Кукольный театр – только ли для детей?

08 июня 2019 года

На международном фестивале театров тюркских народов «Науруз», который проходил в Казани с 1 по 8 июня 2019 года,  наряду со спектаклями драматических театров показывали и кукольные представления.

Своими впечатлениями и размышлениями о них, в частности, о спектакле «Ромео и Джульетта»  театра кукол г. Алматы, делится музыковед-востоковед Татьяна Сергеева.

Только ли для детей кукольный театр? Не случайно задаюсь этим вопросом, поскольку он связан с современной ситуацией развития современного российского кукольного театра, который обращён исключительно к детям. Однако в мире существуют различные виды кукольного театра и для взрослых, в том числе древние традиционные его виды, получившие распространение в странах Азии. К традиционному кукольному театру относится и японский дзёрури (в котором одной куклой управляют три человека), и индонезийский ваянг кулит (кукольный теневой), и турецкий Карагёз (также кукольный теневой) и другие.

Таким, традиционным кукольным спектаклем на фестивале Науруз-2017 стал «Кун Эрили» театра Олонхо из Республики Саха (Якутия). Этот театр основан на эпических сказаниях о подвигах богатырей, поэтому существует похожий репертуар (такая практика наблюдается также в Японии) и для кукольного, и для актерского традиционного театра. Главное – это  связь с эпической героической традицией, которая привлекает зрителя своей уникальной поэтикой и глубокой экспрессией, что отчасти проявляется и в знаменитом пении тойук.

Сцена из спектакля «Кун Эрили» (фото с сайта театра имени Камала)

 В нынешнем году на фестивале Науруз-2019 мы увидели другой тип «недетского» спектакля – классическую трагедию У. Шекспира «Ромео и Джульетта» в постановке государственного театра кукол из г. Алматы (Казахстан). Режиссер спектакля – Дина Жумабаева, хореограф – Анна Цой, художник – Юлия Чернова.

Пожалуй, это самый лучший из кукольных спектаклей, показанных нынче. Его оригинальность заключается в том, что, во-первых, он адресован подросткам (что большая редкость для кукольных театров), во-вторых, в его основе классический сюжет, в-третьих, он сочетает кукольное представление с актёрской игрой.

Обращение к мировой классике – одно из плодотворных направлений развития национальных театров (и театры тюркских народов – не исключение). В его русле национальное начало проявляется по-особому: классический сюжет подается в новой форме, неожиданной стилистике, открывая тем самым новые смыслы.

Именно так работает Дина Жумабаева, молодой казахстанский режиссёр, поставивший «Ромео и Джульетту» для кукольного театра. «Люблю отходить от стандартов, но при этом сохранять ценность классики», – говорит она. Жумабаева – универсальный режиссёр, она смело экспериментирует, осуществляя постановки и для музыкально-драматического театра, и для кукольного, и для независимого частного  театра, и для столичного драматического. Спектакли, поставленные Жумбаевой, отличаются яркими актёрскими работами, нестандартным музыкально-пластическим решением, оригинальной сценографией и выходом на острые проблемы современного мира. 

Для справки

Д. Жумабаевой 33 года, образование режиссера-постановщика получила в Астане, режиссурой занимается около восьми лет, её приглашают на постановки спектаклей в различные театры Казахстана, на ее счету семнадцать постановок, большая часть – на основе мировой классики (Шекспир, Айтматов, Гоголь, Беккет и др.).

 Итак, о спектакле «Ромео и Джульетта».

В нём необычно всё: и так называемая «гибридность», смешение кукольного представления и драматического актёрского спектакля, и оригинальная, очень динамичная сценография, рассчитанная на молодёжное восприятие, и своеобразное музыкальное сопровождение, и многое другое. Но давайте обо всём по порядку….

Разделение героев и действующих лиц на «живых» актёров и кукол имеет, на мой взгляд, концептуальное значение. Белые, словно бесцветные, куклы, при всей своей уникальной выделке и стилизации под эпоху Возрождения (одежда, прически, шляпы и т.д.), не так уж сильно отличаются друг от друга. Эти куклы – все действующие лица пьесы, – те, кто, в сущности, предстает рабами политики и предрассудков.

  Сцена из спектакля «Ромео и Джульетта» (фото с сайта театра имени Камала)

Сцена из спектакля «Ромео и Джульетта» (фото Татьяны Сергеевой)

 И только Джульетта и Ромео – живые люди, любящие и протестующие, поэтому они – не куклы[1]. Кроме того, в ключе драматического театра решены все массовые сцены (карнавал, кровавое столкновение между кланами и др.), в которых артисты-кукольники становятся актёрами. Это придаёт особую динамику спектаклю.

Концептуальное решение прослеживается и в том, что куклы стилизованы под эпоху Возрождения, а у главных героев отсутствуют «исторические костюмы», они – словно наши современники. Таким способом авторы подчеркивают вневременной характер истории любви, рассказанной Шекспиром.   

Исполнительница главной роли Султанат Тулебай восхитила меня своей юной непосредственностью, ребячливостью, одухотворенностью, грациозностью пластики в начале спектакля и накалом безутешного горя и подлинностью страдания – в его кульминации. Такой всепоглощающей «личной катастрофы» Джульетты, прожитой на сцене юной актрисой, я не видела и не пережила ни с Оливией Хасси в фильме Дзеффирелли, ни с Дианой Вишневой в балете Прокофьева….

 Сцена из спектакля «Ромео и Джульетта» (фото Татьяны Сергеевой)

 Теперь о сценографии, которая выстроена в стиле «подростковой культуры», отчасти наивно-игровой, отчасти агрессивной и нигилистической. 

Начинается спектакль безмятежно: Джульетта и Ромео выходят на авансцену и представляются зрителям – пишут на настенных панелях, покрытых бумагой, словно на школьной доске, свое имя, фамилию и название города. Такой же идиллической предстает и игра бумажными самолётиками на авансцене как знак первой любви героев (по своему возрасту они – подростки).

Всё кардинально меняется в момент драки. Все стены («выгородка», обклеенная бумагой) покрываются безобразными надписями и пятнами краски, а потом вся эта бумага сдирается и разбрасывается по сцене, и все актёры вымазываются в краске. Сцены из спектакля «Ромео и Джульетта»

  Оба фото с сайта театра имени Камала

 Это производит впечатление хаоса и произвола, символизируя некий «конец света» или «революцию», как в фильме «Репетиция оркестра» Ф. Феллини, когда музыканты бунтуют против  дирижёра и покрывают стены непристойными надписями.

Кадр из фильма «Репетиция оркестра» (фото с сайта babr24.com[2]).

 Особо хочу остановиться на музыке, которая тонко высвечивает тему любви в спектакле. Думаю, что не случайно лейтмотивом любви стала мелодия Аве Марии итальянского композитора Каччини, современника Шекспира (у них даже годы жизни не на много отличаются). Эта красивая, одухотворенная молитва стала символом возвышенной любви Ромео и Джульетты и того далекого времени, которое называется эпохой Возрождения. Впервые Аве Мария звучит в необыкновенно красивой бессловесной сцене обручения при свечах, с обрядом осыпания новоявленных супругов и роем бабочек (современный атрибут свадеб).

Сцена из спектакля «Ромео и Джульета» (фото с сайта театра имени Камала)

Совсем по-другому, контрапунктом, приглушённо, лейтмотив любви сопровождает рассказ кормилицы о произошедшем убийстве Тибальда, словно подчёркивая верность любви героев, несмотря ни на что.

Одна из самых тонко выстроенных и исполненных сцен – это сцена любви и расставания Ромео и Джульетты перед разлукой. В основе – баллада “When the party’s over” Билли Айлиш,  американской 17-летней восходящей поп-звезды, из её дебютного альбома 2019 года. Выбор этой музыки обусловлен, на мой взгляд, обращением к подростковой зрительской аудитории (как говорят, кто сейчас не знает Билли Айлиш, тот – не молод). Но не только этим, а во многом и самим исполнением – особо эмоциональным, соединившим проникновенный вокал певицы с пронзительным по выражению чувств текстом, что помогло актёрам в движении и пластике создать незабываемую любовную сцену. В результате получаешь особое удовольствие от полного соответствия между режиссёрским замыслом, актерским воплощением и музыкой.

Удивительно, но введение современной поп-музыки нисколько не разрушило ауру спектакля, а даже, наоборот, подчеркнуло концептуальную установку авторов на вневременной характер шекспировской истории.  Более того, именно музыка в спектакле стала тем мостом, который соединяет разные эпохи.

В заключение хотелось бы отметить, что в кукольных представлениях, независимо от того, детским или взрослым зрителям они адресованы, обычно разыгрываются сказки, мифы и эпические истории. В них зритель хорошо знает сюжет, сопереживает героям, и верит, что добро победит зло. В кукольном театре по-другому не бывает! А как же быть с трагедией? Вероятно, поэтому авторы спектакля «Ромео и Джульетта» назвали его в программке и на афише (не)трагедией, вопреки всем нам известному финалу этой истории.

Сцена из спектакля «Ромео и Джульетта» (фото с сайта театра имени Камала)