Разве можно забыть то, что забыть нелья?

08 мая 2016 года

То, что происходит сейчас в Польше, где сносятся памятники советским воинам, погибшим при защите этого государства от фашистских оккупантов, для меня – личная боль.

И потому, что я люблю эту страну и через конкретного поляка – весь польский народ, и потому, что на братском кладбище в польском городе Бранёво лежит один из трех маминых братьев, отдавших свои жизни за общую Победу.

Но постараюсь отбросить личные эмоции и поразмышлять о том, что происходит с холодной головой, профессионально, как журналист.

Когда в странах бывшего социалистического лагеря еще с благодарностью говорили о том, как много им дала обновленная Россия, профессор Казанского государственного университета, известный историк гражданской войны в нашей стране Алексей Литвин сказал моим студентам, что эта война не закончилась, она продолжается, только в других формах.

Помнится, это утверждение удивило не только студентов, но и меня. Конечно, с отдельными проявлениями классовой неприязни встречалась, но они не выстраивались для меня в систему. Это случилось позднее, когда я почувствовала, какая пропасть все эти годы существовала между мной и некоторыми соотечественниками, которые до этого предпочитали свои мысли и чувства не афишировать.

Что тогда говорить о том, как мы порой далеки от других народов, тем более от тех, с кем судьба сталкивала в непростых ситуациях. 

Происходящее сегодня в Польше для меня не новость. Я попала впервые в эту страну в 1972 году, когда к нам там, как и в любой стране соцлагеря, относились с почтением. Правда, огромных щитов о том, как Польше помогает Советский Союз, не было, хотя о намеренно завышенных ценах на польские товары у нас знали или хотя бы догадывались многие. Я это видела на личном опыте, когда предпочитала покупать духи «Быть может» в Варшаве, а не дома. Разница в цене была ощутимая.

Сегодня все поляки знают, что строится на деньги Евросоюза. И можно за них только порадоваться. Хотя бы за те прекрасные дороги, которые теперь в этой стране. Ездила - видела, точнее, чувствовала.

Запомнилась поездка в Варшаву в перестройку, когда поляки тысячами вышли на улицы, чтобы лично поблагодарить Михаила Горбачева за новую жизнь. Это был его первый официальный визит в Польшу  после развала Варшавского договора. Я в те дни была в гостях у друзей.

Уже в далеком 1972 году, во время моей первой поездки в Польшу,  я почувствовала, что за спокойно текущей рекой дружбы и приязни (мне нравится это польское слово) скрывается огромный пласт холодного льда. Помнится, вернувшись домой, я засела за книги об истории Польши, российско-польских отношениях – и поняла, что у этой неприязни глубокие исторические корни. И в силу этого не очень нервничала, если при мне, например, припоминали польскую пословицу «глова радецка – разум децка». То есть голова советская – разум, как у ребенка.

Памятник на братском кладбище в Варшаве

Живя в Татарстане, я знаю, как крепка историческая память народа и как просто  обнажить ее запутанные корни, если это помогает достижению каких-то целей. Прежде всего идеологических, политических.  Так, в Татарстане во имя суверенитета татарского народа была возрождена ненависть к Ивану Грозному, который уже многие века воплощает для татар все зло, которое принесла Казанскому ханству Российская империя в 1552 году.

У поляков к этой империи свои счеты, и мы, казанцы, хорошо это знаем, потому что в свое время в Казанскую губернию были сосланы многие участники антиимперских  выступлений в Польше.

Знание глубинных пружин происходящего на наших глазах отчуждения помогает с холодной головой анализировать события сегодняшнего дня. И в этой связи несколько суждений по поводу сноса памятников в Польше.

Суждение первое

Опыт сноса памятников есть и в нашей стране, и мне об этом уже приходилось писать. Среди снесенных и императрица Екатерина Великая, и поляк Феликс Дзержинский, и наш земляк Гавриил Державин. Так что, возможно, это мы научили поляков переписывать свою историю на каждом новом ее витке. Чего ж теперь удивляться.

Я с большой душевной болью смотрела на днях фильм Алексея Денисова «Последний рубеж памяти», показанный в рамках программы «Специальный корреспондент» на канале «Россия 1». Одно дело – читать об актах вандализма на братских могилах, совсем другое – видеть следы этого вандализма на экране. Или на снимках, которые я нашла в Интернете.

Много раз бывала на Виленской площади в Варшаве, в центре которой стоял один из самых известных в Польше памятников советским  солдатам. Мои друзья живут неподалеку. Этот памятник, самый первый в Варшаве, установлен  18 ноября 1945 года. На постаменте были надписи на польском и русском языках: «Слава героям Советской армии, братьям по оружию, отдавшим свои жизни за свободу и независимость польского народа».

Не скрою, мои чувства неприятно царапало его неофициальное название  – «памятник четырем спящим», как дипломатически переводит электронный помощник. Можно перевести и по-другому – «памятник четырем соням». Дело в том, что гранитный постамент с главной скульптурой окружен фигурами четырех воинов, опустивших головы в минуту скорби. Но каждый раз, приезжая в Варшаву, я видела цветы у памятника, и этого было достаточно, чтобы смириться с ироничным названием памятника.

И вот однажды я прочитала в польских СМИ, что этот памятник демонтировали. Официально по уважительной причине – из-за строительства новой станции Варшавского метрополитена. Знала о попытках его сноса, предпринимаемых  ранее. Впервые эта идея появилась в 1992 году. Тогда монумент простым полякам удалось отстоять. Затем была попытка 2007 года, когда реконструировалась Виленская площадь. Но и тогда памятник отстояли. Время от времени в польских СМИ появлялись идеи по переносу памятника на мемориальное кладбище советских солдат в Варшаве, однако никакого решения так и не было принято. Общественное мнение всегда было против.

Третья попытка удалась. Правда, памятник обещали вернуть на место в 2013 году. Но после прихода к власти нынешнего польского президента, продолжившего оголтелый курс на конфронтацию с нашей страной своего единомышленника и учителя Леха Качиньского, этот вопрос отпал сам собой.   

Как сказал в ходе дискуссии после показа фильма Денисова молодой польский журналист Якуб Корейба, часто участвующий в ток-шоу на российских телеканалах, «некрасивые памятники советским воинам не вписываются в современные пейзажи польских городов». 

Мне жаль, что мои соотечественники воспринимают Польшу по этому пану, не всегда отдающему отчет в том, что он говорит, порой просто не умеющему себя вести. Такие панове  не только не способствуют взаимопониманию, наоборот, перессорят всех со всеми. 

Несмотря на всю кощунственность его утверждения, прозвучавшего в эфире главного российского телеканала, я могу понять этот довод. В свое время власти польской столицы перенесли на другое место легендарный памятник богине Победы Нике – символу сражающейся Варшавы.

Монумент Нике посвящен памяти героев Варшавы 1939-1945 годов. В июле 1964 года он был установлен на Театральной площади. В 1997 года его перенесли на нынешнее место, у маршрута W-Z и улицы Nowy Przejazd, неподалеку от Старого города

Проблема состоит в том, что памятники, посвященные Советской армии, не могут быть демонтированы без согласия российской стороны (данное положение записано в двустороннем соглашении 1994 года).
Подробнее: http://www.kommersant.ru/doc/1810457

Никогда решения о сносе памятников не принимались в массовом порядке, при поддержке органов власти, с явным идеологическим подтекстом.

И никогда еще простые поляки, для которых память о последней войне, которая угрожала самому существованию Польского государства и полякам как нации, не были так беспомощны перед властью.

Суждение второе

И в нашей стране, и в Польше, да и во всех странах, переживших гигантскую катастрофу в годы второй мировой войны, выросло новое поколение, у которого нет личного опыта военного противостояния.

Это для меня поездка в далекий польский город Бранёво была личной потребностью, хотя дядю Сашу, погибшего там в последний месяц войны, я не знала. Но в нашей семье это была зияющая рана, ведь три маминых брата числились долгие годы пропавшими без вести, а где похоронен один из них, мы не знаем до сих пор.

А вот у моей дочери, тем более внука этих чувств нет, хотя они знают о войне, о потерях нашей конкретной семьи. Но это чистое знание, без эмоционального сопереживания.

Опыт общения с молодыми людьми показывает, что они воспринимают Великую Отечественную войну отстраненно, как, например, французскую революцию XIX века. А потому им без особого труда можно внушить что угодно. Так, однажды, опрашивая своих студентов, я с огромным удивлением узнала, что, оказывается, войну в 1939 году начал Советский Союз. Они знают о советско-германском пакте Молотова-Риббентропа, но не знают о многих других причинах, приведших европейские народы к этой бойне. 

Так было обычно на праздник 9 Мая у памятника генералу И. Черняховскому

Теперь такого памятника в Польше нет

Так и поляки. Они оставляют за скобками часть собственной истории, когда говорят про советскую оккупацию, хотя вместе с советскими солдатами на родную землю в июле 1944 года в составе войск 1-го Белорусского фронта вступила 1-я польская армия, где ее пополнили бойцы партизанской Армии Людовой.

Современная молодежь, прямо скажем, мало образованная в истории собственных стран, оказалась легким объектом для исторических манипуляций. А история требует знания не только магистральных событий, но и нюансов. Особенно по вопросам «оккупации».

Если потомки современных татар еще могут думать об оккупации 1552 года (слава Богу, таких понятий у нас не употребляется), то у поляков нет ни малейших оснований думать, а тем более говорить об этом. Поскольку сразу найдутся контрдоводы.

О том, что солдаты моей страны принесли Польше свободу, спасая польский народ от полного уничтожения, как задумал Гитлер, говорить не буду. Опровергать этот факт могут только недоумки, которые, к сожалению, стали в последние годы встречаться чаще. Но есть другие суждения. На одном из сайтов встретила пост жителя Белоруссии, написанный как отклик на статью «пана профессора», который предложил вернуть Польше часть Белоруссии, присоединенной к СССР незадолго до войны.    

«Западная Беларусь, которую они считают «своей территорией», была отторгнута у нашей страны в результате захватнической войны, начатой Польшей в 1920 г. Подчеркну, отторгнута не у России, не у образованного в 1922 году СССР, а именно у нашей страны, которая тогда называлась БССР (образована 1 января 1919 года). Поэтому, если согласиться с паном Владиславом и признать, что «русские хотят присвоить себе посмертно поляков и евреев из девяти восточных польских воеводств и стран Балтии», то и ему, как честному человеку, придется признать, что поляки пытаются присвоить себе посмертно евреев и граждан польской национальности из западных районов БССР.

Одновременно ему придется признать, что если смотреть с «белорусской колокольни», то Рижский договор 1921 года ничуть не лучше подписанного в 1939 году пакта Молотова — Риббентропа. В том смысле, что если в 1939 году «русские негодяи», как пишут некоторые польские псевдоисторики, «вместе с фашистами поделили польские земли», то у нас не меньше оснований утверждать, что в 1921 году клика диктатора Пилсудского выкрутила в Риге руки делегации РСФСР и аннексировала Западную Беларусь. Нравится ли вам, панове, такая трактовка истории прошлого века? Имейте только в виду, что она выстроена по вашим логическим лекалам!»

КОЩУНСТВЕННЫЙ КРАКОВЯК, ИЛИ НЕ СТРЕЛЯЙТЕ В ПРОШЛОЕ, ПАНОВЕ!

Кстати, в последний свой приезд в Варшаву я попала на юбилей победы армии II  Речи Посполитой над большевиками в 1920 году. На одной из улиц Старого Свята тогда были установлены громадные фигуры Ленина и Пилсудского. СМИ много говорили о победе, о героизме поляков (кто же будет это отрицать?), но никто не вспомнил, что Россия в 1939 году вернула себе как раз земли, завоеванные в том победном походе.

Если искать сегодня правых и виноватых, боюсь, мы до кулаков дойдем, но все равно до истины не докопаемся. А манипуляторы всех властей и не стремятся дойти до этой истины. Они вытаскивают из колоды отдельные карты и, как заправские шулера, выдают за козырного туза. И наша молодежь в большинстве своем им верит.   

Так что гражданская война  теперь не только между потомками русского дворянства и крепостных крестьян, но и между дедами и внуками из одного окопа. Они по-разному оценивают одни и те же факты, у них разные ценности.

Хотела написать – идеалы, но рука остановилась. Поскольку умонастроения многих молодых людей идеалами никак не назовешь. Это скорее поветрия, которые легко меняются под воздействием профессиональных пропагандистов. Сегодня они осуждают «агрессивную политику» России  на Украине, завтра встают в ряды «Бессмертного полка».

И вот тут мы должны признать, что многолетние усилия по воспитанию из нашей молодежи публики, которая «хавает» все, что ей предложат манипуляторы от поп-культуры – только бы не интересовалась, не дай Бог, политикой, увенчались, можно сказать, оглушительным успехом.

Настойчивые попытки вернуть молодежь к идеям патриотизма, общественного служения, любви к Родине, часто не всегда удачные, вызывают у молодых в лучшем случае противоречивые чувства, поскольку не так просто осмыслить такие крутые повороты истории, в худшем – еще большее отчуждение от идеалов отцов и дедов.

В Польше положение еще хуже. Там к власти пришли люди, у которых ненависть к русским и России, кажется, в крови.

На памятнике написано «Позор убийцам!». И это о советских солдатах?!!

В Польше,  конечно, не бьют стариков за георгиевские ленточки, как в Украине, но Волынскую резню предпочитают забыть. Хотя соль на рану, оставшуюся после массового убийства польских офицеров в Катыни, посыпают с завидной регулярностью. А теперь есть еще один повод для сведения счетов – гибель польского самолета с президентом под Смоленском.

Суждение третье

Фильм Алексея Денисова «Последний рубеж памяти» мне понравился. Он не только о целенаправленной политической кампании по сносу памятников советским воинам и военачальникам: Коневу, Чуйкову, Черняховскому, но и том, что далеко не все в Польше одобряют эти действия. Мало того, находятся люди, которые противостоят и открытому вандализму, и скрытым попыткам избавиться от памятников по причине их старения.

Да и польская власть не представляется в фильме неким безумцем. Например, представители органов управления дают пояснения к принимаемым решениями. Фильм жестко  разводит по разные стороны осквернение могил и братских захоронений, когда виновные находятся и наказываются, и демонтаж памятников с целью их переноса в специально создаваемые музеи минувших эпох.

Польская полиция задержала виновного в осквернении кладбища советских воинов в польском городе Гарволин, где на прошлой неделе было уничтожено 16 надгробий, вырван из земли деревянный православный крест. Как сообщили «РГ» в посольстве Польши в России, им оказался 25-летний житель района, который сознался в содеянном, сославшись на нетрезвое состояние. «Ему будут предъявлены обвинения, которые караются тюремным заключением до 5 лет. Местные власти считают случившееся актом хулиганства, не имевшим антироссийской или политической подоплеки. Восстановительные работы будут проведены за счет городских властей», – говорится в письме посольства в редакцию.

01.12.2015. «Российская газета»

По мнению тех, что отдает распоряжения о сносе памятников, двустороннее соглашение 1994 года между Польшей и  Советским Союзом распространяется только на захоронения, но не на памятные обелиски.

Алексей Денисов никого не обвиняет. В фильме нет истеричного надрыва, который очень часто бывает в телепередачах последнего времени, когда черной краской мажутся все, правые и виноватые, только потому, что они  – другие, чужие, враги. Порой это твердое убеждение, а чаще всего словесная несдержанность. Есть на этот счет известная русская пословица: «ради красного словца не пожалею и отца».

И вместо того, чтобы сделать своими союзниками украинцев и поляков, которые не в восторге от их сегодняшней власти, организаторы таких дискуссий, сами того не желая, сплачивают жителей этих стран в неприязни к нашей стране.

Нам, русским жителям Татарстана, это особенно очевидно. Помню, когда в 90-е годы некоторые политики в Москве пытались пригвоздить республику к позорному столбу за то, что она посмела говорить о самостоятельности, суверенности, в Татарстане  объединялись все – татары и русские, коммунисты и националисты, активные общественники и люди равнодушные. 

Что самое интересное, нам не нравится, когда другие делают то же самое. Например, российский Интернет полон возмущения фильмом о польских монахинях, которых главная героиня, по национальности француженка, спасала от русских солдат-насильников.

Есть вопрос для дискуссии, стоит ли снимать такой фильм именно сегодня, в пору очередного русско-польского противостояния, когда частный случай в одном из польских монастырей воспринимается как приговор всем советским воинам? Напомню, в боях за освобождение Польши погибли многие тысячи моих соотечественников.

Но можно ли стопроцентно утверждать, что такой истории не могло быть в принципе?  Война есть война, и на ней бывают не только герои…

И еще. В Польше этот фильм вызвал такое же неприятие, как в России. Особенно у людей старшего поколения.

Да, тяжело было смотреть фильм Анджея Вайды «Катынь» – о расстреле польских офицеров в 1940 году. Он был снят в 2007 году, в 2008-м номинирован на премию «Оскар». Картина долго не выходила в российский прокат, и только спустя два года ее  премьера состоялась на телеканале «Культура».

Многие сочли картину Вайды антироссийской. Однако сам режиссер предельно четко обозначил свою позицию:

 «Я снимал фильм таким, каким хотел снять, без политической истерики и без пропаганды. «Катынь» – мое художественное осмысление исторической правды. Фильм ни в коей мере не направлен против России, он о том, как совершалось преступление Сталина. Я задумал фильм давно и всегда мечтал, чтобы эта картина была русско-польской. Потому что речь в ней идет о трагедии наших народов, которые попали в жернова тоталитарной системы. Ведь в Катынском лесу лежат останки не только поляков, но и русских, украинцев, евреев, белорусов. И я не верю, что в России фильм отвергнет зритель».

Кстати, в Катыни захоронено более 4 тысяч поляков. Но там же покоится и более 8 тысяч расстрелянных советских граждан.

Помнится, в апреле 2010 года я записала свои впечатления после просмотра картины на телеканале «Культура». Вот цитата из этой записи:

«Ощущение оглушающее. Мы теперь многое знаем о Катыни, но не зря говорят, что много смертей – это статистика, а горе двух семей, показанных в фильме, – это трагедия. Конечно, в каких-то местах есть то, с чем трудно согласиться, но это уже правда живых, того же Вайды. Например, территория Катыни – это зона советской оккупации, а зона немецкой оккупации – это просто Краков. Но, наверное, Вайда имеет право и на это. 

После просмотра фильма у меня словно расширился горизонт. Я знала о злодействах НКВД, о боли тех, кто потерял в Катыни близких и друзей, о политических играх вокруг этой трагедии (увы, многое  в истории наших стран случается без нас и  вопреки нашему желанию), но сейчас я как-то отчетливо поняла правду тех, для кого Катынь –  до сих пор незаживающая рана».

У режиссера было право на такое пристрастное исследование, и как у художника, и как у гражданина своей страны, которой коснулась эта трагедия. И надо набраться терпения воспринимать эту боль с пониманием.

Кстати, в польских СМИ писали, что отец Вайды  был расстрелян в Катыни, но он сам опроверг эту информацию.

Нашла в личном архиве примечательное интервью директора Института всеобщей истории Александра Чубарьяна, которое он дал в преддверии 70-летия событий в Катыни корреспонденту газеты «Известия». Приведу его фрагмент:

«Есть такая библейская заповедь – «не навреди». На мой взгляд, это один из ключевых постулатов. Сейчас выросло другое – молодое – поколение, и было бы очень опасно использовать самые страшные страницы истории для разжигания вражды и ненависти, особенно как раз у этого молодого поколения. К сожалению, в Польше много антирусских образов. В России, к не меньшему сожалению, много антипольских настроений. Это надо преодолевать.

В этом смысле яркий пример – мы и немцы. Мы потеряли десятки миллионов людей. Казалось бы, чем это не повод для ненависти на века? Но антинемецких настроений в России почти нет. Примирение произошло. О фашистском режиме ни один нормальный человек не скажет хорошего слова, но никто не обвиняет в его преступлениях нынешнюю Германию – ни простых людей, ни политиков.

Есть еще вопрос, который нередко задается: что важнее для истории – забвение или покаяние? Постановка вопроса, конечно же, риторическая, но я убежден: забвения не должно быть. Но и не должно быть повсеместного покаяния.

Был же, например, колониализм, когда убивали многие десятки тысяч людей. Были крестовые походы, были бесчисленные жестокие войны и убийства. И современники не могут себе позволить постоянно каяться, к тому же не за свои грехи. Иначе каяться придется всем и не переставая».

Мне кажется, это хорошее завершение моих предпраздничных размышлений.

Читайте другие публикации Л. Агеевой на эту тему:

Мы не можем изменить прошлого, не можем повернуть время вспять, но можем что-то сделать для будущего, помня о том, что было

Поклонимся и мертвым, и живым

Одна семья на фоне общей беды

Заглянуть в ад, чтобы помнить о том, что он есть

Вечная эстафета памяти: «Снежный десант» в Сухиничи

«Наши поступки были нашими собственными. Мы были готовы к последствиям»

«Я рожден в Советском Союзе. Родом я из СССР»