Клуб камрадов Льва Жаржевского. Есть такой теперь в Казани

Любовь Агеева

02 декабря 2021 года

В Казани одним общественным клубом стало больше. Пока у него нет названия, но, по общему мнению, лучше всего подходит определение КЛУБ КАМРАДОВ ЛЬВА ЖАРЖЕВСКОГО.

Так необычно 2 декабря мы почтили память нашего друга – известного казанского краеведа, автора многочисленных очерков и книг по истории родного края. Сегодня 40 дней, как его нет с нами.

Лев Моисеевич Жаржевский

Родился в Казани, но около двадцати лет прожил в Ленинграде. Успел повидать страну – от Мурманска до Бухары и от Каунаса до Сахалина. По профессии военный химик, но способом получения зарина на кухне делиться не хочет – наверное, боится. Палладий из фильтров-поглотителей не добывает, скорее всего, по лени. Иногда перечитывает «Учебник сержанта химических войск», много думает. Имеет склонность к приобретению нефункциональных знаний: бывает страшно доволен, если выяснит фамилии всех владельцев казанских ассенизационных обозов или, к примеру, количество стрелочных переводов на казанской конке. Когда масса таких знаний стала близка к критической, решил предложить пользователям Портала облегченную версию путеводителя по Казани под условным заглавием «Старая Казань: улицы, дома, люди».

Любит Соцгород в Казани и Петроградскую сторону в Питере, все, что пишет и говорит Максим Соколов, кафе «Афродита», а еще старые вещи: мебель конца 1950-х, ламповые радиоприемники, паровозы, старые трамвайные вагоны и великий автобус ЗиС-154. Не любит улицу Халева в Казани и Веселый поселок в Петербурге, «Золотую гроздь» на улице Пушкина и колонку Рафаэля Мустафина в «Казанских ведомостях».

Представление Генриха Клепацкого, ведущего рубрики на портале e-Kazan.ru

Мы собрались в Доме Зинаиды Ушковой, где сейчас своего рода штаб-квартира Эдуарда Хайруллина. Президент Р. Минниханов поручил ему подготовить исторически выверенные материалы для реставрации одного из самых красивейших зданий в Казани. Наверняка многие видели в Интернете  его документальный фильм об этом особняке. Не так давно Хайруллин приглашал сюда реставраторов, чтобы обсудить, как воссоздать былую красоту. Он, как и все мы, надеется на то, что после завершения работ Дом Ушковой по-прежнему будет принадлежать Национальной библиотеке, где можно будет хранить фонд редких книг и рукописей. Здесь достаточно помещений, чтобы создать еще одно, говоря новомодным языком, общественное пространство.

Там, где мы встретились, когда-то был отдел национально-краеведческой литературы. От этого времени кое-что осталось, например, необычные кресла, небольшая библиотечка старинных книг, портрет молодого Володи Ульянова, возле которого мы сделали снимок на память.

Лев Моисеевич Жаржевский «встречал» гостей в большом зале, где каждый из нас не раз сидел за книгами или газетами.  Рядом с его последним фотопортретом, сделанным Эдуардом Хайруллиным незадолго до кончины, лежала подшивка дореволюцинной газеты «Волжский вестник». Как оказалось, это личный экземпляр  известного исследователя. Она будет подарена Национальной библиотеке РТ, оцифрована – и станет доступна всем, кто в этом будет нуждаться.

Организаторы памятного вечера – Эдуард Хайруллин и Тата Амануллина.  Тата взяла на себя роль хозяйки фуршета. Эдуард организовал содержательную часть нашего общения. Поскольку собрались люди, хорошо знавшие Льва Моисеевича – его близкие друзья, коллеги по журналистике и краеведению, не было необходимости рассказывать, кем он был для Казани.

Сосредоточились на другом – искали ответ на вопросы: как разобрать и оцифровать его огромный архив, как собрать все, что им написано и опубликовано или размещено в Интернете, как найти деньги, чтобы переиздать книгу«О Казанской старине и не только», тираж которой уже разошелся?

Пока одни обменивались мнениями и предложениями, другие здесь же разбирали газетные вырезки материалов Льва Моисеевича. Какие-то из них, например, критические заметки в адрес журналистов и политиков, вызвали у многих воспоминания о том, какие круги они вызывали среди читателей, как боялись люди попасться на его острый язык. Сначала он писал в основном о фактических и стилистических ошибках, но в последние десятилетия касался тем политики, высмеивал «надувание щек» по национальному признаку.

Написано Жаржевским много. Он печатался в  «Советской Татарии» (1986-1987), «Казанском Времени», «Восточном экспрессе»,  «Казанском телеграфе», «Вечерняя Казань», «Казанские истории» и в других СМИ, на сетевых площадках «Поволжье» (ныне не существующий информационно-аналитический портал Приволжского федерального округа), e-kazan.ru, «Казань 24», «Тартария. Родовые поместья», «Реальное время». Публиковался и под своей фамилией, и под несколькими псевдонимами: Ида Шнеерсон, Дикобр Бобровский,  Генрих Клепацкий. Свои посты в Фейсбуке Лев Моисеевич писал от имени Дедушки, по-стариковски, ворчливого, довольно язвительного (это качество Жаржевский демонстрирует под любым своим псевдонимом).

То, что автор был остер на язык и ироничен, говорят названия его публикаций: «Рафаэль Мухаметдинов как отец Церкви. Девичий бред в «Новой газете»; «Трудно жить с приветом»; «Орально-мануальная журналистика»; «Юбилейное надувание щек»; «Навстречу холере вопреки негативу»; «Гладкая мускулатура любви»; «Нечто вертикально торчащее»; «Репортаж со шприцем в ж…»; «Соски буйвола»; «Мозги соплёй набухли неспроста…»; «Снимая узорные шальвары»; «Сивый мерин ржал раскатисто» и другие.

Своих постоянных читателей он называл камрадами. Вот почему в завершение вечера, когда мы обсуждали, в каком качестве теперь будем встречаться (а у нас нет сомнений, в том, что это будет), кто-то предложил назвать наше сообществом Клубом камрадов Льва Жаржевского.

А как называть самого Жаржевского? Великим краеведом? Он точно высмеял бы за такое. Во-первых, был человеком ироничным, в том числе и к самому себе, не любил пустого словословия, во-вторых, краеведом себя не считал, хотя всю жизнь занимался историей двух  конкретных городов  – Казани и Санкт-Петербурга (Ленинграда). Сам он называл себя историком. Где-то прочитала, что его назвали известным бытописателем. Не исключаю, что подсказал сам Лев Моисеевич.

Его история далеко от официальных вариантов, он не любил, когда она сводится к рассказам о правителях (ранее – революционерах). Не исключено, что в пику такому краеведению он создал свой образ города, в котором важны и такие «мелочи», как водопровод или канализация. «Меня интересует все. Город для меня как живой организм, при некоторой доле фантазии – даже одушевленный», – говорил он в интервью, опубликованном в «Казанских историях».

Ему была дорога старая Казань. Он любовался ее домами, улицами, воспроизводил в своих заметках и очерках такие подробности, каких мы не встречали у других краеведов. Защищая эту Казань, был беспощаден в оценке фактов. Например, в газете «Время и Деньги», в рубрике «Казань, которую мы потеряли», была опубликованаего реплика под названием  «Тон градостроительному нигилизму задал Шаймиев». Он писал в ней:

«Сейчас от той Казани, что была мне дорога, остался разве что рельеф. Умом понимаешь, что многое из произошедшего неизбежно. Но тем же самым умом понимаешь и другое: все можно было сделать без таких огромных и ничем не оправданных потерь. Но главное-то в том, что город любишь не умом, а душой. Кто как, а я не смогу полюбить ни хайруллинский, ни мингазовский дворец, не говоря уж о корпусах в Азино».

Несколько слов о том, кто собрался в Доме Ушковой. Нас было немного. Практически все друг с другом знакомы или хотя бы наслышаны. Все в той или иной степени интересуются историей Казани, деятельно способствуют сохранению культурного наследия. Это Дмитрий Абрамов, Руслан Бушков, Владимир Герасимов, Мария Герасимова,  Ирина Гуреева, Ольга Юхновская, Раис Сулейманов, Сергей Саначин, Роман Царевский, Артур Тумаков. Не смогли прийти Андрей Шритт и Алексей Клочков. Все готовы включиться в разборку архива, в сбор публикаций Льва Моисеевича, чтобы собрать их в одном месте - на сайте "Казанских историй", где у Жаржевского будет персональный блог. А главное – следовать по жизни советам Дедушки и в любви к родному городу, и в ненависти к тем, что безобразит его лицо.

Вполне естественным был переход от персоны Льва Моисеевича к оценке казанского краеведения в целом. Все уже давно поняли, что в одиночку даже самый авторитетный краевед-исследователь  не может противостоять желанию осовременить Казань до неузнаваемости, стереть с лица земли все, что мешает построить очередной торгово-развлекательный или офисный центр.

Увы, большинство собравшихся не очень рассчитывают на помощь Комитета РТ по охране объектов культурного наследия, на авторитет ТРО ВООПИиК, особенно сегодня, без Фариды Забировой. Краеведы разобщены, каждый окучивает свою грядку, заботясь больше о собственном урожае, мало интересуюсь, как дела у других и плодоносит ли поле в целом.

Поэтому было решено работать в режиме клуба, собираясь регулярно в Доме Зинаиды  Ушковой или еще где-нибудь, терпеливо дожидаясь, когда в новом общественном пространстве найдется постоянное место для Клуба камрадов Льва Жаржевского.

Нет сомнения, что число его членов будет со временем расти. Надо знать и помнить, что вместе мы  – СИЛА.

 Фото Руслана Бушкова

Читайте в «Казанских историях»:

Казань от Льва Жаржевского в книжном переплете

В поисках нулевой ссылки

Записки казанского пенсионера

Кладбище на старой окраине

Французское вино в казанских бочках

Леон Летор – первый в казанском небе

Трамваи, полные дерьма: к истории очистки города

Поляки в Казани

Казанский водопровод: от основания до революции