Экспонаты, которым нет цены

Светлана ИЗМАЙЛОВА

22 января 2007 года

В Национальном музее РТ есть две экспозиции, которыми особо интересуются посетители. Это так называемые «золотые кладовые», где собраны самые ценные экспонаты главного музейного собрания республики.

«Ценный экспонат» на языке музейщиков – это не только изделие из драгоценных металлов, старинные деньги или оружие с инкрустацией самоцветами, но и средневековое украшение, существующее подчас в единственном экземпляре. Это экспонаты, которым сегодня в прямом смысле этого выражения нет цены. Такие экспонаты и размещены в двух «золотых кладовых» – «Товарно-денежные отношения в средние века» и «Татарские ювелирные украшения».

В собрании Национального музея представлена уникальная коллекция татарских ювелирных украшений. На протяжении многих веков мастера создавали неповторимые творения, в которые вкладывали свое понимание красоты и гармонии. Основным материалом для изготовления украшений служили серебро и золото. Ювелирные изделия украшали драгоценные и полудрагоценные камни: топазы, аметисты, бирюза, сердолики, аквамарины…

Татарские ювелиры владели многочисленными техническими приемами. Наибольшее развитие получила чеканка: пуансонная (точечная), плоскорельефная и высокорельефная. Используя указанные виды чеканки, мастера изготавливали различные браслеты, застежки и ювелирные бляхи.

Другими видами ювелирной техники были литье и гравировка. Литье применялось для изготовления подвесок и имитаций старинных монет. В технике гравировки выполнялись браслеты и ювелирные бляхи. Обычным мотивом гравировки были растительные и геометрические узоры, надписи, выполненные арабской вязью. Гравировка изделий сопровождалась насечкой, инкрустацией и чернью.

Наиболее искусные мастера владели техникой скани. Существовала скань трех типов: плоская, накладная и бугорчатая. Бугорчатая скань являлась высшим достижением ювелирной техники казанских мастеров. От плоской она отличается тем, что завиток орнамента возвышается над плоскостью, заканчиваясь суживающимся завитком проволоки, уложенной в виде низкого конуса. Для этого вида скани использовалась очень тонкая проволока из высокопробного серебра и золота. Бугорчатой сканью украшали дорогие бляхи для нагрудных и головных украшений, застежки для камзолов. Широкое распространение имела техника зерни, при которой мелкие металлические шарики напаивались на сканый орнамент. Зернью украшались серьги, футляры для Коранов, бляхи и браслеты.

Все украшения по назначению делятся на категории: головные, шейно-нагрудные, наручные. Головные украшения – накосники («чулпы», «тезме»), серьги («алка»). Очень популярными у татарских женщин были украшения для волос – накосники – чулпы или тезме. Для украшений очень часто использовались серебряные или золотые монеты, иногда изготавливали имитации монет. Подобные украшения очень часто упоминаются в татарских народных песнях.

Высоко ценились в украшениях рублевые монеты с изображением российских императриц Елизаветы Петровны или Екатерины II. Часто их называли «кудрявыми монетами» или «монетами с царицей». Особенно ценились старинные немецкие серебряные монеты – талеры, которые достоинством были больше екатерининских рублевых монет.

Татарские женщины заплетали волосы в две косы, вплетая в каждую по ленте с подвесками, которые, соприкасаясь друг с другом, издавали при ходьбе звенящий звук – «идущую татарку всегда можно было раньше услышать, чем увидеть». Некоторые щеголихи увеличивали число блях, подвешивая их в два ряда не только вертикально, но и горизонтально – рядом друг с другом, соединяя поперечной перекладиной. Такой вид чулпы называется «чулпа с коромыслицей».

Самыми многочисленными были шейно-нагрудные украшения – воротниковые («яка чылбыры») и поясные застежки («каптырма»), ожерелья («муенса»), брошки, нагрудники («изю»), перевязи («хасите»). Наручные украшения – браслеты («блезик»), перстни, кольца («балдак», «юзек»).

Женские перстни обычно инкрустировались самоцветами, кораллами, перламутром.

Мужские перстни служили и украшением, и печатью. Обычно это было мужское кольцо, на котором нередко были написаны имя, отчество и название местности проживания владельца.

Такие перстни служили печатью, подтверждающей личность. Встречались перстни с именем возлюбленного, или возлюбленной, с поэтическими словами или со священными именами. Нередко на браслетах указывались не только имена, но и благопожелательные надписи, или надписи, сделанные на память о дарителе или будущем владельце этого украшения.

Некоторые украшения сочетали в себе роль амулетов. К ним относятся коранницы – футляры для миниатюрных Коранов. Они были различной формы – овальные и прямоугольные, цилиндрические и многогранные. Носились они чаще всего на цепочке на шее, как медальоны («Коран савыты»). Однако нередко коранницы прикреплялись к хасите – нагрудной перевязи. Широко использовались ювелирные бляхи, являвшиеся составным элементом разнообразных татарских украшений.

При изготовлении блях использовались почти все известные у татар технические приемы: плоская, бугорчатая и накладная скань, чеканка, литье. Для украшения основы использовались гравировка, чернение, зернь, инкрустация драгоценными камнями. Значительная часть ювелирных блях служила не только украшениями, но и имела значение амулетов-оберегов. Религиозно-магическое значение украшений прослеживается в форме, орнаментике и надписях.

Многие украшения, представленные в экспозиции музея, изготовлены ювелирами села Рыбная Слобода. Ювелирное дело в этом селе известно с XVII века, его расцвет приходится на вторую половину XIX века. Серебряники Рыбной Слободы продавали свои изделия на ярмарках или сдавали торговцам посредникам. Большей частью изделия изготавливали из цветных металлов, использовали для вставок привозные камни из Бухары и Урала.

Дополнением реальной экспозиции «Золотой кладовой», в которой представлены татарские украшения, является станция электронной (виртуальной) экспозиции, где даны дополнительные изображения ювелирных украшений. Их можно увеличить, чтобы рассмотреть в деталях. Пока на станции лишь 30 изображений и информация о них, но идет работа по наполнению базы данных. В перспективе станция будет представлять все ювелирные украшения, которые хранятся в собрании Национального музея.

Светлана ИЗМАЙЛОВА, заместитель генерального директора НМ РТ по науке

КСТАТИ

Три фонда Национального музея относятся к спецхрану: фонд драгметаллов (4050 ед.), нумизматический (109457 ед.) и фонд оружия (915 ед.).

Фонд драгметаллов насчитывает 4050 единиц хранения, включает в себя золотые и серебряные украшения археологического происхождения болгарского и золотоордынского времени, украшения казанских татар, серебряную посуду, предметы утвари. Советуем посмотреть выставку «Ювелирные украшения казанских татар», которая работает сейчас в главном здании музея.

Богато представлен нумизматический фонд (109457 ед.). Особо отметим наиболее интересную и богатую коллекцию античных, европейских, восточных, русских, а особо – болгарских и золотоордынских монет, медалей и памятных знаков. В настоящее время часть этих экспонатов посетители могут увидеть в экспозиции «Денежное обращение и торговые пути края в X-XV веках».

Фонд оружия составляют 915 единиц. В его составе холодное и огнестрельное оружие разных стран и народов.

Забытый язык украшений

В старые времена ювелир­ные украшения имели иное назначение. На Древнем Востоке, например, цвет камня, вид металла, форма и величина драгоценных аксес­суаров зависели в основном от расположения небесных светил в день рождения человека. На Востоке верили, что предназначенные судьбой камни и металлы защищают от бед и примани­вают счастье.

Позже отношение к драгоценным украшениям изменилось, они стали чем-то вро­де послания «Граду и миру». В средневековой Булгарии золотое колечко в левом ухе мальчи­ка говорило о том, что он единственный сын в семье, а серьга с синим камнем в правом ухе –  что у него умер отец и он последняя опора ма­тери.

На Руси единственному сыну тоже вдева­ли в левое ухо серьгу. Она как бы взывала к ок­ружающим: «Берегите этого ребенка!» Сегодня старый язык украшений забыт. Цепочка на но­ге, раньше заменявшая простолюдинкам обру­чальное кольцо, сейчас никому ни о чем не скажет. Если когда-то бриллианты предписыва­лось носить только замужним, то сейчас эти камни зовутся лучшими друзьями девушек.

Журнал «Всё ясно», №1, 2007.

«И перезвоны женских украшений»

Когда в XVII веке в Моск­ву на изготовление чеканных окладов для иконостаса одного из Кремлевских соборов из раз­ных городов вызвали лучших серебряников, в их числе были и мастера из Казани, славивши­еся своей работой. И это не слу­чайно, ибо казанские умельцы переняли навыки и традиции ювелирного искусства, зало­женные еще в древней Булгарии. Свое понятие о прекрасном народ воплотил в неповторимых по изяществу женских украше­ниях.

Татарские ювелиры, владея многими секретами мастер­ства, постоянно обогащали его, достигнув расцвета в XIX веке, когда их изделия подчас являли собой образцы, не уступающие мировым шедеврам прикладно­го искусства.

«Край родной – сундук вол­шебный». В этом еще раз убежда­ет знакомство с фондом драгме­таллов, где хранятся золотые булгарские украшения, «дары» най­денных кладов, ювелирные изде­лия казанских мастеров. Эти со­кровища, творения настоящих ху­дожников сделаны безвестными умельцами.

Полет фантазии, воплотив­шейся в ажурной филиграни, сложнейшей бугорчатой скани, зерни в сочетании с гравиров­кой, чеканкой, соперничает с изыском и таинственностью россыпи самоцветов. Действи­тельно, «едины мысль и мастер­ство».

Профессиональные секре­ты, как и инструменты мастеров, передавались из поколения в по­коление. Ювелирным делом за­нимались и женщины. Целые районы (Арский, Лаишевский, Мамадышский, Сабинский, Татарская слобода в Казани) сла­вились ювелирными артелями, так что был смысл бороться за свою «марку».

Украшения носились с дет­ских лет до старости как амуле­ты, отгоняющие злых духов. Они характеризовали достаток семьи, различались у девушек и у замужних женщин. У татар было принято но­сить много колец. Когда хо­дили в гости, унизывали все пальцы, иногда – по не­скольку на каждый. Носи­ли браслеты («белэзек») попарно,    на    каждой руке, как символ связи между мужем и женой.

Веками украше­ния являлись неотъемле­мой частью татарского костюма. Для состоятельных людей по индивидуальному за­казу, «эксклюзиву», как гово­рят нынче, они делались из зо­лота, серебра высокой пробы, для основной массы населения – из низкопробного серебра.

Большой спрос привел к по­явлению целого промысла, спе­циализирующегося на производ­стве недорогих украшений. На­пример, в конце XIX века в Рыб­ной Слободе во многих домах семьями занимались изготовле­нием подобной массовой, тира­жированной продукции, которая удачно сбывалась на российских ярмарках, а иногда попадала и за границу.

К сожалению, как и многое другое, уникальные изделия та­тарских ювелиров постепенно, к началу XX века, уходят из по­вседневности. Мода диктует свое, и традиционные объемные, мас­сивные украшения не очень впи­сываются в активно внедряющий­ся «европейский» стиль костюма, хотя пожилые люди – как горо­жане, так и селяне, приверженные старине, – еще целые десятилетия пытались как-то сохранить обы­чаи предков.

Процессу исчезнове­ния ювелирного искусства способ­ствовало и развитие фабричного производства, жесткая конкурен­ция, вытеснение с рынка кустар­ного промысла, а, значит, и самих ювелиров с их «штучным» това­ром. А ведь известно: «умеют хо­ром журавли, но лебедь не умеет хором».

Изделия ювелиров края – одна из самых ярких страниц та­тарского декоративно-приклад­ного искусства, воспринимаемая как послание Красоты в будущее. Именно так оценил это поэт Ренат Харис.

Я знаю, дни идут и время старит... Старинных украшений серебро не блещет,  но в суровый день мне дарит души народной вечное добро.

Глава из книги Лидии Алексеевой «У времени в плену» (Изд-во «Казань», 2001)

«Казанские истории», №1, 2007 год