Булат Султанбеков: «Если планирую что-то, то мысленно говорю: «ЕБЖ»

Любовь Агеева

18 ноября 2013 года

18 ноября известному казанскому ученому-историку Булату Файзрахмановичу Султанбекову исполнится 85 лет. Он был среди тех, кто стоял у истоков нашей газеты, разрабатывал ее концепцию, а потом стал одним из активных авторов.

К сожалению, полный переход «Казанских историй» на сетевой вариант уменьшил число материалов, написанных специально для нас, но при необходимости он дает разрешение на перепечатку на нашем сайте его очерков из книг.

Поздравляем Булата Файзрахмановича с юбилеем, желаем ему крепкого здоровья. Это то, что ему в последние годы недостает. Но он продолжает упорно работать, освоил компьютер, пишет в газеты, чаще в «Звезду Поволжья» и журнал «Казань» (одна из последних его публикаций рассказывает о композиторе Назибе Жиганове, с которым они работали в Казанской консерватории), издает книги (недавно вышла книга о нефтянике Сергее Львовиче Князеве (очерк опубликован в «Республике Татарстан» 03.08.2006,  № 153-154 (25749), а он уже полон новых замыслов).

Булат Файзрахманович Султанбеков родился 18 ноября 1928 года в Казани. Он учитель в третьем поколении. В 1950 году окончил исторический факультет Казанского государственного педагогического института.

Его мама была учительницей начальных классов. Ее отец, тоже учитель по профессии, в 1913 году, первым из татарских педагогов, был удостоен звания «Потомственный почетный гражданин Казани».

– Мой отец в годы гражданской войны вступил в партию, – сказал Булат Файзрахманович в одном из интервью. – Всю остальную жизнь он был на партийно-государственной работе. В годы большого террора был исключен из партии. На предложение мамы написать Сталину, чтобы тот защитил от нападок, ответил: «Ему-то и не буду. Не дай бог, вспомнит».

Уже потом я узнал, что на одном из партийных съездов он выступил против предложения Сталина по национальному вопросу. Арестовать его не успели — попал в больницу, где и умер в возрасте 48 лет.

Булат Султанбеков тоже стал известным партийным работником, преподавал общественные науки в нескольких вузах. Перед уходом на заслуженный отдых по болезни возглавлял кафедру истории и теории культуры Института повышения квалификации кадров народного образования.

В последние десятилетия он много внимания уделял историческим исследованиям. Автор многих книг.

Книги Булата Султанбекова

«Первая жертва генсека» (1991), «Тайны национальной политики» (1992), «Драматические страницы истории Татарстана» (1993), «История Татарстана: страницы секретных архивов» (1994), «Сталин и «татарский след» (1994), «Из тайников истории» (1995), «Трагические судьбы» (1996, в соавторстве), «История в лицах» (1997), «Не навреди. Размышления историка» (1999), «Татарстан ХХ век: личности, события, документы» (2003, в двух томах).

Профессор (1996). Заслуженный деятель науки Республики Татарстан (1995). Заслуженный работник культуры РТ (1987). Лауреат Госпремии РТ в области науки и техники. Награжден медалями, среди которых особо выделяет медаль «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны».

Он говорит о себе так:

– Я из поколения «детей войны». В 14 лет стал слесарем оборонного завода. Далее – учеба в учительском институте, работа учителем истории в сельском районе, 4 года армии. Затем партийная работа и с 1961 года – преподавание и заведование кафедрами казанских вузов. Выбор определился любовью к чтению исторической литературы. Закончил с защитой диссертации аспирантуру Казанского университета.

В стране, где история начиналась с каждым новым генсеком, быть историком непросто. После недолгой хрущевской «оттепели» наступили годы «застоя» и попыток возрождения сталинизма. В 80-е годы были временем больших надежд, от лозунга «Назад к Ленину» перешли к формулировкам типа «социализм с человеческим лицом».

Особенно большие надежды люди связывали с Горбачевым и его главными понятиями: гласность, перестройка, ускорение.

Булат Файзрахманович вспоминает:

– Все мы получили невиданную свободу, в том числе и в доступе к архивам.  Именно в эти годы я опубликовал около десятка книг и учебников. Был включен в комиссию по реабилитации лиц, не попавших в список «верных ленинцев» после ХХ съезда. Подготовил материалы для реабилитации Мирсаида Султан-Галиева – главного оппонента Сталина по национальному вопросу. Они были посланы в комиссию ЦК, возглавляемую Александром Николаевичем Яковлевым. Все лица, связанные с «султангалиевщиной», были реабилитированы в конце 80-х.

Во время этой работы получил доступ к сверхсекретным архивным фондам ЦК КПСС и КГБ. Знакомство с этими документами наложило отпечаток на всю дальнейшую работу, да и на взгляды тоже. Иногда в связи с этим вспоминал строки поэта-философа  Губермана: «Не зря ли знаньем бесполезным / Мы ум дремотный свой тревожим. / В тех, кто заглядывает в бездну, / Она заглядывает тоже!». Полностью испытал это на себе.

В двухтомнике «Татарстан ХХ век: личности, события, документы» публикуются очерки, связанные с рядом драматических эпизодов созда­ния Татарстана, ряд из них связан с событиями всесоюзного значения. Многие из материалов опира­ются на документы, доступ к которым ранее был невозможен, как отмечается в предисловие, только ссылка на них могла еще не­давно послужить поводом для репрессий. В разделе «Рецензии» давалась  оценка некоторым публика­циям, представляющим интерес для учителей. А в разделе «Публицистика» были опубликованы фрагменты автобиографичес­кой повести Султанбекова.

В «лихие» 90-е Султанбеков, как и многие казанские профессора, прошел путь от «миллионера» до – после грабительского «дефолта» – «маргинала». Выручали гранты. «Многие стали тогда в какой-то мере «Детьми капитана Гранта», – шутит он.

Особенно помогал фонд Сороса. Тогда появились понятия «соросовский профессор», «соросовский учитель» и т.д. Султанбеков – из таких профессоров.

Повод для сегодняшних тревог — вольность, с которой современные историки относятся к историческим фактам. Один из авторов школьных учебников по истории (учебное пособие для основной школы «История Татарстана», 2002 год,  руководитель проекта и научный редактор – профессор Булат Султанбеков; учебник «Казаневедение»),  Булат Файзрахманович хорошо знает, как трудно порой рассказать детям о сложных периодах отечественной истории. В интервью нашей газете, опубликованном 1 января 2003 года, он подчеркнул: учебник история – не майдан.

Султанбеков отметил особую толерантность татарского сознания:«Мы были государством, и народ хорошо помнит эту страницу своей истории. Однако многие века никому не приходило в голову разрушить памятник защитникам Казани, хотя подобные предложения от некоторых «продвинутых» советчиков и звучали. Но руководители республики на это не пошли».

 – Я вступил в партию в 1948 году. Для моего поколения Сталин и партия были олицетворением того, что обеспечило победу в Великой Отечественной войне… После ХХ съезда я начал сомневаться в полной правоте того, что делалось. Это были сомнения, а не отрицание партии. Мы верили, что ее можно реформировать, что можно сделать партию с «человеческим лицом»… Так что из партии я не выходил, даже партбилет до сих пор хранится. Это партия вышла из меня.

Что было самым печальным в моей жизни? Боюсь, что самое печальное меня еще ждет впереди… (Смеется). Я не могу сказать, что недоволен жизнью. У меня любимая работа, я люблю читать и писать, издал более десяти книг. И вообще мне везло на хороших людей… У меня до черта недостатков. Но есть вещи, которые я никогда не делал и делать не буду».

– Толстой говорил, что ему будет жаль покидать этот мир, потому что там не будет цыган и музыки. А что вам будет жаль оставлять на этой земле?

– Я не уверен, что в раю – хотя не уверен и в том, что попаду именно туда, – будет хорошая библиотека…

Знаете, Толстой последние свои десять лет каждое письмо заканчивал аббревиатурой ЕБЖ, что значит «если буду жив». Вот и я сегодня, если планирую что-то больше чем на один день, то мысленно говорю: «ЕБЖ».

Из интервью Булата Султанбекова еженедельнику «Персона», 2003 год

 Журналист, берущий интервью у Булата Файзрахмановича, спросил его, выступает ли он в качестве публичного историка, признает ли полезность такой роли для историка-профессионала? Он ответил без колебаний:

– Считаю необходимым быть «публичным историком». Ибо только так «приходит» история «в народ». Наши научные сочинения с «хвостом» ссылок – это для специалистов.

Что же касается выступлений по ТВ, то ограничил их ввиду потери в связи с возрастом «голливудской формы». Раньше выступал часто.

Сказать, что Султанбеков публичный историк, — это значит не сказать ничего. Он довольно часто попадает в ситуации, когда приходится держать удар. В одной полемике он защищает Назиба Жиганова, в другой оппонирует сторонникам национальной независимости, в третьей пытается противостоять очернению крупных фигур советского времени, например, министра госбезопасности Семена Игнатьева. Порой его «клюют» с двух сторон, но он в поиске истины бескомпромиссен и не делит историческое персоны на тех, кто нравится, и тех, кто не нравится.

 Кандидатов и докторов исторических наук у нас в Татарстане немало, да вот только не торопятся они в редакции, чтобы регулярно рассказывать о своих находках и открытиях на страницах периодики. Причины тому, конечно, есть. Один считает приемлемым для себя «форматом» лишь готовую монографию в твердом переплете. Другой – не желает размениваться «по мелочам», отвлекаясь на подготовку газетных вариантов публикаций. Третий просто лишен способности излагать интересный, в сущности, материал хорошим литературным языком, лаконично и увлекательно.

Уникальность Булата Султанбекова в том и заключается, что по натуре своей (видимо, сказались родительские «учительские» гены) он не может не быть просветителем. Парнишку с Суконки, где в одном дворе вырастали и профессора, и уголовники, судьба могла кинуть куда угодно. Но она, предоставляя разные варианты, неизбежно выводила его на стезю учительства. В широком, разумеется, смысле.

Отсюда потребность делиться тем, что узнал сам, разъяснять, доказывать. Отсюда постоянное стремление учиться самому, оставаясь в контексте времени, и погружать в этот контекст других, побуждая к самостоятельным поискам и размышлениям. Сужу и по личному опыту: занимаясь подготовкой материалов Булата Файзрахмановича к печати, не раз, когда дело было уже сделано, я вдруг обращался к той или иной книге, журнальной публикации – так срабатывали султанбековские «зацепки». А это, согласитесь, дорогого стоит!

Из очерка Владимира Устиновского. 2008 год

Выпуск: № 230 (26347

Выводы профессора Султанбекова всегда доказательны. Он опирается на большой фактический материал, на мнения многих людей. Как верно отметил в газете «Республика Татарстан» мой коллега Владимир Устиновский, Султанбеков никогда не верил в одноцветность истории, его и сейчас возмущают любые попытки упрощенного ее толкования. С ним было очень легко работать над книгой «Республика Татарстан: новейшая истории» – он был ее научным редактором. Я проверяла на нем, нет ли субъективизма в оценках, однобокости в показе разных политических сил на политическом олимпе в суверенном Татарстане.

В одном из выступлений, говоря об авторах, оседлавших моду на разоблачения прошлого, Султанбеков с горечью обронил: «Сейчас мы видим все больше желающих упасть грудью на амбразуру. Тем более что пулемет уже давно не стреляет».

Из последних его публикаций большой резонанс получили «Екатерина II и мусульмане», «Последний аккорд большого террора. Списки Берия 1940 г.», «Рекомендован Эйнштейном».

В последнем очерке он рассказал  о выдающемся польском физике Мироне Матисоне и его драматической судьбе. Он приехал в КГУ по рекомендации Эйнштейна, Ланжевена, Де-Бройля и стал в 1936 году первым заведующим кафедрой теоретической физики. Однако из-за  опасности ареста в 1937 году он не вернулся в Казань из отпуска. Потом была Варшава, Париж и еще до оккупации его немцами – переезд в Англию, где по рекомендации Эйнштейна он был принят в Кембридж. Умер при загадочных обстоятельствах. Сейчас по его трудам проводятся конференции в Варшаве и Кембридже.

Фонд Эйнштейна в Иерусалиме прислал Султанбекову переписку Эйнштейна и Матисона, где наряду с проблемами физики есть интересные наблюдения Матисона о Казани в 1937 году. По мнению Булата Файзрахмановича, ее стоит опубликовать.

У него темы не делятся на модные и немодные. Он пишет, что думает сегодня, вне зависимости, понравятся его суждения другим или нет. А нравятся не всегда. К тому же Булат Файзрахманович в полемике горяч, может и сильно «приложить». Как пишет его коллега Энгель Тагиров, Султанбеков, человек по натуре толерантный и даже добродушный, отстаивая свои позиции, может становиться и жестким, бескомпромиссным, «булатно-твердым».

В последнее время из-за состояния здоровья Булат Файзрахманович почти не выходит из дома, но он активно вовлечен в происходящие события. Он звонит, ему звонят… К нему приходят друзья и ученики.

В одном из интервью нашей газете он так пошутил о своем возрасте:

- Толстой последние свои десять лет каждое письмо заканчивал аббревиатурой ЕБЖ, что значит «если буду жив». Вот и я сегодня, если планирую что-то больше чем на один день, то мысленно говорю: «ЕБЖ».

И только близкие люди знают, как непросто вести такую активную жизнь…

– Это некий Султанбеков беспокоит… – так обычно начинает он разговор по телефону.

Очень бы хотелось слышать эту фразу еще много лет.

Читайте в «Казанских историях»:

Историю делают личности

Учебник история – не майдан

Казанская «Лубянка», год 1937-й...

Ибрагимов Галимджан, политик, писатель, депутат Учредительного собрания (1887-1938)

Звездный час Владимира Каппеля

Урманче Баки Идрисович, художник и скульптор (1897-1990)

Гражданская война. Взгляд из ХХI века