Итак, вместе отправимся в длительное путешествие. Вместо «машины времени» – Букварь. В роли лоцманов – не только автор книги, но и много других хранителей истории: ученые, краеведы, архивные и музейные работники, трудами которых он воспользовался.

Вступление, или Что есть в этой книге

Мы назвали свою книгу «Букварь», что означает – «первое учебное пособие для обучения грамоте» («Энциклопедический словарь», 1963, т. 1, стр. 151). И грамота эта – наш Город, Казань, его История.

Как и всякий Букварь, этот предназначен для «любого возраста». Его могут совершенно равно открыть те, кто еще ничего не ведает в грамоте и начнет учить её «впервой», и кто уже «изведал» что-то, прочёл, ознакомился, но согласен ещё раз «сесть за парту», доверившись авторам книги. Так что это – книга для всех.

Мы составили этот Букварь для полосы времени шириной почти в 100 лет – с середины XIX века до 1917 года, «рубежного» года в истории не только Казани, но и России в целом.

Почему выбран именно этот период? По многим причинам.

Во-первых, историю Казани до середины XIX века довольно подробно описана в дореволюционных изданиях, прежде всего в старинных путеводителях по нашему городу.

Наиболее известные издания: «Опыт казанской истории древних и средних времен» П.Рычкова (1776), «Краткая история города Казани» (К.Фукса (1817), «Краткая история города Казани» М.Рыбушкина (1834 и 1847), «Казанская история» Н.Баженова (1847), «Указатель исторических достопримечательностей с кратким очерком древностей Казанской губернии» С.Шпилевского (1873), «Казань в ее прошлом и настоящем» (очерки по истории, достопримечательностям и современному положению города) М.Пинегина (1890), «Спутник по Казани» Н.Загоскина (1895), «Указатель достопримечательностей города Казани» П.Верещагина (1895), книги Н.Агафонова «Из казанской истории» (1906) и «Казань и казанцы» (1906-1907), «Описание города Казани» (начало XIX века), изданное в 1907 году, «Памятники казанской старины» П.Дульского (1914).

Как видите, в основном это описание исторических и архитектурных памятников и рассказ о наиболее значимых событиях в жизни города: приезд в Казань членов царской семьи, взятие города мятежниками Е.Пугачева, создание духовных учебных заведений, первой мужской гимназии и университета…

Прочитав эти и другие источники, автор не нашел ответа на многие вопросы, которые могут показаться «детскими»: когда в Казани появился первый кинотеатр? Как начиналась у нас «Скорая помощь»? Когда в казанское небо взлетел первый самолет? Пришлось заняться краеведческими изысканиями самостоятельно. Большую помощь тут оказали казанские периодические издания (в библиографическом перечне, который читатель найдет в конце книги, указаны 27 газет и 6 журналов).

О некоторых событиях из казанской жизни я узнал из столичных газет «Московские ведомости» и «Санкт-Петербургские ведомости». Читателю, который захочет пройти по казанской дороге сам, подскажу: все старинные газеты и журналы находятся в научной библиотеке Казанского государственного университета.

После революции книг об истории Казани долгое время не выходило. Первый советский путеводитель по городу был написан известным историком, профессором Казанского государственного университета Е.Бушканцем и выдержал два издания: в 1955 и 1964 годах. Ему же принадлежит книга «Казань в воспоминаниях современников» (1955-1956).

Естественно, книги об истории Татарской АССР, выходившие после 1955 года с завидным постоянством, не могли не затронуть столицу республики. Но в основном речь в них шла о событиях исторического масштаба, в первую очередь, связанных с рождением рабочего класса революциями 1905 и 1917 года, с гражданской войной, с именами революционеров (список открывали Федосеев, Володя Ульянов, Николай Бауман, Сергей Киров, Хусаин Ямашев).

Если же внимательный читатель заглянет в оглавление книги, он без труда составит представление о круге интересов ее авторов. Это быт и нравы горожан в возможно большем числе их частных проявлений, то, что В.Г.Белинский назвал «физиология города». Более того – малоизвестные стороны её, причем многие материалы и темы впервые представляются современному читателю. А вот об том как раз в исторической литературе советского периода речи не шло: слишком мал масштаб. Это вторая причина, почему в поле нашего зрения попал именно этот временной промежуток.

И, наконец, третья причина интереса к концу XIX – началу XX века: именно в это время Казань стала настоящим столичным городом. Можно сказать, после опустошительных пожаров 1815 и 1842 года она родилась заново. Большинство сохранившихся памятников старины датируется второй половиной XIX века. Многое из того, что случилось в то время в столице Казанской губернии, происходило впервые.

Учитывая, что Букварь может попасть в руки читателя, которому (по разным причинам) недоступны фонды библиотек и архивов, мы ввели в неё некоторые дополнительные разделы общеисторического характера. При их написании доверительно (т.е. без авторской перепроверки) использованы публикации других авторов.

Весь материал размещен в книге в алфавитном порядке, как и полагается в «настоящем» Букваре. По мнению автора, получилась некая мозаика, и, кажется, не столь уж плохо «выделанная». «Стеклышки» этой мозаики – маленькие рассказы о нашем с вами Доме, а о Доме своем надо знать все. И подробно.

Прежде чем уж окончательно пригласить вас в путь, автор считает просто необходимым сообщить, что у «истоков» этой книги стояла Людмила Михайловна Ерунова. Сердечное ей спасибо.

Итак, вместе отправимся в длительное путешествие. Вместо «машины времени» – Букварь. В роли лоцманов – не только авторы книги, но и много других хранителей истории: ученые, краеведы, архивные и музейные работники, трудами которых мы воспользовались.

 Казань – «краса Востока»

Прежде чем открыть наш Букварь на букве А, давайте познакомимся с Казанью поближе.

«...Город Казань стоит и доныне, всеми русскими людьми видим есть и знаем незнающим же его слышим есть...» (Из «Истории о Казанском Государстве», 1791).

Это, безусловно, верно. Но мы добавим немного штрихов и красок в портрет нашего города, найденных в старинных казанских газетах.

«Казань находится на 55 градусе 47' 24 северной широты и 18 градусе 47'34,1 восточной долготы (считая от Пулкова). Столь высокую точность замеров 1906 года объяснить просто – координатной точкой служила средняя главка Благовещенского собора в Кремле. Наверняка, нынешние данные мало отличаются от тех.

Как развивался город, хорошо видно по статистическим данным:

1884 год. Население Казани – 140 726 человек. Каменных зданий 3239, деревянных – 6429. В городе 55 каменных церквей, 32 каменных часовни, 12 каменных мечетей. Имеется 3 почтовых отделения, им принадлежат 26 почтовых ящиков в самых людных местах Есть один зимний театр, соединивший в себе оперную и драматическую труппы Библиотек в городе – 6.

Ежегодно проходит 19 крестных ходов, по строго регламентированным маршрутам со строго установленным составом служек и атрибутикой. (По «Казанскому календарю», 1885).

1896 год. В Казани 216 улиц, 23 переулка, 27 площадей, 8 садов. Общее чисто замощенных улиц и переулков – 139, длина их – 79 верст 131 с половиной сажени, незамощенных 100 длиной в 39 верст 377 сажен. (По «Казанскому телеграфу». 1896, №1081, 18.08).

1913 год. Население Казани на 1 января 1912 года составило 182 477 человек. Женщин больше, чем мужчин на 14615 человек. Зарегистрировано 1547 браков, родилось 5865 младенцев (мальчиков больше на 83), умерло 5. 410.

В городе 67 церквей, 4 монастыря, 16 мечетей, 2 синагоги. Всего в городе 2151 каменных и 7063 деревянных дома.

Выпито водки 1138049 ведер, пива 1473826 ведер. Число пожаров в 1911 году 99, начисто сгорело 47 домов.

Телефонных аппаратов в городе 1389. (По «Казанскому телеграфу. 1913, №6032, 22.06).

Если не утомились – ещё «капельку»:

1895 год. Городским пожарным командам на 1896 год поставлено 10 858 пудов овса.

1905 год. Город отпустил воды: баням Яхонтова -1,125 миллиона ведер, баням Данилова – 4,98 миллиона ведер. Для производства пива отпущено – заводу Петцольда – 2,19 миллиона ведер, заводу Александрова – 5,57 миллиона.

1912 год. Собаки искусали 183 человека. Выпито водки –1 138 049 ведер, пива – 1 473 826 ведер. Телефонных аппаратов в городе 1389.

Понимаем, что рождаем «смесью» этой сумбур в головах ваших. Но тем самым мы хотим вызвать в них и доверие к цифровой части книжки, воистину – и в те годы «статистика знала все». (И точно, прибавим от себя).

Ну, а дальше все будет действительно – от А до Я. Читать Букварь можно совершенно произвольно, открывая наугад любую страницу, на любую букву. В расстояние от А до Я, понятно, вместилось далеко не всё интересующее нас в «той» Казани, поэтому в конце у нас – «Заключение, или Чего нет в этой книге». Но до него еще далеко.

Чтобы дальнейшее чтение не слишком затруднило вас, сразу же поясним, что:

1 верста – 1,07 км.

1 сажень – 2,134 м.

1 аршин – 71,1 см.

1 вершок – 44,5 мм.

1 десятина – 1,093 га.

1 ведро – 12,3 литра.

Да, и еще одна малость: все даты в Букваре даны по старому стилю. Для перевода к новому, нужно прибавить к дате прошлого, XIХ века 12 дней, к дате XX – 13.

Теперь, пожалуй, все. В путь, уважаемые читатели! Надеемся, вы помните русский алфавит…

 Н.Боголюбов

«Город расположен на р.Казанке, в 7 верстах от берега Волги. Если кому случится взглянуть на Казань весною, во время разлива с пароходной пристани, то увидит прекрасную картину; в это время Волга и Казанка сливают свои воды вместе, покрывая все низменности и подходя под самый город, который кажется как бы стоящим на озере.

Казанка омывает северозападную часть города, на которой находится крепость или Кремль. Он стоит на обрывистом холме, обведен бульваром, называемым Купеческим, и служит началом пригорков, на которых построена северная и восточная части города…»

 

С.Монастырский

«Узенькой лентой представляется с Волги эта древняя татарская столица; один конец ее унизан высокими крепостными стенами, башнями азиатского стиля, церквами, высокими зданиями; а другой конец этой ленты уходит в даль, теряясь в тумане. Казань – порог из Европы в Азию и во всех отношениях город замечательный».

 

А.Герцен

«… До Казанской губернии мало заметно пространство, отделяющее от древней столицы, особенно в городах Владимир, Нижний, слитые с нею в продолжение нескольких веков, живущие ее жизнью, похожи на дальние кварталы Москвы. У них одно средоточие, к нему все проникнуто. Около Казани своя полоса.

Казань, некоторым образом, главное место, средоточие губерний, прилегающих к ней с юго-востока: они получают через нее просвещение, обычаи и моды. Вообще значение Казани велико: это место встречи и свидания двух миров. И потому в ней два начала: западное и восточное, и вы их встретите на каждом перекрестке; здесь они от беспрерывного действия друг на друга сжались, сдружились, начали составлять нечто самобытное по характеру…

Ежели России предназначено, как провидел Великий Петр, перенести запал в Азию и ознакомить Европу с востоком, то нет сомнения, что Казань – главный караван-сарай на пути идей европейских в Азию и характера азиатского в Европу.

 

*** А ***

 «АВИАЦИОННЫЕ НЕДЕЛИ»

Настоящий самолет впервые поднялся в казанское небо 8 сентября 1910 года с ипподрома на Газовой улице. Случилось это во время первой «Авиационной недели», организованной казанским Обществом поощрения коннозаводства и одним из первых профессиональных пилотов России, нашим земляком А.Васильевым.

Судьба этого человека удивительна. Поначалу он учился на помощника судьи, готовился в профессиональные юристы. Но романтика полетов, соединенная с бурным развитием авиации в мире, позвали его и овладели им неудержимо. Вместо судебной – летная школа, Реймс, Франция, обучение с прямым риском для жизни, приобретение на свои деньги четырех самолетиков – и показательные полеты по всей России, участие в соревнованиях на высоту, дальность и скорость полетов. Много побед, не меньше и аварий.

Вместе с Васильевым в первой «неделе» участвовали француз Л.Летор и тифлисец В.Кебуров. В тот жаркий день «весь город» мчал на Газовую, трамваи были переполнены, по пыльным улицам спешили собственные конные экипажи и автомобили, энергично трудилось и маршрутное такси «Аутотранспорта». На ипподроме и вокруг него собралось не менее 40 тысяч казанцев. Играли оркестры, все ждали чуда. И оно свершилось. В 15.00 в небо ушел «Блерио-5», пилотируемый Л.Летором.

Спецы среди публики сообщали, что вес аппарата – 470 килограмм, а мощность мотора – 25 лошадиных сил – представляете, господа ?!

Полет был краток, порыв ветра швырнул самолетик к земле, сам пилот в аварии не пострадал, но отрезало руку одному из зрителей – А.Ремневу. Нехорошее вышло начало, в одном полете соединились и сам полет, и первая авария, и первая жертва.

Потом впечатление сгладил А.Васильев, его 19-тиминутный полет кругами над ипподромом с идеальной посадкой в центре зеленого поля шел под сплошное «ура» и восторженное махание шляпами, фуражками, шарфами собравшихся. Во время «Недели» ему вручен был серебряный жетон «Казанский летун №1».

В другие дни погода мешала полетам, зрители часами ждали взлетов, интерес к «Неделе» увял, расходы организаторов были куда как велики, доходы же падали день ото дня.

«Недели» стали городской традицией, раз в два года в казанском небе рычали моторы, полеты шли уже с территории «Русской Швейцарии» (ныне ЦПКиО им. М.Горького), участвовали в них знаменитые «летуны» России.

Отмечу, что зрелище это не стало привычным для горожан. Стоило появиться в газетах сообщению о новом взлете, как устремлялись толпы к месту старта, заполнялись и платные трибуны, и усеивались все возможные и доступные бесплатные «наблюдательные пункты».

И когда в чистое голубое небо уходил самолетик – снова и снова ликовали все, снова замирали восторгом души казанцев.

АВТОМОБИЛЬНЫЙ ТРАНСПОРТ

Первые самоходные экипажи с мотором появились в России в 1901 году, их было ввезено тогда всего 40 штук на сумму 42.3 тыс. руб. К этому же времени относится и появление экзотических экипажей и в имениях богатых помещиков Казанской губернии, в частности, профессора Казем-Бека.

Иногда хозяева позволяли себе «выезды» и в саму Казань. Каждое явление автомобиля вызывало на улицах «подлинную сенсацию», собирались толпы зевак, лошади пугались и шарахались, владельцы иного домашнего скота, мирно пасшегося прямо на улицах, негодовали и жаловались в полицию.

Потом все как-то привыкли и без особого уж любопытства воспринимали проезжих гонщиков, вершивших через Казань свои грандиозные маршруты: Париж – Пекин (1907 год), Уфа – Москва (1908 год) и др. Были в этих пробегах и скорость, и смелость, и мужество, ведь мчаться по тогдашним дорогам было куда как не просто.

С 1908 года А.Смирнов «наладил» в городе биржу автомобилей, стал перевозить пассажиров и грузы с платой «по таксе», составив тем могучую поначалу конкуренцию извозчикам. Но его доконали наши дороги, автомобильчики ломались быстро, ремонты шли неспешно. В 1910 году общество «Аутотранспорт» наладило дело такси вновь, рейсы автомобильчиков из Слободы в центр города были регулярны, плата доступна, потому кузов машины всегда был полон седоками. С 1911 года введен и прокат машин « с роскошной отделкой и электроосвещением», за час брали 6 рублей днем и 8 – ночью. Автомобили «попроще» прокатывали уже с 1908 года. Думаю, в этих датах легко угадываются дни рождений казанских автобусов и автомобильных такси.

На дальние рейсы, за пределы города казанцы долго не решались, хотя, естественно, владельцы и выезжали в свои поместья.

А уж в самом начале 1914 года состоялись два настоящих автопробега Казань – Лаишев, по зимним грунтовым дорогам, едва ли не впервые в России. Участвовало в них до 14 машин, мощности моторов разнились от 22 лошадиных сил («Форд») до 90 – у «Мерседеса», скорости достигали 90 верст в час. Поломок в пути, к счастью, не было.

Пробеги те требовали от участников не только водительского мастерства, но и терпеливого мужества, ведь кабины машин были открытыми, лицо от морозного ветра защищал лишь толстый слой вазелина, ездоки были одеты «в эскимосские костюмы».

АДМИРАЛТЕЙСКИЕ ПРИЧАЛЫ

Казань имела две пристани – весеннюю и летнюю. Весной, в половодье, все суденышки причаливали в устье Казанки, потом пристань переносили на Волгу, в Адмиралтейскую слободу.

Казанское Адмиралтейство основал в 1718 году Петр 1, имея целью строительство военных судов для Волжской флотилии и заготовку строевого леса. Дело судостроения было недолгим, в память о нем осталась слобода, пусть маленькая и неблагоустроенная, с числом жителей не более 2 – 3 тысяч.

На рубеже веков наших летняя слобода предназначалась исключительно для обслуживания волжского судоходства. Темпы его росли из года в год. В 1872 году в Слободе грузилось и выгружалось до 1300 судов в навигацию, переваливалось до 7 миллионов пудов грузов, приходили и уходили до 720 пассажирских и 360 буксирных судов.

Каждая пароходная компания держала здесь свои причалы, свои береговые склады. Поскольку Волга разрушала берег, его размечали ежегодно, отдавая считанные «сажени» владельцам пароходства.

Были здесь, естественно, крупные – «Кавказ и Меркурий», «Самолет» и прочие, как общеволжские, так и местные, казанские, были и совсем мелкие владетели, на Реке место хватало всем. Город получал по 1 копейке с каждого пуда грузов в свою казну.

На слободском берегу выстроили 32 двухэтажных дома, в них вместили 26 гостиниц и трактиров, рядом встали 32 лавки с бакалейным и прочим товаром. Выручка каждого питейного заведения составляла средним числом 25 рублей в день.

Пыль и грязь здесь были неимоверные. Доходило до того, что наиболее состоятельных пассажиров несли с парохода до сухого места на руках, брали за то целых 10 копеек, деньги по тем временам совсем не малые.

До города добирались на извозчиках, из Адмиралтейской слободы пущен был в конце 19-го века и дилижанс (омнибус на конной тяге, без рельсов, по пыли нашей) для менее состоятельных (но это было недолго, обычный извоз победил).

Зимой жизнь слободы замирала. До города было далеко, транспорт был и редок и дорог. Только на Масленицу стремились сюда погулять, а то и в Услон умчаться на троечке. Тракты России имели куда как приветные трактиры на станциях своих.

Потом пустили «конку», потом и трамвай, и автомобильчики пошли. Но это – потом, так что заметного оживления здесь не наблюдалось. Ну, а пристань здесь держалась до 1955 года, и пассажирская, и грузовая.

«АКАДЕМИКИ»

Если вы достаточно внимательно будете читать казанскую историю, то обязательно встретится вам этот титул, обычно заключаемый в кавычки. Правда, нынешние исследователи убирают их – и создается впечатление, что в те годы Город был полон членами Императорской Академии Наук, причем все они были куда как молоды. В «академиках» ходит и автор проекта первого Пассажа А.Суслов, и его строитель Г.Руш, и художник Н.Добровольский, и еще один художник – А. Ракович.

Все здесь объясняется предельно просто – эти люди окончили курс Академии Художеств, вот и обозначили их в газетах отличием таким.

Ну, а настоящих Академиков среди деятелей искусств тогда в Городе, увы, не было.

АНЕКДОТЫ

Во все времена существовали два типа анекдотов: короткие подлинные истории из жизни, как правило, известных людей (в большинстве своем – несмешные и назидательные, я их не привожу) и короткие (и смешные, к тому же) «придумки» из жизни совсем простых людей. Такие анекдоты довольно часто печатались в городских газетах и были подлинно «на слуху».

Уровень их? Приведу примеры из газет 1895-1913 годов.

– Как здоровье вашей жены?

– Я не женат.

– Ах, простите, забыл. А скажите, пожалуйста, сколь давно вы не женаты?

 

– И здорово это он тебя двинул!

– Здорово! Пенсне – вдребезги!

– А зубы целы остались?

– Целы! Оба нашли на полу!

– Сценка в оптическом магазине. Дама – продавцу:

– У вас Реомюр есть?

– Есть. А вам какой угодно: комнатный, уличный или для ванны.

– Вы мне дайте, пожалуйста, Реомюр Цельсия.

 

В будуаре.

– Зинаида Михайловна, что с вами будет, если вдруг нас застанет ваш муж?

– Со мною ничего. А вот из вас бифштекс будет, я знаю.

 

– Если существительное оканчивается на «а», какого оно рода?

– Женского. – Правильно. Приведите пример.

– Мужчина.

 

Дама на приеме у врача.

– Как же так, г.Доктор? Вы хотите меня выслушать – и требуете, чтобы я – молчала?!

 

Дачник – жене:

– Лиза, посмотри, вот идет Павел Иванович. Нравится он тебе?

– Да, но он ужасно недоверчив.

– А что?

– Да вот, например, ни за что не хотел поверить, что я ношу голубой корсет, пришлось показать.

– В магазине. Мне четверть фунта колбасы, четверть – сыра и четверть водки!

(Вся прелесть в том, что «четверть» водки – 3 литра (!), а фунт весовой – 400 грамм.

И, как принято было говорить тогда, и прочая, и прочая, и прочая.

Скажу одно – не хуже нас они шутить умели, не хуже.

АПТЕКИ

Пожалуй, не найдется сколь-либо серьезного исследователя, который осмелился бы назвать точную дату появления самой первой аптеки. Проще сказать – «со времен Адама и Евы». Только в конце 19-го века в Казани были десятки таких «заведений», причем, частного владения. В одном из путеводителей так и написано: «Чуть ли не у каждого магазина выставлен Государственный герб. Господи, сколько же тут аптек, думает приезжий; однако, при внимательном осмотре оказывается, что аптек – всего одна, а присвоенные аптекам гербы выставляет каждый. Бакалейщик Ипатов утверждает, например, что вместе с рыбой, изюмом и колбасой он продает водки и вина розлива Депре. (А это, сами понимаете, во-первых, «лекарствие», а, во-вторых, Депре – «поставщик» Императорского Двора – Б.Е.).

А путеводитель прав – настоящая аптека была воистину одна – знаменитая Старопроломная (угол нынешних улиц Университетской и Баумана), потом ей владел А.Бренинг.

Вторая – рядом с номерами «Казанское подворье» на той же улице – появилась в конце января 1917 года.

Профессия аптечного работника была куда как престижна. В сентябре 1906 года на «степень аптекарского помощника (!! – Б.Е.)» претендовало 134 человека (!), все из них – с гимназическим образованием.

«АРКАДИЯ»

Так называлось место загородных гуляний – маленький островок на Дальнем Кабане, куда с 1895 года устремлялись по вечерам сотни (а то и тысячи) казанцев. Добирались туда и в конных экипажах своих, долго пыля по узким улочкам слобод, но чаще – водой, на пароходиках маленьких, регулярно плававших тогда по сети озер Кабанских. О суденышках тех – разговор особый, нам пока довольно знать, что первая городская пристань находилась у шлюзового истока Булака, рядом с нынешним трамвайным мостом.

Взору жаждущего удовольствий пассажира через час неспешного, с многими «станциями» плавания открывался зеленый уголок с павильончиками, киосками, будочками, всюду сияли фонари, фонарики, гирлянды, крутилось «электрическое солнце», играли оркестры, стучали шарами бильярдные и кегельбаны. Манил афишами и «закрытый» театр, здесь заезжие гастролеры резво играли веселые фарсы и опереттки.

На открытой эстраде чаровали алкающих легкого жанра шансонеточные певицы и танцовщицы с именами знакомыми, нежными – Нюра, Соня, Люба, Ира, а то и сама «знаменитая босячка Тина Каренина». Меню ресторана, «с видом на озеро» были полны дивных блюд. В вечернее небо регулярно взлетали пышные фейерверки. Кроме обыкновенных зрелищ устраивали необыкновенные: то силовое состязание человека с быком, то бокс – да на высоких шестах, то яркие гонки яликов с «морским боем», то «русско-мусульманское действо – «Кинь грусть!»

Ах, да чего только не придумывали, зазывая публику! Словом, делалось, кажется все, чтобы «бездна удовольствий» не мелела, даже пароходики ждали пассажиров до часу за полночь, чтобы отвезти их, сонных, «до дому». Только слабо это помогало.

К середине летнего сезона «Аркадия» обычно «прогорала», далеко было до нее, да и накладно для кармана обывательского; эстрадные звезды перебирались в городские сады, где и завершали очередной свой сезон.

Сейчас это место – в городской черте, стоят здесь в кустах симпатичные дачки, тишина кругом. А сто лет тому назад…

АРСКОЕ ПОЛЕ

Долгое время это была загородная зона. «Все пространство земли от Казанки до Булака и Кабана и вплоть до самого Арска (это теперь 60 километров от Казани, городок при железнодорожной станции) именовалось Арским полем. Одна часть его на берегу Казанки была осенена дремучим Арским бором, который простирался на север, соединяясь с неизведанными, непроходимыми лесами Вятскими»,– писали старые путеводители.

Через Арское поле проходил в город Сибирский тракт; это означало, что скапливалось здесь, у заставы большое количество разного люда, с возами, а чаще – без них. Шли други, шли недруги, шли и завоеватели.

В 1774 году отсюда наступил на город наш Емельян Пугачев «со товарищи», прошли крупные баталии с войском генерала Бибикова.

С самого начала Х1V века ежегодно, с июня съезжались сюда купцы не только со всей России, но даже из Индии и Китая, ибо учреждалась здесь богатая и продолжительная ярмарка, выстраивались караваны верблюдов, тысячи людей разных стран соединялись в одно мирное торжище. Эта ярмарка по воле Московского князя Василия Иоанновича была переведена в 1524 году в Нижегородские области, где поначалу заглохла, а почти через 300 лет возродилась знаменитой Макарьевской ярмаркой.

Праздновали на ярмарке и наш мусульманский Сабан; в великолепных шатрах пировал сам казанский хан с вельможами своими, состязались перед ними борцы, лихо мчали скакуны. Потом здесь естественно расположили первый городской ипподром. Ставили и театр, деревянный, холодный, когда сгорел городской, каменный. В 1909 году провели и «Международную « выставку. Летали здесь и герои авиационных недель 1912 и 1914 годов А.Васильев и Б.Россинский.

Сибирскую заставу город оттеснял все дальше на восток, к 1880 году она дошла и до церкви св.Варвары (это возле нынешней КГСХА (бывш. КСХИ). Арское поле стало застраиваться и частными домами, и «городом», в дополнение к известной уже «Швейцарии» выделили и Академическую слободу. Лесная и луговая благодать оттеснялись строениями.

Теперь лишь отдельные кусочки ЦПКиО напоминают о некогда непроходимых и дремучих лесах. А название «Арское поле» сохранилось лишь на устах старожилов да в названии тихого Арского кладбища (раньше звавшегося «куртиной»).

АРХИТЕКТОРЫ

В путешествии по городу нам непременно встречаются многочисленные строения, интересные здания, детали, что-то из них объединяется в ансамбли, создавая неповторимость казанской городской среды.

Естественен вопрос – кто автор?

Здесь все не столь просто. Архивы не сохранили фамилии авторов проектов большинства зданий; причин тому много, главная – заказной характер работы, т.е. лишь владелец домового участка и автор, коего пригласили для строительства, ведали друг друга, остальным горожанам это было попросту лишней информацией. Довольно было знать, что Манасеин, к примеру, отстроил на Грузинской улице дом – и все!

Потому назовем здесь лишь некоторые фамилии, самых известных архитекторов, тех, чьи имена «на слуху» и доныне, кто переходит из путеводителя в путеводитель.

Амлонг Ф.Р. – автор дома Подуруевой (это на ул. Лобачевского, здесь ныне – Союз композиторов), дома Шамиля на ул.Тукая (здесь – музей поэта, соавтором был Г.Руш), нынешней городской налоговой инспекции – напротив кино «Татарстан».

Колмаков И.Н. – автор построек университетских клиник в Академической слободе (лечебный городок в районе улиц Бутлерова и Толстого), инфекционной больницы (близ ЦПКиО им.М.Горького, бывшее училище слепых), бактериологического института на Б.Красной. изумительно владел искусством применения красного кирпича для кладки стен, узорно и тонко его мастерство.

Литвинов М.И. – перестроил дом Апакова под Ксенинскую гимназию (теперь – академические институты, ул. Ленина), реставрировал Петропавловский собор, виртуозно преподнес казанцам павильоны Международной выставки 1909 года.

Михайлов К.Н. – автор проекта и руководитель постройки знаменитой колокольни Богоявленской церкви (ул.Баумана). Главное же – строитель первого «несгораемого» здания – библиотеки Университета.

Мюфке К.Л. – ему «принадлежит» дом Ушковой (Национальная библиотека Татарстана, бывшая «Ленинка»), Казанская Художественная школа (одно из зданий бывшего КАИ, ул. К.Маркса), прелестный домик на Кирпично-Заводской улице; ему же приписывают авторство дома Музея ИЗО на ул.К.Маркса.

Олишкевич К.Д.– вот уж поистине универсальный мастер, которому равно подвластны самые разные архитектурные стили. Судите сами: городская больница (бывшая «Шамовская»), дом Чукашова у Лядского сада (здесь – дом архитектора и аптека), больница Академии наук (ул.Комлева), жилой дом в стиле «модерн» у Лядского сада, на той же ул.Комлева.

Руш Г.Б. – участник строительства первого, «Александровского» пассажа, автор второго, «Чернояровского» – все на той же нынешней ул.Ленина, аптеки Грахе (медицинское заведение на ул. Астрономической), дома Кекина на стрелке Лядских улиц и др. Здесь стоит отметить изобильность построек Руша для «частников», так что авторство многих домов, видимо, связано с ним, но пока не документировано. В отношении творческой биографии – едва ли не самая загадочная фигура среди казанцев.

Хрщонович Л.К.– строго говоря, не архитектор, он был инженер, но проектировал много и хорошо, сам же и строя не менее качественно. Среди его достижений – Костел (в «наши дни это – ДК им. Менжинского), театр Алафузовых (ДК льнокомбината), детский приют («Дом ученых» на ул. Бутлерова), каменный моста через Булак (знаменитый, «Лебедевский», каменная арка).

 

*** Б ***

БАЛАГАНЫ

Зимним Рождеством и ранневесенней Масляницей приходили в город Праздники для всех православных мирян. И хоть писали газеты, что казанская масляница – «не Римский карнавал», но на всех площадях устраивали увеселения, ставили катальные горы, качели, карусели, раскидывали где только можно разнообразнейшие «обжорные» заведения, круглый день вертелся над ширмочкой Петрушка Уксусов – гуляй, народ, веселись!

В весельи являлись и шарлатаны, имевшие целью барыш любой ценой. Потом сокрушались газеты – «девица с бородой и усами, показывавшаяся за деньги, оказалась спившимся с кругу казанским портным.

Остается удивляться, каким образом дозволилось мошенникам печатать афиши» (ах, господа, кто ж в праздники-то охулки на руку не положит – с ?!).

И было бы то простительно в карнавальной суете, когда б не являлись миру и иные заметки. «На городских площадях приступлено к построению для представлений рождественских празднеств холодных балаганов (отметим сейчас – попросту сараев в одну досчатую стенку).

Балетным артистам приходится показывать себя на морозе в трико в течение всего дня, т.е. около 12 часов. В антрактах артист подкрепляется на скорую руку и обогревается у поставленной на снегу жаровни и, понятно, водкой, водкой.

Заработок балаганного артиста падает. В день получается не более одного рубля. Здоровье расшатывается, и через три – четыре года артисты исчезают с подмостков».

Но снова Праздник, снова полна площадь, снова – Ваш выход, Артист.

БАНИ

Будем объективны, казанцы во все времена любили баню и пользовались ею часто и даже истово.Частники имели в своих «хозяйствах» собственные бани – это своя тема. Наш «интерес»– общественные бани. Их было, в общем, немного; большинство размещалось «у воды», как правило – у озера Кабан. «Система» была проста – из озера вода забиралась, понятно, нагревалась, «использовалась» – и «это» выливалось в Булак (так что чистым ему быть не удавалось никак). Бани звались по именам владельцев – Меркуловские, Жуковские, Даниловские и проч. К началу 90-х годов в городе было всего 5 общественных бань.

Условия помывки были поначалу примитивны. Купивший билет, складывал одежду прямо на общую лавку; за сохранность ее никто, по сути, не отвечал. С августа 1874 года купец 1-й гильдии Меркулов ввел в своих банях «специальные шкафчики.с номерами».И это был – Прогресс!

В «пику» ему в своих «торговых банях» г.Жуковский устанавливает новый насос для «питания котлов» (не забыв поднять цены в «общих, дворянских залах»до 20 коп. с моющегося). Но всех «превозмог» Данилов – только в его банях запрещалось стирать белье, в остальных – «хлестали» все.

Я умолчу о полицейских протоколах, где карали владельцев за «допущение в номера» «дам с улицы», но вы и сами о том знаете.

М.Зощенко свою «Баню» нааписал всего 5 лет после года 17-го.

БАНКИ

Речь – о финансовых учреждениях, регулирующих денежные потоки, управляющих кредитами и проч.

Первый банк в Казани, Городской общественный, возник 2.01.1848 года, хотя и до него был у нас «Приказ общественного призрения» с основным капиталом в 150 тысяч руб.ассигнациями (1781 г.). За 13 лет (до 1861 г.) вклады в нем возросли с 65600 руб. до 843 тысяч, а учет векселей – с 91800 руб. до 945000.

А подводя итоги 25-летней работы, с гордостью объявили, что на благотворительные нужды (содержание Александровской больницы, помощь приютам, Мариинской гимназии и проч.) было выделено 678889 руб.

С 1853года при банках появляются сберкассы. 5.07.1870 открывается Казанское отделение Волжско-Камского банка (учредитель – коммерции советник, временный казанской 1-й гильдии купец В.Кокорев). Под банк приобретен был дом на Петропавловской улице.

С 25.01.1871 года существовало в Казани Общество взаимного кредита. На момент открытия в него вошли 219 человек, через год обороты Общества превысили 2.2 млн.руб.

(Заметим сразу же, что второе Общество такого рода возникло в Казани лишь в 1912 году, его обороты сразу же превысили 17 млн.).

В 1873 году открылся Купеческий банк с первоначальным капиталом в 1 млн. руб. под него выпустили 4000 акций по 250 руб. Купивший 25 акций получал «право голоса», купивший более 300 – «5 голосов».

Наименее состоятельная часть купечества организует свое общество взаимное помощи с первоначальным капиталом всего в 15000 руб. (1898 г.). Естественно, что выполнять сколь-либо достойные задачи оно не могло.

Помимо местных банков в Казани интенсивно работали три отделения Госбанка России, отделения Московского, Петербургского, Русско-Азовского, Азовско-Донского, Крестьянского и др. банков страны. Были и частные банки – Печенкиных, Корелина и др.

Общая сумма кредитов, отпускаемых на местные городские нужды, составила к 1914 году 30 млн. руб.

Словом, банк – это серьезно, господа!.

«БЕЛЫЙ ЦВЕТОК»

Это была ромашка – маленькое золотое солнышко с белыми лучами. Ее сделали символом борьбы с тяжелейшим недугом – чахоткой, туберкулезом. Ежегодные благотворительные праздники «белого цветка» пришли в наш город в 1912 году, в мае. Казанское отделение Всероссийской лиги борьбы с туберкулезом организовало это совершенно незаурядное мероприятие широко, красиво, весело даже. Поначалу прошли публичные чтения на медицинские темы, вели их профессора Университета во главе с Н.Чистовичем. Все залы были полны слушателями. В это же время дамские благотворительные общества во главе с женой Губернатора готовили аксессуары праздника – бумажные цветы, их 200 тысяч наготовили, корзиночки на бело-желтых лентах, столь же кокетливые шляпки, подбирали команды для торговли этими простенькими предметами во всех частях города. Добровольцы нашлись, и в изобилии (свыше 1000), и с энтузиазмом, к дамам – продавщицам решили примкнуть местные офицеры и юнкера. Браво, господа!

Тот день, 18 мая был светел и солнечен, легкая дымка облаков лишь слегка туманила общий настрой праздника. «Купите ромашку, сударь!». Везде – на улицах, площадях, в трамваях – купите, купите, купите. Цену не назначали – кто давал пятак, кто и сотню рублей,

весь доход предназначался для нужд чахоточнобольных, тут уж не до жадности, много слышали и видели горожане эту страшную болезнь голода и темноты. Да и отставать от Европы тоже не хотелось, там ведь уже лет пятнадцать торговали синим цветком – фиалкой, давая хоть малость на спасение страждущих.

День тот первый дал организаторам более 18 тысяч рублей чистого дохода, хотя и не все цветы распродали, да и горожане пока не до конца прочувствовали необходимость такого именно способа помощи чахоточным. На деньги эти почти полсотни детей рабочих и мелких ремесленников отправили в Тогашево, на молочную ферму, где в течение месяца дети могли наслаждаться и свежим воздухом сельским, и молоком мало кому доступным, и маслом настоящим, сливочным. Словом, это было настоящее лечение. Часть денег отложили впрок – и на грядущие праздники, и на задуманную сразу же лечебницу в Каменке.

Потом, в 1913 – 16 годах такие праздники были уже привычны, хотя и не несли в копилку устроителей огромных сумм. Но лечебницу начали стройкой, в 1914 году, шло дело достаточно успешно. Регулярно и детей вывозили в Тогашево.

Так вот по капле, «по зернышку» собирая, все же спасали от страшного недуга главное сокровище России – детей, хоть и малое число удавалось обеспечить благотворительными средствами.

И совсем уж интересно – с началом проведения «белого цветка» в город пришли и «медовые недели», осенние базары, полные медов со всей губернии, дешевых, доступных практически всем. А мед – это уж лекарство не только от чахотки.

БИБЛИОТЕКИ

Первая общественная библиотека открылась в нашем городе в январе 1865 года, составила ее поначалу семейная «коллекция» Второвых; книги те были подарены городу членом этой семьи – преподавателем Университета Н.И.Второвым еще в 1844 году. Почему же так надолго задержалось открытие? – Все просто и обычно – не нашлось средств на это «дело». Нужную сумму упорно собирали по подписке, по пожертвованиям «добрых людей». Поначалу выделены были библиотеке несколько комнат в здании Городской Думы (ныне – дом городской администрации на пл. Первого мая). Число посетителей в первую же неделю составило 110 (и это в условиях взимания платы за посещения!) Событие – библиотека было столь незаурядно, что сообщения о числе посетителей еженедельно печатались в «Казанских губернских ведомостях», с разложением по сословным признакам. Ведь до этого были у нас лишь закрытые для широкой публики библиотеки Университета и Духовной семинарии; были, понятно, и частные библиотеки, причем, куда как богатые фондами.

После открытия общественной библиотеки «частники» тоже стали допускать к себе читателей, тоже не бесплатно, впрочем. Полнее всех были библиотеки И.Шидловского,

А.Сахарова, П.Жуковского и др. Книжное «дело» их было побочным. Тот же П.Жуковский был крупным страховым агентом, владел кирпичными заводами (вы и сейчас на старинных кирпичных стенах можете найти его вензелек – «ПЖ»), но и книг не чурался.

Первая библиотека жила трудно, за дары, которые приносили читатели – то ли стулья, то ли мера керосина, то ли дров возок – благодарили через газеты. А уж столь уникальное событие, как добавление комнаты, и, тем паче – особой (!) для дам – совсем потрясало городскую общественность. Но, в общем – ничего, главное – читателей становилось все больше.

К 1892 г. в Казани было 26 библиотек с 367391 томом книг, в том числе, в университетской – 221270 томов.

Среди частных библиотек на первом месте была Михайловская, у Петропавловского собора, открытая в 1860 году; ее фонды имели более 4000 томов.

Первая в Казани татарская библиотека открылась в январе 1906 года.

Для пополнения фондов библиотек – и частных, и общественных (а число их постепенно возрастало) существовала в городе целая сеть книжных магазинов – но это уж особые рассказы.

БИРЖА

Это учреждение предназначено для обеспечения регулярного функционирования оптового рынка.

Вопрос об открытии биржи в Казани был поднят еще в 1830 году. Городская дума к 1934 году согласилась с идеей купечества и намерилась выделить для биржи особые помещения в строившемся Гостином дворе. И – все.

Лишь в 11.11.1866 года был утвержден Устав Казанской биржи, год спустя состоялось ее открытие (она стала восьмой по счету в России). У истоков нашей биржи стояли Н.Крестовников и И.Соболев.

7.11.1874 года на Б.Проломной улице открылось собственное ее здание, построенное коммерции советником И.Соболевым на собственные средства (45000 руб.).

Членами биржи могли быть только купцы 1-2 гильдий, хотя, при определенных (финансовых) условиях допускались и менее состоятельные горожане.

Торговые сделки совершались два раза в неделю, время – с часу до двух дня. С 1874 года начали проводить и аукционную продажу. Основные сделки на нашей бирже были связаны с торговлей хлебом.

Первым гофмаклером биржи стал купец П.Квасников; под его началом операции вели простые маклеры, число их к 1885 году достигло 5.

В ноябре 1891 года подвели итог 25 – летней работы Биржи. Ежегодные обороты ее составили 424700 руб.(при максимуме в 8 миллионов в 1877 – 89 г.г.).Число постоянных членов возросло с 85 до 266. За счет биржи поддерживалась работа Реального училища (открытого в 1874 году) – ежегодная сумма пожертвований возросла с 392 до 1500 рублей.

Еще – с декабря 1868 года «трудами» И.Соболева появилась в Казани новая газета – «Казанский биржевой листок», интересная не только для деловых людей.

И – последнее. На месте здания биржи теперь магазин «Подарки».

«БОРЬБЫ»

Надо бы написать точнее – «матчи французской (или, на худой конец), классической борьбы», но поскольку на афише казанского цирка значилось – «сегодня – 5 интересных борьб» – оставим все так, пусть – «борьбы».

Профессиональная («французская») борьба долгие годы была постоянным спутником и даже привилегией казанского цирка. Здесь регулярно, почти сотню лет подряд, велись чемпионаты борьбы, съезжались со всей России сильнейшие, видела Казань и И.Поддубного, и И.Заикина, и И.Шемякина, всех, кто прославлен был в силе и ловкости борцовской, кто звался «чемпион мира и его окрестностей».

Интригу чемпионатов выстраивали хоть и традиционно, но безотказно действенно. Поначалу боролись известные, потом являлся к ним неизвестный в маске – «черной» ли, «красной» ли – не в том суть, важно, что титаны валились им с легкостью необыкновенной, требовали реваншей, публика полнила залы, ставки на неизвестного росли. Тайну маски раскрывали в конце, оказывался им чаще всего один из когорты знаменитых, но касса – то была полна – полнехонька.

Призами борцам были и символы – пояса «золотые», шарфы разные – и реальные франки (дань названию борьб) и, конечно, – обыкновенные рубли.

В ходе чемпионатов устраивались и интригующие вечера интернациональные, звавшиеся в афишах «все борьбы света» – с показом арабской, цыганской, японской, вольно – американской и прочих разновидностей, включая любимую местным зрителем нашу «шал – бар». Профессионалы вызывали на соревнования местных силачей, среди них были куда как мощные крючники с Волги. И «классики» побеждали далеко не всегда, сила ломила «порядок».

Борцы были подлинными кумирами горожан, их преследовали поклонницы, в них играли дети на улицах, именами их полны были разговоры в садах и парках.

От борцов – мужчин, понятно, не отставали и дамы. С 1908 года у нас регулярно проводились матчи и чемпионаты «представительниц разных стран» (хотя, правду сказать, по газетам выходит, что все борчихи были наши, местные, только имена себе присваивали «ихние», но для эстрады это совершенно обычное явление).

Много спорили газеты на темы этих поединков, но турниры хорошо посещались зрителями, это было куда важнее.

И, наконец, вершина вершин матчей – 1909 год, в театре Панаевского сада схватка между борцом и «борчихой». Под рев переполненного зала на 18-й минуте приемом «тур-де-анш» г-н Гольдоман «чисто» победил г-жу Гаплон. «Сильный пол торжествовал».

БОТАНИЧЕСКИЙ САД

Находился он на месте нынешнего зоопарка, в Архангельской слободе, принадлежал Университету и имел поначалу чисто научное значение. Основал его профессор К.Фукс в 1831 году, высадив поначалу всего 429 растений, правда совершенно экзотических для наших мест. Потом прикупили еще земли, разбили парк, с 1834 года открыв его для бесплатного посещения всем желающим. Построили каменную оранжерею (1895 год), тогда же открыли и пристань для кабанских пароходиков.

Место то довольно охотно посещалось казанцами.

БУЛАК

Так называется городской канал (по-татарски «балак» и есть «проток»), соединяющий озеро Кабан с Казанкой. Сооружение это искусственного происхождения, хотя точная дата его прокладки остается неизвестна. Только после опустошительного пожара 1815 года обнаружилось, что дно и стены протоки вымощены дубовыми бревнами.

Длина протоки – от «Татарского моста до р.Казанка» – 1 верста 467 сажен (по «Спутнику по Казани» Н.Загоскина, 1895 г.).

Протока была полноводна лишь месяц в году, когда открывали шлюзовые ворота, и бурные вешние воды из Кабана мчались в Казанку, смывая накопившуюся городскую грязь. Верно и то, что в месяце этом по Булаку катались на лодочках, отсюда идет та легенда – вот, дескать, раньше-то было не то, что ноне. В устье протоки ставили городскую ярмарку – привоз, шло бойкое торжище. А все остальное время Булак оставался полупересохшей, зловонной, к тому же, лужей.

Существовало множество проектов облагораживания этого места. Сначала хотели углубить дно, расчистить все – и пустить сюда воду реки Меша – через всю цепочку кабанских озер (1830 год). В 1892 году проложили по дну на 722 сажени протоки новый лоток для стока вод из бань и жилых домов, но дальше этого не пошли; в итоге – все заилилось вновь. С 1898 года начали бурить артезианскую скважину близь Кабана, чтобы подземной водой наполнить Булак, но извлечь воду с глубины в 44 сажени оказалось непосильно. Да и бюджет городской не позволял ширить эти работы. Понимаем, что достаточно часто звучит этот мотив на наших страницах, но, увы, что было-то было, и не следует идеализировать то якобы богатое и всем сытное время.

В условиях вечного дефицита бюджета самым уникальным представляется теперь проект хроникера «Губернских ведомостей», еще в 1815 году он предложил деньги на благоустройство протоки получить, обложив налогом в 3 рубля каждый самовар, бывший у горожан. Если учесть, что число самоваров тогда достигало 10000, то.

Всяк и сегодня может видеть, как трудно решается вопрос очистки этой протоки и ее благоустройства.

БУХТА

Волга имела близ Казани ширину в 450 сажен, глубина доходила до четырех. Этого, вроде бы, хватало для приема и отправления самых крупных волжских судов. Но – только в половодье, потом река мелела, появлялись перекаты, судоходство, мягко сказать, здорово осложнялось.

Чтобы прервать оскорбительную для подлинного предпринимателя зависимость «дела» от норова Волги, с начала Х1Х века стали подумывать о соединении города с рекой постоянным каналом, с помощью которого, близ самого центра городского и проводились бы операции по погрузке и выгрузке судов и барж и их «отстаивание» во времена невзгод речного ледохода. В 1858 году проектом такой бухты предусматривался канал-причал в 170 сажен длиной и 52 шириной по верху. В 1873 году эта цифра возросла до 3 верст 211 сажен по длине,хоть и сократилась по ширине до 40 сажен. С каждого судна, пользовавшегося этой бухтой предположено было брать не более 3 рублей в доход города, так что, учитывая большое число этих судов, бухта достаточно быстро могла и окупиться. Только поначалу кто-то должен был рискнуть, вложив в «дело» это капитал в миллион чистыми.

Вот тут-то дело и вставало. Все мечты так и остались мечтами.