Муса Джалиль: «Я буду сокрушать врага и как поэт, и как солдат»

Любовь Агеева

27 апреля 2020 года

«Музы не молчали» – так называется книга, выпущенная в Казани в 2010 году, к 65-летию Великой Победы. Несмотря на то, что издана она довольно большим по нашим временам тиражом в 2 тысячи экземпляров, книга известна мало.

Мы сочли возможным рассказать об этом издании через десять лет, поскольку в нем много ценной информации о Казани военных лет.

Общеизвестно, какую большую роль сыграла тыловая Казань, да и республика в целом, для Победы. Много написано о том, как в кратчайшие сроки начинали выпускать нужную фронту продукцию эвакуированные заводы. В последние годы стало больше известно об ученых, которые работали в годы войны в нашем городе.

Гораздо меньше казанцы знают о том, как жили в это время деятели культуры и искусства. Сказать, что не знают ничего, было бы неправдой, но это в основном калейдоскоп отдельных фактов, связанных с известными именами. В книге «Музы не молчали» представлена широкая и полная картина культурной жизни военных лет.

Она начинается с большого очерка о событиях трудных военных лет, которые внесли большие изменения и в жизнь деятелей искусства. В нем много интересных подробностей. Написан очерк, надо полагать, автором-составителем – Ольгой Стрельниковой, заведующей отделом культуры газеты «Республика Татарстан». Мы приводим этот очерк практически в полном объеме.

Далее в книге идут исторические очерки на отдельные темы: о Национальном музее ТАССР (в 1944 году главный краеведческий музей стал Государственным), о Камаловском и Качаловском театрах, о практически новом театре – юного зрителя, который возродила труппа Саратовского ТЮЗа, эвакуированного в Казань, о том, как жили в годы войны, на фронте и в тылу, писатели, композиторы, художники.

В основе очерков – материалы, представленные создателям книги сотрудниками Национальной библиотеки РТ, Национального музея РТ, Татарского государственного академического театра имени Г. Камала, Казанского академического русского Большого драматического театра имени В.И. Качалова, Татарского государственного академического театра оперы и балета имени М. Джалиля, Театра юного зрителя, Казанского театра кукол, других учреждений культуры.

«Спасибо и за оружие, и за артистов»

Татарский академический театр одним из первых обратился к пьесе Симонова «Русские люди» (режиссёр Ш. Сарымсаков, художник П. Сперанский), а также неустанно искал оригинальную татарскую пьесу на схожую тему. Так в январе 1943 года состоялась премьера спектакля «Марьям» по пьесе Н. Исанбета (режиссёр Ш. Шамильский). Это произведение о героизме сынов и дочерей татарского народа. Автору особенно удался самобытный героический образ Марьям, через который проходила тема духовного превосходства советского человека над фашизмом. Роль Марьям играли Г. Ибрагимова и Р. Зиганшина, актрисы большого лирического дарования.

В апреле 1944 года академический театр поставил пьесу Мирсая Амира «Минникамал», которая стала явлением татарской драматургии военных лет. Автор сумел создать живые, сложные характеры. В центре пьесы – образ уже немолодой женщины, матери троих детей Минникамал, которая становится в годы войны председателем колхоза. Образ Минникамал явился большой творческой удачей актрисы Галии Булатовой. И в целом спектаклю «Минникамал» была суждена долгая и успешная жизнь на камаловской сцене.

В годы войны в Казань в эвакуацию прибыл замечательный режиссер, ученик Вс. Мейерхольда В. Бебутов. Он ставил спектакли в нескольких казанских театрах. В Камаловском театре это были этапные спектакли по русской и зарубежной классике («Гроза», «Собака на сене», «Король Лир»). Из спектаклей военного времени, созданных по произведениям татарских драматургов, публика высоко оценивала спектакли «Хужа Насретдин», «Марьям» Н.Исанбета и «Минникамал» М.Амира.

Стоит отдельно остановить ваше внимание на ТЮЗе, поскольку его история в годы войны не так известна. Между тем во время войны этот театр, можно сказать родился заново. Поскольку основу труппы в это время составили артисты Театра юного зрителя из Саратова. Очерк Юрия Благова из книги, посвященный Театру юного зрителя, мы разместили отдельно (СТАЛИНГРАДЦЫ: Театр юного зрителя в годы войны).

Актеры ТЮЗа Б. Роскин и М. Неменко-Бабковская с участниками фронтовой бригады на третьем Прибалтийском фронте летом 1944 года

Два очерка подписаны. Юрий Благов рассказывает о том, как жил театр имени Качалова и как появился в нашем городе Саратовский ТЮЗ, Рауф Игламов – о театре кукол.

Отдельные публикации посвящены писателю Мусе Джалилю и композитору Фариду Яруллину (автор Евгений Ухов).

Есть в книге раздел «Воспоминания», в котором военные годы вспоминают актер Качаловского театра Александр Гусев (он рассказал о поездке в составе фронтовой концертной бригады летом 1942 года на Карельский фронт), актрисы Камаловского театра Рашида Зиганшина и Асия Галеева, профессор Казанской консерватории, виолончелист Афзал Хайрутдинов, который был участников кровопролитных боев в окопах Сталинграда, принимал участие в Курской битве, освобождал Варшаву, оставил свой автограф на рейхстаге в Берлине (интервью с воином-художником взял Евгений Ухов), режиссер Равиль Тумашев, который был в действующей армии с января 1942 года, народная артистка РСФСР и ТАССР Мунира Булатова, певшая для солдат в госпиталях, ученый и музыкант Евгений Бусыгин, который во время войны служил в музыкальном взводе 93-й стрелковой дивизии и вместе с ней в 1941 году участвовал в битве за Москву, а после ранения и излечения был направлен в Ансамбль песни и пляски 20-й армии, художник Харис Якупов, не расстававшийся с карандашом и блокнотом все годы войны, начиная с июля 1941 года.

Заслуженный деятель искусств России и Татарстана, профессор Казанской консерватории Афзал Насретдинович Хайрутдинов

Цитата из воспоминаний Александра Гусева:

«В конце июня 1942 года Казанскому Большому драматическому театру было поручено сформировать собственную фронтовую концертную бригаду. «Узнав об этом, я заявил директору театра Григорию Давыдовичу Ригорину о своём желании поехать на фронт, – пишет А. Д. Гусев. – Он отнёсся к этому сочувственно и предложил мне взять на себя руководство бригадой». Бригада составилась из шести человек, в неё также вошли актёры театра О. Ананченко, А. Прудникова, Н. Зорин, Ф. Борисенко и Н. Спиридонов. Программу утверждали в Москве и выступали сначала в Москве и Подмосковье.

Театр взял шефство над госпиталями и эвакопунктами. В свободные от спектаклей вечера, днём после репетиций актёры шли в палаты к раненым, чтобы помогать медсёстрам, читать и писать солдатские письма, просто почитать вслух стихи и рассказы. Только за первую военную зиму артисты Казанского БДТ провели в госпиталях 929 выступлений. Также было дано шестьдесят два шефских спектакля для воинов тех частей, которые формировались в Казани. Сбор от шестидесяти спектаклей, поступивший от продажи билетов, был направлен на оборонные нужды.

И всё это время театр работал, репетировал, выпускал новые спектакли. Находившийся в командировке в Казани полярный лётчик М. Водопьянов, частый гость театра, вместе со своим другом журналистом Ю. Лаптевым по просьбе театра написал пьесу «Полк дальнего действия». В августе 1942 года вышел спектакль «Русские люди» по пьесе К. Симонова. В следующем сезоне были поставлены «Фронт» А. Корнейчука, «Нашествие» Л. Леонова, «Жди меня» К. Симонова и героическая комедия А. Гладкова «Давным-давно» (на сюжет которой позднее был снят фильм «Гусарская баллада»). Спектакли эти вызвали широкий общественный резонанс. Выручала и классика: в первые два военных сезона были поставлены «Горячее сердце» А. Островского, «Свадьба Кречинского» А. Сухово-Кобылина, «Испанский священник» Д. Флетчера».

 В.А. Соловьев. "Фельдмаршал Кутузов". Премьера 1941 года

С августа 1941-го по июнь 1945 года в Казанском БДТ был поставлен тридцать один новый спектакль, и всё это при полном оформлении, в великолепных декорациях художника В. С. Никитина. Театр помогал семьям погибших фронтовиков (на учёте таких семей было тридцать две). Собирались средства в помощь фронту – на постройку самолётов и танков, на экипировку бойцов, партизан, в помощь населению районов, освобождённых от оккупации, и т. д. За четыре военных года театр перечислил в фонд Победы 805 499 рублей.

Самим актёрам при этом жилось очень трудно: хлеб – по карточкам, мыло – по талонам. В Кинерском районе театру выделили участок земли под картошку и овощи, который, естественно, приходилось обрабатывать самим. Заготавливали дрова для отопления помещений театра и общежития.

Вот как вспоминает первый день войны народная артистка России и Татарстана Рашида Зиганшина (1917-2003):

Услышав эту новость, несмотря на воскресный день, мы собрались в театре и успокаивали себя тем, что война не затянется надолго. От имени коллектива мы обратились с письмом-призывом, в котором выразили свою ненависть к фашизму и готовность на всё ради победы. Уже в первые дни войны солдатские шинели надели актёры и технические работники театра – Гали Надрюков, Гильмутдин Газизов, Бакир Юсупов, Юсуф Сагитов, Маэмун Сутюшов, Фаик Камалов, Бика Шакирова, Абдулла Фатхуллин, Карим Гильманов, Мухаммет Набиуллин, Хамит Хусаинов. И если бы не решение партии и советского правительства о том, чтобы не отправлять артистов на фронт, этот список был бы гораздо длиннее....

Спустя некоторое время в Казань начали привозить раненых. Многие школы и больницы превратились в госпитали. Здесь тоже нужна была наша помощь, медицинских работников не хватало. Некоторые из нас – А. Масагутова, Г. Нигматуллина, С. Янбухтина, Г. Камская и другие (всего около 20 женщин), пройдя краткосрочные курсы медсестёр, пошли работать в госпиталь. Мы помогали, чем могли: кормили раненых солдат, писали письма их родным, читали вслух книги и, конечно же, перевязывали раны. Расспрашивали солдат о местах их службы в надежде узнать новости о своих близких. В выходные мы ставили концерты. Ещё большую помощь мы принесли тем, что стали донорами. Вместе с другими артистами я тоже каждый месяц сдавала кровь.

У нас было огромное желание помочь армии. Все сотрудники театра занимались вязанием шерстяных вещей и сбором тёплой одежды для тех, кто уходил на фронт. Мы также подготовили большой концерт, сбор от которого был передан в фонд обороны. В этом концерте участвовал весь коллектив.

Решением Казанского городского Совета здание нашего театра было передано под эвакуационный пункт.

А мы переехали в Русский драматический театр им. Качалова и по очереди играли спектакли. Здесь состоялась премьера музыкальной драмы «Наёмщик». Несмотря на тяготы военных лет, каждый вечер зал был переполнен. За эти несколько часов, проникшись событиями, происходящими на сцене, люди ненадолго забывали о том, что идёт война, о своих бедах и проблемах.

В театре организовали буфет, а мы, артистки, выступали в роли «буфетчиц», обслуживали наших зрителей. Концерт имел огромный успех. Было собрано более 100 тысяч рублей. За это коллективу театра пришла благодарственная телеграмма из Москвы.

Подготовка к Декаде остановилась, и главной задачей стало пополнение репертуара антивоенными пьесами. В короткие сроки были поставлены «Парень из нашего города» К. Симонова и «Таймасовы» Т. Гиззата. Несмотря на то, что в этих пьесах нашли отражение события финской войны, они были созвучны времени, и зрители очень горячо принимали наши спектакли.

Мы давали по несколько концертов в день – на призывных пунктах, на привокзальной площади для уходящих на фронт солдат. Многие артисты видели в этом свой гражданский долг, особенно большую активность показали Зифа Басырова, Ибрагим Гафуров, Рокия Ибрагимова, Авзал Ягу дин, Галия Булатова, Галима Ибрагимова, Марзия Минлебаева, Хаким Салимжанов, Гульсум Болгарская и др.»

Рашида Зиганшина вспомнила выступления перед фронтовиками, в том числе поездку далеко от дома, в район Ленинграда, свою встречу с генералом Якубом Чанышевым, с телефонисткой Валей, которую осколком снаряда убило на ее глазах.

Интересный факт приводится в очерке «Воюющий Петрушка». Это воспоминание о первом мирном дне из воспоминаний Ф. Тагирова:

«Артисты кукольного театра в День Победы вместе с куклами и реквизитом на кузове полуторки поехали в сторону улицы Баумана. Народу на улице – тьма-тьмущая. Все радуются, обнимаются, целуются, поздравляют друг друга. Везде играют на гармошках – русские песни, татарские. Рядом с нами оказалась машина с актёрами филармонии. Файзи Биккенин растягивает меха маленькой гармошки.

На кукольном деревце мы повесили, как на ёлке, кукол, изображающих Гитлера (его в спектакле играл я), Геббельса, фрица Ганса, немецкого генерала. Заметивший нас, а прежде – наших кукол разгорячённый народ стал громко ругаться, проклинать немцев, грозить кулаками. Некоторые даже, подняв с мостовой комья глины, камни, начали бросать в кукол с риском задеть нас. Люди словно забыли, что перед ними не живые враги, а куклы. Нам пришлось, закрывая руками головы и лица, быстро ретироваться. С трудом мы вывернули на боковую улицу и ещё дальше, на улицу Островского, и разгрузились за воротами театра».

Казань, 22 июня 1941 года

И книги сражались…

Пожалуй, впервые рассказывается о военных годах в истории библиотек. Многие библиотекари были призваны в ряды Красной Армии, вступили в народное ополчение или ушли на фабрики и заводы, участвовали в военно-оборонных работах, а новым сотрудникам не хватало опыта (часто у них не было даже среднего образования). Нормальная деятельность библиотек нарушалась и тем, что библиотечные помещения использовались для размещения воинских частей, госпиталей, эвакуированных предприятий.

Резко сократились государственные расходы на содержание библиотек и комплектование их литературой, периодическими изданиями. Выписывался лишь минимум газет и журналов. Среди новых поступлений преобладали брошюры. Централизованно по библиотекам рассылались библиотечки «Правды», «Фронтовая библиотека», листовки, плакаты и др.

Вместе с тем в годы войны резко возросло число читателей библиотек, прежде всего за счет эвакуированных представителей творческой и научно– технической интеллигенции. Среди новых читателей были также рабочие и служащие, раненые бойцы и командиры из казанских госпиталей.

Вспомним всех поименно

В Камаловском театре есть свой Мемориал славы – на мемориальной доске имена тех, кто не вернулся с войны.

В книге представлены списки художников, композиторов, артистов – участников Великой Отечественной войны, составленные заведующей отделом татарской и краеведческой литературы Национальной библиотеки РТ Г. Зимаголовой. Национальный музей предложил для публикации краткие сведения обо всех музейщиках, погибших и работавших в музее после мая 1945 года.

В скорбном списке потерь деятелей культуры республики есть имя композитора Фарида Яруллина. В конце 1941 года он окончил Ульяновское пехотное училище и в звании лейтенанта был направлен на фронт. Его боевой путь можно проследить по письмам, которые приходили на имя жены и дочери в Казань. В одном из них, датированном октябрем 1942 года, Фарид называет свое местонахождение самой горячей точкой фронта. Такой точкой в те дни была героическая оборона Сталинграда. Далее в письмах идет упоминание о городе Орел и деревни Ольховка (Курская дуга). После письма 31 июля 1943 года связь с композитором пропадает.

Его фамилию нашли в списках офицеров, погибших в районе небольшого белорусского городка Дубровно, на Витебщине. Фарида Яруллина похоронили на кладбище деревни Новая Тухинь 17 октября 1943 года. Он умер молодым, но уже известным композитором Татарстана. Премьера балета «Шурале» состоялась в победном сорок пятом, незадолго до окончания войны, но, к сожалению, уже после гибели композитора. В 1958 году за балет «Шурале» композитору посмертно была присуждена Государственная премия Татарстана имени Г.Тукая.

Фарид Яруллин в 1938 году завершил учебу в Татарской оперной студии при Московской консерватории, а до этого год учился на рабфаке консерватории и вполне бы мог поступить в нее, как Назиб Жиганов, который не был призван на фронт, поскольку имел на день призыва документ о высшем образовании. Студия не давала такого документа, и Фарид Яруллин получил повестку о мобилизации. Однако не факт, что он не пошел бы добровольцем, как поступили некоторые деятели культуры…

Полная история еще не написана

Трудно под одной обложкой рассказать обо всем, поэтому о некоторых событиях рассказывается, как говорят журналисты, через запятую, то есть кратко. Однако были события, о которых стоило бы сказать больше.

В книге сообщается, что премьера оперы «Алтынчеч» («Золотоволосая») состоялась 12 июля 1941 года. Однако это нет так. Работа в архиве Музея-квартиры композитора Назиба Жиганова и с подшивками газеты «Красная Татария» за лето 1941 года позволяет мне с уверенностью сказать, что впервые новый спектакль оперной труппы был показан до начала войны.

Опера Назиба Жиганова «Алтынчеч» в разных источниках называется по-разному. На первой афише – «АЛТЫН ЧЕЧ». В программке для зрителей первого спектакля и газетах того времени писали «Алтын-чеч». В более поздние времена закрепилось два названия – «Алтынчеч» и «Алтынчач».

Премьера оперы «Алтынчеч», включенная в программу Декады татарского искусства, которая должна была состояться в августе 1941 года. Газета «Красная Татария» внимательно следила за тем, как шла работа над спектаклем. В газете за 6 июня есть сообщение о том, что премьера новой оперы состоится в помещении Казанского драматического театра 9 июня, за 10 дней до начала войны (Опера «Алтынчеч» – 70 лет истории). О том, что премьера перенесена на другой срок, газета читателей бы точно известила. В номере за 21 июня, накануне начала войны, в газете был опубликован материал о постановке оперы, подписанный режиссером-постановщиком Л. Баратовым.

С 22 июня из газеты уходят все темы, кроме фронтовых новостей. О культурной жизни можно узнать из объявлений на последней полосе. В них сообщалось, что премьерные спектакли проходили 12, 13 и 21 июля.

Как свидетельствует Рафаэль Мустафин, осенью 1941 года, когда шли тяжелые бои с фашистами, Муса Джалиль был на одном из спектаклей «Алтынчеч». Он сказал тогда композитору: «А ведь в образе пришельца Хана я узнаю современных фашистов, которые на своем пути сжигают, уничтожают все живое. Гибнут старики, женщины, дети».

Автор либретто Муса Джалиль положил в его основу памятники устно-поэтического творчества татарского народа, в частности, героический эпос «Джик-мерген», а также народные сказки «Алтынчеч», «Золотое перо» и другие. Во время войны спектакль о борьбе булгар с иноземными поработителями находил горячий отклик в зрительном зале.

В музее-квартире композитора сохранилась рукопись с распределением ролей в первом спектакле. В заглавной партии записаны Г. Кайбицкая и Ш. Кутдусова, в роли Джика – Ф. Насретдинов и Н. Даутов, в роли Тугзак – М. Рахманкулова и Забирова. Дирижер-постановщик – Д. Старжиганов (такой тогда была фамилия брата композитора Д. Садрижиганова), художник Б. Матрунин, хормейстер В. Гаврилов, балетмейстер Г. Тагиров. З. Сафин значится как ассистент режиссера. В 1943 году он покажет публике свое видение оперы Жиганова.

Когда Джалиль попал в плен, опера была снята с репертуара. Для того, чтобы ее возобновить, Назиб Жиганов и Закир Сафин, слегка переписав либретто, поставили под ним подпись Закира Сафина (Мирханова А. Высокие отношения. Эпизоды из жизни героев «эпохи самородков».Журнал «Казань», 2010, №3). Следующая постановка была показана в 1956 году.

В 1983 году мне посчастливилось быть на встрече актеров Камаловского театра во главе с Марселем Салимжановым с писателем Леонидом Леоновым (Судьба человеческая – судьба народная). Труппа была на гастролях в Москве, а я была с ней в качестве специального корреспондента «Вечерней Казани». Леонид Максимович вспомнил чистопольский театр военных лет, где его пьеса впервые увидела свет рампы. Поставили ее артисты Ленинградского областного драматического театра. Зал был переполнен, люди стояли в проходах. Едва нашлось место для автора пьесы – ему предложили трехногую табуретку. Чистопольцы смотрели спектакль о семье доктора Таланова и узнавали в главном герое реального человека – своего земляка доктора Самойлова.

В годы Великой Отечественной войны вместе с другими писателями выехал в эвакуацию в Татарскую АССР. Проживал в Чистополе. Пьеса Леонова сыграла огромную роль в становлении военной драматургии и на долгие годы вошла в театральную жизнь страны

Время действия пьесы – первые месяцы Великой Отечественной войны. Место действия – небольшой город где-то на западе европейской части Советского Союза. Среда – семья советского врача. В центре пьесы – сын врача, изломанный, духовно исковерканный, социально больной человек, оторвавшийся от своей семьи и своего народа. Леонов показывает процесс превращения этого себялюбца в настоящего советского человека, в патриота и героя.

Стоит отметит, что пьеса была поставлена вовсе не на провинциальном уровне. Труппа Ленинградского областного драматического театра в начале июня 1941 года выехала на гастроли в Киров, а вернуться не смогла: Ленинград уже был отрезан. Актеры и работники театра были в бедственном положении: разъединились семьи, люди выехали на гастроли в летней одежде, так и остались в ней.

Спасительным островком оказался Чистополь, где было театральное здание, реквизит, а свой городской театр распался в связи с призывом многих его сотрудников в армию. Ленинградцы начали работу здесь. Среди них К.В. Гротов, А.Д. Гудвил, А.М. Гурвич, Н.Д. Минич-Минарская, И.И. Санин, Н.М. Сусленникова, Э.Э. Шпрангер, режиссер В.А. Григорьев. Труппа была настоящая, с прекрасной актерской школой, здесь были ученики и Гайдебурова, и Вивьена.

Ставили в основном классику. В первую очередь это объяснялось тем, что современных произведений на военную тематику в начальный период войны еще не было создано. В то же время война вызвала интерес к культурному наследию прошлого, к творчеству писателей и драматургов, выражавших устремления народа к единству в период опасности. Через спектакли каждый зритель мог почувствовать неразрывную связь с прошлым и настоящим своей Родины.

Ленинградская труппа в Чистополе столкнулась с целым рядом трудностей. Об этом рассказала (краевед В.А. Чикрина, заслуженный учитель РТ, учитель гимназии №3 г. Чистополя в своей работе «Обитель гениев пера: Л.М. Леонов в Чистополе» .

Здание театра не отапливалось, и только за кулисами стояла большая печка-буржуйка, к которой со сцены бежали актеры, накидывая на себя пальто, потом сбрасывали его на ходу и вновь выходили на сцену. Вода в бутылках на сцене тут же превращалась в лед, и невозможно было налить в рюмки «вина», если это нужно было по ходу спектакля. Но, несмотря на все это, была настоящая творческая работа. За сезон 1942–1943 годов было показано 193 спектакля, посетили их 46 219 зрителей (зал был рассчитан на 200 мест).

Премьеру решено было поставить к 25-летию Великой Октябрьской революции. Такой выбор для праздничного спектакля был не случаен. Во-первых, это был бы премьерный показ новой пьесы, еще не шедшей ни в одном театре страны. Во-вторых, она уже была известна в городе благодаря выступлениям автора с ее чтением. В-третьих, пьеса была в то время одним из первых драматических откликов на военные события, выражала патриотический пафос и показывала испытание социально-нравственных ценностей в экстремальных обстоятельствах вражеского нашествия. Не менее важным, на взгляд В.А. Чикриной, является и тот факт, что труппа могла рассчитывать на участие в подготовке спектакля самого автора, который не мог не поддержать известный ему коллектив. Так Чистополь соединил драматурга и коллектив ленинградского театра.

Репетиции «Нашествия» в театре начались в октябре. Вскоре к труппе присоединился Леонов, специально для этого приехавший из Москвы. Участие автора в работе над постановкой особенно значимо, так как «Нашествие» – сложная социально-психологическая драма, ее правильное прочтение было очень важным, и именно в этом неоценимую помощь оказывал Леонов.

Очень точно военного зрителя описал режиссер МХАТ И.М. Раевский: «Мы обращались к обыкновенному зрителю, который силою обстоятельств оказался оторван от семьи, от своего предприятия, вынужден был взяться за оружие. В то же время зритель этот был необыкновенным! Нужно было показывать ему высокое искусство, говорящее ему о торжестве жизни, правды, справедливости».

Театр был отозван в Ленинград в июле 1943 года.

С Чистополя началась сценическая жизнь «Нашествия». В 1943 году пьеса была поставлена на сцене драматического театра имени В.И. Качалова в Казани 8, 16, 20 и 26 марта, а в июне – Малого театра в Москве.

В 1943 году Леонид Леонов был удостоен высокой награды – Сталинской премии (100 000 рублей). Писатель передал ее в Фонд обороны.

Это иллюстрации из очерка о народном художнике СССР Харисе Якупове , который прошел дорогами войны с горьких месяцев отступления советских войск в 1941 году до Победы, которую встретил в Праге (Харис Якупов: «Я уцелел от сорока смертей»).

Книгу «Музы не молчали» вполне можно назвать альбомом – так много в ней иллюстраций, причем многие из них опубликованы впервые. Это документы, афиши, многочисленные снимки. Интересно, например, разглядывать снимки, сделанные на спектакле «Полк ДД», поставленном по одноименной пьесе в Качаловском театре. И хотя, по мнению театроведов, он не вошел в список несомненных неудач театра, но это был не проходной эпизод в его истории. Дело в том, что автором пьесы были журналист Ю. Лаптев и М. Водопьянов, знаменитый летчик, которого судьба занесла в Казань.

Сцена из спектакля "Полк ДД"

Камаловский театр обнародовал список всех премьер, состоявшихся в военное время, с указанием даты первого показа, и мы можем подсчитать, сколько было премьер: 1941 – 7, 1942 – 5, 1943 – 3, 1944 – 8. Пожалуй, самым любимым спектаклем у зрителей был «Ходжа Насретдин» с Халилом Абджалиловым в главное роли. В книге – 3 снимка с этого спектакля.

В книге много портретных снимков. Мы видим известных казанских актеров как в ролях военного времени, так и в постановочных снимках. Использованы фото из фондов и архивов учреждений культуры, редакции журнала «Казань». Современные снимки – от Владимира Зотова, Сергея Ермолаева и Гульнары Сагиевой.

Строки из «Моабитских тетрадей» Мусы Джалиля сопровождается рисунками Виктора Аршинова. Текст и иллюстрации сочетаются органично, как это всегда бывает у художника-дизайнера Григория Эйдинова.

Издание подготовлено к печати в издательстве «Kazan – Казань». Редактор – главный редактор журнала «Казань Юрий Балашов.

«Музы не молчали»

«Мы единственная страна в мире, где под грохот пушек не только не смолкли музы – они активно выступили против врага в едином строю воинов!»

Александр Фадеев

Весной 1941 -го в Казани полным ходом шла подготовка к Декаде литературы и искусства ТАССР в Москве, намеченной на осень того рокового года. Одним из центральных событий Декады должна была стать премьера первого татарского балета «Шурале». Автором музыки балета был выпускник Московской консерватории молодой татарский композитор Фарид Яруллин. Труппа трудилась ежедневно с утра до ночи. Репетиции вёл известный ленинградский хореограф Леонид Якобсон. Для артистов уже были пошиты костюмы в мастерских Большого театра СССР. Но начавшаяся Великая Отечественная война спутала все карты. Декаду отменили, театр временно закрыли, а многие артисты и работники театра надели военную форму. И одним из первых – композитор Фарид Яруллин, зачисленный в военную пехотную школу.

Уже в первые месяцы войны из 53 членов Союза писателей Татарии 25 ушли на фронт. Среди них – Муса Джалиль, Фатых Карим, Нур Баян, Сибгат Хаким, Адель Кутуй... Большинство писателей работали сотрудниками армейских и фронтовых газет. В своих публикациях они разоблачали звериное лицо фашизма, вдохновляли советских воинов на ратные подвиги.

Иллюстрации  к очерку "Я буду сокрушать врага и как солдат, и как поэт"

В июне 1941-го ушёл на фронт весь мужской состав труппы Мензелинского театра во главе с главным режиссёром С. Амутбаевым.

Многие артисты казанских театров и филармонии также были призваны в действующую армию или добровольно ушли на фронт, а те, кто остался, небольшими концертными бригадами ездили по воинским частям и госпиталям. В этих бригадах были исполнители всех жанров: чтецы, вокалисты, танцоры, обязательно баянист-аккомпаниатор. Только в июле 1941 года коллективы Татарской государственной филармонии, казанских театров, радиокомитета и детской музыкальной школы дали 157 концертов и 8 спектаклей в частях гарнизона, госпиталях, мобилизационных пунктах.

В конце года в республике были созданы первые фронтовые концертные бригады. Их репертуар утверждался в Москве смотровой комиссией, состоявшей из представителей Комитета по делам искусств, ЦК Союза работников искусств, ГПУ РККА, Центрального дома Красной Армии им. М. В. Фрунзе. Последний осуществлял оперативную связь с армейскими соединениями и отправлял творческие бригады по обозначенным маршрутам.

Первые концерты на передовой дали артистические бригады Казанского БДТ и ТГАТ им. Г. Камала. Концертная фронтовая бригада артистов казанских театров и филармонии, сформированная в начале 1943 года, за период с 12 января по 8 марта дала сто концертов для разных частей Красной Армии и в госпиталях. Десятки концертных бригад побывали на Калининском, Брянском, Карельском, 3-м Прибалтийском и других фронтах.

В архивах сохранилось немало благодарственных отзывов: «От души благодарим артистов Татарии в составе народной артистки ТАССР Кайбицкой, артистов Татарской филармонии Любови Бердниковой и Александры Бабеновой, которые дали несколько десятков концертов непосредственно на передовой линии фронта, – писали бойцы Северо-Западного фронта в сентябре 1943 г. – Артисты орденоносной Татарии оставили наилучшие впечатления во всех блиндажах и землянках передовой. Под свистом вражеских пуль, разрывающимися снарядами артисты пели, играли на фронтовой сцене».

В отзыве начальника Дома Красной Армии 3-го Прибалтийского фронта читаем: «Бригада артистов Татарской АССР за период с 13 августа по 24 сентября 1944 г. показала 77 концертов. Разнообразие номеров программы, из которых большая часть смешных и увлекательных, высокое мастерство исполнения делали концерты бригады весёлыми праздниками в частях. Особенно трогательно и празднично проходили концерты в частях, где среди зрителей были земляки артистов – татары».

Всего за годы войны на фронт выезжали 18 концертных бригад из Татарстана, силами которых дано более 2000 концертов и спектаклей, из них большая часть – на передовой.

ЦК Союза работников искусств призвал творческую интеллигенцию усилить шефскую работу в госпиталях. Кроме концертов, устраиваемых для ходячих больных, проводились палатные или «концерты-конвейеры» для тяжелораненых. Артисты группами по 3-4 человека, переходя из палаты в палату, давали мини-концерты из 4-5 номеров. Врачи справедливо считали приезды творческих работников лекарством для бойцов, поскольку их искусство зачастую возвращало раненым, отчаявшимся людям интерес к жизни.

Характерен такой пример. Однажды любимца публика и непревзойдённого мастера художественного слова народного артиста ТАССР Николая Якушенко попросили выступить в палате, где лежал один-единственный человек, который, к тому же, ничего не видел – на его глазах была повязка. «Садитесь, – пригласил он актёра. – Расскажите, что происходит в мире, я теперь могу только слушать». И Николай Иванович начал рассказывать. «А я вас знаю, – вдруг радостно воскликнул тяжелораненый. – Мы отправлялись на фронт, а вы давали концерт, я узнал вас по голосу...».

Деятелями искусства республики в порядке шефства над госпиталями было дано 6540 концертов, непосредственно в палатах – 7073 выступления. Всей республике были известны имена народных артисток ТАССР М. Рахманкуловой, А. Измайловой, популярной исполнительницы татарских народных песен Г. Сулеймановой. Актриса Казанского Большого драматического театра М. Преображенская приходила в госпиталь каждый день на протяжении всех четырёх лет войны. Газета «Красная Татария» 1 мая 1942 года в заметке «Народная артистка» писала о ней:

«Проводив сына на фронт, Мария Николаевна Преображенская с первых дней Отечественной войны живёт мыслью о тех, кто проливает свою кровь за Отечество. В госпиталях и воинских частях зовут её матерью. Так назвали здесь старую актрису и великолепного мастера художественного слова за то душевное тепло, ту деятельную любовь, которую несёт она бойцам... Ни одна самая затаённая тревога раненого бойца не остается ею неразгаданной или незамеченной. На всё умеет она ответить от сердца идущим словом, каждого умеет успокоить и обрадовать».

Хотя сеть культурно-просветительных учреждений в годы войны заметно сократилась (клубных учреждений – с 3007 в 1940 году до 2740 в 1945-м, массовых библиотек – соответственно с 2251 до 1912), они сыграли значительную роль в политико-воспитательной работе в городе и на селе. Так, небольшой коллектив музея А.М. Горького в Казани, возглавляемый М.Н. Елизаровой, организовал двадцать пять передвижных выставок на фабриках и заводах, в школах и госпиталях. Центрами культурно-просветительной работы в военные годы стали библиотеки, клубы, избы-читальни. Здесь проводились лекции на политические темы, коллективные читки газет, встречи с фронтовиками и т.д.

В творчестве композиторов и репертуаре музыкальных коллективов крупные произведения уступили место самым простым и доступным формам. Песни как наиболее демократичный жанр музыкального искусства явились первым откликом на события войны, поднимая моральный дух армии и народа. В песенном жанре особенно успешно работали татарские композиторы С. Сайдашев, Н. Жиганов, М. Музафаров, 3. Хабибуллин, Дж. Файзи, написавшие в первый период войны целые циклы массовых патриотических песен. Из произведений крупных форм в 1941-1942 годах были написаны оперы «Алтынчеч» и «Ильдар» Н. Жиганова, первые национальные оперетты «Баш магым» («Башмачки») и «На берегу Волги» Дж. Файзи.

В Центральном государственном архиве Республики Татарстан сохранились поимённые списки членов Союза художников Татарии, находившихся в рядах Красной Армии в 1941-1942 годах. Из 44 человек общего предвоенного состава на фронт ушли 34 (около 77 процентов всего состава). Погибли в боях за Родину и пропали без вести 14 членов творческого союза – Л. Н. Александров, П. М. Байбарышев, Н. К. Валиуллин, В. И. Гурьев, Ю. С. Зиновьев, Н. Л. Карпов, А.А. Максимов, П. И. Мокеев, У. Я. Мусин, Г. Е. Прохоров, Г. X. Сайтов, А. Г. Силантьев, Г. Е. Соколов, Я. В. Ушков. Но общее число погибших на войне художников гораздо больше – в него также входят педагоги и учащиеся Казанского художественного училища, работники художественно-производственных мастерских «Татхудожника» и другие. Вместе с тем в годы войны в него вливается большой коллектив эвакуированных художников, главным образом из Москвы и Ленинграда, которые активно включаются в художественную жизнь Казани. Художники систематически выезжали в районы республики для сбора материалов о жизни колхозов и совхозов в военное время. Привезенные оттуда зарисовки и эскизы ложились в основу крупных сюжетных полотен, портретов тружеников тыла. Только в июле 1943 года Союз художников ТАССР направил три творческие бригады по маршруту: Арский, Билярский, Аксубаевский, Каргалинский, Будёновский и Дрожжановский районы.

В Казани и других городах республики осуществлялся выпуск агитационной литературы и плакатов. С лета 1941 года перестроилась на военный лад работа полиграфкомбината им. К. Якуба, Татгосиздата и Татполиграфа. В общем объёме их продукции увеличился выпуск изданий военно-патриотической тематики. Так, комбинат им. К. Якуба, по заказу Военкниготорга, в первые дни войны выпустил такие издания, как «Великая Отечественная война советского народа», «Героическая борьба советских партизан», «Героические эпизоды» и др. Большую известность в годы Великой Отечественной войны получили плакаты сатирического содержания художника-графика Р. Ф. Сайфуллина: «Наполеон и Гитлер», «Вороны в павлиньих перьях», «Новый порядок в Европе», «Гитлеровская виселица», «Каждое зерно – удар по врагу». К сожалению, сведений об этом художнике сохранилось немного. Известно только, что до войны он публиковал свои рисунки в московской прессе, а в 1941-1945 годах работал в Казани. Среди его работ – иллюстрации к произведениям Г. Тукая.

Союз художников Татарии стал инициатором проведения выставок-распродаж для сбора средств в фонд РККА. Одна из таких выставок прошла в январе-феврале 1943 года. Средства от продажи картин, панно и плакатов пошли в Фонд обороны, на строительство танковой колонны и авиаэскадрильи.

Несмотря на суровое военное время, в республике продолжали работать театры на стационарной основе: Театр оперы и балета, Татарский академический театр, Казанский Большой драматический театр, театр кукол, ТЮЗ, а также городские и районные театры.

Казань, хотя и была далеко от фронта, жила по законам военного времени. Сюда прибывали с фронта эшелоны с ранеными. Здесь происходило переформирование воинских частей. Нужны были помещения для госпиталей и сборных пунктов. Учреждениям культуры пришлось потесниться. В октябре здание, в котором работали сразу два театра – Татарский имени Г. Камала и оперный, отдали под эвакопункт. Оперная труппа, татарская и русская драма ютились в одном здании на улице Баумана.

Война потребовала коренной перестройки их репертуара. В короткие сроки готовились новые спектакли на героико-патриотическую тему. Одновременно татарские театры решали важную задачу сохранения и развития национальной драматургии, что нашло наиболее яркое отражение в этот период в творчестве ТГАТ имени Г. Камала. Этот театр, один из немногих в стране, не ждал новых произведений столичных драматургов и включал в свой репертуар спектакли по пьесам местных авторов. В январе 1943-го была поставлена первая татарская пьеса на тему войны – «Марьям» Н. Исанбета (режиссёр Ш. Шамильский). Поиск героя-современника был продолжен театром в спектакле «Минникамал» по драме М. Амира, премьера которого состоялась 27 апреля 1944 года. Большой успех спектакля, по словам режиссёра Е. Гаккеля, объяснялась тем, что «автор и театр задались целью показать жизнь колхозной деревни в военное время по возможности правдиво, со всеми её сложностями».

О творческих достижениях театров республики в годы войны свидетельствуют многие документы российских центральных архивов, где постоянно в списках ведущих театров страны называются Казанский Большой драматический театр и Татарский государственный театр оперы и балета, осуществивший в 1941 -1942 годах ряд крупных постановок.

В Казани прошла премьера героической оперы Н. Жиганова «Алтынчеч» по либретто М. Джалиля, в центре которой величественная фигура матери и предводительницы рода Тугзак. Она вдохновляет народ на борьбу с жестоким завоевателем ханом Маметом, призывает к священной мести последнего представителя своего свободолюбивого рода – спасённого ею младшего внука Джика. В финале оперы враг повержен, и старая Тугзак благословляет Джика и златокудрую девушку Алтынчеч на счастливую и свободную жизнь. Героический образ Тугзак в спектакле создала заслуженная артистка ТАССР Марьям Рахманкулова.

Первая опера на тему Великой Отечественной войны – «Ильдар» Н. Жиганова – была поставлена театром 7 ноября 1942 года (либретто – М. Джалиля, режиссёры – В. Бебутов и 3. Сафин, дирижёр – Дж. Садрижиганов). Основная тема её сюжета – фронтовая дружба. Ещё одной попыткой отразить на сцене театра тему войны стала опера «Фарида» М. Юдина, ленинградского композитора, эвакуированного в Казань из блокадного города. Театр сумел также поставить в военный период первую национальную музыкальную комедию «Башмагым» («Башмачки») Дж. Файзи на либретто Т. Гиззата, положившую начало освоению татарскими театрами нового для них жанра. Кроме того, с июня 1941 -го по июнь 1944 года артистами оперного театра было дано свыше тысячи концертов.

8 марта 1945 года в Казани состоялась долгожданная премьера первого татарского балета «Шурале». Успех был необыкновенный. Однако автор балета композитор Фарид Яруллин не мог при этом присутствовать. Он погиб 17 октября 1943 года на территории Дубровинского района Витебской области и был похоронен в деревне Новая Тухиня.

 Население Казани увеличилось за счёт эвакуированных на сотни тысяч человек, среди них было много интеллигенции из Москвы, Ленинграда, Харькова, Киева, Воронежа. В первые два года войны в Казани оказались видные московские и ленинградские музыканты: композитор М. Ф. Гнесин, профессор-пианистка Е. А. Бекман-Щербина, музыковед В. Д. Конен; композиторы М. А. Юдин и А. С. Леман, ставшие вскоре преподавателями Казанской консерватории. Все они естественно влились в филармоническую деятельность, читали лекции, давали концерты.

В Казани военной поры гастролировали Хор Пятницкого, Московский театр оперетты. Состоялись выступления знаменитых музыкантов: скрипача Давида Ойстраха, пианистов Эмиля Гилельса и Григория Гинзбурга; певцов Лидии Руслановой и Сергея Лемешева, джаз-оркестра Леонида Утёсова. С новыми концертными программами выступили и казанские артисты – Наиля Рахматуллина и Файзулла Туишев.

В годы войны штаты Татарской филармонии сократились на две трети, однако полностью сохранил работоспособность Татарский ансамбль песни и танца, дававший сотни концертов в год, выезжавший в прифронтовую полосу. Несмотря на суровое время, филармония нашла возможность организовать в 1942 году новый академический коллектив – струнный квартет под руководством профессора Печникова. Возглавляли Татарскую филармонию в военные годы 3. Ахметова и Дж. Файзи (с 1944 года).

По решению Совета по эвакуации в Татарию с августа 1941 года начался переезд правления Союза советских писателей, многих видных деятелей отечественной литературы, издательства «Советский писатель», редакций журналов «Иностранная литература», «Знамя» и газеты «Красный флот». Только в Чистополе в 1941-1943 годах жили и работали более шестидесяти членов Союза писателей СССР. Среди них – Н. Асеев, М. Исаковский, О. Колычев, Л. Леонов, Б. Пастернак, К. Тренёв, К. Федин и др. В Казань были эвакуированы М. Алигер, Д. Бедный, Л. Ошанин, С. Маршак, А. Гладков, С. Обрадович, П. Антокольский, К. Паустовский. Сюда в длительные творческие командировки приезжали в 1941-1943 годах А. Толстой, А. Фадеев, В. Лебедев-Кумач, К. Чуковский, С. Щипачёв. В Елабуге жила Марина Цветаева. Народный поэт Белоруссии Янка Купала (И. Д. Луцевич) местом жительства избрал село Печищи Верхнеуслонского района.

Их деятельность в эвакуации была весьма разносторонней. Писатели организовывали антифашистские митинги, концерты, ставили спектакли, выступали с лекциями, создавали драмкружки и художественную самодеятельность на предприятиях. Не оставляли они и собственно литературного труда. Так, Л. Леонов написал пьесу «Нашествие», Б. Пастернак перевёл на русский язык трагедии В. Шекспира «Ромео и Джульетта» и «Антоний и Клеопатра», М. Исаковский стал соавтором популярных в войну и послевоенные годы песен «Ой, туманы мои!», «В лесу прифронтовом», «Калина». М. Алигер перевела на русский язык поэму Кави Наджми «Хаят апа». Большой популярностью в Чистополе пользовались стихи и выступления молодой поэтессы и переводчицы Марии Петровых. Плодотворно работала на чистопольском материале Елена Сайфуллина.

В одном из документов Центрального госархива Татарстана перечислено двадцать одно наименование баллад, поэм, пьес, стихотворений, созданных поэтом П. Арским в Татарии за полтора года войны. А песня «Английские лётчики», представленная правительству Великобритании Чрезвычайным и полномочным послом СССР И. М. Майским в Лондоне, была горячо одобрена как лично У. Черчиллем, так и всей английской общественностью. В 1942 году в Казани был издан литературно-художественный сборник «Кровь за кровь», в котором поместили свои произведения столичные литераторы Н. Асеев, В. Ардов, Л. Ошанин и др. Редкий номер газет «Красная Татария» и «Кзыл Татарстан» выходил без статей и заметок известных советских писателей и поэтов.

26 сентября 1941 года в клубе имени Менжинского в Казани Союзы писателей СССР и Татарии, Союз композиторов ТАССР совместно провели литературно-музыкальный вечер, сбор от которого пошёл на приобретение теплых вещей для Красной Армии. В вечере участвовали Герой Советского Союза М. Водопьянов, поэт Н. Асеев, академик Е.Тарле.

Многие писатели участвовали в общественной жизни сельских районов, помогали убирать урожай.

Безусловно, эвакуированные деятели культуры оказали благотворное влияние на всю культурную жизнь региона, способствовали повышению профессионального мастерства и квалификации творческой интеллигенции республики, внесли большой вклад в организацию военно-шефской работы и оказание материальной помощи фронту. В подтверждение тому в октябре 1990 года в Чистополе был открыт музей Б. J1. Пастернака, в котором собраны документальные свидетельства о плодотворной творческой деятельности лауреата Нобелевской премии, других ярких представителей российской творческой интеллигенции в годы эвакуации.

В 1941 -1942 годах вместе с советскими литераторами в Татарии работали зарубежные писатели-антифашисты Ж.-Р. Блок (Франция), Д. Джерманетто (Италия), С. Арконада (Испания), Е. Путрамент (Польша), И. Бехер, В. Бредель, Э. Вайнерт, Ф. Вольф, Г. Гупперт, И. Вавленхейм (Германия).

Активную профессиональную деятельность вели в военные годы и эвакуированные столичные мастера изобразительного искусства. Графики В. Федяевская и А. Кострова создали в Казани свои лучшие композиции «Клятва», «Оборонная работа в Казани», живописцы В. Тарасова, Н. Костров, А. Матюх – картины «Партизан Миша», «Митинг в колхозе 22 июня 1941 года», «Возвращение Красной Армии», «Трофейные танки на улицах Казани», «Проводы», «На фронт» и др. В 1941-1942 годах в Казани также работали известные советские художники: Б. Дехтерев, В. Корецкий, 3. Смиренская, А. Волькензон (Москва), В. Бадюль, Г. Неменова, Г. Рязанова (Ленинград).

Столичные театры, эвакуированные в Татарию, также не приостановили напряжённого творчества и активной общественной деятельности. Так, переехавший в Зеленодольск Московский ТЮЗ с ноября 1941 года до реэвакуации в апреле 1943-го показал 280 спектаклей, на которых побывало 145 тысяч зрителей. Кроме того, столичный ТЮЗ дал 140 концертов в госпиталях, воинских частях, ремесленных училищах и школах ФЗО.

Нина Антоновна Ольшевская – актриса Центрального театра Красной Армии, ученица К. С. Станиславского и мать будущего народного артиста СССР Алексея Баталова – возглавила Бугульминский театр. С её именем связаны постановки таких востребованных в военное время спектаклей, как «Русский вопрос» и «Русские люди» К. Симонова, «Нашествие» Л. Леонова, «Разлом» Б. Лаврёнева.

В годы войны деятели культуры и искусства сыграли уникальную роль в перестройке психологического состояния населения, подъёме боевого духа, преодолении «синдрома благодушия», моральной неготовности людей к трудностям военного времени. «Дни войны с особой остротой поставили вопрос о роли работников культуры... Мы боремся за самые святые в истории человечества идеалы», – говорил Дмитрий Шостакович. А режиссёр В. И. Немирович-Данченко в это время писал:

«Я твёрдо знаю, что советский театр сделает всё, чтобы его работа была полезной в деле защиты Родины, всемерной помощи Красной Армии».

С книгой познакомилась Любовь Агеева