Назиб Жиганов: в день памяти о грустном

Любовь Агеева

02 июня 2024 года

2 июня в Казанской государственной консерватории вспоминали Назиба Жиганова, композитора, основателя и первого ректора вуза, народного артиста СССР, Героя Социалистического Труда, лауреата трех Государственных премий.

В этот день в 1988 году композитор и выдающийся деятель культуры Назиб Жиганов неожиданно скончался. Это произошло после триумфального исполнения в Уфе новой музыкальной редакции его оперы «Джалиль» в рамках Дней литературы и искусства Татарской АССР в Башкирии. Об этом скорбном событии напомнила утром у могилы композитора профессор консерватории, народная артистка России и Татарстана Зиля Сунгатуллина, которая тогда тоже была в Уфе. 

Выступает Зиля Сунгатуллина

По многолетней традиции дважды в год коллеги по консерватории, которая теперь носит имя Назиба Гаязовича, в большинстве ее выпускники, его друзья и хорошие знакомые приходят на Арское кладбище, к памятнику Михаила Аникушина, известного советского скульптора, друга Жиганова. Кто-то ― по долгу службы, кто-то  ― по зову души.

О том, что Назиб Жиганов оставил огромный след в истории татарской, и не только татарской, музыки, говорили на поминальной церемонии практически все: Ринат Халитов, проректор консерватории по учебной и воспитательной работе, Илсур Айнатуллов, профессор, заведующий кафедрой деревянных духовых инструментов, Сагит Хабибуллин, профессор кафедры татарской музыки… Однако с особой теплотой каждый вспоминал о личном общении с Назибом Гаязовичем. Зиля Даяновна, например, уточнила, что жила под его влиянием буквально с детства.

― Для меня, моей музыкальной семьи ― мы всегда будем благодарны Назибу Гаязовичу. Я учился в школе, которая появилась благодаря ему, учился в консерватории, которую он открыл в трудном 1945 году, работал в симфоническом оркестре, который он создал, ― сказал профессор Айнатуллов. ―  Вся наша семья ― мы продолжаем работать в консерватории.

Вспомнив, как однажды, посетив этот вуз, Рустам Минниханов сравнил его с космическим кораблем, Илсур Ибрагимович согласился с определением Ивана Жиганова, который сказал, что Назиб Гаязович – личность космического масштаба, которых не так много среди людей.

Выступает Илсур Айнатуллов

Как заметил кто-то, по характеру его разносторонней деятельности, по ее значению Жиганова можно сравнить разве что с Антоном Григорьевичем Рубинштейном. Оба придали огромный импульс для развития музыкальной культуры, Рубинштейн ― русской, Жиганов ― татарской.  

Иван Жиганов, находящийся в Казани со своим театром «Домисолька» по приглашению организаторов детского фестиваля «Эйбэт», поблагодарив собравшихся за память об отце, не мог не заметить, что его тревожат попытки преуменьшить роль Назиба Гаязовича в истории культуры республики, а то и вообще переписать ее. К сожалению, такие факты, действительно, есть. И это не просто негативные мнения конкретных лиц, постоянно звучащие в разных аудиториях, но и примеры, скажем так, непочтительного отношения к человеку, роль которого трудно переоценить, в официальных инстанциях. Примеров у меня зафиксировано довольно много (Статьи не получилось. Получилась мозаика фактов).

Иван Жиганов говорил о том, что ему неизвестно, дошли ли до адресата нотные сборники, которые он издал за свой счет. Илсур Айнатуллов выразил недоумение по поводу того, что в Казани поставили несколько памятников ученикам Жиганова, а ему самому памятника до сих пор нет, хотя решение о нем Правительство РТ приняло еще в 2011 году.

Есть вопросы по работе Музея-квартиры Н.Г. Жиганова, созданного его женой (Сто лет Нины Ильиничны Жигановой). Он так и работает в очень стесненных условиях, хотя заверения о дополнительных площадях давались еще Нине Ильиничне. А в последнее время, по словам нынешнего директора ― Алексея Егорова, внука композитора, из-за проблем с внутренними коммуникациями, музей практически закрыт для посетителей.

Иван Жиганов на могиле родителей

Общаясь целый день с консерваторцами и артистами, я узнала поразительную новость. Оказывается, руководство Национального музея РТ (а, может, Минкультуры?) вынашивает планы объединить несколько филиалов в одно целое. В порядке оптимизации, как теперь принято говорить ― когда ставится задача уменьшить финансовое обеспечение образования, здравоохранения и культуры.

Оказывается, Музей Салиха Сайдашева, ремонт которого никак не закончится, должен стать Домом музыкальной культуры, и его музейная экспозиция будет рассказывать обо всех татарских композиторах. Будет там и мемориальная комната легендарного Сайдашева.

К сожалению, в музее его имени практически нет мемориальных вещей, связанных с жизнью и творчеством композитора. Чего не скажешь о музее Жиганова. Нина Ильинична передала в фонд музея всё, что имело отношение к мужу, включая бесценные раритеты.  К счастью, за эти годы всё в этой квартире, где я бывала не раз, оставлено так, как было при Назибе Гаязовиче. Не изменена ни планировка, ни расстановка мебели.   Это один из немногих музеев выдающихся деятелей культуры Казани, который может претендовать на статус мемориального.

Пока мне не известны подробности таких намерений, но то, что об этом заявлено, уже внушает опасения. Если это просто попытка сократить штаты музеев, хотя они и так мизерные, никакой экономии не предвидится. А может, кому-то показалось, что музеев  в Казани много?..

Не думаю, что кто-то решится закрыть Музей-квартиру Н.Г. Жиганова. Как никак, Нина Ильинична Жиганова, создавая его, отказалась от большой квартиры в центре города, хотя могла завещать ее двум сыновьям.

Впрочем, продал же город Шамовскую больницу, построенную на средства купца-старообрядца Якова Шамова…

Согласна, что современный музей должен работать по-новому. Но в таком случае необходимо расширить площадь мемориальной квартиры за счет соседней, о чем шла речь еще при Н. Жигановой. Тогда можно будет создать еще одну культурную площадку в городе (сейчас концерт здесь может проходить лишь при десятке зрителей), создать музейную экспозицию с учетом новых технологий, спрятав информацию в специальные носители. Или хотя бы обновить внутренние коммуникации, чтобы можно было проводить экскурсии. Пока Алексей Егоров знакомит казанцев с экспонатами музея, организуя временные экспозиции в главном здании Национального музея РТ.

Конечно, у нас нет оснований говорить о том, что творчество Жиганова забыто. И не удается желающим переписать историю развития татарской профессиональной музыки, потеснить в ней Назиба Жиганов. Ее основателем неправомерно считается один Салих Сайдашев. Не умаляя его заслуг, замечу, что у истоков стояли все-таки двое ― Сайдашев и Жиганов. И неумно противопоставлять их (Композитор в эпоху партийной идеологии), перевирая исторические факты.

Как сообщила в своем выступлении Дилия Хайрутдинова, директор департамента науки, информационных технологий и просветительской деятельности консерватории, основания для пессимизма нет. Продолжается изучение жизни и деятельности Н. Жиганова. Она сама в 2004 году защитила кандидатскую диссертацию о его балетном творчестве. Его музыка звучит в Казани постоянно: и на концертах, и на занятиях в консерватории, музыкальном колледже, музыкальных школах, и на госэкзаменах, о чем говорила в своем выступлении профессор Сунгатуллина.

В афише театра имени Джалиля появилась оригинальная постановка оперы «Джалиль» (Узнал в неволе цену воли я…»; Михаил Панджавидзе: «Муса Джалиль был мусульманин, но для меня эта тема христианская»).

Замечу, мог   быть и балет «Легенда о Жёлтом аисте», у которого сегодня два автора: Назиб Жиганов и Леонид Любовский (Желтый аист – привет из Китая). Очень была бы кстати его премьера в перекрестные годы культуры России и Китая (2024-2025). 

Есть желание И. Жиганова переиздать книгу Якова Гиршмана о творчестве Назиба Гаязовича, ректор консерватории Вадим Дулат-Алеев готов поддержать эту идею. Иван Назибович готовит к изданию дневники отца. Он намерен также способствовать появлению моей книги «Симфония судьбы. Назиб Жиганов: композитор, педагог, личность», в которой мы с Ниной Ильиничной Жигановой планировали 7 разделов: «Детство»; «Учеба в Казани и Москве»; «Жиганов и музыка»; «Жиганов и консерватория»; «Жиганов и… (ученики, коллеги и т.д.)»; «Личная жизнь Жиганова»; «Память» (названия рабочие).

Хотелось бы, вслед за З. Сунгатуллиной, смотреть на жизнь оптимистично, надеясь, что вклад Назиба Жиганова в историю музыкального искусства и образования республики подвергнуть сомнению никому не удастся.  Но пока, к сожалению, говорить об этом приходится даже в день памяти.

***

2 июня состоялось еще два мероприятия, посвященные Назибу Жиганову. Оркестр Татарского государственного театра драмы и комедии имени К. Тинчурина (главный дирижер Ильяс Камал) совместно с оперной студией Казанской государственной консерватории имени Н.Г. Жиганова (художественный руководитель  – профессор Альфия Заппарова)  представили концертную программу «Алтын кояш нурларында» («В лучах золотого солнца»), о котором я расскажу отдельно. Концерт проходил в рамках цикла «Шедевры татарской классической музыки».

2 июня по традиции музыка звучала в Музее-квартире композитора (ул. Малая Красная, дом 14), у рояля, за которым рождено немало известных сочинений Назиба Гаязовича.

Выступали ученики средней специальной музыкальной школы Казанской консерватории,  основанной по инициативе Назиба Гаязовича (класс преподавателя Ольги Маковской, фортепиано).  

Пьесу Назиба Жиганова «Мелодия» исполнили мать и дочь: Ольга Маковская и Елизавета Маковская, ученица класса преподавателя Юлии Виват (скрипка).

Мастер-класс «Театр на коленке» артистам и зрителям необычного концерта дала сотрудник Национального музея РТ Ольга Бударина.

Читайте в «Казанских историях»:

Назиб Жиганов крупным планом. Библиография