Польское искусство на Казанской биеннале и последний фильм Анджея Вайды: точки пересечения

Татьяна Сергеева, искусствовед

23 ноября 2019 года

23 ноября 2019 года завершилась V Казанская международная биеннале печатной графики «Всадник».

О необычных параллелях между работами польских художников и последним фильмом Анджея Вайды, главным героем которого стал польский художник Владислав Стржеминский (показ фильма прошел в кинотеатре «Мир» в рамках фестиваля польских фильмов в России), делится искусствовед Татьяна Сергеева.

Нынешняя Казанская биеннале печатной графики подарила мне встречу с польской художницей и преподавателем Академии изобразительных искусств из города Лодзи Магдаленой Касперской. Она, будучи  инициатором и куратором, представила выставку работ польских художников «Графический спектакль».

На открытии биеннале. В центре (у микрофона) – Магдалена Касперска

 Их графика сильно отличается от произведений других участников биеннале. Она почти вся абстрактная, в ней нашли проявление различные художественные идеи: от супрематизма и конструктивизма, до минимализма и концептуализма и др.; главные выразительные средства – жесткие геометрические пространственные построения и архитектурные фантазии, текучие природные формы и экспрессивные всплески, цвет и форма, линия и плоскость, с которыми художники смело экспериментируют.

В разговоре Магдалена заметила, что для неё и её польских коллег очень важно выставляться на родине Малевича, лидера супрематизма, и других художников русского авангарда.

«Цель выставки состоит не только в том, чтобы показать разнообразие индивидуальностей польских художников, но и в том, чтобы представить дух и идеи абстрактного искусства в стране, откуда эти идеи происходят» – написала М. Касперска в аннотации к выставке.

На периферии моего сознания осталась информация о том, что Академия изобразительных искусств в Лодзи носит имя Владислава Стржеминского. Кстати, и две работы самого зрелого польского участника биеннале – Анджея Бартчака – тоже посвящены этому художнику…

События развернулись таким образом, что несколько дней спустя после открытия биеннале я неожиданно попала на просмотр последнего фильма Анджея Вайды (как будто специально показанного в эти дни на фестивале польских фильмов в Казани). И опять – тот самый художник. Именно история последних лет жизни В. Стржеминского легла в основу фильма-завещания Вайды, – простого по киноязыку и жесткого по реалистической заострённости проблемы противостояния художника и власти; исторического и актуального (как всегда у Вайды, история – только повод сказать нечто очень важное о сегодняшнем дне); публицистического и глубоко личного.

Отчасти, «Послеобразы» – это фильм о себе (известно, что Вайда после войны учился живописи в Краковской академии искусств), о конфликте художника с обществом (у Вайды-режиссёра были проблемы в современной Польше, его фильмы не всеми воспринимаются однозначно).

Как отмечал режиссёр в своем интервью после показа фильма на кинофестивале в Торонто в 2016 году, ему хотелось рассказать о тех давних ужасных временах, когда борьба с индивидуальностью, с художниками, не согласными с системой, становилась частью политики, – и чтобы эти времена никогда не возвращались.

Само название фильма – «Остаточные образы» или «Послеобразы» –   можно интерпретировать двояко: прежде всего, этот термин связан с «Теорией вИдения» Стржеминского, согласно которой образ – это то, что  человек «впитал», что стало частью его сознания, а не только сиюминутное отражение на сетчатке глаза. Отсюда, утверждение Стржеминского, что человек видит только то, что осознает (знает). Это ключ к восприятию искусства, в том числе и абстрактного. Процесс восприятия искусства – это процесс накопления визуальных осознаний.

На наш взгляд, Вайда вкладывает и другое, переносное, значение в название фильма. «Послеобразы» – это то, что осталось в памяти режиссёра о 1950-х годах, о его молодости и становлении «независимой» советской Польши, о тех драматичных событиях, о которых Вайда не забыл и с которыми не смирился.

Анджей Вайда и постер на фильм «Послеобразы»

Итак, фильм посвящён Владиславу Стржеминскому (1893 – 1952), выдающемуся художнику-авангардисту, теоретику искусства, основателю первого музея современного искусства в Польше (и второго в Европе), основателю Высшей школы искусств в Лодзи (сейчас – Академия изобразительных искусств). Через историю трагического противостояния бескомпромиссного Художника идеологической системе, А. Вайда предупреждает: государство не должно вмешиваться в искусство, главный смысл творчества – это свобода самовыражения. Искусство развивается по своим законам, и художник имеет право на независимость от политической идеологии и на художественные эксперименты.

Эта кинокартина во всех своих составляющих несёт на себе печать Мастера. Фильм прост и совершенен, включая ясную, неперегруженную форму повествования; общий, почти одноцветный, серо-зеленоватый колорит с контрастными по цвету деталями; безупречную актёрскую игру главных героев (Стржеминского в фильме играет Богуслав Линда, дочь Нику – молодая актриса Бронислава Замаховская); тонко продуманную музыку Анджея Пануфника, визуальное решение титров в стиле неопластики и мн. др.

Вайда, возвращая имя польского художника для современного мира, напоминает всем и о его творческих идеях: о «физиологическом взгляде» и «физиологическом восприятии» визуального опыта; о понимании искусства как особой формы и лаборатории форм, которые больше всего подходят данной эпохе, о предназначении искусства диктовать свои права на реальность и т.д.

Высказывания Стржеминского в фильме отражают кредо художника:
«Для искусства – выбор одного пути – смерть, в искусстве разные миры должны сталкиваться. Художнику, который не может говорить в полный голос, следует молчать. Искусство не может быть украшательством, искусство может быть открытием».

После фильма многое становится понятным и в творческих исканиях М. Касперской, и в общей ориентации на абстрактное искусство польских художников, которые сегодня продолжают визуальные идеи Владислава Стржеминского. Его творчество и теоретические искания стали своеобразным мостом между авангардным искусством первой половины XX века и современностью.

 Графические работы М. Касперской из серии «Красное»

Графические работы Магдалены отличаются лаконичностью, отточенностью и непостижимостью формы, созданной по каким-то особым конструктивистским законам и своей логике красоты. Её графика вписывается в концепцию унизма  Стржеминского, с её принципом однородности картины, действующей как оптическое единство и лишенной контрастов.

В «Анатомическом театре» Эвы Войтыняк-Денбиньской другой подход, в основе которого тонкая грань между абстракцией и символизмом, между геометризмом и биоморфизмом. Чёткая геометричность верхней части композиции, выполненной в чёрном цвете (напоминающая то ли  гексаграммы, то ли часть амфитеатра) контрастирует с мягкими контурами, тонкими цветовыми нюансами и неопределенными очертаниями нижней части в красном цвете. В результате органического единства композиции создается фантастический образ.

«Анатомический театр» I  и II. 2019 Эвы Войтыняк-Денбиньской

 Графические произведения Здислава Олейничака – замысловатые конструкции, (напоминающие мне лабиринт Минотавра), целостность которых достигается взаимодействием геометрических форм с  тщательно рассчитанными и подогнанными друг к другу элементами, а цветовые и текстурные контрасты создают иллюзию объёмного пространства.

Графические работы Здислава Олейничака. Слева – На молнии. 2015. Справа – OFF-ON. 2015

 Впервые на выставке «Графический спектакль» казанские зрители увидели столь многочисленные (35 работ 18-ти художников) и столь разные по индивидуальному вИдению произведения польских художников. К сожалению, в рамках небольшой статьи нет возможности остановиться на всех работах.  Но даже рассмотренные нами примеры показывают, что и в наши дни творческие идеи В. Стржеминского живы в Академии Лодзи. Развивая абстрактное искусство, художники следуют завету основателя Академии, считавшего, что «искусство нужно оценивать не за полезность, а только за образность, за то, что оно открывает нам новые возможности, новый мир, новый взгляд».