45 лет «Вечерке: ТГЖИ – дом для всех газет и журналов

Любовь Агеева

03 января 2024 года

1 января у «Вечерней Казани» юбилей – 45 лет назад вышел первый номер этой газеты.

Предлагаем вниманию читателей еще три раздела очерка Любови Агеевой об истории газеты и редакционного коллектива, написанного для специального номера альманаха «Казанские истории». 

Редакции в советское время не были действующим хозяйствующим субъектом. Хозяйство редакций, которые в то время, все, без исключения, находились в одном здании в начале улицы Декабристов, вело Татарское газетно-журнальное издательство Татарского обкома КПСС. Руководил ТГЖИ однофамилец редактора «Вечерки» – Гаврилов Владимир Александрович.

Строительство здания для издательства на улице Декабристов началось в апреле 1969 года, в 1972 году здесь была произведена первая печатная продукция. Редакции газет и журналов тогда переехали из Дома печати на улице Баумана в новое высотное здание. Рядом, в двухэтажном строении, находилась типография. Здание было приметное, поскольку с него начиналось Заказанье Ленинского района.

Бумагу для тиражирования закупало издательство. Кроме того, его администрация создавала условия для работы всех редакций, снабжая всем, от ручек и мыла в туалетах до мебели и фотооборудования. Уборщицы, электромонтеры, сантехники и прочий персонал, отвечающий за огромное хозяйство высотного корпуса, были в штате издательства.

Редакции готовили материалы, текстовые и иллюстративные, контент, говоря сегодняшним языком. Издательство отвечало за дальнейшую судьбу этого контента.

Редакция, точнее – выпускающая группа, или секретариат, общалась в основном с начальником производственно-технического отдела (в то время это была Дильбар Талиповна) и мастером газетного цеха Нинелью.

Мастер наборного цеха Нинэль

Журналистов в типографии не видели. Как и корректоров, которые тоже сидели на четвертом этаже высотного корпуса. В типографии своими людьми были ответственный секретарь и его три зама, выпускающие номер по очереди.  Для оперативной связи редакции с типографией был специальный сотрудник – выпускающий. Позднее редакционный корпус и типографию соединили пневмопочтой.

НАША линотипистка

Журналистские материалы набирались в линотипном цехе. У «Вечерки» были СВОИ линотипистки. Кстати, один из линотипов, говорят, как раз наш, «вечеркинский», который, складывая литеры отдельных букв в слова и предложения, выплевывал текст в виде горячих строк, отлитых в специальном металле, сохранился, и долгое время его можно видеть во входном фойе редакционного корпуса. Сейчас линотип стоит в проходной «Идел-Пресс» – полиграфическо-издательского комплекса – филиала ОАО «Татмедиа».

Затем набор с уже исправленными после вычитки корректоров текстами поступал на верстку. Верстальщицы (или метранпажи) у редакции  «ВК» тоже были постоянные.

НАША верстальщица

За версткой журналисты могли наблюдать по полосам, появлявшимся на специальном стенде в коридоре четвертого этажа. Они могли посмотреть, что идет в номер, еще раз вычитать свои материалы (за фактические ошибки были весьма существенные штрафы – уменьшение гонорара или сокращение премии).

Газета в печатном цехе

Некоторые историки советской журналистики отмечают, что рекламы тогда в газетах не было. Но, если судить по «Вечерней Казани», то эта истина не всегда состоятельна.

Первая была опубликована рекламная полоса в девятом номере «Вечерки» (11.01.1979). В большинстве номеров рекламной была каждая четвертая полоса. Информация от юридических лиц поступала в редакцию в готовом виде из Бюро рекламы и информации Казанского комбината «Росторгреклама». В ТГЖИ работала служба по сбору частных объявлений, которую возглавляла Наташа Серова. Она формировала очередные выпуски рекламного приложения к «Вечерней Казани», верстал «Казанскую неделю» Евгений Макаров, сотрудник редакции. Отдельные товары рекламировались редко, в основном это была общая информация от магазинов и служб быта. Было много рекламы  от Аэрофлота. В 90-е годы появилась реклама табака, но это были уже иные времена, когда таким образом можно было не только что-то прорекламировать, но и добиться расположения нового руководства газеты.

Реклама публиковалась в «Вечерке» практически в каждом номере на 4-й полосе, а также в газете «Казанская неделя». Доходы от распространения газеты и рекламы уходили в доход издательства, а потом – в бюджет КПСС. В лучшие времена это был 1 миллион рублей. Журналистов такие вопросы не занимали. Выходили газеты, которые существовали и без рекламы.

Но был один производственный показатель, который их интересовал – это тираж. Неправда, что в то время конкуренции среди газет не было. В Казани она, действительно, была не столь явная: здесь выходило всего 5 газет: «Советская Татария», «Социалистик Татарстан», «Комсомолец Татарии», «Татарстан яшьляре» и детская «Яшь ленинчы». Но сногсшибательные тиражи имели московские издания.  

К счастью, А. Гаврилову дали достаточно много времени, чтобы он поездил по стране, посмотрел, что где есть хорошего. Задолго до первого номера он проектировал свою газету, как будущий дом. Продуманным было всё – от содержания материалов до формы публикаций. Оригинальным был дизайн, особенно  первая полоса. В газете была непривычно узкая колонка (10 колонок на полосу), что сократило полезную площадь для публикаций, зато увеличило «воздух», которого не хватало другим газетам. Широко использовались линейки, узкие, газетные, и полужирные, отделяющие один материал от другого, что помогало лучше ориентироваться на полосах. Тексты «Вечерки» набирались журнальным рубленым курсивом, что тоже отличало ее от традиционных газет.

В 1979 году еще не было в советской журналистике понятия о модели печатного СМИ, но будущий редактор мог знать его, ведь учился на факультете журналистики МГУ. В его записках о будущей газете, которые сохранила для истории Е. Чернобровкина, речь идет о тематической и композиционно-графической модели. Сегодня это азы печатной журналистики, а тогда подобным образом в СССР мыслили единицы. А за рубежом модульная верстка была уже привычной.

За каждой полосой были закреплены свои темы. При необходимости отдел науки, учебных заведений и культуры, за которым была закреплена третья полоса, мог занять и четвертую. А бывало, какие-то публикации выходили на второй полосе. Так было со всеми темами.

Номера тематически различались по дням недели. В субботу и воскресенье почти не ставились материалы на партийные и производственные темы. Именно так делали в зарубежных СМИ.

С редакцией сотрудничал художник Григорий  Эйдинов, сегодня один из лучших художников-дизайнеров печати Казани. «Вечерке» повезло – он был знаком с Гавриловым еще до принятия решения о новой газете. Благодаря редакционному художнику Раисе Сайфуллиной, выпускнице Казанского художественного училища, появились рубрики-картинки. Редактор ставил задачу стандартизации макетов, которые тогда рисовались на специальном бланке-шаблоне в натуральную величину. Бланки и строкомер ушли в небытие, когда в редакции появились компьютеры.

У «Вечерней Казани» было несколько логотипов. Два первых заголовка – в 1979-м и 1990-м – нарисовал художник Айдар Утяганов. Третий заголовок, появившийся в начале 1993 года,  как и второй, занимал весь верх первой полосы. Поверх снимка ночной улицы Баумана Олега Косова, сделанного с верхнего этажа гостиницы «Казань», были белые буквы. Установить авторство этого заголовка не удалось.

На редакционной кухне

Планирование, как и в любой ежедневной газете, было в основном оперативным (тут главным был работник секретариата, ведущий номер), но существовали перспективные планы больших общественно-политических кампаний и отдельных рубрик. Горком партии требовал общередакционные планы на полугодие, но, как правило, составлял их сам редактор, не отвлекая других от работы. Поскольку во многом они носили формальный характер. Но у редактора были свои планы – по отдельным темам, рубрикам, информационным кампаниям. Хотя такого понятия еще тогда не существовало.

Обсуждается план очередного номера (справа налево): редактор Андрей Гаврилов,  ответсек Валерий Пранов, фоторепортер Фарит Губаев и заместитель редактора Ильгизар Хайруллин

Первым ответственным секретарем был Валерий Пранов, который пришел 9 ноября 1978 года из редакции газеты «Советская Татария». Затем был Юрий Алаев, который работал с 10 ноября 1980 года. С января 1989 по январь 1991 года ответственным секретарем был Михаил Бирин. Дважды кабинет ответсека занимал Василий  Беспалов: с 1987 по 1989 и с 1991 года.

«Вечерка» была узнаваема в каждом номере, хотя делали ее три заместителя ответственного секретаря. Двое: Владимир Рощектаев и Василий Мартинков – работали многие годы, за третьим столом сидели в разное время Юрий Николаев, Владимир Музыченко и Евгений Макаров. При таких замах ответственный секретарь, да и редактор тоже, могли быть спокойными за результаты работы секретариата. За качество газеты также отвечали два дежурных – из числа редактората и журналистов. Окончательное право подписать номер в печать принадлежал редактору, и Андрей Гаврилов старался при любой занятости перед отправкой полос в печать обязательно быть в редакции.

Вместо традиционного «новояза» партийной печати в новой газете появился живой, раскованный язык. В редакции были высокие требования к грамотности, нетерпимость к фактическим ошибкам. За серьезную ошибку автор мог лишиться гонорара или его части. Материалы журналистов вычитывались на нескольких уровнях – заведующий отделом, заместитель ответственного секретаря, верстающий номер, дежурный заместитель редактора, сам редактор. 10 октября 1980 года в редакции появился литературный секретарь Александр  Царев, кандидат филологических науки, выпускник отделения русского языка и литературы КГУ, который работал по трудовому соглашению. Работал недолго, до 1982 года, но приучил всех следить за языком и стилем. Кстати, изредка А. Царев писал занимательные истории, связанные с лексикой русского языка.

В феврале 1981 года редактор учредил своим приказом «Доску почета», которая висела на стене коридора 4-го этажа. Там можно было увидеть лучшие материалы, признанные таковыми на летучке. Кроме того, лучшие материалы поощрялись повышенным гонораром. А по итогам месяца выдавались Почетные грамоты редакции. Как правило, руководитель редакции и журналисты соглашались с мнением дежурного обозревателя, но порой случались споры из-за разницы во мнениях.

Еще не все журналисты тогда умели печатать на машинке, и у редакции было машинописное бюро. Старшая машинистка Ольга Петровна Акифьева обычно исправляла в оригиналах не только грамматические, но и стилистические, и даже фактические ошибки. Она была своеобразным редакционным бюро проверки (официально такие бюро существовали только в центральных газетах).

В 90-х годах в редакции появился первый компьютер, на котором ответсек Михаил  Бирин и Илья Чирков осваивали новые технологии верстки. Первая полоса газеты по новой технологии с рекламными объявлениями появилась 8 октября 1991 года. Она была сверстана в фирме ФОРТ «Диалог». На редакционном компьютере верстались отдельные рубрики. Так, в нескольких номерах книжечкой, для удобства читателей, которые вырезали отдельные публикации, была сверстана «Маленькая детская энциклопедия» с названием «По старой Казани» краеведа Бориса Ерунова. Полностью редакция перешла на компьютерные технологии в 1995 году. Первая полоса была сверстана на компьютере 2 мая.

Стоит отметить, что и в докомпьютерную эпоху верстка «Вечерки» поражала специфичным дизайном. В пример можно привести полосу в номере от 12 декабря 1988 года, когда газета представляла участниц первого городского конкурса красоты, а также номер от 15 декабря 1987 года, посвященный 100-летию студенческой сходки в Императорском Казанском университете, который оформляли художники Р. Абзалов и Р. Сайфуллина.

Без печати Главлита газета выйти не могла

На четвертом этаже несколько комнат занимал республиканский Главлит, или Управление ТАССР по делам литературы и издательств. Без него в ту пору не могли выходить газеты и журналы, издаваться книги и специальные брошюры, ставиться спектакли в казанских театрах, печататься театральные афиши и приглашения на массовые мероприятия.

Сотрудники Главлита (в Казани это были сотрудницы) ставили заветные печати на каждой полосе газет, читая все тексты заранее. При необходимости они предлагали редакциям внести необходимые правки. Порой такие советы были журналистам на пользу – если они нечаянно открывали секретную информацию о жизни научных институтов и оборонных предприятий, каких в Казани было много. Но случались и споры, конечно, бесполезные, как, например, в марте 1979 года, когда «Вечерке» было запрещено сообщать о концерте Владимира Высоцкого в Молодежном центре.

Как правило, споров с Главлитом, который во время редакторства Гаврилова возглавляли Д. Шакирзянов, бывший заместитель Председателя Совета Министров ТАССР, и А.  Кадырова, бывший секретарь горкома КПСС по идеологии, у «Вечерки» не было. Журналисты в советские времена были мастера так упаковать нежелательную партийным кураторам информацию, что дамы в Главлите подвоха не видели. А когда материал выходил, было уже поздно – слово не воробей… Так однажды, уже в годы перестройки, после газетной публикации пришлось рассекретить все «номерные» военные заводы, которых в Казани вроде бы не было…

Во время перестройки многие запреты Главлита были сняты. Сильно «похудели» списки персон нон-грата, сузился круг запрещенных тем, включенных в «Перечень сведений, составляющих тайну и не подлежащих распространению в целях охранения политико-экономических интересов СССР», который постоянно обновлялся. И если теперь нашим соседям по каким-то причинам не нравилось содержание материала, они уже не могли его запретить. Правда, могли послать сигнал в горком партии, как это случилось в мае 1989 года с публикацией Анны Миллер под названием «От октября до апреля».

Прочитав его в полосе на стене четвертого этажа, дамы из Главлита сообщили в горком о том, что в завтрашнем номере будет подвергаться сомнению полезность Октябрьской революции (?!). В горком тут же вызвали редактора Гаврилова и секретаря партийной организации Агееву. Разговор был миролюбивым, но твердым – надо материал с номера снять! Не помогли уточнения – это объективный отчет с заседания клуба «Прошлое и мы», который тогда работает в КГУ; о революции рассуждают известные ученые, приводя конкретные факты… Нет, читатели неправильно поймут…

Поскольку в это время на прямой запрет партийные работники уже не решались, сошлись на том, что материал с номера снимается, публикуется позднее с комментарием редакции – чтобы люди поняли правильно. И рубрику соответствующую поставили – «Историки спорят» («От Октября до апреля»).

Цензура была официально отменена только 12 июня 1990 года. С ликвидацией Главлита наши соседки не исчезли. Ведомство стало называться Управлением по охране государственных тайн в печати. Его сотрудники по-прежнему читали газеты и журналы. Правда, уже после их выхода из печати. Исключением была только «Вечерняя Казань». Поскольку ее полосы дамы из Главлита по-прежнему могли прочитать в процессе подготовки номера на стене нашего общего коридора.

Продолжение следует.

Фото Владимира Зотова

Читайте в «Казанских историях:

45 лет «Вечерки»: Как всё начиналось