавный, который оставил, несмотря на печали Марии Гавриловны, хорошее настроение.

В теории современного искусства есть такое понятие, как инфотеймент – это симбиоз двух понятий «информация» (information) и «развлечение» (entertainment), стиль подачи информации в развлекательной форме. Технология облегчения понимания серьезной информации аудиторией, которая не хочет и не может ее воспринимать, была рождена в журналистской среде, но сегодня этот стиль широко применяется не только в журналистике. Он воспринят кинематографистами, определяет репертуарную политику театров, в целом активно влияет на культуру. Так можно назвать магистральное направление в современном мире информации, и не только оперативной, но и художественной.

Признаюсь, я отношусь к этому явлению скептически, поскольку часто вижу за ним желание отучить зрителей, слушателей, читателей от привычки думать над тем, что они видят, слышат, читают. Это хороший способ управления вниманием людей, скажу жестче — ориентации на «глупого» потребителя. Не собеседника журналиста — именно потребителя.

«Глупый» в теории журналистики — это не свойство ума, а характер восприятия информации. «Глупый» потребитель — это тот самый ПИПЛ, который «заказывает музыку» везде, где может. Особенно на телевидении.

В последние десятилетия инфотеймент получил веское подтверждение своей значимости — таким образом кино, театр, литература пытаются донести классику до молодежной аудитории. Мол, по-другому не сделать. Увы, часто видишь при этом легковесность и кич, а порой и пошлость, от которой авторы перевернулись бы в гробу, если бы это было возможно.

То, что я увидела 2 апреля в ГБКЗ, можно считать яркой иллюстрацией инфотеймента, попыткой представить зрителю новый, прямо скажем, несерьезный, взгляд на классическое произведение. Но создатели спектакля умело прошли по грани фола, демонстрируя уважение и к Пушкину, и к Свиридову, и, что очень важно, к зрителям. А они были самого разного возраста. Не только те, кто не читал и не слушал.

После спектакля я вспомнила, что у слова ИНФОТЕЙМЕНТ есть еще одно значение — это информация, предполагающая апелляцию к эмоциям людей. Так вот, мои эмоции остались довольны — я вышла из ГБКЗ в хорошем расположении духа, получив большое эстетическое удовольствие от того, что слышала и видела. В ушах долго звучали знакомые мелодии свиридовской «Метели». А дома с большим удовольствием прочитала «Метель» пушкинскую.

На спектакле не вспомнила, о чем думал Пушкин, когда писал свою повесть. А там случившееся — анекдот лишь отчасти. Человек часто оказывается игрушкой в руках судьбы, и от него зависит, кто выиграет в этом поединке.

Хочется надеяться, что молодые зрители, которые были со мной в зале в этот вечер, не восприняли увиденное только как анекдот. И тоже захотели прочитать пушкинскую «Метель». А потом поразмышляли, как не стать этой игрушкой.

 Овации на поклоне были продолжительными