Нуриевский фестиваль: балет «Жизель»

26 мая 2011 года

18 мая 2011 года  в программе 24-го Нуриевского фестиваля была «Жизель».

Дирижировал  Ренат Салаватов. Главные партии танцевали Юргита Дронина, солистка Национального балета Королевства Нидерланды и Королевского шведского балета, Матиас Эйманн, солист Гранд Опера (Париж), Татьяна Голякова, солистка Национальной Оперы Украины, Артем Белов, солист Татарского академического театра оперы и балета им. М. Джалиля.

Публикации для газеты "Антракт" Татарского академического театра имени М. Джалиля о балете "Жизель" подготовили студентки Института социальных технологий (КГТУ-КАИ имени А.Н. Туполева) Ирина ПЕТРОВА и Лиана ШАМСУТДИНОВА.

«Не представляю себя ни в чем другом, кроме балета»  – сказала нашим корреспондентам Юргита ДРОНИНА.  Они встретились накануне спектакля во время репетиции.

– Для начала хотелось бы узнать, как вы стали балериной?

– Я не помню точно. С самого детства всегда была очень активной, много двигалась. Меня отдавали в различные кружки: бальные танцы, чуть-чуть гимнастики, но мне там не понравилось. (Смеется). Но я обожала бальные танцы. Педагог бальных танцев меня увидел и посоветовал моей маме отвести меня в балет. Я сдала экзамен. Потом меня приняли в училище в Литве.

– Чему вы научились за годы обучения? Стало ли легче преодолевать трудности?

– Балет такая трудная профессия, если быть откровенной. Все думают –это так красиво, так легко, но все, кто танцуют, знают, через что надо пройти в училище. Было трудно. Такой строгий режим. Мы жили в интернате при училище, с раннего утра и до позднего вечера шесть дней в неделю занимались и не видели своих близких. Но я не могу сказать, что жалею об этом, и не буду жалеть, потому что это набило характер.

– Как вам ваши коллеги по фестивальному спектаклю?

– Атмосфера очень хорошая, мне и моему партнеру – Матиасу Эйманну из Гранд Опера – очень нравится. Все очень гостеприимные, помогают. Очень приятно танцевать, и тем более участвовать в таком историческом событии. Это большой фестиваль, который имеет большое значение даже для мирового балета.

– Вы впервые в Казани? Как ваши впечатления от города?

– Да, я в первый раз здесь.Пока очень мало видела. Сегодня планируем выбраться в город. Вчера очень долго репетировали. А после спектакля я сразу уезжаю. Надеюсь, в следующий раз получится остаться на один день.

– Чего ожидаете от казанской публики?

– Честно, не знаю. Но я много слышала, мне говорили и директор театра, и руководитель труппы, что публика знает балет очень хорошо, казанцы  видят очень много гостей. Так что я надеюсь, что они примут мою интерпретацию Жизели.

– Вы часто переосмысливаете свои роли?

– Да, очень. Не копирую никого. Я много смотрю видео и DVD о знаменитых балеринах. Наблюдаю, как они эту роль видели. В каждой есть что-то особенное. Но когда приходит время сделать роль своей, я иду только по внутреннему ощущению.

– Ваша героиня Жизель узнает о предательстве своего возлюбленного. Как бы вы восприняли это в реальной жизни?

– В реальной жизни? Не знаю. Я надеюсь, что никогда такого не случится.

– Балет – это искусство, требующее еще и физических нагрузок. Как вам, такой хрупкой девушке, удается с этим справляться?

– Во-первых, мышцы привыкают к нагрузкам. Но, конечно, я слежу за своим телом: массаж, различные терапии, упражнения для разработки тех мышц, которые не подготовлены именно для этого балета. Иногда надо отдохнуть один день, просто лежать – и ничего не делать. Думаю, очень важно для меня и для других балерин, что балет – это не вся наша жизнь. Я прихожу домой, у меня есть муж. Дома тебя ждет другая жизнь. Я всегда пытаюсь немного отключиться от работы. Наверное, именно это помогает выжить во время трудностей.

– У вас есть кумиры, у которых вы хотели бы перенять необходимые качества?

– Одного кумира нет. Но есть несколько балерин, которые меня вдохновляют. Я всегда восхищалась Галиной Романовной Макаровой. Балерина с самой большой буквы для меня.

– Можно ли сегодня встретить настоящую любовь как у Жизели, готовую отдать жизнь за любимого?

– Думаю, да. Я верю, что каждого человека ждет вторая половина. Главное – не упустить шанс, который дает жизнь.

– Ваши партнеры по фестивальному спектаклю разговаривают на разных языках. Есть языковой барьер или язык танца помогает его преодолеть?

– Язык танцев, конечно же, во многом помогает, но сейчас все разговаривают на английском.  Это язык, на котором мы общаемся везде: и в Китае, и в Японии, и во многих других странах.

– Как складываются ваши отношения с партнерами?

– Я всегда следую интуиции. Если не чувствую энергетику партнера, когда мы танцуем без слов, ощущаем все по взгляду, по прикосновению, то  либо надо ее найти, либо отказаться танцевать вообще. К счастью, у меня такого еще не происходило. Матиас Эйманн, с которым я приехала в Казань, – особенный партнер. Мы репетировали буквально 2-3 раза, все обговорили – и, феноменально,  помним все детали.

– Что вы можете сказать о балете «Жизель»?

– Оба акта очень разные: один земной, другой внеземной. Моя цель –сделать первый акт как можно естественней, трогательней и эмоциональней в плане общения со зрителями. А второй акт очень интимный между духом Жизели и Альбертом, соответственно – между мной и Матиасом. Каждый раз, выходя на сцену во втором акте, я стараюсь воплотить идею духа. Ощущение, которое порой надо искать уже во время танца.

– Имеет ли для вас значение, какую роль исполнять – отрицательную или положительную?

– Люблю и то, и другое. Мы ведь в жизни бываем и плохими, и хорошими.

– Можете ли вы  кратко сказать, что для вас балет?

– Балет – это искусство, без которого мне трудно было бы представить свою самореализацию. Я не представляю себя ни в чем другом, кроме балета. Но не могу сказать, что балет – это вся моя жизнь.

– Есть ли у вас творческие планы?

– Есть, очень много планов, но говорить о них пока рано. Мне всего лишь 25. И никогда не знаешь, когда закончится карьера. Никто этого не знает. Я спокойна, потому знаю, чем в таком случае буду заниматься.

– Есть ли  роли, о которых вы мечтаете?

– Почти во всех классических балетах я уже станцевала. Но каждый раз образы другие, настроение другое, партнер другой. Каждый раз спектакль выходит совсем по-другому. Это очень интересная работа – найти себя в чем-то другом.

– Как вы проводите свободное время?

– Активно отдыхаю. Я не люблю пассивного отдыха. Люблю воду, море. Во время отпуска для меня очень важно солнце, тепло. Я люблю адреналин, свободу. Больше всего меня, наверное, привлекают острова. Например, запомнился отпуск в Филиппинах, на острове Боракай, где не было туристов, и я могла делать все, что захочу.

– Как вы можете охарактеризовать современную публику?

– В каждой стране публика разная. В России принимают танцоров одного плана, в Италии другого. Очень многое зависит от того, какая в  стране балетная культура.

– Будут ли какие-то пожелания организаторам Нуриевского фестиваля?

– Такие фестивали, как Нуриевский, очень важны. Мы знаем, что везде кризис, сокращение бюджетов. А у вас организация замечательная. Я не знаю другого такого фестиваля. Хотелось бы, чтобы он продолжал жить.

 «Жизель» вчера и сегодня

История каждого великого балета – это непременно история любви. И «Жизель» – не исключение. Мы никогда не узнаем, как танцевала великая балерина Карлотта Гризи, но никогда не забудем ее, потому что два не менее великих человека – хореограф Жюль Перро и французский поэт Теофиль Готье – были влюблены в Карлотту и создали для нее «Жизель».

В 1840 г. Адольф Адан, уже известный французский композитор, родившийся на рубеже XIX века в семье пианиста, педагога и профессора Парижской консерватории Луи Адана, вернулся в Париж из Петербурга. Кто бы мог подумать, что мечтавший о карьере ученого мальчик в будущем подарит поклонникам классической музыки столь живое и тонкое произведение, которое впоследствии будет блистать на лучших театральных подмостках мира?

Современники Адольфа Адана упрекали его в слишком быстром сочинении. На создание оперы «Хижина» у него ушло всего пятнадцать дней, на комическое произведение «Если бы я был королем» – два месяца. Балет «Жизель» родился у великого композитора всего за три недели. Возможно, в этом и заключался до сих пор не раскрытый секрет его таланта – писать музыку быстро, легко и изящно.

Музыка Адана снискала любовь и признание зрителей во всех странах, где ставились произведения композитора. Особенно его творчество полюбилось русскому ценителю балета – самого изысканного и изящного вида искусства. И сегодня Петербург хранит воспоминания о недолгом, но плодотворном времени, проведенном Аданом в России. В культурной столице России композитор создал несколько произведений по заказу дирекции императорских театров.

Либретто балета «Жизель» было создано Теофилем Готье (1811-1872) по старинной легенде о виллисах, записанной Генрихом Гейне. Готье сознательно смешал страны и титулы: отнеся место действия в Тюрингию, он сделал Альберта герцогом Силезским (графом его именуют в позднейших вариантах либретто), а отца невесты – князем Курляндским (в поздних вариантах он герцог). В работе над либретто участвовали автор многих либретто Жюль Сен-Жорж (1799-1875) и Жан Коралли (1779-1854). Коралли (настоящая фамилия – Пераччини) на протяжении многих лет работал в миланском театре Ла Скала, а затем в театрах Лиссабона и Марселя.

Активное участие в постановке балета принял и тридцатилетний Жюль Жозеф Перро (1810-1892). Чрезвычайно талантливый танцовщик, ученик знаменитого Вестриса, он был некрасив, и потому его балетная карьера не удалась. О его жизни сохранились противоречивые сведения. Известно, что несколько лет он провел в Италии, где встретился с совсем молоденькой Карлоттой Гризи, которая благодаря занятиям с ним стала выдающейся балериной.

Балетное искусство разных эпох требовало определенных танцевальных постановок. Эпоха романтизма добавила в балет фольклорные мотивы. Мифические образы и сказочные персонажи воплощались на балетной сцене. В это время в балетном танце ведущие роли занимали именно балерины. Женщины играли роли мифических божественных созданий. Этому соответствовали и наряды, созданные эпохой романтизма. А потому появилась необходимость писать балетные партии именно для женщин.

Идею хореографической композиции балетмейстеры позаимствовали из «Сильфиды», поставленной Тальони девятью годами ранее и впервые представившей публике романтическую концепцию балета. Как в «Сильфиде», ставшей новым словом в искусстве, в «Жизели» появилась кантиленность пластики, усовершенствовалась форма адажио, танец стал основным выразительным средством и получил поэтическую одухотворенность. В сольные «фантастические» партии вошли разнообразные полеты, создающие впечатление воздушности персонажей. В едином ключе с ними были решены и танцы кордебалета. В «земных», нефантастических, образах танец приобрел национальную характерность, повышенную эмоциональность. Героини поднялись на пуанты, их танец по виртуозности стал походить на творчество виртуозов-инструменталистов того времени. Именно в «Жизели» балетный романтизм окончательно утвердился, началась симфонизация музыки и балета.

Премьера спектакля была показана в июне 1841 г. Несмотря на знойное летнее марево, весь Париж собрался в театре Гранд Опера. Зрители пришли оценить достоинства нового балета, в работе над которым объединились Адольф Адан, чьи выразительные, хотя и неприхотливые мелодии обеспечили ему звание одного из самых модных композиторов Парижа, прославленный поэт Теофиль Готье и модный сценарист Жюль-Анри Сен-Жорж, плодовитый хореограф Жан Коралли и его соперник Жюль Перро, одержавший победу только перед лицом истории (его имя даже не попало в премьерные афиши). Партнером Карлотты Гризи – юной звезды-гастролерши, честолюбиво стремившейся утвердиться на сцене первого театра Европы, – стал красавец премьер Люсьен Петипа, младший брат будущего знаменитого хореографа Мариуса Петипа. Перро не повезло и в любви: именно ради Люсьена вскоре оставит его выпестованная им балерина Карлотта Гризи.

«Жизель» была воспринята разборчивой публикой с энтузиазмом. Трогательная история любви пейзанки и знатного дворянина, переплетясь с поэтичным славянским поверьем о девушках, умерших до свадьбы и по ночам поднимающихся из своих могил, чтобы утолить не исчерпанную при жизни страсть к танцам, отлично вписывалась в романтическую атмосферу эпохи. Сюжет давал также возможность создать на сцене роскошное зрелище с многочисленными выходами, танцами, шествиями и фантастическими полетами. Этот пестрый стиль издавна культивировался европейским балетом и был любим публикой. Однако так же легко, как истаивает туман над печальным сельским кладбищем, отошел в прошлое романтизм. Вместе с ним, как казалось в Европе, канула в воспоминания и «Жизель». Век отдал предпочтение шумным праздникам, пышным феериям и торжественным парадам. И все же «Жизели» суждено было пережить свою эпоху. Более того – превратиться в спектакль-легенду, остаться бесспорной вершиной романтического балета.

Невероятный успех премьеры определил дальнейшую судьбу балета. В течение последующих восемнадцати лет Парижская опера дала сто пятьдесят представлений «Жизель», которые неизменно заканчивались нескончаемыми аплодисментами зрителей, принося произведению все большую известность.

Через год, в 1842 году, «Жизель» была поставлена в Петербурге французским балетмейстером Антуаном Титюсом Доши, более известным как Титюс. Эта постановка во многом воспроизвела парижский спектакль, за исключением некоторых видоизменений в танцах.

В 1884 году этот балет увидели московские зрители. Мариус Петипа преобразовывал его специально для солистки театра Марии Горшенковой, которую в 1899 году сменила Анна Павлова.

В свое время партию Жизели танцевали балерины с мировым именем: Карлотта Гризи, Анна Павлова, Ольга Спесивцева, Елена Андреянова, Вера Коралли, Галина Уланова. Последняя стала родоначальницей целой традиции, исполняя не просто балетную партию безупречного техничного исполнения, а сильную драматическую роль. Ее Жизель несла тему любви, преданности и чистоты. Балерина с особенной силой и убедительностью раскрывала нарастание счастье, любви, радости, затем душевного потрясения от обмана и коварства любимого человека, прощала, оправдывала возлюбленного всепобеждающей силой своей любви. Образ Жизели в исполнении Улановой – одно из самых вдохновенных, самых поэтических творений балерины. Тема любви, побеждающей смерть, становится основной темой ее творчества.

Великой кубинской балерине Алисии Алонсо за исполнение партии Жизели был присвоен высокий титул la bailarina absoluta.

Русские хореографы всегда с пиететом относились к постановкам своих предшественников. Создавая новый вариант «Жизели», они всегда повторяли наиболее интересные фрагменты из прежних версий. В отличие от них западные балетмейстеры не очень-то церемонились с классическим шедевром. Одни, как Патрик Дюпон в Парижской опере, придумывали действие в сюрреалистических декорациях. Другие, как Пьер Лакот, превращали балет в комическую стилизацию старинной пантомимы. А некоторые, как Матс Экк, ставили балет заново, придумывая такие смешные и нелепые движения, которые не приснились бы балетмейстеру Дидье в самом страшном сне. И все же лучшим вариантом «Жизели» по-прежнему считается классический.

Среди постановщиков «Жизели» – П.И. Дидье, А.А. Горский, М. Фокин, Л.М. Лавровский.

На казанской сцене балет «Жизель» был показан в 1941 г. Это был один из первых балетных спектаклей нового музыкального театра, который 17 июня 1939 г. открылся оперой молодого композитора Назиба Жиганова «Качкын» («Беглец»). Первым балетным спектаклем театра стал балет «Тщетная предосторожность» П. Гертеля (9 сентября 1939 г.), поставленный выпускником Московского хореографического училища при Большом театре Союза ССР Гаем Тагировым.

10 февраля 1941 г.в связи с организацией при Татарском государственном оперном театре балетного коллектива Совет Народных комиссаров Татарской АССР принял постановление об изменении названия театра. Он стал называться театр оперы и балета. Значительную часть труппы составили артисты московского хореографического театра «Остров танца» Центрального парка культуры и отдыха им. А.М. Горького под руководством А.В. Шатина, приглашенные в Казань для подготовки гастрольного репертуара Декады татарского искусства в Москве. Труппа была увеличена с 24 до 80 человек.

В первой «Жизели» казанский зритель познакомился с Анной Гацулиной (1910-2004), которая пришла в большой балет из казанской самодеятельности и лишь в 28 лет стала на пуанты. Основы балетного танца она постигала у Ю. Муко, который танцевал еще в старом казанском театре и был первым хореографом Татарского ансамбля песни и танца. Необычайное трудолюбие, огромная любовь к своей профессии сделали Гацулину в 1940-е годы ведущей танцовщицей труппы.

Во второй раз «Жизель» появилась в афише Татарского театра оперы и балета имени Мусы Джалиля в 1945 г. Потом были постановки 1959, 1969 и 1991 гг.

В настоящий момент балет идет в хореографии Жана Коралли, Жюля Перро и Мариуса Петипа.

 Легенда о Жизели

Существует сказание о призрачных плясуньях, известных под названием «виллис». Виллисы-невесты, умершие до свадьбы. Несчастные юные создания не могут спокойно лежать в могиле. В полночь встают они из могил, собираются толпами на больших дорогах, и горе тому молодому человеку, который им повстречается. Они увлекут его в безудержный танец, пока он не упадет замертво. В свадебных нарядах, в венках с развивающими лентами на головах, со сверкающими перстнями на пальцах пляшут они при лунном свете. Лица, хотя и бледные как снег, юны и прекрасны. Они смеются с таким жутким весельем, с такой зловещей прелестью, они зазывают так заманчиво, что нет сил устоять против этих мертвых созданий. Эту легенду, взятую из славянского фольклора, использовал поэт Генрих Гейне.

Ирина Петрова