27 декабря 1915 года митрополит Казанский и Татарстанский Феофан совершил освящение Храма Сошествия Святого Духа, отреставрированного по проекту молодого архитектора Степана Новикова.

«Казанские истории» уже писали и о проекте, и о Степане. Сегодня есть возможность побеседовать с ним. Размещаем интервью, которое взяла у автора проекта главный редактор журнала Светлана Бородина, в которое мы вмонтировали свои вопросы и уточнения, сделанные при дополнительной беседе со Степаном Новиковым.

Читайте в «Казанских историях»:

Божественная литургия в храме Cошествия Святого Духа

Архитектор-реставратор Степан Новиков: запомним это имя

Духосошественская церковь

От Кирпичной до Петербургской

Суконка – исчезнувшая история

Степан Викторович Новиков закончил Казанский архитектурно-строительный университет (КГАСУ) в 2012 году по специальности «Реконструкция и реставрация архитектурного наследия». Сегодня он работает преподавателем по кафедре теории и практики архитектуры Института архитектуры и дизайна. Ведет занятия по нескольким дисциплинам: «Архитектурное проектирование», «Рабочее проектирование общественных зданий», «Архитектурное законодательство и нормирование», «Правовые основы в архитектурной практике, авторский надзор в архитектуре».

Кроме того, Степан Новиков – архитектор-реставратор Инвестиционной группы компаний ASG.

Когда дипломный проект воплощен в реальной жизни

– Казанские истории» писали, что вашим дипломным проектом стал проект восстановления церкви Сошествия Святого Духа – той самой, где в советский период размещался театр кукол. Первый вопрос об этом. Не страшно было? По мнению краеведов, в истории достаточно редки случаи, когда крупные проекты по реставрации или строительству культурных и религиозных зданий доверяются молодым специалистам.

– Участие в восстановлении храма я начал еще в 2011 году, будучи студентом кафедры реконструкции и реставрации архитектурного наследия. Именно тогда начал исследование по истории Духосошественского храма, а в 2012 году защитил дипломный проект по теме «Реставрация историко-архитектурного комплекса Духосошественской церкви», выполненный под руководством доцента кафедры Светланы Персовой.

Эта работа и стала эскизным проектом для реализации идеи, она прошла согласования Казанской епархии и Министерства культуры РТ. И хотя в дальнейшем рабочую документацию выполняло ГУП «Татинвестгражданпроект», я остался в коллективе авторов и на всем протяжении восстановительных работ наблюдал за восстановлением, оказывал консультативную помощь отцу Алексию, настоятелю церкви.

Духосошественский храм очень интересный объект с необычной судьбой. Некогда он принадлежал Суконной мануфактуре, так что ее можно сравнить с приусадебными храмами, только она была при фабрике. Но церковь была крупная по своим размерам – как многие казанские храмы. Это и понятно. В Суконной слободе было очень много прихожан.

Возведена церковь была на средства купца Михляева, владельца мануфактуры. Вы знаете, на его средства построен и Петропавловский собор.

По своему стилевому решению Духосошественскую церковь можно отнести к провинциальному барокко. Она имела черты сходства с Петропавловским собором.

Сам храм располагался на втором этаже, на высоком подклете. С северной стороны находился Харлампиевкий придел, а с западной располагалась пятиярусная колокольня. К сожалению, верхние ярусы были утрачены.

Окна у главного фасада украшены скромными сандриками, а с северного фасада можно увидеть заложенные арочные проёмы от гульбища. Подобно многим храмам XVIII века церковь имела открытую галерею. Как и в Петропавловском соборе, у церкви Сошествия Святого Духа была лестница, которая вела во двор Суконной мануфактуры.

Восстановленный, храм стал таким же красочным, как и собор Петра и Павла, но все же в более скромной, провинциальной манере. Все-таки исторически это была церковь за пределами города.

Когда в середине XIX века мануфактура перестала функционировать, Духосошественская церковь стала городским приходом, что отразилось в ее структуре. Главный вход теперь был обращён не на фабричный двор, а на улицу Мостовую (Луковского, ныне Туфана Миннуллина). Поизошел ряд других изменений.

– А как готовился проект реставрации храма?

– Церковь Сошествия Святого Духа – это объект культурного наследия, так что проект реставрации утверждался в Министерстве культуры РТ. Определялся предмет охраны, давалось реставрационное задание, контролировался ход работ – все, как обычно.

Изначально я думал, что мне предстоит работать только с одной Духосошественской церковью. Но когда стал изучать объект, выяснил, что это был целый комплекс, располагавшийся от современной улицы Петербургской до Островского. В него помимо храма входили часовня, свечная лавка и дом священника.

Я решил исходить из идеальной ситуации. Мой дипломный проект предполагал восстановление всего комплекса. Хотя я знал, что на практике, возможно, всего сделать не получится.

Изучил множество архивных материалов, сохранившиеся документы, описания церкви до того, как она стала театром кукол, фотоматериалы. Исследовательская часть получилась очень основательная. Это позволило мне воссоздать архитектурный облик храма в том виде, в каком он был до 1917 года.

По преданию, именно здесь сидел Емельян Пугачев, когда был арестован в Казани. Это было до того, как он возглавил крестьянское восстание

Фотографий интерьеров не сохранилось, так что на сегодняшний день своды храма оштукатурены и выкрашены в белый цвет, смотрятся  очень скромно и воздушно. Сначала убрали все изменения советского периода, очистили стены, обнажила заделанные окна.

Интересно, что при разборе советских наслоений в помещениях была найдена старинная система отопления. На нижнем этаже размещалась, по всей видимости, топочная, и по системе калориферов, размещённых под полом и в стенах, тепло подавалось во все помещения. Внутрь стен по всему зданию были вмонтированы керамические трубы.

При разборах наслоений времени обнаружили старинные кованые решетки на окнах, которые во времена театра были заложены. В здании сохранились металлические тяжи, которые стягивали своды и стены от «расползания». Они обновлены и продолжают обеспечивать надежность конструкции.

После сдачи дипломного проекта мне предложили сделать эскизный проект. Я его подготовил, он был согласован в Министерстве культуры. Затем меня пригласили участвовать в рабочих чертежах.

Фото Ольги Зариповой

Когда есть дипломный проект, потом гораздо легче сделать всё остальное. Если эскизный проект делался в впопыхах, как это часто бывает, то архивной и исследовательской части не было бы в таком объёме точно, а за год работы над дипломным проектом, материалов было собрано достаточное количество и в процессе работ все гипотезы только подтверждалось.

Фото Любови Агеевой

С внешней стороны стен, надеюсь, что скоро будут украшать лики святых, как это было заложено проектом, на основании исторических фотографий.  Воссоздана пятиярусная колокольня, от которой во времена кукольного театра осталось только 2 яруса.

– А какова была роль настоятеля в этом процессе?

– Работа с настоятелем храма отцом Алексием Чубаковым велась уже во время написания моей дипломной работы. Настоятель – заказчик, вернее представитель заказчика – Казанской епархии. Мне повезло, настоятелем храма является образованный и энергичный человек, который понимает архитектурную ценность объекта. Он был заинтересован в том, чтобы реставрация осуществлялась как можно тщательнее и достовернее. Часто помогал грамотным советом. По сути, был моим консультантом, например, объяснял, в каких помещениях будет нуждаться храм.

Его активные действия помогли восстановить храм в такие короткие сроки. Конечно, не все удалось сделать. Прежних колоколов мы, увы, вернуть не сумели. Но отец Алексий выяснил, кто мог отлить колокола именно для этого храма, ведь нужно, чтобы они хорошо звучали в условиях плотной городской застройки. Их изготовили в городе Тутаеве Ярославской области.

К слову в храме появятся помещения, отвечающие нуждам современного прихожанина. Например, гардероб, комната матери и ребенка. В восстановленной святыне одновременно могут находиться до 1200 человек. Соответствовать времени будут и внутренние коммуникации.

 «Я считаю, что Степан, полноценный автор проекта, – перспективный, талантливый молодой человек. Это был его студенческий проект, выполненный на высоком уровне с полноценной информацией, историко-архивными материалами, обмерами. Мы всё это использовали при разработке окончательного варианта проекта и фактически сохранили всю его концепцию», – сказала главный реставратор «Татинвестгражданпроекта» Светлана Мамлеева.

– Чтобы восстанавливать храм, нужны какие-то специальные знания?

– Обязательно. Не случайно в дореволюционной России существовали отдельные должности епархиальных архитекторов. Связано это было и с большими темпами церковного строительства в России.

В частности, в Казани таковым с 1895 года был Федор Малиновский – талантливый архитектор, спроектировавший десятки построек для церковных нужд: церкви, часовни, монастырские кельи, дома церковных причтов и другие. Практически все объекты Малиновского выполнены в великолепной краснокирпичной архитектуре, что говорит о виртуозном подходе мастера, сумевшего стилизовать древнерусскую архитектуру в новых формах. Кстати, по его творчеству я пишу диссертацию.

Архитектору, проектирующему или реставрирующему храм, необходимо знать назначение основных помещений внутреннего пространства храма, зонирование его территории – расположение часовен, дома священнослужителя и т.д.

Церковные богослужения – это ритуал, который должен поддерживаться, в готическом храме строго определено место розы Сегюра, в православном алтарь должен быть ориентирован строго на восток. Это азы, есть еще много совершенно конкретных вещей, которые должен знать архитектор.

– А где вы этому учились?

– В основном, во время производственных и преддипломной практик. Мы работали в Седмиозерском монастыре, что под Казанью, и на полуострове Афон (Греция), в русском монастыре Святого Пантелеимона.

– Чем занимались?

– В Седмиозерском монастыре производили обмеры всех построек, как храмовых, так и хозяйственных, а на Афоне в основном обмеряли гостевые дома для паломников. Я создавал архив проектной документации, выполнял разовые поручения, участвовал в службах, знакомился с монастырской жизнью, выполнял акварели и зарисовки.

Уже после окончания университета разрабатывал проекты реставрации ряда удалённых от монастыря келий с встроенными небольшими храмами, а также крупного храма в русском ските Фиваида.

– В чью пользу сравнение?

– Сравнивать эти монастыри некорректно. Один огромен, до революции в русском Афонском монастыре жило две тысячи монахов и ежедневно пребывало шесть тысяч паломников. Сейчас меньше, 60  и 150 человек соответственно. Но все равно по меркам Седмиозерского он крупный.

Но больше всего меня восхищает организация жизни монастыря, все зоны – храмовая, там, где живет монашеская братия и расположен главный храм (кафоликон), хозяйственная, паломническая – разделены и поддерживаются таким образом, что все сосуществует в гармонии, не пересекаясь друг с другом и не создавая помех. Если планируется закрытая служба, храмовая зона запирается, а паломники не чувствуют ущемления, потому что дорожно-тропиночная сеть спланирована с учетом этого. К тому же на территории паломнической зоны имеется свой храм.

Русский монастырь Святого Пантелеимона (Афон, Греция)

В Седмиозерском не так, потому, что множество объектов утрачено. Небольшая братия, и пока не очень продумано размещение зон - они идут вперемешку.

Настоятель заинтересован преимущественно в поддержании монашеского уклада – без учета паломников и туристов. Седмиозёрский монастырь во все времена считался строгим по своему укладу. Но везде должен быть разумный компромисс. Другое дело, что у монахов должна быть возможность не встречаться с мирянами, если они этого не хотят. Тогда тем более нужно зонирование пространства, чтобы обеспечить автономное сосуществование монашеского и мирского. Люди-то все равно туда едут, растет число волонтеров.

– А что они делают?

– Мы (я со своей группой учащихся детской архитектурно-художественной школы «ДАШКА» при КГАСУ и педагоги школы) ежегодно выезжаем в окрестности монастыря, к источнику Святой Анисьи, облагораживаем территорию – ставим скамейки, огораживаем территорию плетнями. Сделали даже арт-объект. Этот патронаж над территорией будем продолжать и дальше.

«…где зодчий слышнее Бога говорит…»

– В последнее время Группа компаний ASG ведет реставрационные работы в нескольких подмосковных усадьбах. Как вы в целом оцениваете усадебную храмовую архитектуру, она действительно имеет свою специфику?

– Да, храмы в усадьбах – это отдельная история. Как правило, они возводились согласно вкусам владельца, и их архитектурный облик более вариативный, нарядный, свободный, если хотите, в отличие от епархиальных храмов.

Естественное для человека желание прославиться, не важно, перед соседями или потомками, приводило к тому, что храм возводился из лучших материалов, богато украшался, использовались передовые для своего времени строительные и художественные технологии. Этим объясняется тот факт, что церковь очень часто доминирует на фоне скромного усадебного дома.

В единой стилистике дом и храм возводились только в барочных ансамблях, каким является, например, Кусково. И в целом помещик принимал активное участие в жизни храма, если у него не было усадебного храма, то приходскую церковь, как правило, содержал он.

В Казанской губернии большая часть храмов содержалась на средства церковных общин, наверное, потому, что основная масса крестьян здесь была государственной, а там, где были усадьбы, помещик – основной жертвователь храма.

– Проект какого храма в усадьбах, реконструируемых ASG, представляет для вас наибольший профессиональный интерес?

– Ну, храмами, как таковыми ASG  не занимается, при этом на усадьбах часто встречаются усадебные и домовые церкви. Например,  домовая церковь в Пущино-на-Наре. В архивных документах значится, что в доме было отведено помещение под домовую церковь, но завершена она не была, что также было доказано нами в результате архивных изысканий. Что послужило причиной изменения планов, мы пока не установили. Знаем только, что эта работа шла в период, когда усадьбой владела княгиня Новосельцева (1852-1879 годы).

 Черкизово, Н. Хабибуллина, акварель, 2014 год. Графическая реконструкция архитектора С. Новикова

«Красный Щит»  – на защите архитектурного наследия Казани

– В Казанском государственном архитектурно-строительном университете проблемам сохранения историко-архитектурного наследия города и республики уделяется особое внимание. Нам известно, что вы, будучи студентом Института архитектуры и дизайна КГАСУ, были одним из инициаторов общественного молодежного движение за сохранение Казани «Красный Щит» и однажды вам удалось сообщить о проблемах самому Президенту Рустаму Минниханову.

– Это было в 2012 году, в Год историко-культурного наследия Республики Татарстан. 25 января 2012 года, в День российского студенчества, мне предложили выступить на встрече с Президентом как обладателю специальной государственной стипендии РТ.

18-20 апреля работала научно-практическая конференция «Сохранение культурного наследия в XXI веке: история и перспективы», приуроченная к Международному дню памятников и исторических мест.

Надо отметить, что и студенты, и преподаватели КГАСУ занимаются вопросами сохранения историко-архитектурного наследия уже многие годы.

–  Чем «Красный щит» занимается?

– Проекты последних лет: серия выставок «Город без прошлого – город без будущего», организованная студентами Института архитектуры и дизайна КГАСУ (15 апреля 2011 года – презентация выставки на заседании Общественной палаты Республики Татарстан, 18 апреля – выставочный зал КГАСУ, 13 мая – музей имени М. Горького, 25 мая – выставка на конкурсе «Студент года КГАСУ-2011»). Выставка «Город без истории – город без будущего» – это фотографии, архивные документы, свидетельства очевидцев о 50 исторически ценных зданиях Казани.

Как писала газета «Вечерняя Казань», «аналогов у этого студенческого проекта не было и нет, более того – на сегодняшний день это единственное наиболее полное и внятное собрание архитектурных памятников нашего города, которые в любой момент могут быть уничтожены».

Работа по постановке дома по улице Горького, 26, в котором жил первый татарский архитектор В.В. Егерев, в реестр памятников архитектуры и культуры Республики Татарстан.

Фото Марии Лушпаевой

Организация блока регулярных экскурсий по историческому центру города Казани, активная деятельность по защите архитектурных памятников, а также пропаганда «архитектурно-патриотического» настроения среди молодежи.

Пешком в историю

– В Интернете мы нашли много фотографий с экскурсий по исторической части Казани. В качестве кого вы их проводите? Нельзя не порадоваться, что среди экскурсантов в основном молодые люди. На одном из снимков есть даже молодая семья с грудным ребенком…

– Экскурсии проводил в качестве архитектора-реставратора ещё в рамках мероприятий Красного щита. Теперь,  по приглашению Международного института антиквариата это одна из форм работы института. Темы экскурсий разные. В 2012 году мы бродили с экскурсантами по территории бывшей Суконной слободы, в 2014 году – по парковым зонам Казани, исчезнувшим и существующим.

В Международный день музеев, 18 мая 2015 года, тема экскурсии была  «Дом на Проломной… – по литературным адресам Казани». Я рассказал о реставрации зданий компанией ASG, об археологических находках в казанских домах, об архитектурных стилях, о планах застройки города, о первом казанском архитекторе Василии Ивановиче Кафтыреве, об архитекторе Фоме Ивановиче Петонди.

На сегодняшний день в Казани всё меньше и меньше остаётся исторических памятников архитектуры XVII – XIX веков. Не только время разрушает фасады великолепных зданий – во многом свою роль играет и человеческий фактор.

Фото Эльвиры Дмитриевой

На сегодняшний день большинство казанцев знают Суконную слободу, но как станцию метро. В XVIII – XIX веках слобода была одним из самых больших районов Казани. Ее история началась в 1714 году, когда здесь была создана «казенная» фабрика для выработки и поставки в армию солдатского сукна. Простиралась она от нынешних улиц Калинина и Эсперанто до озера Кабан и улицы Хади Такташ. Здесь были кирпичные корпуса мануфактуры, купеческие дома и лавки, дома торговых ярмарок, церквушки и часовни.

Экскурсия по слободе начинается с нынешней улицы Лесгафта, у дома под номером 2 – так называемого Сталинского дома, на месте которого раньше располагалась каменно-кирпичная церковь Кирилла и Мефодия.

Рядом – сохранившиеся памятники архитектурного наследия: дом часовщика Климова, здание бывшего женского училища, в котором раньше получали образование дети дворян, купцов и ремесленников, а также дом по адресу Волкова, 42, уникальный деревянный дом, выполненный в стиле «югендстиль».

Особенности зданий на улице Волкова состоят в том, что большинство из них деревянные, пристроенные друг к другу, и их разделяет брандмауэры – кирпичные перегородки. В случае пожара, а Казань горела часто, они не позволяли огню переходить на другое здание.

Далее мы проходим мимо Шамовской больницы, основателем строительства которой был Шамов Яков Филиппович – казанский купец, меценат и благотворитель, на средства которого было построено множество домов и учебных заведений. Здание больницы было построено в 1905 году, архитектурный ансамбль выполнен в стиле эклектика.

Само здание раньше считалось самым большим и знаковым сооружением для Суконной Слободы, так как располагалось на вершине холма и воспринималось со всех сторон города. Жаль, что оно постепенно разрушается.

Далее мы спускались вниз по холму к старому театру кукол.

– На снимке 2012 года еще старое здание церкви, до реконструкции.

– Но в это время театр из него уже выехал и начались реставрационные работы. Здесь сразу несколько зданий суконной мануфактуры, здание суконной ярмарки и немногие другие памятники архитектуры.

Конечная остановка нашей экскурсии - Старообрядческая церковь начала XX века, которая реставрируется усилиями почитателями старых церковных традиций.

– Наша газета внимательно следит за судьбой Дома Дротоевского на улице Карла Маркса. Еще в 2013 году вы представили общественности проект его реставрации. Работы на объекте нынешним летом начались, однако в зиму 2016 года дом опять ушел с открытыми окнами и дверьми.

Каково положение на сегодняшний день? Почему так неспешно идут дела? Ведь со временем расходы на реставрацию только увеличиваются…

– Напомню, собственник исторического здания – Государственный жилищный фонд при Президенте РТ. Узнав, что судьбой дома заинтересована общественная организация, Президент предложил представителям ТРО ВООПИиК создать (причем бесплатно) проект восстановления здания. И дал срок: 2 месяца.

Но даже после того, как было дано поручение Президента, мы долго не могли приступить к работе, так как вначале было необходимо расчистить первый этаж. Только после этого можно было приступать к замерам.

Дом построен в стиле ампир. Изначально, судя по архивным фотографиям, крыша была не такой, как сейчас, был надстроен аттик. Сейчас дом смотрится несколько приплюснутым, как будто чего-то не хватает.

Вход – арочный, на поздних фотографиях присутствует треугольный навес. Аттик присутствует и на боковом фасаде.

Вся усадьба Дротоевского занимала целый квартал. По проекту был предусмотрен одноэтажный флигель, но судя по всему, он так и не был построен. Но сохранился более поздний флигель из красного кирпича. Мы заинтересованы сохранить и его, так как хотим воссоздать всю усадьбу.

Предлагаем покрасить дом в голубой цвет. Сейчас каменный низ здания белого цвета, верхняя деревянная часть – краснокирпичного.

– Вряд ли кто сегодня увидит эти цвета.

– Мы хотели уйти от стандартного цвета, характерного для того времени. А голубой цвет выглядит более богато.

Кстати, один из известнейших специалистов по деревянному зодчеству архитектор Лурье осматривал здание, оценивал деревянные конструкции. По его оценке, конструкции сохранились практически на сто процентов, причем деревянные доски – первоначальные.

– Нашему корреспонденту об этом же говорили рабочие, которые занимались ремонтом крыши. Удивительно крепкими оказались «старички»!

Школу назвали «ДАШКА»

– Вы преподаете в детской школе «ДАШКА», которая создана при Казанском архитектурно-строительном университете. Не могли бы рассказать об этом подробнее?

– Детская архитектурно-дизайнерская школа «ДАШКА» является подразделением Института архитектуры и дизайна; занимается профессионально направленным дополнительным образованием, ведет работу по довузовскому архитектурному просвещению и образованию. Главными задачами школы являются: развитие творческих способностей, образного, пространственного мышления у детей, умения воплощать свой замысел в графических и объемных композициях. Еще это знакомство с профессиями архитектора, дизайнера, начальная подготовка к дальнейшему профессиональному обучению.

Детская архитектурная школа зародилась на архитектурном факультете в 1987 году, первоначально как небольшая студия детского творчества, созданная преподавателем Михаилом Тодрисовичем Лином.  Студия была преобразована в 1990 году в школу «ДАШКА».  В ней предусмотрены группы для детей в возрасте от 5 до 16 лет, принимаются практически все желающие (при наличии мест), и всем предоставляется возможность начать заниматься в любом возрасте. По программе школы ведутся занятия с профильным архитектурно-дизайнерским 10-м классом пятого лицея. Имеется воскресная студия для взрослых.

На счету школы много проектов и много наград.В 2013 году «ДАШКА» получила премию» Серебряный знак» на XXI Международном фестивале «Зодчество-2014» – за смелый, креативный проект авангардных скворечников, выполненных в духе русского конструктивизма XX века.

Международный фестиваль «Зодчество» – событие мирового масштаба в области архитектурной и градостроительной деятельности городов и регионов России, творческих архитектурных коллективов, проектных институтов, мастерских и бюро, молодых архитекторов, студентов архитектурных вузов и факультетов, детских архитектурно-художественных коллективов. Архитектурно-дизайнерская школа КГАСУ «ДАШКА» регулярно участвует в нем и, как правило, ежегодно удостаивается призов.

Тема фестиваля «Зодчество 2014» – «Актуальное Идентичное». Он посвящался 100-летию русского авангарда. Под руководством преподавателей подростки разработали необыкновенные кормушки из фанеры и прозрачной плёнки с изображением утраченных объектов архитектуры и исторических видов Казани. Кормушки разместили практически во всех исторических местах отдыха города: в парке «Чёрное озеро», Центральном парке имени Горького, саде «Эрмитаж», Ленинском садике.

Кстати, ни один из этих парков и садов не дошёл до нас в первозданном виде – постройки утрачены, планировочная структура изменена, зелёные зоны сокращены в несколько раз.

В 2015 году в смотре-конкурсе «Детское архитектурно-художественное творчество» в номинации «Всемирное наследие в руках молодых (программа ЮНЕСКО)» коллектив школы был отмечен премией «Золотой знак» за работу ««Лен и тлен» – психологическая карта Алафузовских мануфактур». Эта работа включала в себя различные смысловые аспекты существования бывшей льнопрядильной фабрики в Адмиралтейской слободе города Казани – от загадочных звуков до уникального архитектурного наследия, которое сочетает в себе стили различных эпох и поколений. Я был одним из разработчиков этого проекта.

– Вы учились в «ДАШКЕ»? Как вы вообще стали архитектором? По-моему, у вас папа архитектор?

– Нет, в ДАШКЕ я не учился, а пришёл преподавать будучи студентом в 2010 году, а закончил с отличием в 2006 году ДХШ №2, у замечательного педагога, художника Григорьевой Любови Вечаславовны.

Уже с детства я был глубоко убеждён, что буду «делать дома», только я тогда не знал, что это называется – быть архитектором. Потом,  в художественной школе, мои позиции в этом направлении укреплялись. Позже я узнал, что в Казани можно на него выучиться в КГАСУ и стал готовиться к поступлению.

Меня всегда интересовал исторический центр города, старинные дома и улочки. Всегда хотелось создать на улицах города что-то стоящее, преобразовать среду, сделать её красивее и удобнее.

В детстве и сейчас тем более расстраиваюсь, когда в городе, особенно в историческом центре, строятся аморфные, безликие здания с завышенной этажностью, да и ещё на месте снесённой или сожжённой исторической архитектуры.

В специализацию по реставрации я ушёл, наверное, волею судьбы. Во время учёбы, профессионально проникшись старинными, изуродованными временем объектами, я понял, что в них заложена изначально очень гармоничная и высококачественная архитектура, которую не всегда может увидеть городской обыватель за слоем советской цементной штукатурки. Так я и остановился в своих творческих поисках на работе с историческим центром и памятниками архитектуры.

Папа у меня не архитектор, но многие ошибочно считают меня сыном, племянником и т.д. известного казанского архитектора Новикова Николая Михайловича. Но мы всего лишь однофамильцы и коллеги.

Но интересный момент –  именно Николай Михайлович в своё время посоветовал мне идти на кафедру реставрации и реконструкции архитектурного наследия, что, собственно, для меня стало определяющим моментом в жизни.

– И последний вопрос: над чем сейчас работаете? И что делаете или уже сделали для ASG?

– Сейчас основная моя деятельность сосредоточена над проектами реставрации нескольких подмосковных усадеб в рамках губернаторской программы «Наше Подмосковье», в которой активно участвует инвестиционная группа компаний ASG. В ASG я работаю с 2013 года, но уже с 2012 года занимался проектами реставрации казанских памятников архитектуры, принадлежащих ASG.

Результатом этого стали отреставрированные объекты на Пушкина, 38, Московской, 37, Баумана, 40 и других. Работы продолжаются и сегодня.

Одним из первых проектов, над которым я работал в компании, стали интерьеры дома Банарцева по улице Карла Маркса, в котором ASG планирует разместить дом приёмов.

В целом хотелось бы сказать, что работа в ASG многогранна и интересна. Мало кто в России и тем более в Татарстане на частном уровне реализует комплексные проекты по возрождению памятников архитектуры, будь то городские дома или загородные усадьбы.

В работе в ASG чувствуется идейность и творческий подход, что для меня необычайно важно.

Имея возможность работать бок о бок с различными специалистами, от музейщиков до юристов, набираешь необычайный опыт, который потом я удачно применяю и в преподавательской деятельности в КГАСУ.

Фото: http://m.prokazan.ru/news/view/85021 и соцсеть «ВКонтакте»