Книга не о подростках, а о нас, взрослых

29 августа 2024 года

В продажу поступила новая книга журналиста Любови Агеевой о «казанском феномене».

Это продолжение исследования о подростках, начатое ею на страницах газеты «Вечерняя Казань» в 1979 году и впервые обобщенное в книге «Казанский феномен: миф и реальность», вышедшей в Таткнигоиздате в конце декабря 1991 года.

Когда в курсе массовых коммуникаций Университета третьего возраста изучалась тема интервью, Л. Агеева предложила слушателям в качестве объекта для беседы себя, а точнее – свою новую книгу. Отвечала на вопросы уже на практическом занятии.

Поскольку информация, которую получили слушатели — живые свидетели тех событий, представляет интерес и для читателей «Казанских историй», предлагаем вам что-то наподобие стенограммы состоявшейся беседы. Вопросы Любовь Владимировна получила заранее, поэтому на занятии она зачитывала их сама.

* МАРГАРИТА ДУБНИКОВА задала сразу несколько интересных вопросов. Логично начать с первого: «Какими темами вы занимались  в газете «Вечерняя Казань?».

Вопрос уместный, поскольку многие спрашивают, как я вышла на тему подростковых группировок. С одной стороны, это было закономерно, поскольку в редакции за мной, среди прочих, были закреплены темы образования и воспитания. Так что о массовых драках я узнала гораздо раньше читателей нашей газеты. А с другой стороны, когда по предложению Татарского книжного издательства стала работать над книгой, пришлось узнать и то, что всегда было вне зоны моих интересов. Криминал меня никогда не интересовал, и я вряд ли бы в другом случае вспомнила о банде «Тяп-ляп», если бы не желание понять, как возникли подростковые группировки 80-х годов, была ли какая-то связь у них с этой бандой.

В то время писать про нее уже не запрещали. А после суда в апреле 1980 года была только маленькая информашка в газете «Советская Татария». От нашей газеты на суде во время оглашения приговора присутствовал Михаил Мельников, но его репортаж об этом в «Вечерке» не появился: это было категорически запрещено для всех СМИ.

Михаил вспоминает об этом процессе в моей новой книге «Стенка на стенку. Казанский феномен подростковых группировок».

В основном в первой книге были собраны мои публикации из газет «Комсомолец Татарии» и «Вечерняя Казань». Ограниченность во времени и условия работы над книгой (был заказан определенный формат и объем, прямо скажем, небольшие) не позволили «копнуть» глубоко.

Кстати, был для знакомства с уголовным делом о банде «Тяп-ляп» и вполне конкретный повод: в редакцию обратилась мама Завдата Хантимирова по кличке Джавда, которого по решению суда расстреляли. Она надеялась, что перестройка, когда люди по-новому начали осмыслять прошлое, поможет вернуть ее сыну честное имя — его называли убийцей, а он никого не убивал. И это была правда.

Я просмотрела все тома основного уголовного дела, прочитала внимательно длинный приговор: впервые в СССР молодежную компанию  осудили по статье 77 Уголовного кодекса РСФСР — бандитизм. Других уголовных дел, которые шли параллельно, изучать не стала, поскольку ситуация и без этого была понятна. Очерк о «Тяп-ляпе» из первой книги можно прочитать в «Казанских историй», где размещен ее большой фрагмент (Книга Любови Агеевой «Казанский феномен: миф и реальность»). В него  для второй книги внесено не так много дополнений.

После этого разговаривала с Булатом Шакуровым, судьей Верховного суда республики, который вел процесс над группой «Тяп-ляп», с Виктором Красовым, руководителем следственной группы. В эту группу входили лучшие профессионалы своего дела: со стороны МВД ТАССР — Савелий Тесис, Казимир  Новиков, Владислав Баранов и другие, со стороны республиканской Прокуратуры, кроме Красова — Фарид Загидуллин. Всего было более 30-ти человек.

В новой книге гораздо больше внимания уделено некриминальной стороне «казанского феномена»: учреждениям образования и педагогам, родителям, тем, кого мы обычно называем словом ОБЩЕСТВЕННОСТЬ. Изучить еще раз по газетам тех лет общественное мнение было очень полезно.

Шесть глав новой книги начинаются с аналитических статей, в которых я пытаюсь определить, что способствовало трагическому «кучкованию» казанских подростков, что запустило этот процесс и чего надо остерегаться в будущем. Об этом же я беседовала с экспертами, в роли которых выступили полковник милиции, в прошлом заместитель начальника городского УВД Александр Авдеев и профессор Владимир Менделевич, психиатр и психотерапевт.

Их оценки можно найти в первой книге, но на этот раз это не просто оценки, а серьезный анализ причин и следствий подростковых отклонений.

Александр Дмитриевич сообщил много новой информации, в частности, ответил на вопрос, почему казанцы узнали о драках подростковых группировок так поздно. Заодно спросила его, почему в милиции так не любили журналистов. Обидно было читать и слышать, что виноваты в появлении «казанского феномена» мы, журналисты, пропагандирующие гопническую идеологию (?), привлекшие к подростковым группировкам внимание московских коллег, сделавших Казань именем нарицательным. 

Владимир Давыдович расширил рамки своих оценок подросткового возраста за рамки событий 80-х годов, рассмотрев современный «портрет» девиантного поведения подростков — буллинг. Он считает, что определение «слишком жестокий», которое часто используется для характеристики отклонений — это норма для подросткового возраста.

Впервые консультировал меня доцент Института психологии и образования КФУ, кандидат психологических наук Рамиль Гарифуллин. Это была неожиданная для меня оценка проблемы. Он считает, что «казанский феномен» — явление более публицистическое, чем реальное. Но это не означает, что проблемы не существовало. Рамиль Рамзиевич предлагает рассматривать ее как один из ярких примеров массовой манипуляции. Говорить, что нечто появляется из пустоты, не приходится, считает он.

* СВЕТЛАНА ХОМЯКОВА спрашивает, какую цель я перед собой ставила при написании книги. Вроде я уже ответила на этот вопрос, но могу дополнить.

Во-первых, ни первая, ни вторая книги — это не моя личная инициатива, а работа по заданию издателей. Но если в 1990 году я была сильно ограничена в сроках работы, то на этот раз, можно сказать, получила карт-бланш. Московское издательство АСТ было готово просто переиздать первую книгу, а я предложила сделать новое, более дополненное, по-другому выстроенное издание. У книги даже обложка другая. В объеме ограничений не ставили. Было желание издать книгу побыстрее, но я, к несчастью, несколько недель проболела.  

И тогда, и сейчас литературный редактор практически в мой текст не вмешивался. Хотя какие-то уточнения, предложения, подсказки, конечно же, были. В Москве со мной работала Мария Ямбикова, и это был образец плодотворного взаимодействия автора с издательством. Она дала мне несколько нужных советов, поскольку лучше меня знает, как пробудить интерес к книге, когда все вокруг любят не читать, а смотреть. Кстати, предусмотрен и вариант аудиокниги.

* «С позиции сегодняшнего дня считаете ли вы, что Казань «назначили» быть крайней, какие мотивы были к этому, есть ли доказательства?» —это вопрос ИРИНЫ САВКИНОЙ.

Постановления партии и правительства, конечно же, не было. Ответить на этот вопрос будет легко, прочитав всю книгу или хотя бы интервью Александра Авдеева.  

Что обиднее всего, жители других городов до сих пор считают, что у нас был второй Чикаго. Именно поэтому в Казани так болезненно отреагировали на фильм Жоры Крыжовникова «Слово пацана. Кровь на асфальте». Но почитайте отклики на него в сети от бывших гопников со всего Советского Союза. Например, из бывшей Алма-Аты написали, что в Казани были вообще «цветочки» — «Посмотрели бы вы, что было в нашем городе!».

О том, почему советские подростки вышли из повиновения взрослых, за эти годы написано много научных статей, вышло несколько книг, снято более двух десятков документальных фильмов. Я посвятила научным исследованиям на эту тему отдельную главу («Долгий путь к истине»), в частности, вспомнила Рашида Булатова, ученых НИИ профтехпедагогики, подробно написала о работе социологической лаборатории КГУ, которой руководил Александр Салагаев. Мы долго были уверены, что в СССР нет социальных причин для детской преступности. А причины-то были.

Экспозиция музея МВД, посвященная "казанскому феномену"

* НАДЕЖДА ТАЛАНОВА задала такой вопрос: «Права ли я буду, если скажу, что то, что произошло в нашем городе, явилось лакмусовой бумагой неблагополучия   в молодежной среде целиком по стране?».

Короткий ответ — это правда. Кто-то мудрый сказал: не дай нам Бог жить в эпоху перемен. Перемены, которые начались в перестройку, были глобальными. Мир, в котором мы жили несколько десятилетий, был разрушен практически до основания: в годы перестройки с точки зрения идеологической — когда советская идеология сначала была подвергнута сомнению, а потом и вовсе отторгнута, а потом, с крушением Советского Союза, и, так сказать, физически. Но изменились не только границы…

Как оказалось, болезненнее всего восприняли происходящее наши дети, подростки. Заменой прежних смыслов жизни стала для них опора на товарищей по двору, улице. Эта идея вовремя и умело была подброшена истинными гопниками.

Я бы расширила метафору Надежды Талановой — это была лакмусовая бумага неблагополучия всего советского социума. И не только казанского, конечно.

Поразительно, но в нашем городе более всего критиковали журналиста «Литературной газеты» Юрия Щекочихина, считая, что именно он сделал Казань исчадием ада в глазах всей страны. Его статья появилась в газете 12 октября 1988 года, но, как мне кажется,  ее мало кто читал. Судили по слухам. Как раз именно он выступил защитником Казани, утверждая, что подростковые группировки есть во многих городах, и назвал их, в том числе Москву, Ленинград. Просто Казань, как он писал, — наиболее изученная экстремальная модель явления, с которым столкнулось тогда общество.

Считается, что именно Щекочихин придумал определение «казанский феномен», но это не так. Впервые употребил его  Дмитрий Лиханов в  девятом номере журнала «Огонек» за 1988 год.

Первая публикация в центральной печати принадлежит Василию Гатову, спецкору газеты «Известия», который написал о казанских подростках в 1987 году. Но это было только обозначение темы. Журналист «Комсомольской правды» Виктор Козин назвал свою публикацию в номере за 28 апреля 1988 года «Стая». Это была точная характеристика того, что он наблюдал в Казани. Публикация вызвала переполох у руководства республики.

А казанские журналисты писали об этой проблеме за много лет до этого. Я отдаю приоритет Артуру Гафарову, который в то время был студентом отделения журналистики Казанского университета. Его материал был опубликован в газете «Комсомолец Татарии» 25 декабря 1983 года. Он первым написал о массовых драках дворовых «контор». Артур по моей просьбе вспомнил, как это было. Можно прочитать об этом в «Казанских историях» (Первое слово о пацанах. Неоднозначный юбилей одного риторического вопроса).

Считаю, что первые «звоночки» появились гораздо раньше — когда возникло понятие «трудный подросток». Чаще всего взрослые думали не о том, как ему помочь подростку в трудную минуту, а как наказать за, прямо скажем, непотребное поведение.

В первой главе «От «трудных» подростков до прямых мальчишек» я пытаюсь понять, почему город так долго не понимал, что происходит с подростками. Оглушил всех 1988 год, когда за несколько месяцев в драках было убито 6 подростков. Вот тогда и зачастили к нам московские журналисты. И не только московские. В 1989 году я сопровождала в Казани нескольких коллег из пяти стран мира (Казанские подростки глазами зарубежных журналистов).

Опомнились все только после нескольких документальных картин Казанской студии кинохроники, особенно после фильмов Роберта Хисамова и Николая Морозова «Страшные игры молодых» и «Крик. ПТУ не с парадного подъезда», которые, не щадя нервов зрителей, показали, чем заканчиваются подростковые драки.

* СВЕТЛАНА ХОМЯКОВА спрашивает, на какую возрастную категорию книга рассчитана. Издательство поставило 12+, рассчитывая, что она может заинтересовать и подростков. Я считаю, что её полезно прочитать прежде всего взрослым: родителям, педагогам, полицейским, всем, кто работает с детьми. Ведь самой главной проблемой, с которой мы в начале 80-х встретились, было наше неумение это делать должным образом. Взрослые порой сами толкали  детей в группировки.

Что может извлечь из книги современная молодёжь»? Думаю, она может убедить, как легко стать баранами в общем стаде, и как трудно из этого стада выбраться, когда поумнеешь. Ведь было много ребят, которые не входили в группировки. Это сегодня нам кажется, что все были в «конторах». Но это не так. Наши дети и внуки должны знать, что каждый — сам творец своей судьбы.

Шапочку и мохеровый шарф сохранил Артур Гафаров

Насколько актуальна книга?  Наверное, любая книга о проблемах воспитания детей актуальна — как напоминание о том, что беда всегда рядом.

Как мне кажется, сегодня бабушки больше заботятся о внуках, чем их родители. Вы ведь тоже пришли в мою группу во многом потому, что хотите научиться разговаривать со своими внуками. Это и вчера было непросто, а в век Интернета еще сложнее.

Сегодня эта проблема усугубилась, пропасть между миром взрослых и миром детей становится всё глубже… Да, подростки не в группировка. Но и не с нами. Они с Интернетом.

* СВЕТЛАНА ПЕТРЯКОВА, которая читала мою первую книгу, спрашивает, почему, анализируя причины появления «казанского феномена», я не рассматривала экономические: нестабильно работающие предприятия, задержки с выдачей зарплаты.

Ответ простой — названных причин не было в СССР 80-х годов. Это явления 90-х годов, когда уже не было никакого «казанского феномена». А вот банда «Тяп-ляп» и другие казанские группировки 70-х годов появились как раз в силу экономических причин — они изымали у казанцев так называемые нетрудовые доходы, прежде всего у теневого бизнеса. А потому  изначально были криминальные. Как и группировки 90-х годов, которые были вскормлены раздербаниванием государственной собственности.

Зал следственного изолятора, где проходил суд над бандой "Тяп-ляп"

* Как сложилась жизнь Валерия? Какое наказание понесли убийцы глухонемого подростка Олега Степанова?  Эти  вопросы задала ГЕЛЬФИЯ ЗАЯРИНА.

Поясню для тех, кто не читал первую книгу: Валерий — это автор письма из редакционной почты, опубликованного в «Вечерней Казани» (текст и отклики на него можно прочитать в рубрике «Читальный зал» — Казанский феномен: миф и реальность»).

Что стало с Валерием, сказать не могу. И не знаю, был ли автором письма в редакцию реальный подросток Валера или кто-то написал от его имени. Поразительно умное было письмо, которое вызвало огромную почту от подростков. Некоторые из откликов опубликованы в моих книгах.

С письмами в редакции работала в основном коллега Людмила Колесникова. Мне доставались только отклики на мои публикации.

Убийство глухонемого мальчика в конце 1987 года (очерк Л. Колесниковой в «Вечерке» — Обвиняются в убийстве) потрясло горожан. Потрясло — и ожесточило. О том, как были наказаны убийцы Олега, во второй книге сообщила: на скамье подсудимых оказались 19 человек, реально лишились свободы на длительные сроки трое. Остальных предложили воспитывать общественности.

На одной из иллюстраций — стоп-кадре из фильма «Крик. ПТУ не с парадного подъезда» вы даже сможете увидеть их.

Олег Маковский подготовил для новой книги ряд стоп-кадров из документальных фильмов

* На одном из занятий мы анализировали, с  чем связан такой мощный интерес к фильму «Слово пацана. Кровь на асфальте». Чтобы ответить на этот вопрос, который волновал и меня, пришлось прочитать несколько тысяч постов и комментов в интернете, посмотреть до двух десятков фильмов, послушать и прочитать несколько интервью Роберта Гараева и его книгу «Слово пацана». Фрагмент из шестой главы, где я пишу об этом, размещен в «Казанских историях» (Что-то с людьми неладно, если они считают героями тех, кто не хочет жить по закону).  

Здесь обращу внимание на два обстоятельства. Прочитанное и увиденное убеждает, что феномен был точно не казанский, а всесоюзный — вся страна прошла через этот трудный опыт. Хотя ситуации везде были разные. Несмотря на то, что создатели сериала, анонсируя его, подчеркивали, что он — о событиях 1989 года, зрители восприняли фильм как рассказ о 90-х годах. А ведь между 1989 и 1992 годами — огромная пропасть: жизнь другая, страна другая…

Для меня «казанский феномен» — уже давно далекое прошлое, которое, как мне казалось, ушло навсегда и интересует только  специалистов: криминалистов, социологов и психологов. И вдруг такая популярность — бестселлером стала книга Роберта, настоящий фурор произвел сериал.  Думаю, что интерес московского издательства ко мне — тоже производное этого интереса.

Фильм «Слово пацана. Кровь на асфальте» не был для меня объектом для рецензии, хотя не могла не отметить, что это большая удача и режиссера, и актеров, в основном молодых, и всего творческого коллектива. Меня интересовал не столько сам сериал как художественное явление, сколько мнения о нем. Интересно было наблюдать по отзывам, каким стало восприятие «казанского феномена» через 35 лет, что думают о казанских гопниках молодые зрители, которые увидели их впервые.

Сериал достаточно объективно воспроизвел Казань конца 80-х годов, хотя и снимался в другом городе. Потому что в нем рассказывается о реальных историях казанских пацанов. Пожалуй, только любовная история Марата с самоубийством его возлюбленной – полная выдумка сценаристов. Книга «Слово пацана», несмотря на то, что в ней нет единого сюжетного повествования, а есть россыпь самых разных эпизодов, объединенных по тематическому принципу в отдельные главы, стала основой сериала.

Роберту удалось сделать то, что в свое время не смогла сделать я.  Однажды я решила написать продолжение первой книги — рассказать, что стало с теми, о ком я когда-то писала. Обратилась публично к бывшим гопникам с предложением поделиться мыслями, опытом. Не нашлось ни одного желающего ворошить прошлое. И моя книжка не состоялась.

А вот «бойцы» воинственных группировок: «Тяп-ляп», «Жилка», «Хади Такташ», «Перваки», «Борисково», «Грязь» и других, на призыв Гараева откликнулись охотно.  Например, поделился воспоминаниями о своем детстве в группировке, о тех, кто его воспитывал, Алексей Снежинский, или Снежок, один из киллеров «Жилки». Кстати, очень интересно было читать. Сергей Антипов, или Антип, один из вожаков группировки «Тяп-ляп», который долгие годы после возвращения из мест отдаленных, был в тени, говорили даже, что его убили, сейчас охотно дает интервью, умело пытаясь навести глянец на свое криминальное прошлое.

Не сказать, чтобы многочисленные публикации и сюжеты на видеохостинге YouTube сильно расширили мои познания  подростковых проблем. Хотя и бесполезной эта работа не была. Продираясь через множество фактических ошибок и баек, я порой находила ценные сведения и мнения. С учетом новой информации и личного жизненного опыта по-другому посмотрела на события 80-х годов.

Рекламный плакат одного из фильмов, показан на канале ТВЦ

Для меня теперь совершенно очевидно, что три десятилетия нашей истории тесно связаны между собой: криминальные группы 70-х годов — предтеча подростковых группировок 80-х (именно 80-е вошли в историю под названием «казанский феномен»), и банды 90-х, которые объединили гопников, воспитанных в дворовых «коробках» и натренированных в массовых драках. Это разные проявления нездорового социума. С группировками 90-х годов, которые были точно криминальные, удалось сладить испытанными средствами — применяя всю силу закона. Я кратко написала об этом в пятой главе.

Группировки 80-х для меня — прежде всего социальная, а не криминальная проблема, которая стала серьезным испытанием и для конкретных людей, и для всего города.

* МАРИНА ПАТКУЛЬ интересуется, не опасно ли писать на такие темы. Конечно, те, кто пишут о криминале, всегда находятся в зоне риска. Когда начинала писать первую книгу, об этом не думала. Поскольку криминал как таковой меня интересовал мало. Когда книгу завершила, меня заставили об этом подумать.

Однажды пришел в редакцию «Вечерки» молодой человек, представился студентом юрфака КГУ, сообщил, что он из группировки «Тяп-ляп», той самой, вожаки которой начали тогда выходить на свободу после долгих лет отсидки. Поинтересовался, правда ли, что будет книга об их группировке. Услышав положительный ответ с уточнением, что о «Тяп-ляпе» в ней всего одна глава, с улыбкой на устах произнес слова, от которых, признаюсь, внутри похолодело. Чтобы меня однажды не нашли на дне озера Кабан, стоит дать ему рукопись книги для прочтения до того, как она будет сдана в печать. Вдруг я написала что-то не так.

Поскольку я всегда стараюсь иметь «свежую голову» (так на журналистском языке называется первый читатель), я не увидела в этой просьбе что-то неординарное. Рукопись отдала, получила назад без каких-либо замечаний и предложений. И подумала, что стоит поискать «свежую голову» среди работников милиции. Поскольку для них тоже в книге было много неожиданного. «Свежей головой» стал коллега по редакции, в прошлом работник милиции Иван Борисович Матвеев.

* Еще один вопрос от МАРИНЫ ПАТКУЛЬ: что общего и какие различия я ощущала при написании двух книг на одну тему?

В первой книге был анализ реально существующей ситуации, что называется, по свежим следам. Во второй анализировались не только события 70-90 годов, но и их отражение в сегодняшней жизни, главным образом – в историческом сознании.

Меня сильно напрягает то, что многие эксперты и мои коллеги, журналисты, а за ними все, что их слушает или читает, воспринимают «казанский феномен» как чисто криминальное явление. Это не так. Хотя бы потому, что не все группировки отличались криминальным поведением. «Казанский феномен» — это история о том, что бывает с мальчишками, когда у них нет ничего в жизни, кроме «улицы», «конторы», группировки. И она не только про мальчишек, но и про всех нас. Где бы мы ни жили, в Казани или каком другом городе.

Зарубежные журналисты в редакции газеты "Вечерняя Казань". 1989 год. Фото Владимира Зотова

Только, по-моему, не все зрители сериала «Слово пацана. Кровь на асфальте» это поняли. Нам проще воспринимать эту историю через призму привычного, а криминал сегодня стал неотъемлемой частью нашей жизни. Особенно на телеэкране. Но от событий на экране легко отмахнуться — мол, это не про меня и меня не касается. Именно так мы реагирует на преступников, предпочитая встречаться с ними лишь на экране. Но иногда мы видим их рядом…

* В этой связи уместен вопрос МАРГАРИТЫ ДУБНИКОВОЙ: имеются ли на данный момент предпосылки к созданию таких группировок? Мне  его часто задают.

В предисловии я написала, что очень часто чувствую себя в состоянии дежавю. То есть вижу многие проблемы, которые наблюдала тогда, в частности, авторитарность общественного воспитания, слабость семейной педагогики, бездуховность отцов и детей, разрозненность усилий «семи нянек», у которых, как известно, дитя всегда без глазу… 

Этот снимок, гуляющий по просторам Интернета, сделал Олег Климов. Новая книга иллюстрирована его фотографиями

Однажды я была на дискуссии в редакции сетевой газеты «БИЗНЕС Online», где экспертов спросили об этом же. Запомнилось выступление Павла Шмакова, создателя и директора школы «СОлНЦе». Услышав мнения о том, что современная школа не занимается воспитанием, он с этим не согласился, сказал, что такого просто не может быть. Воспитание есть всегда. Но есть воспитание со знаком плюс, а есть — со знаком минус. Сделать хорошего человека — это воспитание. Плохой человек — это тоже результат воспитания.

* ТАТЬЯНУ МОКЕЕВУ интересует, появились ли новые причины, которые могут вызвать подобное явление, когда большой город контролировали группировки.

Скажу так: старых причин, которые я назвала выше, вполне достаточно, что всё повторилось. Не в тех формах, конечно, как в 80-х, а на новом витке общественного развития.

Приходилось слышать, что сегодняшних подростков в группировки не затянешь — они все в интернете. Это, конечно, так. Но наши дети, нет, наши с вами внуки, очень податливы на манипуляционные технологии, а они сегодня очень изощренные. Их через соцсети и затянут…

* Спрашиваете, как этому противостоять? Начните с себя —  займитесь для начала своим ребенком, научитесь его понимать, разговаривайте с ним на его языке.

В своей первой книге я сделала несколько предположений о том, какими будут последствия «казанского феномена», и в 2003 году, когда вернулась в роли преподавателя на кафедру журналистики КГУ, ужаснулась — один прогноз сбылся. В лифте второй высотки села в лифт, стены которого были исписаны, в основном матом. А я предполагала, что подростковые группировки сильно снизят интеллектуальный и этический потенциал тех, кто через них прошел. Матерящийся студент стал нормой.

Пожалуй, лучшие снимки гопников сделал Виталий Хашев, но к сожалению, он не дал мне разрешения на их использование. Этот кадр, сделанный в казанской колонии, я уже использовала 

* Уже после сообщения о выходе книги слушатели моей группы в УТВ спросили, где можно ее купить и сколько она будет стоить. На второй вопрос ответить не могу, цена зависит от того, где вы ее будете покупать. Тираж небольшой, всего 3 тысячи экземпляров, и книга будет распространяться в основном через маркетплейсы Озон, Вайлдберриз, Бук24, Лабиринт. Дешево не будет, поскольку в книге 570 страниц. Будет ли она продаваться в Казани, не знаю. Точно знаю, что часть тиража будет отправлена в Казахстан.

Некоторые материалы со временем найдете в газете «Казанские истории». Уже сегодня можно прочитать интервью Александра Авдеева (80-е годы: милиция всё знала, но не всем об этом могла говорить). Сообщения о новых найдете «ВКонтакте», на страничке газеты «Казанские истории».